разъясняет свою позицию: "Ни мы, ни д-р Оргел и д-р Крик никогда не отрицали, что подвижные элементы и
высокоповторяющиеся последовательности ДНК гетерохроматина могут играть определенную роль в эволюции. Мы
не отрицали также, что эта роль может быть и существенной, даже основной, для макроэволюционных изменений.
Мы только против предположения о том, что данные элементы возникли в результате, естественного отбора и
сохраняются естественным отбором в связи с этой их ролью (выделено автором — Дулитл У., 1986).
Подобная ситуация была давно обыграна в сказке Редьярда Киплинга о слоненке. Слоненок был очень
любопытным и желал узнать, что кушает за обедом крокодил. Крокодил в ответ схватил его за нос и стал тянуть.
Образовался хобот, который сначала весьма опечалил слоненка. Но хобот оказался очень выгодной штукой. Он
позволял срывать листья с высоких деревьев и обливаться водой, отгонять мух и давать тумаки милым братцам.
Однако, все эти весьма полезные функции хобота никакого отношения к причинам его возникновения не имели!
Точно так же обстоит дело со многими молекулярными и морфологическими характеристиками. Например,
возможность репарации двунитевых повреждения ДНК в мейозе была, видимо, основной причиной возникновения
пола у первых эукариот (Гершензон, 1991). Критический нажим коллег за посягательство на миф был столь силен, что
У. Дулитл закончил свою статью обещанием: она "будет последней из числа когда-либо написанных мною статей об
"эгоистичной ДНК" (Дулитл, 1986).
3.6. Что есть ген?: от Моргана до наших дней
Начну с цитат, предоставив читателю возможность отгадать, кто их автор и тем самым прикоснуться к истории
генетики.
1. "У современных последователей Менделизма факты часто превращаются в факторы с большой легкостью. Если
один фактор не может истолковать факты, изобретается дополнительный, если двух недостаточно, привлекается
третий. Иногда искусное жонглерство позволяет удивительным образом сделать результаты превосходно
"объяснимыми", поскольку каждый раз объяснение изобретается заново. Presto! Объяснить факты теми же факторами,
которые мы сами изобрели, чтобы объяснить их! ... Я понимаю, как важно упорядочить наши результаты на основе
небольшого числа допущений. Однако, я опасаюсь, что мы быстро разовьем некий сорт Менделевского ритуала,
чтобы истолковать необычные факты на основе альтернативного наследования. До тех пор, пока мы ясно осознаем
чисто произвольный характер и формальность наших формул, то особого вреда нет; надо только честно заявлять, что
исследователи, которые работают на основе правил Менделя, не забывают о гипотетической природе факторов".
2. "... Я как раз в это время отдал в печать небольшую статью, в которой критиковал известное предположение о
том, что ядро может быть носителем наследственных характеристик пола. Напротив, я предполагаю, что протоплазма
может быть ответственна за конечный результат... В настоящее время очевидно, что хромосомная теория не может
объяснить даже причины определения пола. Я чувствую еще большую уверенность в своей позиции..."
3. "Провозглашая принцип преемственности или индивидуальности хромосом, нас как бы приглашают закрыть
глаза на то, что более загадочно, но и наиболее заманчиво и интересно. Покой ядра и преемственность хромосом —
это два лозунга лености ума и инертности научной мысли, постулатом которой они и оказались, конечно".
4. "Если я трону струну скрипки в определенной точке, которая отстоит на дюйм от основания струны, то она
издаст тон С. Но это вовсе не значит, что струна имеет какое-то +
С
тело в той точке, где она была прижата".
Первое высказывание принадлежит Т. Моргану из его приветственной речи в 1909 г. в Сент-Луисе (Миссури) на
ежегодном съезде Американской ассоциации селекционеров (цит. по Allen, 1986). Второе взято из письма Моргана
своему коллеге и другу эмбриологу Гансу Дришу от 23.10.1905 г. (Музрукова, 1999). Третья цитата принадлежит
одному из классиков цитологии С. Г. Навашину (открыл двойное оплодотворение у растений) и взята из его книги
1926 года (цит. по Глушакова, 1983). Наконец, последнее высказывание взято из статьи Р. Гольдшмидта 1946 года, где
он, используя изящную метафору, в очередной раз критикует концепцию дискретных генов в пользу представления о
хромосомном континууме, наподобие струны скрипки (цит. по Carlson, 1966).
Эти высказывания дают возможность почувствовать извилистый путь становления концепции гена и хромосомной
теории наследственности. Дискуссии в этой области в первые два десятилетия XX века замечательно
проанализированы в статье А. Любищева (1925). Дальнейшая эволюция взглядов о гене вплоть до середины 60-х
годов наиболее полно прослежена в сводках Carlson (1966) и Dunn (1965). Наконец, итоги векового пути критически
рассмотрены в вышедшей в середине 2000 г. интернациональной сводке "The Concept of the Gene in Development and
Evolution. Historical and Epistemological Perspectives" (2000).
Статья Любищева — первое серьезное научно-историческое исследование о том, как складывались взгляды на
природу наследственных факторов (см. анализ Голубовский, 1982). Любищев сразу обозначает свой историко-
научный подход:
"Не на основе фактов строятся теории, как думают представители так называемой индуктивной науки; всегда на
основе теории факты укладываются в систему... Факты, считавшиеся интересными, перестают быть таковыми и
забываются, на первое место выдвигаются другие, пребывавшие в тени". Главным в дискуссиях начала XX века, да и
в последующие десятилетия, был вопрос: считать ли, что каждому признаку организма соответствует отдельный ген,
и является ли ген абстракцией или реальностью и тогда какой?
Любищев отмечает быструю ревизию постулатов у датского генетика В. Иогансена, автора термина ген, сравнивая
два издания его книги в 1909 и 1913 годах. В первом издании: "Слово ген свободно от всякой гипотезы; но
выражает лишь тот твердо установленный факт, что многие особенности организма обусловлены особыми,
находящимися в гаметах отделимыми и потому самостоятельными "состояниями", "основами", "зачатками" —
короче тем, что мы именно будем называть генами... Каждая особенность, в основе которой лежит ген особый ген,
может быть названа единичной особенностью". Через четыре года в этом же месте второго издания: "Мы ни в коем
случае не должны себе представлять, что отдельному гену (или особому виду генов) соответствует отдельная