М.: Академический проект, 2001. – 366 с. – (из фондов РГБ).
Качество: Отсканированные страницы. Описание: Не будет преувеличением сказать, что мифологизированная концепция семиотической шизофрении — «подлинно психической болезни», по выражению М. П. Курбона, — долгие годы определяла науку и практику советской психиатрии. Из-за произвольного толкования гипотеза Е. Блейлера о «физически обусловленном психозе» была не только лишена первоначального психодинамического содержания, но и, в последующем, подверглась метафорической деформации и была фактически выведена за рамки общей патологии. Метафора в духе Ж. Гислена, «шизофрения, раскол чревного разума», в советской научной психиатрии приобрела терминологическое, нозографическое значение и уже в качестве названия мифологизированной ens morbi была внедрена в социально-репрессивную практику последней по времени ипостаси Российской «опричной империи» — СССР.
Однако вся моя многолетняя профессиональная деятельность убедила меня в том, что эта метаморфоза (по существу — невротическая дисторсия) гипотезы Е. Блейлера в советской психиатрии глубинно связана с исходной «излишней сущностью» самой концепции шизофрении в мировой психиатрии (подобно, например, известным в истории современных естественных наук концепциям «флогистона» или «мирового эфира»); возможно, более близкой к рассматриваемой области, в свете концепции В. Дильтея, будет аналогия с «гомункулусом» А. Левенгука.
Со студенческих лет, когда я впервые пришел в научный студенческий кружок при кафедре психиатрии им. С. С. Корсакова I ММИ им. И. М. Сеченова, руководитель кружка, светлой памяти профессор Т. А. Невзорова, демонстрируя нам — кружковцам, молодым ординаторам и аспирантам клинически яркие случаи, часто повторяла свою знаменитую фразу: «Это, деточка, шизофрения». И действительно все, что касалось «ядерных форм» этой хронической душевной болезни — собственно Dementia praecox Э. Крепелина — представлялось нам (очевидно, по молодости лет) ясным и понятным: хронические психозы плохо поддавались лечению, слабоумие нарастало.
Но как только речь заходила о «вялотекущей шизофрении», диагностика которой должна была опираться на распознавание неких Grundstoerung (основных расстройств) шизофрении, эта ясность исчезала. В те годы (конец 60-х— начало 70-х) рано ушедший из жизни В. Д. Поляков описал парадоксальный факт — процент подтверждения диагноза вялотекущей шизофрении по данным отдаленного катамнеза был одинаковым у всех изучающих эту проблему психиатров — от юного клинического ординатора до маститого профессора. Констатация этого факта стоила В. Д. Полякову года труда по приличествующей случаю переделке диссертационной работы. Неудивительно, что еще с молодых лет во мне подспудно зрела мысль о беспредметности самой идеи Grundstoerang.
Многолетняя работа уже в зрелом возрасте в области психиатрии катастроф подтвердила ранее отмеченный другими авторами факт, что массивная и многообразная клиника психических и психосоматических расстройств, так или иначе имеющая место у всех, кто волею судьбы пережил чрезвычайные ситуации, никогда не принимает вид «ядерной шизофрении». В то же время явления текущей аутистической трансформации личности широко распространены в этом контингенте. Изучение клиники психопатологических последствий чрезвычайных ситуаций позволило определенно говорить о невротическом (Эго-дистоническом) генезе аутизма и, следовательно, правомерности предложенной трактовки виртуальных механизмов невротической защиты ложной реальности как психопатологии Хро-носа — расстройств, возникающих в условиях чрезмерного (идущего не от Бога, а от людей) страдания, при наличии интрапсихической блокады агрессивно-гедонистических побуждений. В этом смысле многие аффективные и аффективно-бредовые расстройства естественно «вписываются» в обширную область психогении как элементы клинической картины нарцистнческого этапа невротического процесса именно из-за отсутствия специфических симптомов «форм психической слабости» В. Гризингера.
В связи с этим возникли основания предполагать, что излишняя сущность самой парадигмы шизофрении имеет объективно-научные истоки — несовершенство общепатологического аппарата шизофренологии. Это, в свою очередь, побудило обратиться к изучению предыстории формирования современной концепции шизофрении, чтобы на основе этого изучения рассмотреть гипотезу об аутоиммунном метаневрозе ментального автоматизма (компьютерной органопатологии головного мозга, протекающей с картиной Хаоса, «болезней, сопряженных с расстройством умственных способностей») как альтернативы обусловленной травматическим психическим стрессом (эго-стрессом) психогении психотической драмы Абсурда.
Как это происходит всегда, в процессе такого изучения стала очевидной необходимость пересмотра существующих взглядов на природу и сущность шизофрении. В результате такого пересмотра и появилась вниманию читателя работа. В связи с этим автор хотел бы подчеркнуть, что дальнейшее изложение — не просто ряд очерков: содержание каждого из последующих параграфов основного текста во многом опирается на аргументацию предыдущих. Содержание: Об истории формирования некоторых основополагающих категорий научной психиатрии.
Некоторые вопросы истории первичной концептуализации предмета психиатрической науки и практики.
Некоторые вопросы ранней истории научной психиатрии.
История формирования современной концепции психоза.
История формирования современных представлений о деменции.
О псевдогаллюцинаторных и параноидных явлениях.
О физиологической концепции псевдогаллюцинаций В.X. Кандинского.
Некоторые аспекты концепции «параноидной шизофрении» Э. Блейлера.
О неврологической концепции галлюцинаторно-бредовых психозов Г. де Клерамбо.
О психотических механизмах Эго-защиты.
О механизмах Эго-мифизирования и Эго-анахореза.
Кататония как возможное ядро проблемы шизофрении.
Некоторые вопросы истории мифологизированной концепции семиотической шизофрении в советской психиатрии.
Советская шизофренология 20—30-х годов.
Концепция шизофрении в отечественной психиатрической литературе 20-х годов.
Русские психиатры, «унесенные ветром». Некоторые незаслуженно забытые имена.
Концепция шизофрении в советской художественной литературе 30-х годов.
Мифологизированная концепция семиотической шизофрении в отечественной психиатрии 1945-1991 гг.
Этапы формирования мифа семиотической шизофрении в отечественной психиатрии 1945—1991 гг.
О репрессивно-карательном характере советской психиатрии.
О репрессивной психиатрии.
Альтернативная парадигма предмета психопатологии.
Некоторые вопросы теории общей психопатологии.
Эмпирическая самость как идео-аффективный комплекс.
Чрезмерное страдание как предмет психопатологии.
Об излишней сущности концепции «шизофрения».
Опыт альтернативной семиотики расстройств шизофренического спектра.
О6 аутоиммунном метаневрозе ментального автоматизма.
Об острых психотических расстройствах с шизофреническими симптомами.
О сущности аутистической трансформации личности.
Качество: Отсканированные страницы. Описание: Не будет преувеличением сказать, что мифологизированная концепция семиотической шизофрении — «подлинно психической болезни», по выражению М. П. Курбона, — долгие годы определяла науку и практику советской психиатрии. Из-за произвольного толкования гипотеза Е. Блейлера о «физически обусловленном психозе» была не только лишена первоначального психодинамического содержания, но и, в последующем, подверглась метафорической деформации и была фактически выведена за рамки общей патологии. Метафора в духе Ж. Гислена, «шизофрения, раскол чревного разума», в советской научной психиатрии приобрела терминологическое, нозографическое значение и уже в качестве названия мифологизированной ens morbi была внедрена в социально-репрессивную практику последней по времени ипостаси Российской «опричной империи» — СССР.
Однако вся моя многолетняя профессиональная деятельность убедила меня в том, что эта метаморфоза (по существу — невротическая дисторсия) гипотезы Е. Блейлера в советской психиатрии глубинно связана с исходной «излишней сущностью» самой концепции шизофрении в мировой психиатрии (подобно, например, известным в истории современных естественных наук концепциям «флогистона» или «мирового эфира»); возможно, более близкой к рассматриваемой области, в свете концепции В. Дильтея, будет аналогия с «гомункулусом» А. Левенгука.
Со студенческих лет, когда я впервые пришел в научный студенческий кружок при кафедре психиатрии им. С. С. Корсакова I ММИ им. И. М. Сеченова, руководитель кружка, светлой памяти профессор Т. А. Невзорова, демонстрируя нам — кружковцам, молодым ординаторам и аспирантам клинически яркие случаи, часто повторяла свою знаменитую фразу: «Это, деточка, шизофрения». И действительно все, что касалось «ядерных форм» этой хронической душевной болезни — собственно Dementia praecox Э. Крепелина — представлялось нам (очевидно, по молодости лет) ясным и понятным: хронические психозы плохо поддавались лечению, слабоумие нарастало.
Но как только речь заходила о «вялотекущей шизофрении», диагностика которой должна была опираться на распознавание неких Grundstoerung (основных расстройств) шизофрении, эта ясность исчезала. В те годы (конец 60-х— начало 70-х) рано ушедший из жизни В. Д. Поляков описал парадоксальный факт — процент подтверждения диагноза вялотекущей шизофрении по данным отдаленного катамнеза был одинаковым у всех изучающих эту проблему психиатров — от юного клинического ординатора до маститого профессора. Констатация этого факта стоила В. Д. Полякову года труда по приличествующей случаю переделке диссертационной работы. Неудивительно, что еще с молодых лет во мне подспудно зрела мысль о беспредметности самой идеи Grundstoerang.
Многолетняя работа уже в зрелом возрасте в области психиатрии катастроф подтвердила ранее отмеченный другими авторами факт, что массивная и многообразная клиника психических и психосоматических расстройств, так или иначе имеющая место у всех, кто волею судьбы пережил чрезвычайные ситуации, никогда не принимает вид «ядерной шизофрении». В то же время явления текущей аутистической трансформации личности широко распространены в этом контингенте. Изучение клиники психопатологических последствий чрезвычайных ситуаций позволило определенно говорить о невротическом (Эго-дистоническом) генезе аутизма и, следовательно, правомерности предложенной трактовки виртуальных механизмов невротической защиты ложной реальности как психопатологии Хро-носа — расстройств, возникающих в условиях чрезмерного (идущего не от Бога, а от людей) страдания, при наличии интрапсихической блокады агрессивно-гедонистических побуждений. В этом смысле многие аффективные и аффективно-бредовые расстройства естественно «вписываются» в обширную область психогении как элементы клинической картины нарцистнческого этапа невротического процесса именно из-за отсутствия специфических симптомов «форм психической слабости» В. Гризингера.
В связи с этим возникли основания предполагать, что излишняя сущность самой парадигмы шизофрении имеет объективно-научные истоки — несовершенство общепатологического аппарата шизофренологии. Это, в свою очередь, побудило обратиться к изучению предыстории формирования современной концепции шизофрении, чтобы на основе этого изучения рассмотреть гипотезу об аутоиммунном метаневрозе ментального автоматизма (компьютерной органопатологии головного мозга, протекающей с картиной Хаоса, «болезней, сопряженных с расстройством умственных способностей») как альтернативы обусловленной травматическим психическим стрессом (эго-стрессом) психогении психотической драмы Абсурда.
Как это происходит всегда, в процессе такого изучения стала очевидной необходимость пересмотра существующих взглядов на природу и сущность шизофрении. В результате такого пересмотра и появилась вниманию читателя работа. В связи с этим автор хотел бы подчеркнуть, что дальнейшее изложение — не просто ряд очерков: содержание каждого из последующих параграфов основного текста во многом опирается на аргументацию предыдущих. Содержание: Об истории формирования некоторых основополагающих категорий научной психиатрии.
Некоторые вопросы истории первичной концептуализации предмета психиатрической науки и практики.
Некоторые вопросы ранней истории научной психиатрии.
История формирования современной концепции психоза.
История формирования современных представлений о деменции.
О псевдогаллюцинаторных и параноидных явлениях.
О физиологической концепции псевдогаллюцинаций В.X. Кандинского.
Некоторые аспекты концепции «параноидной шизофрении» Э. Блейлера.
О неврологической концепции галлюцинаторно-бредовых психозов Г. де Клерамбо.
О психотических механизмах Эго-защиты.
О механизмах Эго-мифизирования и Эго-анахореза.
Кататония как возможное ядро проблемы шизофрении.
Некоторые вопросы истории мифологизированной концепции семиотической шизофрении в советской психиатрии.
Советская шизофренология 20—30-х годов.
Концепция шизофрении в отечественной психиатрической литературе 20-х годов.
Русские психиатры, «унесенные ветром». Некоторые незаслуженно забытые имена.
Концепция шизофрении в советской художественной литературе 30-х годов.
Мифологизированная концепция семиотической шизофрении в отечественной психиатрии 1945-1991 гг.
Этапы формирования мифа семиотической шизофрении в отечественной психиатрии 1945—1991 гг.
О репрессивно-карательном характере советской психиатрии.
О репрессивной психиатрии.
Альтернативная парадигма предмета психопатологии.
Некоторые вопросы теории общей психопатологии.
Эмпирическая самость как идео-аффективный комплекс.
Чрезмерное страдание как предмет психопатологии.
Об излишней сущности концепции «шизофрения».
Опыт альтернативной семиотики расстройств шизофренического спектра.
О6 аутоиммунном метаневрозе ментального автоматизма.
Об острых психотических расстройствах с шизофреническими симптомами.
О сущности аутистической трансформации личности.