ТОРА с комментарием РаШи (пер. Фримы Гурфинкель)
Файлы из пяти частей подготовлены благодаря сайту "Иудаизм и евреи" (toldot.ru). О РАББИ ШЛОМО ИЦХАКИ (РаШи).
Раши выполнил гигантскую задачу: он сопоставил материал Устной Торы с каждым стихом Торы Письменной, причем выбрал только тот материал, который напрямую толкует, объясняет Тору. Перед Раши встала задача невообразимой сложности: он должен был найти и определить прямой смысл текста, так называемый пшат. Раши выделил из всех мидрашей те, которые объясняют смысл самого текста писания, оставив в стороне прочие толкования, иллюстрирующие некую тему или передающие дополнительную информацию из Устной Торы.
Раши сделал то, что никто и никогда ни до него, ни после него не делал: он последовательно строит мост между стихами Писания и Талмудической литературой. Значение Раши для еврейской традиции можно выразить словами: Из его колодца мы пьем, его воздухом дышим. Все следующие комментаторы шли другим путем. С комментарием Раши не спорят просто потому, что его толкование не нуждается в доказательствах — оно освящено всей предшествующей еврейской традицией, это и есть комментарий Устной Торы к Торе Письменной во всей ее красе. О ПЕРЕВОДАХ Ф. ГУРФИНКЕЛЬ.
Исходя из общепринятого в еврейском мире представления о святости текста, Фрима Гурфинкель обращается с ним очень бережно, стремится сохранить его целостность. На иврите это понятие выражено словом шлемут, которое может быть переведено как «цельность», «полнота», «совершенство». Разумеется, речь идет не о полной передаче всех смысловых уровней и оттенков, что абсолютно невыполнимо при переводе на другой язык, но о том, чтобы у читателя, как в интеллектуальном, так и в эмоциональном плане, возникло чувство соприкосновения с совершенным, цельным текстом. Перевод Фримы Гурфинкель позволяет в какой-то мере ощутить себя внутри пространства оригинала, ощутить целостность этого пространства. Недаром один из читателей, раввин, прекрасно владеющий русским языком, с восторгом сказал о ее работе: «Поразительно! Ведь это русский текст, а чувство такое, словно читаешь на Святом Языке.
Важно отметить, что ни один из технических приемов, используемых переводчиком, не становится самоцелью, все они строго подчинены основному замыслу. Можно предположить, что именно стремление сохранить связь между разными уровнями понимания текста и приводит к тому, что у читателя возникает чувство соприкосновения с чем-то необъятным, бесконечно многоплановым, объемным - чувство почтительного удивления.
Как результат такого подхода, рождается перевод, самобытность которого в первую очередь проявляется в его стиле, причудливым образом сочетающем в себе и архаичные обороты, и элементы модерна, вплоть до неологизмов. Слог перевода также неоднороден: местами он гладок и изящен, но порой - труднопроизносим и шероховат. Однако, важно понимать, что эта неоднородность возникает как результат стремления более полно передать динамику оригинала. При этом, перевод всегда предельно точный и, быть может, единственно возможный в рамках поставленной задачи.
Тем же стремлением к цельности обусловлен и выбор комментатора. Комментарий к письменной Торе - это не только разъяснение малоизвестных слов и понятий, и его цель не исчерпывается лишь тем, чтобы текст стал однозначно ясным, укладывающимся в простую и логичную схему. Истинное назначение толкования заключается в том, чтобы привить изучающему правильный взгляд на вещи, помочь ему выбрать путь, ведущий к дальнейшему познанию и более осознанному восприятию. Комментарий РаШи замечательно подходит для этой цели. Его изложение, составленное в ясной и строгой манере, как правило, не удаляется от простого понимания текста, но при этом оно отражает традиционное еврейское миро- воззрение, приобщившись к которому, читатель сможет лучше ощутить единый мир Книги.
Файлы из пяти частей подготовлены благодаря сайту "Иудаизм и евреи" (toldot.ru). О РАББИ ШЛОМО ИЦХАКИ (РаШи).
Раши выполнил гигантскую задачу: он сопоставил материал Устной Торы с каждым стихом Торы Письменной, причем выбрал только тот материал, который напрямую толкует, объясняет Тору. Перед Раши встала задача невообразимой сложности: он должен был найти и определить прямой смысл текста, так называемый пшат. Раши выделил из всех мидрашей те, которые объясняют смысл самого текста писания, оставив в стороне прочие толкования, иллюстрирующие некую тему или передающие дополнительную информацию из Устной Торы.
Раши сделал то, что никто и никогда ни до него, ни после него не делал: он последовательно строит мост между стихами Писания и Талмудической литературой. Значение Раши для еврейской традиции можно выразить словами: Из его колодца мы пьем, его воздухом дышим. Все следующие комментаторы шли другим путем. С комментарием Раши не спорят просто потому, что его толкование не нуждается в доказательствах — оно освящено всей предшествующей еврейской традицией, это и есть комментарий Устной Торы к Торе Письменной во всей ее красе. О ПЕРЕВОДАХ Ф. ГУРФИНКЕЛЬ.
Исходя из общепринятого в еврейском мире представления о святости текста, Фрима Гурфинкель обращается с ним очень бережно, стремится сохранить его целостность. На иврите это понятие выражено словом шлемут, которое может быть переведено как «цельность», «полнота», «совершенство». Разумеется, речь идет не о полной передаче всех смысловых уровней и оттенков, что абсолютно невыполнимо при переводе на другой язык, но о том, чтобы у читателя, как в интеллектуальном, так и в эмоциональном плане, возникло чувство соприкосновения с совершенным, цельным текстом. Перевод Фримы Гурфинкель позволяет в какой-то мере ощутить себя внутри пространства оригинала, ощутить целостность этого пространства. Недаром один из читателей, раввин, прекрасно владеющий русским языком, с восторгом сказал о ее работе: «Поразительно! Ведь это русский текст, а чувство такое, словно читаешь на Святом Языке.
Важно отметить, что ни один из технических приемов, используемых переводчиком, не становится самоцелью, все они строго подчинены основному замыслу. Можно предположить, что именно стремление сохранить связь между разными уровнями понимания текста и приводит к тому, что у читателя возникает чувство соприкосновения с чем-то необъятным, бесконечно многоплановым, объемным - чувство почтительного удивления.
Как результат такого подхода, рождается перевод, самобытность которого в первую очередь проявляется в его стиле, причудливым образом сочетающем в себе и архаичные обороты, и элементы модерна, вплоть до неологизмов. Слог перевода также неоднороден: местами он гладок и изящен, но порой - труднопроизносим и шероховат. Однако, важно понимать, что эта неоднородность возникает как результат стремления более полно передать динамику оригинала. При этом, перевод всегда предельно точный и, быть может, единственно возможный в рамках поставленной задачи.
Тем же стремлением к цельности обусловлен и выбор комментатора. Комментарий к письменной Торе - это не только разъяснение малоизвестных слов и понятий, и его цель не исчерпывается лишь тем, чтобы текст стал однозначно ясным, укладывающимся в простую и логичную схему. Истинное назначение толкования заключается в том, чтобы привить изучающему правильный взгляд на вещи, помочь ему выбрать путь, ведущий к дальнейшему познанию и более осознанному восприятию. Комментарий РаШи замечательно подходит для этой цели. Его изложение, составленное в ясной и строгой манере, как правило, не удаляется от простого понимания текста, но при этом оно отражает традиционное еврейское миро- воззрение, приобщившись к которому, читатель сможет лучше ощутить единый мир Книги.