Логос. 2008. №
4. С. 111-119.
Когда-нибудь историки идей смогут сказать, что XX столетие было столетием, когда профессора философии перестали задаваться дурными вопросами — вопросами, вроде «что существует на самом деле? », «каковы охват и пределы человеческого знания? » и «как язык связан с реальностью? » Эти вопросы предполагают, что философией можно заниматься неисторически. Они опираются на ошибочное представление, что рассмотрение наших существующих практик способно привести нас к пониманию «структуры» всех возможных человеческих практик.
4. С. 111-119.
Когда-нибудь историки идей смогут сказать, что XX столетие было столетием, когда профессора философии перестали задаваться дурными вопросами — вопросами, вроде «что существует на самом деле? », «каковы охват и пределы человеческого знания? » и «как язык связан с реальностью? » Эти вопросы предполагают, что философией можно заниматься неисторически. Они опираются на ошибочное представление, что рассмотрение наших существующих практик способно привести нас к пониманию «структуры» всех возможных человеческих практик.