стали толковать как «тайное знание». Традиция насчитывает 108
упанишад, по-настоящему оригинальными из них считаются только 13
текстов, созданных между VII и IV вв. до н. э. п получивших название
основных. Наиболее важные из них — Брихадарапьяка и Чхандо-гья —
являются одновременно и наиболее ранними. Повествование идет
здесь обычно от лица юго или иного почитаемого учителя — мудреца
(учителя эти были, очевидно, историческими личностями). Основной
темой этих наставлений и дискуссий является правильное понимание
Вед, причем непосред ственный их смысл понимается как нечто уже
известное, но рассматриваемое здесь как аллегория или намек на
подлинное, «скрытое» их содержание, изложению которого посвящена
вся эта группа текстов.
Упанишады отражают по существу первую попытку осмыслить мир в
рамках единого, последовательного учения. Через все эти тексты
проходит одна, четко выраженная идея; создатели Упанишад излагают
ее каждый раз по-новому, но суть остается неизменной. Самая краткая
ее формулировка состоит всего лишь из шести слов: «Атман есть
Брахман, Брахман есть Атман». Разъяснению этого изречения
фактически посвящена вся совокупность этих текстов. Ход
рассуждения обычно гаков: мир, в своем существе пребывает в
непрерывном изменении; оно не только выражается в трансформации
внешних предметов, но в равной мере затрагивает и «духовный мир».
Отталкиваясь от древнейших анимистических верований, Упанишады
формулируют так называемую доктрину кармы, пронизывавшую затем
только ортодоксальные течения, но и такие религиозно-философские
системы, как джайнизм и буддизм. Все в мире определяется
нравственным законом. Каждая вещь обладает душой, душа рождается
и умирает, затем возникает вновь в той или иной форме в соответствии
с этическим балансом прижизненных свершений. Человек, уронивший
себя безнравственными поступками, рождается потом в виде
животного, растения или камня, но праведным поведением он может
даже и из окаменелости вернуться к человеческому образу.
Кроме непосредственно воспринимаемых явлений в схему
включается (впрочем, не без некоторой натяжки) весь порожденный
ведизмом мир демонов и божеств: душа может возвыситься до
божественного ранга, вкусить радости рая или погрузиться в ад, но
никакое состояние (и здесь Упадишады решительно расходятся с
ведийской традицией) не является постоянным: даже боги, которым
приносят жертвы, есть лишь обозначения состояний, в которых
находится отдельная душа. Карма выступает здесь в качестве
инструмента, сводящего все многообразие воспринимаемых человеком
явлений к определенному единому принципу.
Упапишады еще не знают столь существенного для многих
позднейших систем деления мира на духовное и материальное. Они без
колебания приписывают душу камням, но одновременно и чисто
физически объясняют многие психические явления (например,
связывают состояние психики человека с потребляемой им пищей).
Именно поэтому не только идеалистическая, но и материалистическая