стики. Нужно опираться на ранее поставленные части остова построения и строить каждый
объем вокруг этих частей и по отношению к ним, попутно еще раз проверяя их место в це-
лом. Если нет заранее подготовленных маяков, предопределяющих основные характери-
стики объема, он все равно должен зачинаться с самых главных примет, определяющих
его движение, величину, конструктивную связь с целым, а также основной характер.
Поясним это на примере прокладывания торса. Часто приходится наблюдать, что сначала
делают неопределенную, аморфную массу, приблизительно схожую с оригиналом по очер-
таниям с разных поворотов, а затем — обычно, когда напомнит преподаватель, небрежно
прочеркивают стеком спереди и сзади, приблизительно посередине, некую кривую, кото-
рая должна символизировать главную линию. В результате как будто имеется все, что
нужно: и общий объем, и требуемая главная линия,— но это в корне непоследователь-
ный подход. Это самообман, а не конструктивное построение, и результатом здесь может
быть лишь вялость общей формы.
Таким образом, ясно, что процесс воссоздания общей формы торса надо осмысли-
вать так, как будто на заднюю и переднюю его главные линии, как на стержень, нанизы-
ваются важнейшие или наиболее показательные поперечные сечения. Для скульптора
форма торса строится в натуре, подчиняясь ходу задней и передней главных линий, и надо
смело и решительно сразу браться за самое определяющее — «брать быка за рога».
Не следует позволять себе набрасывать бесформенные глыбы глины и откладывать
заботу об их членораздельной форме на последующее. Мало того, чтобы нагрузить на кар-
кас примерно достаточную массу глины, мало убедиться в том, что она с этого поворота,
с которого ее сейчас видит работающий, имеет внешние очертания, сходные с контурами
модели. Нужно сразу требовать от себя большего. Для того чтобы сразу показывать вер-
ную общую форму всего объема, необходимо, накладывая глину, уже знать, какую общую
форму она должна принять, а для этого нужно заранее затратить известное время на осмат-
ривание со всех сторон, на осмысливание и на запоминание всей общей формы этого объема
в целом. К моменту накладывания последних кусков глины, наполняющих, наконец,
объем, нужно уже иметь, в известном смысле слова, законченное понятие об объеме, кото-
рый должен появиться,— законченное не в смысле исчерпывающей детализации — нет,
а в смысле полного кругового охвата со всех сторон: спереди, сзади, слева, справа. Важ-
нейшее правило прокладывания объема, даже закон: объем сначала должен возникнуть
в воображении автора, причем как единое целое со всеми своими сторонами вместе, в их
связи, в их отношении друг к другу. И так же как единое целое сразу со своими сторонами
в их верном отношении друг к другу он должен возникнуть и в глине под руками скульп-
тора. Может быть, это произойдет и не очень быстро, но без перерыва в процессе,
и скульптор все время, так сказать, не спускает глаз с цели. В то время, когда впервые
устанавливается, предположим, какая-то одна сторона, скульптор направляет свое вни-
мание больше всего на то, как по отношению к ней расположены те стороны, которые уже
есть, и как будут расположены те стороны, которые должны появиться. Работая быстро
или не очень быстро, он стремится к своей цели, к единству объема и, не отвлекаясь,
работает руками до тех пор, пока не добьется воплощения этого единства, или этой
согласованности в глине. Задача трудная.
Надо охватить своим представлением многое и, в то же время, охватить все это как
единое целое; надо воспроизвести многое и сделать это, не отрываясь, как бы единым духом,
55