Конечно, автор приведенных строк не знал, что инкоси, будучи
не так наивен, как многие полагали, давно лелеял мечту
расправиться с ненавистными противниками.
Воспользовавшись восстанием племени бапеди. Можно
предполагать, что вождь Секукуни, начав наступление на
буров, заручился поддержкой зулусского правителя.
Английская колониальная администрация в лице сэра Теофила,
предательски отвергнув союзнические предложения Кетчвайо,
приказала в 1877 г. приступить к аннексии Трансвааля
28
. Таким
образом, английские власти, решив округлить свою
южноафриканскую колониальную империю, не нуждались в
услугах вождя зулусов. Более того, в данной ситуации они
стремились не обострять отношения с бурами из-за
африканцев, которых вместе угнетали. Так что поистине
«ворон ворону глаз не выклюет». Между тем в своем
«Рассказе» Кетчвайо сетовал на то, что бездействие
английского чиновника способствовало постоянной
напряженности на границах Зулуленда. И в то же время, как
свидетельствует источник, вождь не желал столкновения с
английскими властями
29
.
Читателю уже ясно, что я не раз обращался к свидетельствам
Р.Хаггарда, позволяющим мне более полно судить о
происходивших событиях. Автор «Миссии в Трансвааль» не
прошел мимо такой важной темы, как англо-зулусские
взаимоотношения накануне войны 1879 г. Оказалось, что
Хаггард был знаком со многими высокопоставленными
чиновниками колониального ведомства, в частности с
Б.Фрером, и, естественно, не мог не знать об истинных
настроениях английского истеблишмента относительно
зулусов и их вождя
30
. Вот почему я позволю себе вновь
обратиться к воспоминаниям Р.Хаггарда.
«Осенью1876 г. в Натал прибыл сэр Бартл Фрер - верховный
комиссар Южной Африки. В конце этого года, кажется, в
ноябре, он предъявил свой знаменитый ультиматум зулусам.
…Я полагаю, может быть, и ошибочно, что ультиматума
предъявлять не следовало. Хотя логика целиком на его
стороне, все же, я думаю, было бы мудрее заявить зулусам
протест, а затем предоставить события их естественному
течению. Я исхожу вот из чего. Ни сам Кетчвайо, ни его народ
не хотели воевать с англичанами. Если бы у Кетчвайо было
такое намерение, он мог бы после нашего поражения под
Изандлваной пройти из конца в конец весь Натал. Но,
насколько мне известно, именно тогда он произнес такие слова:
«Англичане напали на мою страну, и я буду обороняться в
своей стране. Я не стану посылать свои импи**** убивать их в
Натале, ибо я сам и предки, что ушли до меня, всегда были
друзьями англичан». Поэтому он запретил своим
военачальникам переходить границу Наталя»
31
.
Однако те, кого Кетчвайо не хотел обвинять в «злонамеренных
действиях», во что бы то ни стало решили реализовать свои
планы. Споры по вопросу о границах с бурами оказались лишь
прелюдией к событиям, коренным образом изменившим жизнь
«короля» и его подданных. Уже отмечалось, что у англичан
был надежный союзник в лице зулусского вождя Кетчвайо.
Другое дело, что эти европейцы традиционно предпочитали
предавать своих чернокожих друзей, действуя согласно своим
имперским интересам. А буры! Кто готов был поддержать этих
откровенных экспансионистов? Вновь обратимся к
свидетельствам писателя и путешественника Хаггарда. Он в
письме от 6 июля 1876 г. отмечал в этой связи: «… по другую
сторону владений буров живут амасвази, номинальные
данники зулусов, которым они не уступают в численности. До
последнего времени амасвази поддерживали с бурами
дружественные отношения, но не из симпатии к ним, а в
поисках защиты от зулусов – более могущественных, чем
свази. Но сейчас эти дружественные отношения поколеблены,
и я слыхал, что отряд амасвази, на который рассчитывали буры
в борьбе с Секукуни, вообще не прибыл. Если амасвази уладят
конфликт с зулусами и голландцы подвергнутся нападению
войск тройственного союза, то да поможет им бог. В этих
местах война белых с черными – страшная вещь. Пощады не
просят, да никого и не пощадят…»
32
.