работать систематически, постоянно, изо дня в день по много дней подряд, работать не
только в меру сил, но и через силу.
Такой способ повышения продуктивности общественного производства, а тем
самым и уровня развития производительных сил можно назвать темпоральным (от лат.
tempus - время). На приведенном выше примере можно наглядно видеть, что новые
производственные отношения не просто влияют на производительные силы, не просто
способствуют их развитию, а создают, вызывают к жизни новые производительные силы.
Подобного рода развитие производительных сил общества возможно было только
до какого-то более или менее определенного уровня. Этот уровень зависел, в частности, и от
природных условий. В странах, в которых в силу климатических особенностей
земледельческие работы в течение определенного сезона, например, зимой, невозможны,
увеличить число рабочих дней земледельца за счет этого периода времени было нельзя. Для
стран, где земледельческие работы возможны в течение всего года, а такими были
восточные, такое ограничение отпадает. В качестве ограничивающего момента там
выступают прежде всего особенности природы самого человека.
Производители материальных благ физически не могли работать сверх более или
менее определенного числа часов в сутки и сверх более или менее определенного числа дней
в году. Начиная с определенного предела, возрастание прибавочного продукта могло
происходить только за счет изымания части жизнеобеспечивающего продукта, т.е. такого,
который абсолютно необходим для физического выживания работников и членов их семей.
Движение пресса эксплуатации на каком-то уровне должно было остановиться. Происходило
это, разумеется, не автоматически. Нередко останавливало его сопротивление самих
производителей, которое выражалось в форме и бунтов, и крестьянских войн. Там, где
сопротивление было слишком слабым, работники физически изнашивались от непосильного
труда и истощались от постоянного недоедания, производительные силы тем самым
деградировали и разрушались. В результате классовое общество могло не только прийти в
упадок, но и погибнуть. Но чаще всего происходил распад крупного социоисторического
организма на мелкие, что вело к ослаблению мощи государственного аппарата и
соответственно его способности высасывать прибавочный продукт. Все это давало
возможность непосредственным производителям оправиться, а затем все начиналось
сначала.
Но это не единственный механизм, лежавший в основе циклических изменений.
Как уже указывалось, практически во всех политарных обществах шел процесс плутарного
расслоения, возникновения персональной полной частной собственности, становления
доминарных, магнарных и доминомагнарных отношений, процесс вторичного
классообразования. Возникая и развиваясь, магнарный, или доминомагнарный, уклад
разъедал политарный социоисторический организм. Когда крестьяне лишались земли и
превращались в магнариев и доминариев, они переставали платить налоги. Все это вело к
усилению эксплуатации сокращавшегося числа крестьян-общинников и ускоряло
приближение их физической деградации.
Каждая политархия состояла из нескольких областей - субполитархий. Их
правители были заинтересованы в том, чтобы получить в свое распоряжение возможно
большую долю дохода с подчиненного им населения, а то и весь доход. Но последнее могло
произойти лишь в случае превращения субполитархии в политархию. Развитие магнарных
отношений способствовало росту самостоятельности субполитархов. Когда внутри сколько-
нибудь крупного политарного социоисторического организма получали развитие магнарные
отношения, он был обречен на развал.