Меликсетов А.В. (ред.). История Китая

Подождите немного. Документ загружается.

мократического строя мыслилась Мао Цзэдуном как весьма ши-

рокая, включавшая рабочий класс, крестьянство, буржуазию и

патриотическую часть крупных землевладельцев, однако именно

крестьянство Мао Цзэдун в это время рассматривал как глав-

ную социальную силу нового режима. Самостоятельной и тем

более ведущей роли рабочему классу в концепции «новой демо-

кратии» не отводилось. Вместе с тем действительным полити-

ческим руководителем новодемократического государства должна

была стать, по мысли Мао Цзэдуна, КПК, которая в рассмат-

риваемом политическом контексте все больше теряла свой клас-

совый характер, все больше делалась социально автономной.

Обращение Мао Цзэдуна к идеологии «националистического

народничества», ее адаптация к некоторым марксистским поло-

жениям и некоторым марксистским терминам способствовали

превращению эклектического комплекса идей, связанных с име-

нем Мао Цзэдуна, в идейно-теоретическую платформу массовой

партии, возглавлявшей национально-освободительную войну, да-

вали КПК ряд тактических преимуществ в борьбе за власть,

порождая, однако, значительные идеологические и теоретичес-

кие трудности, хотя и выявившиеся позже. Речь идет о глу-

боком внутреннем противоречии между яньаньской идеологией

«казарменного коммунизма» и буржуазно-демократической ори-

ентацией «новой демократии», постепенно подтачивавшем изнут-

ри идеологию маоизма. Став не только политическим, но и идео-

логическим руководителем КПК, Мао Цзэдун стремится рас-

правиться со всеми своими противниками.

В очень трудное для освобожденных районов и для воору-

женных сил КПК время — летом 1941 г. — Мао Цзэдун и его

группа развернули так называемое движение за упорядочение

стиля в партии (чжэнфэн).

Подготавливая новое наступление на своих противников в

КПК, Мао Цзэдун фабрикует обвинение ряда прежних руково-

дящих деятелей КПК в «субъективизме», в неспособности твор-

чески соединять марксизм с китайской действительностью. Ли-

цемерно обращаясь к решениям VII конгресса Коминтерна, в

которых был совершен серьезный поворот в тактике коммунис-

тического движения и были осуждены левосектантские ошиб-

ки, он обвиняет видных руководителей партии в проведении

в первой половине 30-х гг. так называемой третьей левооп-

портунистской линии. Создав такую «идеологическую базу», он

обрушивается прежде всего на Ван Мина, Бо Гу, Чжан Вэнь-

тяня, а также на многих других руководящих и кадровых ра-

ботников партии, именно на тех, кто препятствовал утвержде-

нию курса Мао Цзэдуна. В сентябре 1941 г. эти видные деяте-

571

ли КПК были отстранены от работы в высших руководящих ор-

ганах партии.

В феврале 1942 г. Мао Цзэдун в выступлении перед слуша-

телями партшколы в Яньани провозгласил начало так назы-

ваемой идеологической революции, ставшей решающей фазой

всего «чжэнфэна». Начинается массовая кампания, подобной

которой КПК еще не знала. К обязательной «учебе» в Яньани и

на местах привлекаются все кадровые работники и партийные

активисты, которые должны в течение многих месяцев «изучать

марксизм-ленинизм» по программе, составленной Мао Цзэду-

ном. Программа включала в основном лишь статьи и выступле-

ния самого Мао Цзэдуна, а также несколько статей Сталина.

«Ключ к овладению марксизмом, — писала партийная газета

«Цзефан жибао» в 1942 г., — лежит прежде всего в изучении ра-

бот Мао Цзэдуна как более близких и нужных китайцам». Од-

нако кампания отнюдь не сводилась к «учебе». Главным в «чжэн-

фэне» постепенно делается искоренение всякого инакомыслия

и политическое уничтожение всех противников Мао Цзэдуна.

Во внутрипартийной борьбе насаждаются те методы, которые

впоследствии расцветут пышным цветом в годы «культурной ре-

волюции».

Длительность и напряженность этой кампании, изощренность

и жестокость методов борьбы указывают на то, что сопротив-

ление партийных кадров насаждению культа личности Мао Цзэ-

дуна и новых порядков в партии оказалось значительно более

серьезным, чем рассчитывал Мао Цзэдун. Отсюда и ужесточение

методов борьбы, и физическая расправа со всеми, кто оказался

не сломленным в результате идеологического террора.

Вместе с тем репрессии обрушивались не только на сопро-

тивлявшихся проведению маоистского курса. Превентивным реп-

рессиям подверглись по сути дела все активисты и кадровые

работники, не проявившие энтузиазма в принятии и осущест-

влению целей и методов «чжэнфэна».

Решение Коминтерна о самороспуске, принятое в мае 1943 г.,

было использовано Мао Цзэдуном для проведения завершающей

стадии кампании «чжэнфэна», отличавшейся уже откровенными

нападками на политику Коминтерна и всех деятелей КПК, с

ним связанных. С поразительным политическим цинизмом все

поражения и ошибки КПК попытались «списать» на счет, яко-

бы, следования коминтерновской линии, а идейно-политичес-

кую платформу Мао Цзэдуна представить как залог всех успе-

хов КПК, как «подлинный китайский марксизм». В результате

жестокого идеологического террора и прямых репрессий явные

и потенциальные противники Мао Цзэдуна потерпели тяжелое

572

поражение, а многие в недавнем прошлом противники маоист-

ской линии (Чжан Вэньтянь, Бо Гу, Ян Шанкунь и др.) были

вынуждены не только выступить с «самокритикой», но и на-

чать восхвалять идеи и деятельность Мао Цзэдуна. Несмотря на

значительное сопротивление «чжэнфэну», открытых выступле-

ний видных партийных деятелей против маоистского курса не

было, возможно из-за боязни раскола партии, что играло, без-

условно, на руку Мао Цзэдуну и во многом определило своеоб-

разие развития внутрипартийной борьбы в КПК в последую-

щие годы.

Кампания маоистской индокринации сопровождалась также

большой работой по налаживанию организационной структуры

стремительно разраставшейся партии, раздробленной вместе с

тем по многим изолированным освобожденным районам и во-

инским частям. В партии насаждались армейские порядки и

прежде всего фактическое единоначалие, в конечном счете сво-

дившееся к подчинению всего партийного аппарата лично Мао

Цзэдуну. В результате всей этой напряженной работы удалось

укрепить партийную дисциплину, добиться полного подчинения

всех местных организаций центру, несмотря на продолжавшийся

рост численности партии, обеспечить новые парторганизации и

воинские части кадровыми работниками, подготовленными в раз-

личных партшколах в Яньани, и тем самым укрепить полити-

ческую роль и политические возможности КПК как в войне

сопротивления японским агрессорам, так и в борьбе за власть с

Гоминьданом. Организационное сплочение партии происходило

на принципах армейской дисциплины и принципах личной пре-

данности Мао Цзэдуну, что не могло привести к действительно-

му единству партии, сохраняя предпосылки фракционной борь-

бы, хотя уже и в иной форме.

Разгромив своих идейных противников, полностью взяв в ру-

ки партийный аппарат, маоистское руководство сочло, что при-

шло время созвать очередной, VII съезд КПК. Последним важ-

ным подготовительным мероприятием явился VII расширенный

пленум ЦК КПК, принявший 20 апреля 1945 г. «Решение по

некоторым вопросам истории нашей партии», являвшееся грубой

фальсификацией истории КПК и китайской революции и тео-

ретическим обоснованием нового политического курса. В этом

документе как бы завершался разрыв с коминтерновской поли-

тической традицией, чинилась «историографическая» расправа со

всеми идейно-политическими противниками Мао Цзэдуна. Од-

новременно делалась примечательная попытка дать теоретичес-

кое обоснование новизны революционной стратегии маоизма,

которая виделась в «особой» роли крестьянства и деревни в ки-

573

тайской революции, а также всячески подчеркивалась роль Мао

Цзэдуна как теоретика и практика, сумевшего раньше и лучше

других увидеть эту особенность китайской революции и вопло-

тить ее в «правильную» стратегию и тактику КПК. И хотя роль

крестьянства в китайской революции, как показывал историчес-

кий опыт, отнюдь не была большей, чем в других стадиально

сопоставимых революциях, маоистская мифология, сыгравшая

столь важную роль в дальнейшем, начала складываться.

VII съезд КПК проходил в Яньани с 23 апреля по 11 июня

1945 г. На нем присутствовало 544 делегата с решающим голо-

сом, представлявших более 1,2 млн членов партии. В основном

политическом докладе Мао Цзэдуна «О коалиционном правитель-

стве», исходя из очевидной неизбежности в ближайшее время

разгрома японского империализма союзными державами, намеча-

лась программа борьбы против гоминьдановской власти, осно-

ванная на тактических принципах «новой демократии». В докла-

де о новом уставе КПК, сделанном Лю Шаоци, который стал

вторым человеком в партии в ходе «чжэнфэна», фиксировались

итоги предшествовавшей идейно-политической борьбы и изме-

нение характера самой партии. Залог подлинной революционнос-

ти и даже «пролетарского характера» новой КПК докладчик ви-

дел прежде всего в том, что вся деятельность партии теперь

базировалась на китаизированном марксизме. «Идеи Мао Цзэ-

дуна, — заявил Лю Шаоци, — это идеология, объединяющая

теорию марксизма-ленинизма с практикой китайской революции,

это китайский коммунизм, китайский марксизм. Идеи Мао Цзэ-

дуна — это дальнейшее развитие марксизма в национально-демо-

кратической революции в колониальных, полуколониальных и

полуфеодальных странах в современную эпоху, это превосходный

образец национального марксизма». Исходя из такого подхода и

фиксируя идейно-политическую победу в партии Мао Цзэдуна,

съезд записал в новом уставе: «КПК во всей своей работе ру-

ководствуется идеями Мао Цзэдуна...» Съезд избрал ЦК в соста-

ве 44 членов и кандидатов, в основном, естественно, сторон-

ников нового курса. Однако Мао Цзэдун пошел на включение в

новый состав ЦК и некоторых своих поверженных противников

(Ван Мин, Бо Гу, Чжан Вэньтянь).

Возобладание маоизма означало и усиление левосектантских

и националистических тенденций во всей политике КПК. Лево-

сектантские установки Мао Цзэдуна проявлялись прежде всего

в нигилистическом отношении к политике единого антияпон-

ского фронта, в нагнетании напряженности в отношениях с Го-

миньданом, в перенесении центра тяжести вооруженной борьбы с

японских захватчиков на гоминьдановских конкурентов. И в этом

574

сектантство смыкалось с национализмом, с полным непонима-

нием интернациональных аспектов войны с японскими захват-

чиками. Наиболее ярко это проявилось в отношении маоистов

к предложениям Коминтерна и КПСС в 1941 г. координировать

действия вооруженных сил КПК с тем, чтобы сковать силы

японской армии и уменьшить риск нападения Японии на Со-

ветский Союз в тяжелейшие дни лета и осени 1941 г. Несмотря

на словесные заверения в полной поддержке борьбы советского

народа (декларация ЦК КПК от 7 июля 1941 г.), маоистское

руководство фактически отказалось от такой координации, вы-

явив узконационалистическое непонимание решающего значе-

ния, в том числе и для судеб китайской революции, событий на

советско-германском фронте.

«Китаизация марксизма» и активизация пропаганды в духе

«новой демократии» создавали предпосылки некоторого сближе-

ния или, во всяком случае, определенного взаимного интереса

между маоистским руководством КПК и американской диплома-

тией. Последняя все больше начинает видеть в КПК и ее воо-

руженных силах важного участника общей войны с японскими за-

хватчиками, с которым необходимо устанавливать деловые воен-

ные и политические контакты. Так летом 1944 г. в Яньани

появляется «союзническая миссия наблюдателей» (а фактически

армии США) во главе с полковником Д. Барретом для коорди-

нации военных действий с вооруженными силами КПК. В нояб-

ре в Яньань прибывает американский посол Хэрли с целью вы-

работки соглашения между КПК и Гоминьданом для объеди-

нения военных усилий на завершающем этапе войны. Однако

составленный Хэрли и руководством КПК проект соглашения

был отвергнут Гоминьданом из-за значительных политических

уступок коммунистам. Несмотря на провал посреднической мис-

сии Хэрли, КПК получила большой политический выигрыш,

ибо КПК стала рассматриваться американской дипломатией как

полноправный политический партнер Гоминьдана. В это же

время в среде наиболее дальновидных американских дипломатов

(Дж. Сервис, Дж. Дэвис и др.), хорошо знавших действитель-

ную идейно-политическую эволюцию КПК и реальное положе-

ние дел в Китае, зреет идея о переориентации американской

политики в Китае с Гоминьдана на КПК как наиболее значи-

тельную военно-политическую силу послевоенного Китая. В этом

же направлении на американское общественное мнение воздейст-

вуют корреспонденции левонастроенных журналистов (Э. Сноу,

А. Смэдли, Т. Уайт и др.), которым была предоставлена возмож-

ность посетить освобожденные районы и встречаться с руково-

дителями КПК. Однако американское правительство рассматри-

575

вало политику маоистского руководства все-таки как тактичес-

кую уловку и не пошло в то время на корректировку своей

политики.

5. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ ЭТАП ВОЙНЫ И ЕЕ ИТОГИ

8 августа в соответствии со всеми союзническими обязатель-

ствами Советский Союз объявил войну Японии. Началось стре-

мительное наступление Советской армии в Северо-Восточном

Китае (Маньчжурии), а также на Сахалине, Курильских остро-

вах и Корее. 20 августа были освобождены Харбин, Мукден

(Шэньян), Чанчунь, Гирин, 23 августа — Порт-Артур. 2 сентяб-

ря на борту американского линкора «Миссури» японские власти

подписали акт безоговорочной капитуляции. Была перевернута

последняя страница второй мировой войны. Закончилась и вось-

милетняя национально-освободительная война китайского наро-

да против японских захватчиков, победу в которой он завое-

вал благодаря наличию единого фронта и военно-политической

поддержке союзников по антифашистской коалиции. Решающее

значение для принципиального изменения военно-политической

обстановки в Китае на заключительном этапе войны имело стре-

мительное наступление Советской Армии, придавшее этому эта-

пу войны чрезвычайно скоротечный характер, а также факт осво-

бождения именно Советской Армией одного из важнейших райо-

нов Китая — Маньчжурии. Политическая база действий Совет-

ской Армии на китайской территории была создана решениями

Ялтинской конференции союзников (СССР, США и Великобри-

тании), а юридическая — подписанием 14 августа 1945 г. в Москве

Договора о дружбе и союзе между СССР и Китаем (которому

сопутствовала также серия соглашений: о совместной эксплуа-

тации в течение 30 лет Китайско-Чанчуньской железной дороги

на правах общей собственности, о совместном использовании

военно-морской базы Порт-Артур, объявлении Дальнего свобод-

ным портом и др.).

Вооруженные силы как Гоминьдана, так и КПК, хотя и

были не способны нанести решающее поражение японским за-

хватчикам, в условиях капитуляции Японии и развала их коло-

ниального механизма попытались использовать сложившуюся си-

туацию таким образом, чтобы в максимальной степени взять

плоды победы в свои руки. Гоминьдан располагал значитель-

ными вооруженными силами, насчитывавшими 4,6 млн бойцов,

часть из которых была вооружена и подготовлена американца-

ми, но в целом они были уставшими от длительной войны и

576

деморализованными тяжелыми поражениями. К тому же они

располагались в основном в отдаленных западных и юго-запад-

ных районах страны и не имели достаточных транспортных

средств для быстрой передислокации. Вот почему Чан Кайши,

отдав уже 11 августа приказ своим войскам начать быстрое про-

движение в оккупированные районы, одновременно потребовал

от японских войск капитулировать только перед правительст-

венными войсками. Вскоре американские самолеты и корабли

начали переброску гоминьдановских войск в восточные райо-

ны для принятия капитуляции в крупнейших городах страны —

Шанхае, Нанкине, Пекине, Тяньцзине, Гуанчжоу и др., что и

позволило не допустить их освобождения вооруженными сила-

ми КПК.

Основные вооруженные силы КПК — 8-я и Новая 4-я ар-

мии, а также партизанские отряды отличались хорошей дисцип-

линой и высоким моральным духом. Они были удачно распо-

ложены в стратегически важных районах Северного и Централь-

ного Китая. Их главная слабость — острая нехватка оружия:

одна винтовка приходилась на трех бойцов, а тяжелого оружия

почти не было. 11 августа Чжу Дэ отдал приказ о переходе в

наступление всех сил освобожденных районов. Не имея воз-

можности взять крупнейшие города страны, вооруженные силы

КПК постарались в основном освобождать средние и мелкие

города, значительно расширяя территорию освобожденных райо-

нов севернее р. Янцзы. Это привело к многочисленным столк-

новениям с гоминьдановскими войсками и к угрозе развязыва-

ния гражданской войны. Сознательно обостряя военно-полити-

ческую конфронтацию с Гоминьданом, руководство КПК исхо-

дило из ошибочной и по сути авантюристической и национа-

листической предпосылки о возможности вовлечения СССР на

заключительном этапе войны в прямое военное столкновение с

Гоминьданом и, следовательно, с США.

В сложившейся взрывоопасной обстановке огромное значе-

ние имела принципиальная позиция Советского Союза, четко

выраженная/как при подписании договора 14 августа, так и в

конфиденциальных контактах с руководством КПК — выполне-

ние своих союзнических обязательств при соблюдении курса на

невмешательство во внутренние дела Китая и предотвращение

гражданской войны.

Стремясь перехватить инициативу, Чан Кайши трижды — 14,

20 и 23 августа — направляет Мао Цзэдуну приглашения в Чун-

цин на мирные переговоры. Учтя позицию Советского Союза и

получив гарантии своей личной безопасности, Мао Цзэдун 28 ав-

густа вылетел в Чунцин. Идя на эти переговоры, руководство

577

19-524

КПК вместе с тем исходило из позиции, сформулированой

Мао Цзэдуном в его выступлении 13 августа и полагавшей,

что «...война сопротивления японским захватчикам как опре-

деленный этап уже миновала: новая обстановка и новая задача —

это борьба внутри страны».

Этими переговорами в условиях безоговорочной капитуляции

японских агрессоров как бы завершается этап национально-ос-

вободительной войны китайского народа и начинается новый

исторический этап.

Глава XVII

ПОБЕДА НАРОДНОЙ РЕВОЛЮЦИИ

(1945-1949)

1. ПОСЛЕВОЕННЫЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ КРИЗИС

И НАЧАЛО НОВОГО ЭТАПА ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

Завершение восьмилетней национально-освободительной вой-

ны против японских захватчиков и решение задач восстановле-

ния национального суверенитета не принесли Китаю долгождан-

ного мира. Начавшиеся в ходе капитуляции японской армии

столкновения вооруженных сил КПК и Гоминьдана продолжа-

лись и после 2 сентября, грозя перерасти в гражданскую войну

общекитайского масштаба, что было связано прежде всего с

новым соотношением сил КПК и Гоминьдана.

КПК являлась теперь массовой и сплоченной правящей пар-

тией в двух десятках освобожденных районов от Маньчжурии до

о. Хайнань, в которых проживало около одной четверти насе-

ления страны. КПК создала фактически не зависимую от го-

миньдановского государства систему власти под своим безраз-

дельным руководством. Эта новая политическая система опира-

лась на мощные вооруженные силы, способные не только защи-

тить эту новую власть, но и бросить прямой вызов Гоминьдану.

КПК стала и влиятельным политическим фактором в масштабах

всей страны, выступив постепенно как центр притяжения всех

оппозиционных Гоминьдану сил.

Руководство КПК к концу войны сочло необходимым и воз-

можным развернуть решительную борьбу за власть с Гоминьда-

ном. Эта борьба свидетельствовала о бескомпромиссности столк-

новения и ожесточенности схватки двух исторически соперничав-

ших подходов и социально-политических сил — реформистских и

революционных. Завершающий этап национально-освободитель-

ной борьбы принимал форму гражданской войны КПК и Го-

миньдана, по историографической традиции называемой обычно

«народной революцией». Решения VII съезда КПК и отражали

этот новый политический курс КПК. Вместе с тем тактическая

линия маоистского руководства, четко выявившаяся уже в августе

1945 г. и рассчитанная на немедленное расширение граждан-

ской войны, грозила вовлечением в нее СССР. Такая интерна-

ционализация конфликта была чрезвычайно опасна. Резко нега-

тивная позиция Советского правительства (подписание 14 августа

579

договора о дружбе и союзе с правительством Чан Кайши, те-

леграмма 22 августа И.В. Сталина Мао Цзэдуну и др.) заставила

руководство КПК менять тактическую линию. Психологически

и политически это было, конечно, сделать нелегко, однако быст-

ро сказавшаяся эффективность альтернативной тактической ли-

нии — линии на всяческое оттягивание войны в общекитайских

масштабах и ведение политических переговоров с Гоминьданом —

помогла КПК перестроиться на новый лад.

Идя на переговоры, КПК отнюдь не отказывалась от мето-

дов вооруженной борьбы, однако использование вооруженной

силы было ограничено теперь стремлением не сорвать перегово-

ры, оттянуть широкомасштабные военные действия и тем са-

мым лучше подготовиться к решающим сражениям. Вот почему

накануне отъезда делегации КПК в Чунцин ЦК КПК издал

закрытую директиву своим вооруженным силам, в которой гово-

рилось, что в Северном Китае надо «завоевать все, что можно

завоевать», по мере сил надо расширить свой контроль и в дру-

гих районах. Переговоры в Чунцине шли под непрерывный ак-

компанемент локальных боевых действий.

В новой исторической ситуации переговоры в Чунцине о

послевоенном устройстве Китая делаются эпицентром политичес-

кой борьбы. Они продолжаются с августа 1945 по март 1947 г.

Американская дипломатия (посол Хэрли, а затем специальный

представитель президента США Маршалл) с согласия КПК взя-

ла на себя роль посредника в этих переговорах. При этом аме-

риканские правящие круги исходили, естественно, из стремления

помочь Гоминьдану овладеть политической ситуацией в стране.

В результате первого тура переговоров было заключено соглаше-

ние о перемирии от 10 октября, в котором, однако, не были

решены коренные вопросы об объединении вооруженных сил и

характере власти в освобожденных районах, что грозило срывом

перемирия. Однако осенью 1945 г. в гоминьдановских районах

нарастает демократическое движение за недопущение развития

гражданской войны, за демократизацию политической жизни, ко-

торое оказывает серьезное воздействие на политическую обста-

новку, сдерживая дальнейшее обострение военных столкновений.

В этом же направлении действуют и некоторые международные

факторы. В декабре 1945 г. в Москве состоялось совещание ми-

нистров иностранных дел СССР, США и Великобритании, кото-

рое по инициативе советского правительства высказалось за пре-

кращение гражданской войны в Китае, за мирное объединение

страны, за демократизацию ее политической жизни. При этом

участники совещания взяли на себя обязательство придерживать-

ся принципа невмешательства во внутренние дела Китая.

580