Перре М., Бауман У. Клиническая психология

Подождите немного. Документ загружается.

Koob.ru

высказывание носит номопрагматический характер, второе — номологический.

Эти два типа высказываний взяты из разных исследовательских программ (ср.

Herrmann, 1994), которые стремятся к разным типам знания, а именно: в одном

случае — к практическому (технологическому) знанию, касающемуся

интервенции, а во втором — к теоретическому (номологическому) знанию о

взаимосвязях в этом мире, которое представляет собой основы для научных

объяснений, как это было описано Вестмейером в главе 3. Это различие

прослеживается и в обыденном знании. К этим двум типам знания можно

добавить еще один — знание, которое касается не практических или

теоретических взаимосвязей, а отдельных фактических обстоятельств дела,

положений вещей, индивидуальных событий, — мы называем это знанием

фактов, или фактическим знанием (ср. Westmeyer, 1976).

Есть и другие типы знания, например дефиниторное или понятийное

знание, которое состоит в знании значения понятий. Ниже мы ограничимся

первыми тремя типами и попробуем прояснить отношения между

фундаментальным и прикладным знанием. Итак, что же понимается под этими

тремя типами знания?

2.1. Номологическое знание

Номологическое знание — это знания об имеющих силу закона взаимосвязях

между переменными величинами. Эти знания формулируются как

закономерности, среди них различают детерминистические и вероятностные.

Детерминистические законы в их простейшей форме имеют следующую

структуру:

«G. (закон): (x) (Ax —> Bx)»; то есть «для всех х является справедливым: если

для х действительно A, то для x действительно и B» (ср. Hempel, 1977).

Вероятностные законы содержат некий элемент вероятности, например:

«для всех x является справедливым: если для x действительно A, тогда с

вероятностью р для x действительно B».

Гипотезы о научении по моделям затрагивают среди прочего и

номологические взаимосвязи, например гипотеза о том, что воздействие модели

будто бы сильнее, если поведение модели испытывает позитивное

подкрепление; или гипотеза о том, что дети тревожных родителей научаются

тревожному поведению через тревожное поведение модели. Номологическую

окраску имеют также процитированные выше высказывания Лимани о том, что

причины психических нарушений заключаются в неправильном понимании

обязательств перед другими, или посылка организменной психотерапии, что

«формирование собственного Я» предшествует «формированию души». Не

будем называть их гипотезами, так как они по причине своего шаткого

положения не могут быть проверены.

2.2. Номопрагматическое (технологическое) знание

Koob.ru

Кроме теоретической цели — приобрести знание законов — в большинстве

наук преследуется и другая цель — получить знание о практической

применимости — номопрагматическое (технологическое) знание. В психологии

к этой исследовательской цели относится развитие методов интервенции. Если

номологическое знание позволяет объяснять события, то технологическое

исследование направлено на генерирование знания о том, как можно

производить феномены и влиять на них, то есть это знание привязывается к

действиям. Высказывания подобного рода имеют номопрагматическую форму:

они описывают действия (T) и следствия действий (F) при определенных

исходных условиях (A): Если при исходных условиях A выполнить T, то с

вероятностью P можно констатировать следствия F. Приведем пример: при

наличии моносимптоматической фобии (A) можно констатировать редукцию

фобических реакций в 70% случаев (F), если индивида, страдающего фобией,

экспонировать lege artis в ситуацию, вызывающую страх (T). На основе таких

высказываний, которые опираются на систематическое исследование следствий,

формулируются технологические правила, которые рекомендуют определенные

действия, если при некоторых исходных условиях должны быть достигнуты

строго определенные цели: «Чтобы достичь F, рекомендуется при наличии

исходных условий A сделать T». В психотерапии технологические правила

соответствуют структуре показаний к психотерапии или рекомендаций (ср.

Baumann & von Wedel, 1981).

В отличие от номологических высказываний технологические правила,

являясь рекомендательными предложениями (а не высказываниями),

характеризуются не критерием вероятности, а критерием эффективности.

Критерий эффективности оценивает эффективность (= пользу) относительно

затрат (отношение затраты—польза). В методологии технологических наук, к

которым принадлежит исследование психотерапевтического воздействия,

основной интерес представляет оценка эффективности (ср. Lenk, 1980).

Технологическое правило R1 признается более эффективным, чем правило R2, в

том случае, если при предпосылке A цель F может быть достигнута посредством

T правила R1 с большей вероятностью, чем применением правила R2. Для

номопрагматического высказывания и для объяснения взаимосвязи действия со

своими следствиями критерий вероятности тоже имеет значение, а значит, он

релевантен и для утверждения об эффективности, сделанного в форме

высказывания. Этим занимается технология как прикладная наука, задача

которой (Agazzi, 1995) — объяснить воздействия техники (или методов)

интервенции.

2.3. Фактическое знание

Фактическое знание — третий из выделенных нами типов знания.

Номологический и технологический виды знания относятся к более или менее

экстенсивным генерализациям, в первом случае — теоретического, во втором —

практического рода. Фактическое знание, напротив, носит сингулярный

Koob.ru

характер и базируется на сингулярных фактах наблюдения (Stroker, 1992),

которые описываются с помощью сингулярных высказываний. Это — знание

актуального состояния определенных признаков в определенной популяции

или у определенных индивидов в данный момент времени без связывания

различных признаков между собой по принципу «если..., то...» или «чем..., тем...»

и без генерализации, выходящей за рамки данной ситуации, данного места или

данного времени; во всех случаях признак на основании репрезентативной

выборки приписывается какой-то соответствующей главной совокупности.

Таким образом, фактическое знание имеет значительно меньшую

информативную ценность, чем номологическое или технологическое знание.

Сингулярные факты описываются в высказываниях типа: «10 октября IQ

(коэффициент интеллекта) Петера с помощью КАВС (Kaufman-Assesment Battery

for Children) измерялся 124 баллами», или: «Наблюдения за поведением

учителей за время T, в выборке учителей начальной школы города Гамбурга,

показали (исследование авторов Т. и М.), что 40% вербальных выражений носят

директивный характер», или: «60% психотерапевтов, практиковавших в

Швейцарии в 1997 г., имели психоаналитическое образование».

3. Другие стандарты знания

Тот, кто знает, что некоторое терапевтическое упражнение помогает

многим пациентам с большей откровенностью говорить о том, что угрожает их

самооценке, знает и то, что это упражнение действительно помогает, — потому

что он убедился в этом на своем профессиональном опыте. Тот, кто считает, что

землетрясение или морская буря вызывается действиями Посейдона, знает и то,

что Александрия была затоплена этим богом. А тот, кто наблюдает в

исследовании психотерапии, что в одной лечебной группе уровень

эффективности выше, знает, что это объясняется методами лечения,

применявшимися в этой группе.

Во всех трех случаях присутствует некое «знание», которое, однако, в

плоскости эпистемологических стандартов обнаруживает различные

характеристики. Эти характеристики можно применить ко всем трем видам

знания, описанным выше, и важнейшая из них — тип опыта, лежащий в основе

соответствующего знания.

Выделим здесь три типа (Perrez, 1991): научный опыт, повседневный опыт и

идеологии как основы «знания». Научный опыт характеризуется, в частности, тем,

что он тестирует те предположения (гипотезы), которые теоретически,

эмпирическим путем можно подвергнуть критике; в какой-то мере то же самое

происходит и при субъективных ожиданиях, которые мы «тестируем» в

повседневной жизни. Идеологические убеждения (а также мифы) ни для

научного, ни для повседневного опыта не являются «разумными» («sensibel») —

их авторитет выстроен не на проверенном контролируемом опыте, а на

риторике. Вторая характеристика — это объем методического контроля опыта.

Повседневный опыт (а также профессиональный) в большей или меньшей

Koob.ru

степени регулируется психологическими закономерностями формирования

наших впечатлений и характеризуется многочисленными источниками ошибок,

некоторые из них более точно исследованы социальной психологией (например,

эффект Пигмалиона или эффект первенства); научный опыт руководствуется

методическими правилами, которые должны контролировать эти источники

ошибок.

Таким образом, знание может выглядеть субъективным или научным в

большей или меньшей степени. Мы можем считать его научно обоснованным

настолько, насколько оно способно выдержать методическую проверку.

Обыденным, или наивным, называется такое знание, которое происходит от

субъективного, случайного и неконтролируемого опыта и не имеет никакого

систематического научного обоснования.

О номопрагматических, номологических или сингулярных научных

гипотезах мы будем говорить тогда, когда имеются в виду генерализованные

предположения о теоретической или практической взаимосвязи или

предположения по поводу отдельных фактов, и все эти предположения можно

проверить, все они основаны на имеющихся знаниях или не противоречат

последним и не являются семантически пустыми (ср. Bunge, 1967a, 1985).

Предположение, например, о том, что посредством систематической

десенсибилизации можно редуцировать страх, прежде всего является

номопрагматической (технологической) гипотезой. В том объеме, насколько это

предположение было подтверждено эмпирически, оно может рассматриваться

как номопрагматическое (технологическое) знание, которое понимается как

принципиально проверяемое.

О номопрагматическом (технологическом), номологическом или

сингулярном обыденном знании мы говорим тогда, когда имеются в виду

предположения о взаимосвязях, так сказать, «частного характера», иными

словами — субъективные убеждения, которые укладываются не в научную

теоретическую сеть, а в сеть повседневных теорий и повседневного же опыта.

Обычно они недостаточно проверяемы, и люди исповедуют их с субъективной

уверенностью, без какого-либо научного подтверждения. И наконец, под

авторитетными мнениями мы (Westmeyer, 1976) понимаем технологические или

номологические мнения, которым учат и которые пропагандируются

авторитетами под видом общих истин, несмотря на то что эти истины основаны

исключительно на частном опыте или неконтролируемых коллективных

переживаниях.

В таблице 4.1 обобщены разные типы знания и источники их обоснования

или стандарты знания.

Таблица 4.1. Матрица типов знания и источников обоснования с примерами

Проблема обоснования (стандарты знания)

Тип знания

Контролируемый

научный опыт

Субъективный

повседневный опыт

Идеологии/мифы

(риторика/традици

Koob.ru

(ведет к научному

знанию)

(ведет к обыденному

знанию)

я)

Номологическ

ое знание

Закон классического

кондиционировани

«Каков господин,

таков и слуга»

Учение о

перерождении

Технологическ

ое знание

Методы

экспозиционной

терапии

«Кто хочет великого,

должен собраться с

силами» (Гете)

Методы первичной

терапии

Сингулярное

фактическое

знание

Эпидемиологическо

е распределение

одного расстройства

в одной выборке

«В этом классе

ученики сегодня

очень рассеянны»

Миф творения

4. Психотерапевтические методы как технологические правила

В обыденной речи мы понимаем под «психотерапией» или некоторое

множество методов, которые описывают либо рекомендуют психологические

средства для устранения психических проблем, или практическую деятельность

людей, применяющих такие методы. Это различие соответствует различию

технологических правил и психологической практики. Психотерапевтические

методы можно интерпретировать как технологические правила в том случае,

если описание методов содержит следующую информацию: (1) для каких

проблемных исходных состояний и диагнозов, (2) для каких терапевтических

целей и (3) какие психотерапевтические действия рекомендуются. К

проблемным исходным состояниям и диагнозам принадлежат также

дифференциальные признаки личности, условия окружающей среды и т. д.,

которые имеют большое значение при выборе интервенции. Рекомендованные

терапевтические действия могут варьировать от простых до самых сложных

интервенций. Они должны быть в принципе стандартизированы, если понимать

под стандартизацией не детерминированную ригидную последовательность

действий, а ясные и понятные принципы действий, то есть правила и эвристику.

Психотерапевтические пособия, или руководства, представляют собой системы

описаний таких принципов терапевтических действий для решения конкретных

проблем. Главный критерий их качественности — это обеспечение такой

информацией, которая может гарантировать, что разные терапевты, применяя

одно и то же руководство, будут одинаково действовать при решении строго

определенной проблемы (Task Force, 1995).

Рекомендации по применению элементарных терапевтических

субстратегий, таких как фокусировка, интерпретация, конфронтация и т. д.,

обнаруживают ту же структуру. Здесь мы тоже ожидаем информации о том, при

каких исходных условиях в рамках определенного терапевтического процесса, в

каких целях и какие действия следует реализовать.

Структура технологических правил соответствует определению

Koob.ru

индикационных рекомендаций: «Индикационные высказывания — это общие

правила действий, предписывающие, какие мероприятия являются

оптимальными при заданных специфических условиях (в том числе и целях).

Сюда относятся предикторы, которые позволяют оценить вероятность успеха

(прогноз) в конкретном случае» (Baumann & von Wedel, 1981, S. 13; ср. здесь также

Westmeyer, 1983). В примечании 2 психотерапия посредством научения по

моделям и интуитивная терапия разбираются на предмет структуры их правил

(прим. 4.2).

Примечание 4.1. Психотерапевтические методы: примеры

Психотерапия посредством научения по моделям

«Терапевтический метод моделирования называют еще „имитационным

научением“ или „обучение путем наблюдения“. В простейшей форме он

заключается в том, что какой-то человек или символ (так называемая модель)

каким-нибудь образом демонстрирует поведение, которое наблюдается другим

человеком. Наблюдатель должен очень внимательно следить за поведением

модели и заучить его, то есть запомнить. Этот первый шаг называется фазой

усвоения. При благоприятных условиях поведение в этой фазе выучивается.

Затем наблюдатель должен „перенести“ свои наблюдения в собственное

поведение — в той мере, насколько он способен к этому, насколько для этого есть

предпосылки, насколько соответствуют окружающие условия и насколько у него

есть для этого мотивация. Эта фаза проведения в жизнь — вторая фаза научения

по моделям.

Моделирование как терапевтический метод используется в разных целях.

Чаще всего с помощью научения по моделям приобретаются новые навыки.

Типичный пример — преподаватель демонстрирует студентам новые

академические и социальные навыки. Научение по моделям показано также

пациентам, которые обнаруживают недостаток социальных навыков и должны

научиться новому социальному поведению. Благодаря такому научению усвоить

новое поведение могут также лица, страдающие задержкой умственного

развития» (Perry, 1996, S. 234-239).

Интуитивная терапия

«К интуитивной терапии я пришел посредством личного опыта. Я признал,

что путь, которым я шел до сих пор, — это путь заблуждения, и решил

довериться не чужой, а своей собственной интуиции. Причина многих

психических нарушений — это ложное понимание своих обязательств перед

другими. Терапия в основе своей проста: интуитивный психотерапевт, который

сам имеет такой опыт, используя различные средства, помогает пациенту

прислушаться к его внутреннему голосу; помогает ему услышать и

вербализовать ущемляемые в правах „меньшинства“ его психики, принимать на

веру и всерьез послание из глубин его „Я“. В качестве важнейшего средства я

рекомендую „взгляд внутрь себя“, „путь отречения от мира“ и „путь к тайне

Эго“. Три этих пути — это три ступени. Их нужно прожить, чтобы

прочувствовать их суть. Цель интуитивной терапии — прорваться к самому себе.

Koob.ru

Никакой психотерапевт не может сказать заранее, куда приведет этот путь в

каждом конкретном случае» (Limani, 1997, S. 39f).

Организменная психотерапия

Кэтрин и Малькольм Брауны разработали на основе биоэнергетических и

других психотерапевтических подходов своеобразный вид лечения — «больше

ориентированный на клиента, одобряющий регрессию, подпитывающий, прямо

контактирующий с клиентом. Организменная психотерапия не отказывается от

«включающего», катализирующего контакта. Однако эмоциональные разрядки

только тогда имеют смысл и исцеляют, когда они наступают спонтанно. Тогда

становятся осознанными собственные психологические стратегии, направленные

на избегание отношений, а также их глубинные корни — послания из

собственного не переработанного прошлого, заставляющие избегать жизни.

Организменная психотерапия исходит из того, что вытесненное

индивидуальное бессознательное и коллективное бессознательное проявляются

на телесном уровне и непосредственное эмоциональное восприятие

«осуществляется через организм» (gescheht durch den Körper). Формирование Я

есть необходимая предпосылка для формирования души. Но главное все-таки —

это формирование души, то есть психо-органической целостности,

возникающей тогда, когда психика и тело медленно сближаются. Это сближение

происходит в собственном ритме дифференциации и интеграции четырех

онтологических центров бытия» (SGOPT, 1996, S. 50).

---

Примечание 4.2. Структура правил психотерапии посредством научения по

моделям и интуитивной терапии (см. прим. 4.1)

Выше мы приводили краткое описание психотерапии посредством

моделирования, содержащее информацию об исходных условиях, при которых, в

частности, рекомендуется этот вид терапии (недостаток социальных навыков), о

целях (формирование социального поведения) и о реализуемых

терапевтических действиях (фаза усвоения: предъявление модели, фаза

осуществления: осуществить наблюдаемое поведение). Далее в тексте есть также

сведения об эффективности и о работах, в которых она изучалась.

При интуитивной терапии Лимани (Limani, 1997) точные данные о

показаниях отсутствуют. Видимо, подразумевается, что эта терапия может быть

рекомендована не только при наличии расстройств, но и для развития психики.

Сведения о целевых установках настолько неопределенны (учиться доверять

собственной интуиции, учиться воспринимать послание глубинного «Я»,

прорыв к себе), что уже по одной этой причине какое-либо выяснение

эффективности данного метода представляется едва ли возможным. Еще хуже

обстоит дело с описанием стратегии терапевтических действий. Краткое

описание вроде бы и есть, но при этом отмечается, что, собственно говоря, эти

действия надо не описывать, а разве что испытывать на собственном опыте.

Вопрос об эффективности представляется излишним уже потому, что такая

терапия не в состоянии предсказать результаты. Это означает, что интуитивную

Koob.ru

терапию нельзя реконструировать как технологическое правило, так как

описание, сделанное ее основателем, не содержит ни информации о

релевантных проблемных сферах, ни сведений о целях, ни достаточных

уточнений о терапевтических мероприятиях.

Похожие проблемы имеют место при организменной психотерапии.

---

Граве (Grawe, 1982) указывает на то, что при лечении психических

расстройств мы часто не в состоянии достаточно точно определить проблему, и

методы интервенции, которые направляют практические терапевтические

действия, нередко соответствуют скорее эвристике, чем простым

технологическим правилам. Эвристика — поисковый метод для нахождения

решений; она заключается в последовательности определенных умственных

операций (Dorner, 1979). Тем не менее эвристику можно реконструировать как

комплексную систему технологических правил. Она применяется также, когда

предполагаются определенные исходные условия sub specie некоторых целей.

Одним из признаков исходных условий может, например, быть то, что

изначально не ясно состояние проблемы. В этом случае, вместо того чтобы

начинать сразу с терапевтических действий, первым делом необходимо

определить эту проблему. Примерами комплексной эвристики и процедурных

практических рекомендаций, касающихся не только хорошо определенных

проблем, является логика действий при модификации поведения, как ее

описывает Камински (Kaminski, 1970), или принципы диагностики поведения и

планирования интервенции (Schulte, 1986, 1995). Эти стратегии, в частности,

заключаются в том, чтобы в первой последовательности действий искать или

приблизительно определить методы, пригодные для решения данной проблемы.

Частью такой системы правил могут быть правила, указывающие, как можно

определить какую-либо диффузную или сложную проблему. Таким образом,

концепт простого технологического правила можно расширить, добавив

технологические правила эвристического типа, а также последовательности

правил и системы, или иерархии, правил. Они тоже в принципе имеют

структуру технологических правил; и для них тоже встает вопрос о показателях

их эффективности.

5. Психотерапия — применение теорий психологии?

Для того чтобы улучшить психотерапевтическое обслуживание населения,

которое должно оплачиваться обществом, требуется хотя бы минимальное

согласие этого общества в вопросе о том, что является характеристикой хорошего

обслуживания. Первым делом напрашивается характеристика, обусловленная

экономическими соображениями, хотя она и не является исключительной: такое

обеспечение должно предлагать и применять те психотерапевтические методы,

эффективность которых научно апробирована; далее эти методы должны быть

обоснованы также теоретически, то есть учитывать в своем теоретическом

Koob.ru

обосновании знания научной психологии (ср. Baumann, 1996).

Не секрет, что многие распространенные в настоящее время

психотерапевтические методы возникли не под влиянием психологических

теорий научной психологии, а основываются на частном опыте и развитой

интуиции; о каком-либо научном их обосновании не может быть и речи. Что же

означает «научно обоснованный»? Может быть, метод считается научно

обоснованным тогда, когда речь идет о методических принципах, выведенных из

какой-то фундаментальной дисциплины? Именно в этом смысле Л. Уитмер и Э.

Крепелин понимали клиническую психологию как прикладную дисциплину

общей психологии. Между тем Бунге (Bunge, 1983) показывает, что практические

методические принципы в строгом смысле никогда нельзя вывести из

фундаментальных теорий, потому что фундаментальные теории всегда имеют

дело с идеализированными условиями, а переменные величины, описанные

теорией, в норме имеют отношение не к действиям, а к более абстрактным,

теоретическим конструктам. «Теоретическое знание (о предметах или процессах)

не является одновременно инструментальным ноу-хау (и не является ни

достаточным, ни необходимым для него)» (Lenk, 1980, S. 629); но чаще всего оно

облегчает понимание и оценку эффективности технологических правил

действий, — этим Ленк (там же) объясняет все большую организацию техники на

научной основе. Даже такие понятия, как «авторитарный стиль руководства»,

являются в первую очередь теоретическими конструктами (ср. Lukesch, 1979), а

не описывают конкретные действия, отчего из теории авторитарного стиля

руководства нельзя напрямую вывести рекомендации конкретных действий. Тем

не менее терапевтические методы могут основываться на знаниях научной

психологии в большей или меньшей степени.

Как же соотносятся между собой фундаментальные научные высказывания

и гипотезы — с прикладными?

Бунге (Bunge, 1967b) усматривает исключительно прагматические

отношения между закономерностями и технологическими правилами.

Допустим, есть закон «Если A, то B» (например: если класс реакции R

подкрепляется, то вероятность ее наступления повышается), который надо

перевести в правило «Сделай A*, чтобы получить B*!» Для этого требуется,

согласно Бунге, промежуточный шаг — номопрагматическое высказывание, которое

переводит теоретическое понятие — в понятие действия («прагматические

понятия») и представляет собой новую гипотезу о прагматической связи: «Если

делается A*, то можно констатировать B*» (например: «Если психотерапевт

практикует метод дифференцированного внимания, то поведение пациентов,

которым систематически уделяется внимание, улучшается»).

Если это номопрагматическое предположение о связи оправдалось в

эмпирических исследованиях, то обоснованное правило может быть

сформулировано так: «Чтобы получить B*, сделай A*!» Бунге (Bunge, 1967b)

называет получившееся таким способом правило научно обоснованным.

Связь психологического фундаментального знания и технологического

знания более обстоятельно обсуждали, в частности, Брокке (Brocke, 1993), Патри

Koob.ru

и Перре (Patry & Perrez, 1982) (для клинической психологии см. Westmeyer, 1977).

Уже Брегер и МакГау (Breger & McGaugh, 1965) и Вестмейер (Westmeyer,

1977) показали, что фундаментальные теории не способны напрямую объяснить

подобающим образом терапевтические эффекты, это касается и некоторых

методов в поведенческой терапии; эти авторы доказали, что для выведения

методов поведенческой терапии из теорий научения отсутствует требуемая

строгая логическая связь. Однако многие методы поведенческой терапии

возникли в близкой связи с фундаментальными теориями (и благодаря им), а

впоследствии были исследованы на эффективность.

Опираясь на теории обусловливания, Вольпе (Wolpe, 1958) разработал

систематическую десенсибилизацию и провел соответствующие эксперименты на

животных. Перенесение этих методов на фобии у людей — для редукции страха

— дало удовлетворительные результаты. Однако исследования процесса и

теоретические соображения заставили считать, что первоначальная теория

реципрокного торможения все еще неудовлетворительно объясняет

терапевтические эффекты. В результате вслед за объяснением, опирающимся на

теорию реципрокного торможения, появились объяснения с точки зрения

теории угасания и теория максимального привыкания (Lader & Mathews, 1968), а

затем теоретические попытки когнитивных объяснений (например, Birbaumer,

1973; Ehlers & Luer, 1996). Действенный метод, в принципе, может

инспирироваться и неверной фундаментальной теорией.

Психотерапия посредством научения по моделям, в том виде, как мы ее кратко

описали выше, тоже не представляет собой логически строгого выведения из

теории социально-когнитивного научения Бандуры (Bandura, 1986), хотя и явно

ориентирована на эту теорию: социальная теория научения дифференцирует

предпосылки для модели, а также субпроцессы внимания, памяти, моторного

воспроизведения и мотивации, состоящие во взаимодействии. Здесь тоже,

аналогично систематической десенсибилизации, можно сказать, что для

объяснения воздействий, вызываемых поведением модели, создавались

различные теории.

Таким образом, связь между теориями общей психологии и концепциями

психотерапевтической интервенции определяется тем, в какой мере

терапевтические действия, предусмотренные в терапевтических методах, можно

считать реализациями теоретических понятий фундаментальных теорий. В

зависимости от этого говорят о большей или меньшей взаимосвязи. Бауманн

(Baumann, 1996) раскрыл и обобщил тезисно существенные аспекты отношения

научной психологии к научно обоснованной психотерапии (ср. главу 22.1).

6. При каких предпосылках психотерапевтический метод следует

считать научно обоснованным?

Это вопрос не категориальной, а сравнительной природы; методы могут

быть обоснованными в большей или меньшей степени. К существенным

критериям принадлежит, во-первых (1), доказательство их эффективности; во-