по
Малые сократические диалоги Платона
целом. Здесь целенаправленно и неизменно (что исключает воз-
можность случайности) обсуждается одна основная проблема; и чем
больше мы вчитываемся в эти диалоги, тем яснее становится, что
они посвящены сущности добродетели (арете).
На первый взгляд может показаться, что в этих юношеских диа-
логах Платона мы встречаем исследование отдельных понятий, таких
как храбрость, благоразумие, благочестие. Сократ и его собеседники
пытаются определить сущность этих добродетелей. Характер беседы
во всех диалогах совершенно одинаков: Сократ как бы вынуждает со-
беседника высказать свое суждение; при этом, посмеиваясь, он пока-
зывает беспомощность оппонента и его неумение дать правильное
определение. Все типичные ошибки, какие только возможны, встре-
чаются в этом разговоре. Сократ терпеливо их исправляет. В соот-
ветствии с обретаемым опытом каждая новая попытка в какой-то мере
приближает нас к истине, демонстрируя одну из сторон разбираемой
добродетели. Но ни одна попытка не способна дать исчерпывающего
определения. Иногда кажется, что мы присутствуем при упражнении
в элементарной логике, которое проводит со своими учениками че-
ловек, интеллектуально их превосходящий. Это впечатление спра-
ведливо, так как повторение аналогичных ошибок и приемов наводит
на мысль, что автор уделяет особое внимание именно методической
стороне диалогов. Платон показывает ход беседы, развивающейся не
случайно, где вопросы и ответы как бы на ощупь продвигают нас к
цели: нет, ему хорошо известны правила игры, и очевидно, что он
хочет обратить на них внимание читателя, внушая свои мысли с по-
мощью продуманных примеров. Автор диалогов не тот человек, ко-
торому только сейчас стало понятно, что определение «храбрости»
нельзя начинать словами: «это, когда...». Можно убедиться, что лю-
бой, как правильный, так и неправильный шаг, который Платон за-
ставляет делать участников диалога, выбран им намеренно. Только
очень наивный человек (исходя из того, что в конце диалога нет про-
стого школьного определения обсуждаемой добродетели) может по-
думать, что диалог написан начинающим философом, делающим
первые неудачные шаги в не разработанной им до конца теории. Так
называемый «отрицательный результат» этих «эленхических (испы-
тательных) диалогов», к которому приходят в конце проводимых в
них «перекрестных допросов», отнюдь не бесполезен. В заключение
беседы Сократа о храбрости или благоразумии, мы убеждаемся, что
не можем дать определения этих качеств, но кажущаяся безрезуль-
татность наших напряженных усилий не столько обескураживает,
сколько вдохновляет на дальнейшие исследования. Сократ много раз
подчеркивает, что к обсуждаемому вопросу можно будет еще вернуть-
ся. По-видимому, Сократ так и поступал в жизни. То обстоятельство,
что не в каком-либо одном, а во всех малых диалогах отсутствует
ожидаемый конечный результат, вопрос остается открытым и про-
блема неразрешенной, порождает у читателя дополнительный инте-
рес и имеет огромное воспитательное значение.
Участвуя в беседах, Платон на себе самом испытал силу речей Со-
крата, который буквально овладевал душой собеседника. Воссоздание
Малые сократические диалоги Платона
111
этих речей он считал хотя и очень трудным, но необходимым делом.
Он стремился к тому, чтобы читатель пережил то же, что чувствовал
некогда он сам, слушая беседы Сократа. Платон понимал, что не су-
меет достичь этой цели, прибегая просто к чередованию вопросов и
ответов. Подобная игра быстро становится утомительной, если в ней
отсутствует живое драматическое начало. Великим достижением
Платона было то, что в чисто научные изыскания он внес истинный
драматизм, вводя новые и неожиданные повороты, придающие на-
пряженность сюжету. Никакая другая форма передачи мысли не вы-
зовет такого интереса у читателя, как хорошо и методически разра-
ботанный диалог, нацеленный на постепенное приближение к исти-
не, так как он побуждает читателя к активному участию в процессе
поиска. Наше соучастие в дискуссии выражается в том, что, стремясь
определить ее ход, мы раньше собеседников пытаемся подойти к
решению вопроса. В тех случаях, когда Платон как бы прощается с
нами, так и не придя ни к какому заключению, мы начинаем само-
стоятельно думать именно в том направлении, на которое нас натал-
кивает ход диалога. Если бы это была запись бесед, имевших место
на самом деле, то постоянно повторяющийся «отрицательный
результат» можно было бы объяснить случайностью. Однако автор,
философ и воспитатель, заканчивая каждый диалог таким «отрица-
тельным результатом», по-видимому имел в виду нечто большее, чем
ставшее уже общим местом признание Сократа в своем «невежест-
ве». Платон намеренно задает загадку, считая что разгадка ее нахо-
дится в пределах наших возможностей.
Обычно беседы Сократа начинаются с определения сущности какой-
либо добродетели; при этом нас подводят к выводу, что сущностью этой
добродетели является знание. Если попытаться определить объект
этого знания, то правильнее всего будет сказать, что оно сводится к
познанию Блага. В этом сведении добродетели к знанию мы узнаем
известный парадокс Сократа, однако Платон в своих диалогах руко-
водствуется также и другим стимулом. Он стремится не только пере-
дать слова своего учителя, но и развить дальше проблемы, которыми
он занимался. Внимательный читатель заметит, что этой новой про-
блемой было описание добродетели (арете) и что именно она была
предметом его особого внимания. Из «Апологии» Платона мы узнаем,
что Сократ, увещевая сограждан, призывал их к заботе о душе. Иссле-
дование, примыкавшее к увещевательной части беседы и доказывающее
собеседнику его «незнание», служило той же протрептике (стремле-
нию воздействовать на душу). Ее целью было внести беспокойство в
душу человека и заставить его сделать что-либо для самого себя. Од-
нако в других ранних сочинениях Платона протрептическая часть, то
есть элемент увещевания, уступает место эленхической (исследователь-
ской). Платону было важно продвигать читателя вперед в познании
добродетели, не оставить его в состоянии бессилия. «Тупик» (απορία), к
котором)' постоянно подводит Сократ, у Платона становится стимулом к
решению проблемы. Он стремится к положительному ответу на во-
прос о сущности добродетели. Систематичность подхода Платона
проявляется в том, что в ранних диалогах он разбирает добродетели