один шаг до откровенного неприятия, и когда страх усиливается, то возникают опасения
«тайного заговора». Различия в бытовых нормах перерастают во взаимное отторжение.
Несовпадение этнических норм порождает подозрения в «нечестности». Поэтому вопреки
явной заинтересованности России в союзе с Китаем воинственность заявлений
региональных лидеров продолжала нарастать. Мотив местных властей, служащий
оправданием подобной «воинственности», - нелегальные китайские мигранты, которые
якобы «тайно» захватывают регион, проникают во все поры дальневосточного общества и
вытесняют местных работников. Тот факт, что, начиная с 1994 г., когда был восстановлен
визовый режим, отмененный в годы перестройки, нелегальная миграция неуклонно
снижалась, не изменил картину. Региональные власти предприняли ряд шагов против
незаконного пребывания китайцев:
на туристические компании была возложена ответственность за возвращение туристов,
приезжие без правильно оформленных приглашений высылались обратно, определялись
гостиницы, в которых дозволялось жить иностранцам, и места, где они могли торговать.
1
В Приморском крае несколько раз проходила операция «Иностранец», направленная на
выявление нелегальных иммигрантов. Почти естественными стали рейды
спецподразделений МВД «по проверке паспортного режима» в общежитиях, где
проживают китайцы, вымогательства на рынке, антикитайские нормативные акты и
выступления по СМИ. Все это приводит к сокращению приграничной торговли. Местная
пресса в погоне за сенсациями постоянно публиковала различные криминальные истории,
связанные с китайскими торговцами, рассказывала о китайских браконьерах и
контрабандистах, о захвате в Китае российских «челноков». Газеты и журналы
заполнились статьями о том, что Китай под видом экономического сотрудничества
стимулирует переселение избыточного населения своих северо-восточных провинций на
российский ДВ и в Сибирь с тем, чтобы в последствии заявить претензии на эти
территории.
Китайцы, в отличие от японцев или американцев, оказались «ближними другими»,
теми, кто вторгается в наше пространство и осваивает его по каким-то своим правилам.
Они живут рядом, сидят в тех же ресторанах, ездят в тех же автобусах, и все-таки они
другие. По-другому себя ведут, по-другому питаются, одеваются. Казалось бы, идет
восстановление «проточной» общности. На смену «западным» потокам пришли
«восточные». Они как и раньше несут с собой другую культуру и инновации. Они
трудятся в наиболее значительных отраслях: строительство, лесное хозяйство,
1
[2; c.38-39]