Диссертационная работа на соискание ученой степени доктора
исторических наук по специальности 07.00.02 - Отечественная
история. — Воронеж: Воронежский государственный университет, 2014.
— 595 с.
Цель исследования – выявить и реконструировать
особенности положения русских князей в системе политической
зависимости от ордынских ханов.
Научная новизна диссертации определяется выбором нового ракурса рассмотрения предмета исследования. Взятый за основу историко-социологический, точнее просопографический подход позволил:
во-первых, впервые разработать историко-антропологическую концепцию пребывания русских князей при дворе ордынского хана;
во-вторых, впервые определены границы особого сообщества в составе русских князей XIII-XV столетий: русских князь – подданный ордынского хана. Роль русских князей в составе ордынской правящей элиты, как особой корпорации и как отдельной персоны позволяет более детально уяснить причины и последствия поездок и пребывания русских князей в тот или иной период русско-ордынских отношений;
в-третьих, впервые предложено комплексное исследование взаимоотношений русской знати с кочевой элитой в сравнительной ретроспективе (XIII-XV вв.), что позволяет выявить особенности поведения, как русских князей так и ордынских ханов при оформлении отношений (Ярослав Всеволодович Владимирский, Михаил Всеволодович Черниговский, Даниил Романович Галицкий и Батый), во время наивысшего расцвета ханской власти (Михаил Ярославич Тверской, Иван Данилович Калита и Узбек; Симеон Иванович Гордый и Джанибек), в период «великой замятни» (Дмитрий Иванович Донской, Михаил Александрович Тверской, Олег Иванович Рязанский и Мамай, а затем Токтамыш) и распада Орды (Василий I и Едигей, Василий II, Юрий Дмитриевич Звенигородский и Улуг-Мухаммед);
в четвертых, выявлено наличие у русских князей особого поведенческого стереотипа, связанного с системой регулярных посещений верховного правителя;
в-пятых, впервые проведен подробный статистический подсчет, что позволяет строить модель взаимодействия русских князей и ордынского правящего слоя. Выявление всех упоминаний о пребывании того или иного князя при дворе ордынских ханов позволило вычислить средние показатели, к примеру, времени, которое затрачивали на пребывание в ставке ордынского правителя русские князья. Сравнение конкретных показателей со средними у таких князей как, например, Иван Данилович Московский или Михаил Ярославич Тверской позволяет по-новому взглянуть на проблемы отношений князей отдельных княжеств с ордынской властью. Это, в свою очередь, позволило уточнить степень зависимости русских княжеств от ордынского государства в течение XIII-XV вв.;
в шестых, анализ свидетельств письменных источников позволил уточнить аксиологические основы признания русскими книжниками в прямой или косвенной форме верховенство ордынского правителя над русскими землями. Это позволило впервые выделить ряд ценностных мотивов в системе повествований о событиях того времени.
Научная новизна диссертации определяется выбором нового ракурса рассмотрения предмета исследования. Взятый за основу историко-социологический, точнее просопографический подход позволил:
во-первых, впервые разработать историко-антропологическую концепцию пребывания русских князей при дворе ордынского хана;
во-вторых, впервые определены границы особого сообщества в составе русских князей XIII-XV столетий: русских князь – подданный ордынского хана. Роль русских князей в составе ордынской правящей элиты, как особой корпорации и как отдельной персоны позволяет более детально уяснить причины и последствия поездок и пребывания русских князей в тот или иной период русско-ордынских отношений;
в-третьих, впервые предложено комплексное исследование взаимоотношений русской знати с кочевой элитой в сравнительной ретроспективе (XIII-XV вв.), что позволяет выявить особенности поведения, как русских князей так и ордынских ханов при оформлении отношений (Ярослав Всеволодович Владимирский, Михаил Всеволодович Черниговский, Даниил Романович Галицкий и Батый), во время наивысшего расцвета ханской власти (Михаил Ярославич Тверской, Иван Данилович Калита и Узбек; Симеон Иванович Гордый и Джанибек), в период «великой замятни» (Дмитрий Иванович Донской, Михаил Александрович Тверской, Олег Иванович Рязанский и Мамай, а затем Токтамыш) и распада Орды (Василий I и Едигей, Василий II, Юрий Дмитриевич Звенигородский и Улуг-Мухаммед);
в четвертых, выявлено наличие у русских князей особого поведенческого стереотипа, связанного с системой регулярных посещений верховного правителя;
в-пятых, впервые проведен подробный статистический подсчет, что позволяет строить модель взаимодействия русских князей и ордынского правящего слоя. Выявление всех упоминаний о пребывании того или иного князя при дворе ордынских ханов позволило вычислить средние показатели, к примеру, времени, которое затрачивали на пребывание в ставке ордынского правителя русские князья. Сравнение конкретных показателей со средними у таких князей как, например, Иван Данилович Московский или Михаил Ярославич Тверской позволяет по-новому взглянуть на проблемы отношений князей отдельных княжеств с ордынской властью. Это, в свою очередь, позволило уточнить степень зависимости русских княжеств от ордынского государства в течение XIII-XV вв.;
в шестых, анализ свидетельств письменных источников позволил уточнить аксиологические основы признания русскими книжниками в прямой или косвенной форме верховенство ордынского правителя над русскими землями. Это позволило впервые выделить ряд ценностных мотивов в системе повествований о событиях того времени.