Диалектика, как теория развития, решила многие проблемы, но осталось еще
достаточно много проблем связанных с объяснением становления и
детерминирующего влияния новообразований на сам процесс развития. Развитие
и становление - это две стороны одной медали, которая повернута к человеку,
изучающему ее, своей одной стороной. Потому эта сторона и изучена гораздо
полнее. Процесс развития зафиксирован вместе со своим источником -
противоречием (несоответствием), существующим между противоположностями.
Другая сторона медали скрывает в себе идею того, что источником противоречия,
как это не странно, является соответствие, априори существующее в
противоположностях и составляющее основную причину их взаимодействия, в
котором противоречие раскрывается и реализуется (как развитие).
Соответствие - это когда система предполагает наличие своего вне себя. Что
же такое это «свое вне себя»? Это свое, потому что именно без него система не
может устойчиво существовать, тратя собственный ресурс (информационный,
энергетический и т.д.) на удержание внутренней упорядоченности. Противоречие
в том, что соответствующее ей (системе) пока ей не принадлежит. Свобода - это
когда у системы есть возможность выбора: делать ли это «потенциально свое»
«актуально своим». На уровне человека (как открытой психологической системы)
этот выбор определяют совесть и ответственность - неизбежные спутники
свободы, которые, к сожалению, иногда отстают от нее.
Соответствие (как причина взаимодействия) обеспечивает порождающий
эффект, обусловливая тем самым процесс закономерного усложнения системной
организации, который и выступает в форме тенденций. Тенденции обладают
силой на свое осуществление, но только потому, что за ними стоят
закономерности становления самоорганизующихся систем. Именно потому науку
необходимо рассматривать одновременно с точки зрения устройства ее
внутреннего пространства, и с точки зрения ее окружения, из которого она
черпает информацию и энергию, столь необходимые для удержания себя как
системы. Такой внешне невероятный способ «одновременного» зрения из двух
диаметрально противоположных точек, на деле есть сквозное видение, которое
может обеспечить трансспективный анализ. Для этого предметом историко-
психологи-ческого анализа должен стать не сложившийся на сегодня
категориальный строй науки, и даже не слой активно становящихся категорий, а
само пространство науки, в котором происходит становление. На мой взгляд,
истории психологии предстоит научиться выделять места, в которых «здесь и
сейчас» идет достаточно мучительный процесс «перерождения научной ткани»,
где напряжен нерв науки, где объективная тенденция науки реализует себя.
Иными словами, анализировать не то, что стало, что лежит в пределах весьма
условной границы психологического знания, а то, что происходит на границе, где
87