Москва: Новая Москва, 1923. — 129 с.
Статьи, принадлежащие перу политического деятеля из чуждого нам
лагеря, бывшего члена Комуч, участника Уфимского совещания.
Всякий, кто окинет взором эти статьи, однако, скоро поймет, что перед ним книга большой исторической важности, однако. Историческое значение книги в том, что в ней правдивым светом освещена не только политическая физиономия таких фигур, как Авксентьев или Зензинов, но и вся партия социалистов-революционеров в ее большинстве, партия - политика которой была "политиканство", нанесшее величайший вред рабоче-крестьянскому делу. После эсэровского процесса, этой "еще одной эсэровской аварии" все это, пожалуй, не ново. Значение оно получает потому, что запечатлено пером видного деятеля партии социалистов-революционеров, бывшего члена ее Ц. К., вынужденного поставить крест над ее знаменем, под которым сражался, и покинуть ее ряды, когда совесть революционного демократа не позволяла более нести ответственность за ее роковые ошибки и черные преступления перед революцией и социализмом.
Всякий, кто окинет взором эти статьи, однако, скоро поймет, что перед ним книга большой исторической важности, однако. Историческое значение книги в том, что в ней правдивым светом освещена не только политическая физиономия таких фигур, как Авксентьев или Зензинов, но и вся партия социалистов-революционеров в ее большинстве, партия - политика которой была "политиканство", нанесшее величайший вред рабоче-крестьянскому делу. После эсэровского процесса, этой "еще одной эсэровской аварии" все это, пожалуй, не ново. Значение оно получает потому, что запечатлено пером видного деятеля партии социалистов-революционеров, бывшего члена ее Ц. К., вынужденного поставить крест над ее знаменем, под которым сражался, и покинуть ее ряды, когда совесть революционного демократа не позволяла более нести ответственность за ее роковые ошибки и черные преступления перед революцией и социализмом.