превращается   в   мировоззренческий   метод.   В   произведениях
постмодернизма   не   следует   искать   искренности   и   серьёзности.   Все
прежние оценки: подлинное,  истинное, возвышенное перестают быть
критерием   для   искусства.   Всё   стало   несерьёзно   и   бессмысленно.
Обращение к культурному наследию превращается в ироничную игру,
где   нет   ничего   высокого,   авторитетного   и   святого.   Постмодернизм
ниспровергает иерархию ценностей, заменяя её, согласно современной
терминологии, ризомой (поверхностью): нет ни низкого, ни высокого,
ни   светлого,   ни   тёмного,   ни   святого,   ни   грешного.   Как   пишет
современный   культуролог   Б.   Парамонов,   постмодернизм  не   верит   в
реализм святости, красоты и морали. 
Критерием   в   искусстве   становится   «интересное»,   «острое»,   но
высшим   критерием   –   «эпатирующее»,   «шокирующее».   Творцы
постмодернизма   и   не   скрывают,   что   методом   продвижения   имён,
проектов является скандал, эпатаж. В своём стремлении к эпатажу, как
средству   достижения   известности,   современное   искусство   не
останавливается   ни   пред   чем.   Оно   святотатствует,   изображая
непристойно   Христа,   Богородицу,   пародируя   евангельские   сюжеты.
Оно   без   конца   эксплуатирует   низменные   человеческие   страсти   и
инстинкты, в особенности те инстинкты, которые Фрейд обозначил как
«Эрос» (сексуальный инстинкт) и «Танатос» (агрессивные инстинкты,
влечение к разрушению и смерти - некрофилию).
Особый интерес постмодернистское искусство испытывает к так
называемым маргинальным (боковым) практикам, то есть к тем сферам
жизни, которые прежде считались побочными, низовыми и не являлись
объектами для искусства: мир наркоманов, алкоголиков, проституток,
психически ненормальных людей. Маньяки, бандиты, душки-киллеры
(фильм   «Леон»),   очаровательные   проститутки   (фильм   «Красотка»)
стали новыми романтическими героями фильмов и романов.
Потакая   низменным  человеческим  страстям,   постмодернистское
искусство сливается в этих своих проявлениях с массовым искусством,
которое   обслуживает   незатейливые   потребности   и   вкусы   массового
зрителя, слушателя и читателя.
В-четвертых,   в   постмодернистском   искусстве   разрушено
привычное   жанровое   членение,   возникли   новые   виды   искусства   и
новые   взаимоотношения   зрителя   с   художником,   идущие   ещё   от
модернизма.   Смысл   этих   новых   взаимоотношений   в   том,   что
постмодернизм   пытается   разрушить   границу   между   зрителем   и