Янко Слава (библиотека Fort/Da) slavaaa@yandex.ru || yanko_slava@yahoo.com || http://yanko.lib.ru
проявляется в современном искусстве. Если элита восхищается «Поминками по Финнегану»,
атональной музыкой или ташизмом, то потому, что эти произведения являют собой замкнутые
миры, герметические вселенные, куда проникают только ценой огромных усилий, сравнимых с
испытаниями, через которые проходят посвящаемые в первобытных обществах. С одной стороны,
сохраняется ощущение «инициации», почти исчезнувшей в современном обществе. С другой
стороны, в глазах «других», в глазах «массы» афишируется принадлежность к некоторому
тайному меньшинству, не к «аристократии» (современная элита тяготеет к левым партиям), а к
гнозису, одновременно вечному, постоянному и духовному, противостоящему как официальным
ценностям, так и традиционной церкви. С помощью культа экстравагантной и непонятной
оригинальности элита ознаменовала разрыв с банальным, мещанским миром своих родителей,
одновременно восставая против современных философий отчаяния.
По сути, гипноз недоступности, непонятности произведения искусства выдает желание
обнаружить новый, тайный, неизвестный до этого смысл мира и человеческого существования.
Налицо желание «инициации», желание найти скрытый смысл этого разрушения художественного
языка, всех этих «оригинальных» опытов, которые, на первый взгляд, не имеют ничего общего с
искусством. Разодранные афиши, пустые полотна, продырявленные ножом или обгоревшие
«объекты искусства», взрывающиеся во время вернисажа, импровизированные спектакли, где
актеры тянут жребий: кому подавать реплики, — все это должно иметь значение, равно как
некоторые непонятные слова из «Поминок по Финнегану» для посвященных приобретают
множество смыслов и удивительную красоту, когда открывается, что они происходят от слов
современного греческого языка или
187
языка суахили, которые обогащаются скрытыми намеками на возможные каламбуры, если их
произносить громко и быстро.
Конечно, все подлинные революционные опыты современного искусства отражают некоторые
аспекты духовного кризиса или же просто кризиса познания и художественного творчества. Но
для нас прежде всего представляет интерес тот факт, что «элита» в экстравагантности и
непонятности современных произведений видит возможность своего рода познания инициации.
Это как бы «новый мир», который реконструируется из обломков и загадок, мир почти частный и
свой, существующий только для узкого круга посвященных. Но престиж затрудненности в
понимании и непонятности столь велик, что широкая публика очень скоро вовлекается в этот
процесс и провозглашает о своем полном согласии с открытиями элиты.
Разрушение художественного языка было осуществлено кубизмом, дадаизмом и сюрреализмом,
додекафонизмом и «конкретной музыкой», Джойсом, Беккетом и Ионеско. Дальнейшее
разрушение могут предпринимать только лишь эпигоны. Как мы уже говорили в предшествующей
главе, настоящие художники не желают творить на обломках. Все приводит нас к заключению, что
сведение «художественной вселенной» к первоначальному состоянию materia prima,
первоматерии, представляет только момент более сложного процесса. Как и в циклических
концепциях первобытных обществ, за «Хаосом», регрессом всех форм к первоформам materia
prima, следует новое творчество, подобное космогонии.
Кризис современных искусств не интересует нас сам по себе. Стоит, однако, остановиться на роли
литературы, особенно литературы эпической, связанной с мифологией и мифологическим
поведением. Известно, что эпос и роман, как и другие литературные жанры, продолжают, в другом
плане и с другими целями, мифологическое повествование. В том и в другом случае расска-
зывается о событиях, происходящих в более или менее
188
вымышленном прошлом. Здесь не место излагать долгий и сложный процесс, трасформировавший
«мифологическую материю» в «сюжет» эпического повествования. Подчеркнем, тем не менее, что
повествовательная проза и, в частности, роман, в современных обществах заняли место
мифологического рассказа и сказок в обществах первобытных. Больше того, правомерно говорить
о «мифической» структуре некоторых современных романов, можно доказать, что многие
значительные мифологические темы и персонажи получат новую жизнь в литературном обличии
(это особенно верно в отношении темы инициации, темы испытаний, которым подвергается герой-
искупитель, его сражений с чудовищами, мифологической темы женщины и богатства). Учитывая
все это, можно заключить, что современное пристрастие к роману выражает склонность к
десакрализованным или только лишь скрытым в светских формах «мифологическим историям».
Другой знаменательный факт: потребность в «историях» и рассказах, которые можно было бы