человека), которые в последние годы демонстрировали руководители Малайзии и
Сингапура. Они с особой радостью приветствовали порой откровенно резкие
антиамериканские выпады премьер-министра Малайзии Датука Махатхира, который в мае
1996 года на форуме в Токио даже публично поставил под сомнение необходимость
американо-японского договора о безопасности, поинтересовавшись, от какого врага
альянс предполагает защищаться, и заявив, что Малайзия не нуждается в союзниках.
Китайцы явно рассчитывают, что их влияние в данном регионе автоматически усилится в
результате ослабления позиций США.
Аналогичным образом настойчивое давление, похоже, является основным мотивом
нынешней политики Китая в отношении Тайваня. Занимая бескомпромиссную позицию
по вопросу о международном статусе Тайваня, - в такой степени, что он даже готов
преднамеренно нагнетать международную напряженность, чтобы убедить всех в
серьезном отношении Китая к данному вопросу (как в марте 1996 г.), - китайские
руководители, по-видимому, осознают, что в настоящее время им по-прежнему не по
силам добиться устраивающего их решения. Они понимают, что необдуманный расчет на
силу лишь ускорит самоубийственное столкновение с Америкой, одновременно укрепляя
роль США как гаранта мира в регионе. Более того, сами китайцы признают, что от
успешности сделанного первого шага - присоединения Гонконга к Китаю - будет в
значительной степени зависеть, станет ли реальным создание Большого Китая.
Сближение, которое имеет место в отношениях Китая с Южной Кореей, также является
частью политики консолидации по флангам, с тем чтобы иметь возможность
сосредоточить основные силы на главном направлении. Принимая во внимание
китайскую историю и настроения масс, само по себе китайско-корейское сближение
способствует ослаблению роли, которую Япония может сыграть в регионе, и готовит
почву для восстановления более традиционных отношений между Китаем и (либо
объединившейся, либо все еще расколотой) Кореей.
Наиболее важно то, что мирное укрепление позиций Китая в регионе облегчит ему
достижение главной цели, которую древний китайский стратег Сунь Цзы (Sun Tsu)
сформулировал бы следующим образом: размыть американскую власть в регионе до такой
степени, чтобы ослабленная Америка почувствовала необходимость сделать
пользующийся региональным влиянием Китай своим союзником, а со временем иметь
Китай, ставший влиятельной мировой державой, своим партнером. К этой цели нужно
стремиться и ее нужно добиваться таким образом, чтобы не подстегнуть ни расширения
оборонительных масштабов американо-японского альянса, ни замены американского
влияния в регионе японским.
Дабы ускорить достижение главной цели, Китай старается помешать упрочению и
расширению американо-японского сотрудничества в области обороны. Китай был особо
обеспокоен предполагаемым расширением масштабов американо-японского
сотрудничества в начале 1996 года от более узких рамок - "Дальний Восток" до более
широких - "Азиатско-Тихоокеанский регион", видя в этом не только непосредственную
угрозу своим интересам, но и отправную точку для создания азиатской системы
безопасности под патронажем США, направленной на сдерживание Китая (в которой
Япония играет ведущую роль (28), очень похожую на ту, которую играла Германия в
НАТО в годы холодной войны). Соглашение было в целом расценено в Пекине как
способ, облегчающий в дальнейшем превращение Японии в крупную военную державу,
возможно даже способную сделать ставку на силу для самостоятельного преодоления
остающихся нерешенными экономических и морских разногласий. Таким образом, Китай,
по-видимому, будет энергично подогревать все еще сильные в Азии опасения сколь-либо
важной военной роли Японии в регионе, с тем чтобы сдержать США и запугать Японию.
Однако в более отдаленном будущем, по китайским стратегическим расчетам,
американская гегемония не сможет удержаться. Хотя некоторые китайцы, особенно
военные, склонны рассматривать Америку как непримиримого врага, в Пекине надеются,