Захарова Е.И. (ред.) Психологические проблемы современной семьи
Подождите немного. Документ загружается.
Особенности эмоциональной сферы дошкольника в связи с мотивационной
направленностью матери.
Старостина Ю.А. г. Москва,
МГУ имени М.В.Ломоносова
В настоящее время не только специалистам, но и родителям хорошо известна роль
обучения в развитии ребенка. Стремление к созданию наиболее благоприятных условий для
детского развития приводит некоторых родителей к тому, что они готовы занять
развивающей работой практически каждую минуту ребенка, не оставляя времени для
свободного межличностного общения с ним. Матери, задающие тон и характер детско-
родительским отношениям, часто недооценивают значение игры для ребенка, его общения со
сверстниками и взрослыми, делая упор на интеллектуальных и физических занятиях. Такое
ограничение истинно детских видов деятельности – игры и внеситуативно-личностного
общения, может сказаться на их психическом развитии и эмоциональном благополучии.
Нами было проведено исследование, целью которого было рассмотреть особенности
эмоциональной сферы дошкольника в связи с мотивационной направленностью матери.
Общей гипотезой исследования стало предположение о том, что направленность матери на
форсирование развития ребенка дошкольного возраста может стать причиной его
эмоционального неблагополучия. Предполагалось, что эмоциональное неблагополучие
может проявляться в повышении тревожности ребенка и переживанию им дефицита
близкого эмоционального общения.
Исследование проводилось в период с февраля по апрель 2009 года на базе детского
сада №47 и группы подготовки к школьному обучению МОУ СОШ №29 г.Подольска
Московской области, в нем приняли участие 44 дошкольника от 5,5 до 7 лет и их матери.
Выборка была поделена на две группы в связи с направленностью матерей на форсирование
развития детей. Мы предположили, что те матери, чьи дети посещают 3 и более кружков,
дополнительных занятий, помимо детского сада, стремятся к форсированию развития детей.
Эти дети и их матери попали в первую группу, остальные во вторую.
В исследовании, кроме анализа мотивационной направленности матерей с помощью
методики «Мотивационные предпочтения» Никулиной А.В., определялся уровень речевого
развития и сенсо-моторных координаций дошкольников (рассказ по картинкам из теста
Г.Витцлака, гештальт-тест Л.Бендер), особенности эмоционального состояния детей
(модификация опросника «Страхи у детей» Захарова А.И., методика мотивационных
индукций Ж.Нюттена «Цветик-семицветик», рисунок семьи). Характер эмоционального
взаимодействия с матерью определялся с помощью опросника ОДРЭВ Е.И. Захаровой.
В результате исследования было обнаружено, что у всех исследуемых женщин
мотив достижения счастья ребенка преобладает над другими мотивами, и он подкреплен
стремлением к взаимодействию с ребенком. Для матерей, стремящихся ускорить развитие
ребенка, на уровне тенденции характерно большее стремление к личным достижениям, чем
для матерей из второй группы, что позволяет говорить о том, что стремление к
форсированию развития ребенка вызвано не столько условным принятием ребенка, сколько
личностными установками матери.
Для женщин стремящихся ускорить развитие ребенка значимо большее значение
имеет мотив супружеского счастья, а для женщин из второй группы - мотив материального
благополучия. Эти различия в мотивационной сфере матерей отражают наличную
жизненную ситуацию. Так как во второй группе значительно больше женщин воспитывают
детей одни, мотив достижения материального благополучия выступает на первое место.
Обогащение спектра дополнительных организованных занятий, высокая доля
совместных развлекательных занятий с матерью влекут за собой оптимизацию речевого
развития ребенка. Показатели выполнения детьми вербальных заданий значимо различаются.
Мы видим, что расширение круга общения детей, увеличение доли организованных занятий
делают их социализацию более интенсивной, и ставят ребенка перед необходимостью
совершенствования речи как основного средства коммуникации.
В то же время, обогащение спектра дополнительных организованных занятий, высокая
доля совместных развлекательных занятий с матерью не дают преимуществ в развитии
зрительно-моторных координаций и невербального интеллекта ребенка. Несмотря на то, что
среди дополнительных занятий детей была большая доля учебных, направленных на
подготовку к школе, мы не обнаружили существенных различий в области невербального
интеллекта. Это заставляет задуматься о целесообразности прилагаемых в данном
направлении усилий.
Не подтвердилось предположение о возрастании общего уровня тревожности у
дошкольников в связи с ориентацией на форсирование их развития. В зафиксированном в
исследуемой выборке переживании внутрисемейной ситуации количество признаков
неблагополучия оказалось столь высоким, что на фоне общего неблагополучия не удалось
выявить влияние исследуемого нами фактора.
Эмоциональное состояние детей, чьи матери стремятся форсировать развитие, в
целом менее благополучно. Анализ желаний и нежеланий дошкольников свидетельствует о
наличии у них богатый спектр негативных переживаний. Такие переживания, как
неудовлетворенность собой, переживание собственного неуспеха, переживание
неудовлетворенности матери, отсутствие личных желаний встречаются чаще в ситуации
стремления форсировать развитие ребенка (зафиксирована тенденция). Значимо преобладает
переживание дефицита близкого эмоционального общения у дошкольников, чьи матери
стремятся к форсированию их развития.
Можно говорить, о подтверждении предположения о том, что направленность матери
на форсирование развития ребенка может привести к переживанию им дефицита близкого
эмоционального общения. Поскольку между двумя исследуемыми группами не наблюдается
различий в характере эмоционального взаимодействия с матерью, указанное переживание
является следствием его содержания. Стремясь к обогащению спектра организованных
познавательных занятий с ребенком, матери расходуют имеющийся ресурс времени в
ущерб эмоционально-личностному общению с ним.
Здоровьесберегающая стратегия полового воспитания подростков, или как вырастить
ребенка счастливым
Стеняева Н.Н.,г. Москва,
ФГУ «НЦАГиП им. В.И.Кулакова»,
Тарусин Д.И.,
Научно-практический центр детской андрологии
«Природа хочет, чтобы дети были детьми, прежде
чем быть взрослыми» (Ж. Ж. Руссо).
Половое воспитание является наиболее закрытой и неопределенной частью общего
воспитания человека. Множество изломанных судеб стало результатом противоречивого,
неоднозначного отношения к вопросам пола.
За последние десятилетия в нашей стране сформировался устойчивый страх перед
любыми попытками проведения полового воспитания, это касается как формирования
отношения к ценностям человеческой жизни, так и привития навыков культурного общения
между полами.
В мире существуют различные модели обучения детей правилам и запретам в сфере
межполовых отношений, однако, способ переноса мирового опыта методом массированной
атаки на умы вызвал оправданный страх перед таким половым воспитанием и
просвещением. С проводимым половым воспитанием связывают повышение интереса у
подростков к проблемам пола, раннее начало половой жизни, стимуляцию к беспорядочным
половым связям, практически выдачу индульгенции на любое сексуальное поведение, в том
числе и девиантное, со всеми вытекающими негативными последствиями. При внедрении
программ полового воспитания зачастую происходила недооценка базовых знаний детей,
использовались агрессивные методики внедрения в сознание детей стереотипов полового
поведения, игнорировались индивидуальные потребности детей, учитывающие
протекающие этапы психосексуального развития.
Сегодня под половым воспитанием мы понимаем обучение детей элементарным
навыкам любви – уметь любить и быть любимыми, дарить и принимать заботу, быть
ответственными за свои действия, как перед самими собой, так и перед людьми, которые от
них зависят. Это формирование социальной зрелости, не пренебрегающее, а базирующееся
на половой роли человека.
В последние годы Всемирная Организация Здравоохранения (ВОЗ) внедряет
образовательные подходы, ориентированные на развитие жизненных навыков, включающие
все аспекты здорового образа жизни: физическое, социальное, эмоциональное и психическое
благополучие.
В качестве задач полового воспитания здоровьесберегающей направленности, можно
определить формирование у подростков позитивного отношения к здоровому образу жизни,
ответственности в вопросах физического и репродуктивного здоровья; выработку навыков
общения с представителями своего и противоположного пола, способности принимать
осознанные решения; обеспечение доступности необходимой достоверной информации.
Таким образом, в настоящее время настоятельной необходимостью становится
совокупная реализация тех моделей полового и личностного воспитания, которые способны
не только изменить градиент накопленной в обществе агрессии на противоположный вектор
любви и терпимости, но и обеспечить будущим поколениям право быть счастливыми и в
семье, и в обществе.
Гендерная демография
Степанова Л.Г., г. Минск,
Белорусский государственный педагогический университет имени М. Танка
Изучение различий между полами осуществляется в рамках двух альтернативных
парадигм: социобиологической и социокультурной. В рамках социобиологической модели
половая дифференциация — универсальный биологический процесс, который культура
только оформляет и осмысливает. Согласно социокультурной модели, половая
дифференциация является результатом социализации и влияния культуры в направлении
освоения конкретных социальных ролей. В рамках этой модели было доказано, что многие
из существующих особенностей личности мужчин и женщин поддаются изменению в ходе
обучения, при перемене жизненного уклада и социальных ожиданий. Самые последние
тенденции изучения проблем половой дифференциации связаны с развитием социально-
конструктивистского подхода, который основное внимание уделяет не измерению и
описанию гендерных различий, а анализу процесса их конструирования. Другими словами,
гендерные различия изучаются не как продукт и результат, а как процесс.
Когда мы находим отличия, мы зачастую склонны приписывать их фундаментальной
биологической разнице между полами. Однако при ближайшем рассмотрении становится
ясно, что эти отличия возникают из-за нашего личного опыта и из-за разницы в требованиях,
предъявляемых социумом к мужской и женской гендерной роли.
Для того, что бы лучше понять различия и сходства между мужчинами и женщинами по
ряду психологических явлений, нужно рассмотреть различия и сходства в здоровье,
болезнях, продолжительности жизни, а также рождаемость и смертность.
В связи с этим возникает следующий вопрос – кто дольше живет: мужчины или
женщины и что влияет на продолжительность жизни? Средняя продолжительность жизни
женщин значительно превышает продолжительность жизни мужчин – 74,3 и 64,6 лет
соответственно. Наиболее высокой продолжительность жизни была в 1964 – 1969 гг. – 72,9
лет. В 90-е годы происходило снижение ее уровня: в 2006 г. она составила 69,40 года.
Обобщенным показателем общественного здоровья является ожидаемая продолжительность
предстоящей жизни при рождении (ОППЖР). В Республике Беларусь, по сравнению с
развитыми странами, этот показатель ниже у мужчин на 12 – 14 лет, а у женщин – на 5 – 6
лет. ОППЖР для женщин снизилась с 77,2 (1984 – 1985 гг.) до 75,49 лет, для мужчин – с 68,9
(1964 – 1965 гг.) до 63,56 лет. Подсчитано, что к 2010 г. ожидаемая продолжительность
жизни мужчин снизится до 64 лет, женщин – до 74 лет, т.е. разница в 10 лет останется, хотя
доказано, что она должна составлять всего 2,1 года за счет биологических факторов, а
остальные потери у мужчин – за счет образа жизни.
Для сегодняшней Беларуси актуальной тенденцией стало превышение смертности над
рождаемостью. В течение последних пяти лет возрастала также материнская смертность. В
течение 1990 – 2002 гг. показатель материнской смертности варьировался от 13,8 (1995 г.) до
24,2 (2000 г.) на 100 тыс. родившихся живыми, в 2006 г. он составил 11,4 (2005 г. – 15,5).
Пока еще этот показатель в Беларуси значительно выше, чем в экономически развитых
странах Европы, где он составляет не более 10 на 100 тыс. новорожденных.
Несмотря на то, что зачатий мальчиков происходит больше, чем зачатий девочек,
намного больше эмбрионов мужского пола по сравнению с женским полом погибают еще до
рождения. Девочки переживают меньшие трудности во время самого процесса рождения и,
следовательно, имеют меньше врожденных дефектов. Исследования подтверждают более
высокую жизнеспособность женского пола и после рождения. У девочек меньше
врожденных заболеваний, для них менее вероятны случаи смерти, вызванные синдромом
внезапной смерти (SIDS – смерть во сне внешне здоровых детей, у которых останавливается
дыхание по непонятным с медицинской точки зрения причинам).
На продолжительность жизни мужчин в значительной степени влияло постоянное
возрастание потребления спиртных напитков (уровень потребления алкогольных напитков за
последние 5 лет возрос от 8,8 до 10,3 л в пересчете на абсолютный алкоголь на одного
человека в возрасте двадцати лет и старше), а также возросшая нестабильность жизни:
большое количество стрессов, ведущих к тяжким заболеваниям. С 1995 по 2006 г.
контингент больных хроническим алкоголизмом и алкогольным психозом увеличился на
56,5 % (с 1187,4 до 1858,9 на 100 тыс. населения). В то же время в последнее время возросло
количество женщин, страдающих алкоголизмом и наркотической зависимостью. За 5 лет
численность женщин, состоящих на учете в Минском наркологическом диспансере, возросла
с 3,025 до 4,018 тыс., а количество женщин, вовлеченных в незаконный оборот наркотиков, –
за последний год в 2 раза. Из числа больных алкоголизмом 14,4 % составляют женщины.
Ежегодно увеличивается уровень смертности, обусловленной потреблением алкоголя: с 1990
г. этот показатель возрос почти в 2,6 раза. В 2006 г. было зарегистрировано 2 932 случаев
смерти в состоянии алкогольного опьянения – 30,1 на 100 тыс. населения, из них 77 %
приходится на мужское население.
Существует статистика «мужских» и «женских» заболеваний. У мужчин это, к примеру,
дальтонизм и гемофилия (нарушение свертываемости крови), а у женщин – униполярная
депрессия. У женщин астма во все времена наблюдалась чаще, чем у мужчин. Болезнь
Альцгеймера поражает в 2 – 3 раза больше женщин, чем мужчин. Ею страдают около 70 %
женщин в возрасте старше 80 лет. 70 % пациентов, страдающих мигренями, – женщины.
Депрессивные расстройства случаются у женщин почти в два раза чаще, чем у мужчин (12 %
и 6,6 % соответственно).
Депрессия повышает риск суицидальных попыток. Несмотря на то, что мужчины в
четыре раза чаще, чем женщины, погибают в результате суицида, женщины предпринимают
в 2 – 3 раза больше попыток покончить с собой. Так, в Беларуси уровень суицидов среди
женщин значительно ниже, чем у мужчин: соотношение уровней в 2002 г. – 6:1. В 2002 г.
максимальные уровни суицидов в мужской популяции отмечены в возрастном диапазоне 50
– 59 лет: 99 на 100 000 данной подгруппы. Уровень суицидов среди женщин плавно
поднимается до максимальных значений в возрасте старше 70 лет (17,6 / 100 000) [1].
Алкогольное опьянение (определяемое по содержанию алкоголя в биологических
жидкостях) сопровождало 59 % суицидов мужчин и 25 % – женщин [2].
Значительное преобладание уровня мужских суицидов над женскими отражает хорошо
известную закономерность: среднемировой коэффициент соотношения «мужских» уровней к
«женским» в 1995 г. составил 3,6:1 и в 2020 г. составит 3,9:1 [3]. Шестикратное и более
преобладание «мужских» уровней характерно для многих государств: Латвия, Новая
Зеландия, Швейцария, Австралия, Великобритания и др. В мире существует только 1 страна
– Китай, где уровни суицидов среди женщин постоянно выше (примерно в 2 раза), чем среди
мужчин [4]. Если последнее явление, по-видимому, связано с местными культуральными и
социально-экономическими особенностями и требует специальных исследований, то первое
(значительное преобладание «мужских» суицидов) имеет частичное объяснение. Так же, как
и смерть от ишемической болезни сердца, убийств, несчастных случаев, передозировки
алкоголя и наркотиков, суицид является феноменом, присущим мужчинам в большей
степени, чем женщинам.
С точки зрения гендерной психологии, это явление во многом связано с различными
общественными ожиданиями от мужской и женской социальных ролей. Ключевыми для
данного вопроса факторами являются различия в способах эмоциональной экспрессии и
поведении, направленном на поиск помощи. По-видимому, именно благодаря требованиям
социума (и в меньшей степени в связи с биологическими различиями) мужчина приучается
не выражать негативные эмоции («мальчики не плачут»), а, зачастую, и не осознавать их
(алекситимия), так как это не отвечает принятому в обществе стереотипу маскулинности. То
же относится к поиску помощи в состоянии кризиса. Демонстрировать свою депрессию, так
же как и искать помощи у специалиста (или близких людей) равносильно признанию своей
слабости и, соответственно, социальной неуспешности. Для социального стереотипа
феминности в значительно большей степени приемлемо более открытое выражение эмоций и
активный поиск помощи. Вероятно, это во многом связано с парадоксальным феноменом в 2
раза большей распространенности диагноза депрессии в женской популяции при
значительно меньшем, чем у мужчин уровне суицидов. Активным же поиском помощи
можно объяснить и то, что суицидальные попытки (мотивом которых часто и является «крик
о помощи») чаще регистрируются в женской популяции.
Для статистической характеристики здоровья населения существенное значение имеют
данные о численности и составе населения. Распространено мнение, что женщин в целом
больше, чем мужчин.
В 2005 году численность женщин в мировом населении достигла 3 209 миллионов, из
которых 622 миллиона (19,4 %) проживают в более развитых странах (согласно
классификации ООН, к ним относятся все страны Европы и Северной Америки, Австралия,
Новая Зеландия и Япония.), а 2 587 миллионов (80,6 %) – в менее развитых, включая 633
миллиона (19,7 %) женщин, проживающих в Китае. В Африке сосредоточено 13,9 % общей
численности женщин мира (446 миллионов), в Северной Америке – 5,3 % (169 миллионов), в
Латинской Америке и странах Карибского бассейна – 8,8 % (282 миллиона), в Европе – 11,7
% (375 миллионов), в Океании – 0,5 % (16 миллионов), а остальные 59,8 % (1 920
миллионов) – в Азии.
В большинстве стран женщины по своей численности превосходят мужчин, но
примерно в трети стран, в основном азиатских, напротив, больше численность мужчин.
Небольшой перевес численности мужского населения над женским наблюдается также в
ряде стран Африки, Центральной и Южной Америки, Океании. Число женщин на 100
мужчин варьирует по странам мира от 47 в Объединенных Арабских Эмиратах и 48 в
Кувейте до 118 в Эстонии и на Украине и 119 в Латвии. Диспропорция населения Беларуси
по половому признаку не очень существенна: в 2007 г. 47 % населения составляли мужчины,
53 % – женщины.
Поскольку женщины обычно живут дольше мужчин, численное соотношение между
женщинами и мужчинами с возрастом увеличивается. Женщины старшего возраста
численностью значительно превышают мужчин этого возраста в большинстве стран мира. К
возрасту, когда женщинам исполняется 85 лет и больше, на 220 женщин приходиться 100
мужчин. Для объяснения причин существования различий по половому признаку в вопросах
долголетия были выдвинуты на рассмотрение факторы влияния со стороны окружения и
факторы биологического характера. Например, гормональные и генетические факторы
повышают сопротивляемость женщин определенным болезням, включая сердечно-
сосудистые заболевания. Другим существенным аспектом является то, что женщины чаще
обращаются за помощью в медицинские учреждения.
Подобное соотношение мужчин и женщин в зависимости от возрастной группы
характерно и для Беларуси. Так, в соответствии с данными на 1 января 2008 г., в возрасте до
30 лет у нас теперь преобладают лица мужского пола: на 100 женщин – 103 мужчины. В
возрасте 30 – 39 лет численность мужчин равна численности женщин. Но в возрасте 50 – 59
лет на 100 женщин уже приходится 79 мужчин; в возрасте 60 – 69 лет – 53; в возрасте 70 – 79
лет – 43, а в возрасте 80 лет и старше – лишь 33,0.
Таким разом, 670 тыс. недостающих мужчин приходится на возраст старше 50 лет, что
обусловлено, прежде всего, разницей в продолжительности жизни мужчин и женщин и
образом жизни. В фертильном же возрасте для каждой женщины есть пара, а в брачном –
даже дефицит невест.
Литература:
1. Статистический ежегодник Республики Беларусь, 2003 / Минстат Республики Беларусь.
Минск, 2003.
2. Клинико-эпидемиологическое исследование суицидального поведения среди жителей г.
Минска: Методические рекомендации / В.Б. Позняк, А.П. Гелда, Е.В. Ласый и др. Минск:
БГМУ, 2001.
3. Bertolote J.M., Fleischmann A. Suicide and psychiatric diagnosis: a worldwide perspective //
World Psychiatry. 2002. Vol. 1, № 3.
4. Phillips M.R., Li X., Zhang Y. Suicide rates in China, 1995-99. // Lancet. 2002. Vol. 359.
«Тактильдрама» как оригинальная техника юнгианской психотерапии семьи
39
Столярский Я.О., г. Калуга,
Лаборатория раннего детства
КГПУ им. К.Э. Циолковского
Активизирующая тренировка «Тактильдрама», которая разрабатывалась и в почти двух
десятков лет апробировалась нами в практике работы психолога детских учреждений и
семейных консультаций – это оригинальная комбимаготимно-топосемиотивная техника
настольной игры, реализуемой с целью:
релаксации игрока/игроков,
снятия эмоционального внутреннего напряжения игрока/игроков,
воплощения личностных установок и переживаний в создаваемых игроком
композициях единиц предложенного набора материалов,
решения задач-головоломок через нахождение объяснения для каждой единицы
предложенного набора материалов и композиции в целом,
отработки навыков общения через организованное коммуникативное взаимодействие
тренера (психолога–игротехника) и игрока/игроков в режиме «вопрос–ответ».
Техника базируется на юнгианских принципах аналитической терапии. Используются
два базовых комплекта тщательно подобранных стимульных материалов – «Тойстест» и
«Чётки». Как оригинальная частная техника детской и семейной неклинической
психотерапии, психодиагностики и психологического консультирования организационно
представляет собой своеобразный активизирующий психотренинг в форме настольной игры
с широкими возможностями специалисту для диагностики, аналитики и психологического
прогноза развития личностной, поло-ролевой культуры субъекта. В целом, данный подход со
всеми наборами стандартных стимульных материалов и процедурой неоднократного
проигрывания любой экспериментальной ситуации является одним из перспективных на
уровне, как проективной диагностики, так и неклинической психотерапии и
здоровьесбережения. Игровое поле может быть ограничено пространством всего рабочего
стола, его частью, обозначенной игроком, листом бумаги, предложенным тренером, листом
бумаги с начертанной окружностью.
Коротко о названии и принципах ее применения.
Тактильдрама (от лат.tactilis – осязательный, от греч. dгаmа – действие) – вид
индивидуальной и групповой неклинической детской и семейной психотерапии в форме
настольной игры, предлагающей вниманию клиентов комплекты тщательно подобранных
стимульных материалов, когда клиент повременно выступает в качестве: 1) субъекта,
активно модифицирующего собственные первичные образы воспринимаемых стимульных
материалов в зависимости от заданных условий партнером по игровому общению и/или 2)
субъекта, активно комментирующего действия с конкретным стимульным материалом для
обеспечения партнеру по игровому общению оптимальных условий к созданию образов
аналогичных собственным; причем обе роли направлены на опосредованное моделирование
реальных жизненных ситуаций, отработку социальной перцепции, более глубокого
самопознания.
Для проведения игры с набором «Тойстест» предлагается комплект из 12 небольших
деревянных, схематично раскрашенных фигурок: одинаковые маленькие фигурки с тонкой
ножкой–опорой, но отличны устойчивостью опоры и элементами окраски, символизируя тем
самым – мужское/женское начало в детстве; три маленькие фигурки, отличные по форме и
раскраске, но явно объединенные принадлежностью к «прекрасному» полу; три – к
«сильному» полу и др. Каждый элемент набора представляет собой образец народного
промысла: деревянные игрушки цилиндрической формы, все примерно одного размера,
39
Исследование проводилось при финансовой поддержке РФФИ (грант № 07-06-00048) при участии А.Е.
Фомина, Е.Ю. Савина, А.С. Разумовой
каждая воплощает в себе определенный образ. Однако, у каждого имеется возможность
символизировать их самостоятельно. Кроме того, в игру-представление можно включить
схематичный макет жилого помещения: деревянный дом плоской формы (15х20 см), чаще
всего используется в качестве своеобразного фона, но иногда и как часть активной сцены.
Организация Тойстеста, представляющего собой своеобразную форму эмоционального
воздействия на личность, предполагает, в первую очередь, предоставление тренируемому
субъекту самостоятельности во время занятий, а потому невозможна в ситуации личностной
незначимости, поскольку все усилия тренируемого субъекта будут направлены только на
активизацию волевой сферы для преодоления текущих трудностей.
Для проведения настольной игры с набором «Четки» предлагается следующий
комплект стимульных материалов: два – три варианта демонстрационного игрового поля,
представляющего собой доску (15 х 30 см) из легкого пластика, поделенную на пять – десять
изолированных зон (высота перегородок – 1,5 см) с образцами наборов рассыпчатых
материалов:
1) зерна темной, цветной и светлой фасоли, косточки вишни и сливы;
2) косточки фиников, зерна темной фасоли, кофейные зерна, кедровые орехи;
3) арбузные, лимонные, яблочные и виноградные косточки и мн. др.
Игра с предлагаемыми наборами стимульных материалов принималась практически
всеми детьми и родителями. Любой набор предлагаемых материалов стандартен, задания
практически аналогичны как для тренировки ребенка преддошкольного и дошкольного
возраста, так и для взрослых участников сеанса семейной психотерапии в форме настольной
игры. Используемый стимульный материал служит базовым, опорным инструментом в
работе, когда в полной мере раскрываются возможности индивидуальной самокоррекции в
условиях опосредованного социального взаимодействия. Не страшась неудачи, т.к. общение
посвящено абстрактным символическим категориям тренируемый субъект, активизируя
посредством специального стимульного материала взаимодействие с тренером-психологом и
партнерами по настольной игре, получает уникальную возможность целительной попытки
общения без травматического ущерба для своей психики. Несмотря на кажущуюся простоту
все это усиливает коррекционный, восстановительный и профилактический эффект и
отличает данный метод от большинства классических. Существует множество моделей
поведения в различных ситуациях и каждому участнику предоставляется возможность
проиграть, «прожить» как можно больше из этих моделей. Опыт показывает, что чем больше
у человека арсенал возможных реакций, моделей ролевого поведения, тем лучше он
адаптирован к условиям окружающего мира. Уникальность в том, что каждый работает с
материалом так, как требует его подсознание, а комментирует полученную композицию в
наиболее близкой ему метафорической форме. Фигурки, равно как и единицы наборов
рассыпчатых материалов стимулируют работу фантазии, актуализируют процесс переноса
внутренних представлений ребенка на них. Таким образом, незатейливые игрушки и
комбинации единиц наборов рассыпчатых материалов становятся символами внутренней
жизни, потенциальных возможностей ребенка, проявление которых способствует:
эмоциональному развитию, самостоятельному совершенствованию механизмов
психологической защиты, развитию внутренней устойчивости в конфликтных и
стрессогенных ситуациях. Играя с материалами, ребенок, на самом деле, мануально
"осознает" себя, свои внутренние процессы и "расставляет" их в нужной для себя
последовательности. Так просто, как все гениальное, происходит великий акт
саморегуляции, включающий в себя процесс "заземления" негативной психической энергии
через мануальную манипуляцию символичными фигурками и единицами рассыпчатых
наборов.
Тренером предлагается игроку отобрать наиболее адекватный его представлениям
набор материалов, а затем попробовать разместить эти материалы (предметные единицы
набора) в той последовательности и в том сочетании, что больше всего, по его мнению,
будет соответствовать их внутреннему содержанию или внешнему виду. Игрока просят
отказаться от сознательных размышлений и предаться ходу своих спонтанных ассоциаций,
без всякой критики и оговорок. Получается некий рисунок, скомбинированный из данного
набора материалов, каждая предметная единица которого в итоге будет размещена в том
месте рисунка, которое, по мнению игрока, ей соответствует и подходит. Игрок может
неоднократно вносить поправки в свою композицию, как в целом, так и для каждого из ее
предметов. Все мысли, фантазии и чувства, которые воспринимает игрок или о которых он
сообщает в ходе ассоциативного комбинирования предметными единицами набора,
оказываются спровоцированными постоянным давлением бессознательных конфликтов
пациента. Свободный ход ассоциативного комбинирования игроком предметными
единицами набора может быть прерван тренером, который своими словесными
интервенциями в режиме «вопрос–ответ» постоянно стремится превратить игрока в
активного наблюдателя и интерпретатора выдаваемых им свободных ассоциативных
предметных композиций. Вместе с игроком обсуждается созданная им композиция, ее
неповторимость и уникальность. Главная аналитическая задача тренера – обратить внимание
игрока и вместе с ним проанализировать следующие элементы полученной композиции:
− предложенный игроком вариант комбинирования (от лат. combinatio - соединение) всех
используемых предметных единиц выбранного набора, учитывая: 1) размещение, сочетание
и взаимное расположение выбранных единиц; 2) совокупность предполагаемых
перемещений этих предметов и/или действий с ними, объединенных единым замыслом; 3)
возможность заранее прогнозируемого комментария к расположению и/или перемещению
единиц набора; 4) простейшие соединения, различающиеся/ сходные или порядком создания,
или самими предметами, или комментарием пациента; 5) латентные соединения, т.е. такие,
создание которых предполагалось, однако, которые были изменены внесением поправок;
−общий, единый образ предложенной композиции, т.е проецирование в созданной
игроком ассоциативной комбинации предметных единиц выбранного набора целостности его
отношения к явлениям реального мира и своим внутренним установкам;
−эмоциональное отношение игрока к созданной композиции, те внутренние
переживания, которые он постарался упростить, схематизировать через творческую
комбинацию предметных единиц выбранного набора;
− выбранное место (от греч. topos - место) и предназначение каждого из используемых
предметных единиц набора в том месте, которое было для этого определено; комбинация, в
этом случае, как сочетание самостоятельных независимых мест для каждой единицы набора;
− символизм (от греч. symbolom – знак; семиотика – semeaon – знак, признак –
исследование свойств знаков, символов, символики) каждого из элементов и его места в
общей скомбинированной композиции, символизм всей композиции и символизм единого
образа созданного пациентом рисунка.
Разработанная нами комбимаготимно-топосемиотивная техника настольной игры
достаточно успешно использовалась в работе с «внешней» зависимостью ребенка, т.е. его
стремлением во всем или только в чем-то полагаться на родителя и/или воспитателя. Также
работали с условным вариантом «внешней» зависимости, когда у ребенка отсутствовал
конкретный человек, на которого он мог бы во всем полагаться, однако, подобное
стремление имело место быть. В этом случае приходилось работать дольше, хотя тоже
достаточно успешно. Активно работали с вариантами «внутренней» зависимости, когда у
ребенка имел место быть некоторый устойчивый поведенческий стереотип от простого
повторяющегося телодвижения вплоть до устойчивого патологически привычного действия.
Ребенок на аналитических сеансах в ходе обсуждения с терапевтом созданных им
композиций, «разводил» сначала на уровне различных комбинаций ранее непоколебимые
сочетания предметных единиц выбранного набора, а затем самостоятельно подходил к
анализу такого «развода». С взрослыми игроками, за исключением родителей зависимых
детей, работать приходилось реже, однако, положительные результаты отмечались как
постоянные и достаточно устойчивые. Большинством родителей чаще всего изначально
предлагается обсуждение различных композиций, в которых проектируются случаи