Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга 4. Договоры о перевозке, буксировке, транспортной экспедиции и иных услугах в сфере транспорта
Подождите немного. Документ загружается.
поручения и т.д.). Причем данный договор не предусматривает обязательств какой-либо иной
направленности, нежели та, которая отличает тот или иной тип договора, выделенный в ГК по
признаку направленности. Это дает основания для вывода о том, что договор транспортной
экспедиции сформулирован законодателем не по самостоятельному признаку направленности,
а по вторичному системному признаку, служащему основой для выработки нормативной базы,
лишь уточняющей регулирование типа обязательства, которое в нем присутствует". Данные
рассуждения приводят автора к следующему выводу: "Транспортная экспедиция представляет
собой "перевозочный" вид каждого из договорных типов, который ею конкретизируется.
Например, если по договору транспортной экспедиции оказываются комиссионные услуги, то
можно сказать, что он является "перевозочным" видом договора комиссии, и т.д." А далее
следует вывод, который может породить серьезные последствия для судебно-арбитражной
практики: "Установление направленности конкретного договора транспортной экспедиции имеет
нормообразующее значение. Направленность служит основой для применения к услуге,
оказываемой в рамках транспортной экспедиции... норм, отражающих направленность этой
услуги. Например, если на экспедитора возложена обязанность по оказанию от своего имени
юридических услуг, связанных с перевозкой, к таким правоотношениям должны применяться
нормы института комиссии" <*>.
--------------------------------
<*> Романец Ю.В. Система договоров в гражданском праве России. М., 2001. С. 438 - 439.
С таким взглядом на договор транспортной экспедиции, когда ему отводится роль
"перевозочного" вида иных договоров, невозможно согласиться по причинам как
теоретического, так и юридико-технического порядка.
Во-первых, представляется неверным суждение о том, что "договор транспортной
экспедиции сформулирован законодателем не по самостоятельному признаку направленности",
а по некому "вторичному системному признаку". Обязательства по транспортной экспедиции
направлены на обеспечение перевозки груза и на организацию такого обеспечения, а отнюдь не
на совершение абстрактных юридических (сделок) или фактических действий. Как правильно
отмечает Г.П. Савичев, предназначение договора транспортной экспедиции состоит в том,
чтобы "способствовать выполнению основного транспортного договора - договора перевозки
груза. Дело в том, что сам по себе договор транспортной экспедиции лишен какого-либо
юридического смысла, если он не направлен на оказание дополнительных услуг клиентуре
транспорта, не имеющей, как правило, собственных транспортных средств" <*>. То
обстоятельство, что экспедитор по договору транспортной экспедиции обязуется выполнить
или организовать выполнение определенных экспедиционных услуг, связанных с перевозкой
груза, никак не может свидетельствовать о том, что указанные услуги должны
квалифицироваться как услуги "перевозочного" комиссионера или "перевозочного" поверенного
в зависимости от того, действует ли экспедитор от своего имени или от имени клиента. Ведь
такого рода услуги вовсе не сводятся к совершению сделок (погрузочно-разгрузочные работы,
сопровождение груза и обеспечение его сохранности и т.п.).
--------------------------------
<*> Гражданское право: Учебник. В 2 т. Том II. Полутом 2 / Отв. ред. Е.А. Суханов. С. 66.
Во-вторых, договором транспортной экспедиции может быть предусмотрено
обязательство экспедитора организовать перевозку груза транспортом и по маршруту,
избранными экспедитором или клиентом (п. 1 ст. 801 ГК). Именно применительно к таким
ситуациям говорят о полном транспортно-экспедиционном обслуживании. Такое обязательство
никак не укладывается в предмет договоров поручения, комиссии или агентского договора, а
может вытекать лишь из договора транспортной экспедиции. Именно такого рода
обязательство олицетворяет собой в полном смысле специфическую направленность договора
транспортной экспедиции: обеспечение перевозки груза и доставки его получателю.
В-третьих, с точки зрения системы гражданско-правовых договоров все договоры,
относящиеся к категории договоров о возмездном оказании услуг, в том числе договоры
транспортной экспедиции, поручения, комиссии, перевозки и др., находятся в одном ряду,
являются однопорядковыми. Родовым же понятием по отношению к указанным договорам
является договор о возмездном оказании услуг. Поэтому методологически недопустимо
определять соотношение указанных договоров (например, договора транспортной экспедиции и
договора комиссии) как вид к роду.
В-четвертых, применение отдельных норм о других договорах к договорам,
признаваемым самостоятельными договорами, которым посвящены отдельные главы ГК,
возможно лишь как прием законодательной техники и при наличии прямого указания об этом в
тексте Гражданского кодекса. В главе 41 ГК, посвященной договору транспортной экспедиции, в
отличие от ст. 105 Основ гражданского законодательства 1991 г. нет ни одной нормы, которая
допускала бы применение к обязательствам по транспортной экспедиции правил о договоре
комиссии и договоре поручения. Единственное правило такого рода сформулировано лишь в
отношении норм об ответственности перевозчика, в соответствии с которыми определяется и
ответственность экспедитора, если последним будет доказано, что допущенное им нарушение
обязательства перед клиентом вызвано ненадлежащим исполнением договоров перевозки (ст.
803 ГК). Указанное единственное исключение подтверждает общее правило: никакие иные
нормы о других договорах (например, поручения или комиссии) не подлежат применению к
обязательствам, вытекающим из договора транспортной экспедиции. При этом необходимо
подчеркнуть, что отсутствие в главе 41 ГК норм, отсылающих к правилам, регулирующим иные
договоры (комиссии, поручения, хранения, агентский договор), с точки зрения юридической
техники никак не может быть компенсировано теоретическими рассуждениями о соотношении
указанных договоров с договором транспортной экспедиции, допускающими (теоретически)
возможность применения к обязательствам по транспортной экспедиции правил об иных
договорах.
В связи с этим можно согласиться с мнением Д.А. Медведева и В.Т. Смирнова, которые
указывают: "Экспедитор оказывает определенные услуги клиенту, в чем обнаруживается
сходство с такими договорами, как поручение, комиссия, агентирование, возмездное оказание
услуг. Однако предметом последних является совершение любых сделок и действий, в том
числе вовсе не относящихся к транспортной деятельности. В отличие от этого экспедиция
предполагает оказание услуг, непосредственно связанных с перевозкой груза. Поэтому
экспедиция рассматривается как разновидность одного из названных договоров или их
конгломерат" <*>.
--------------------------------
<*> Гражданское право: Учебник. Часть II / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. С. 413.
Правда, те же авторы полагают, что все же "не исключена возможность субсидиарного
применения норм о поручении, комиссии и агентировании к транспортной экспедиции... В
настоящее время ст. 801 ГК косвенно подтверждает такую возможность путем указания на
право экспедитора заключать договор перевозки от имени клиента или от собственного имени.
Кроме того, любая из сторон договора экспедиции вправе отказаться от его исполнения, что
также характерно для поручения, комиссии и агентирования, как личных сделок (ст. 806, 977,
1002, 1010 ГК). Таким образом, экспедицию следует рассматривать как особую разновидность
сделки о представительстве" <*>.
--------------------------------
<*> Гражданское право: Учебник. Часть II / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. С. 413 -
414.
Ранее уже отмечалось, что соображения законодательной техники не допускают ни
прямого, ни субсидиарного применения к договору транспортной экспедиции правил об иных, в
том числе и так называемых представительских, договорах. Применение отдельных правил об
этих договорах возможно лишь исходя из общего принципа аналогии закона в ситуации, когда
отношения транспортной экспедиции окажутся не урегулированными нормами о договоре
транспортной экспедиции, соглашением сторон или обычаями делового оборота при
несомненном их сходстве с отношениями поручения, комиссии или агентирования. Кроме того,
вызывает сомнения отнесение договора транспортной экспедиции к так называемым
представительским сделкам. Подобным образом можно квалифицировать договор
транспортной экспедиции лишь в том случае, когда обязательства экспедитора, вытекающие из
этого договора, ограничены обязанностью заключить договор перевозки груза с перевозчиком
от имени клиента и по доверенности последнего. При этих условиях действительно можно
говорить о том, что правоотношения клиента и экспедитора являются сделкой
представительства, поскольку в отношении такого договора перевозки будет действовать
правило о том, что указанная сделка, совершенная экспедитором (представителем) от имени
клиента (представляемого) в силу полномочия, основанного на доверенности, непосредственно
создает, изменяет и прекращает гражданские права и обязанности представляемого (ст. 182
ГК). Однако подобный договор транспортной экспедиции, по которому обязательства
экспедитора исчерпываются указанной единственной обязанностью, теряет всякий
практический смысл, поскольку для регулирования соответствующих отношений стороны могут
ограничиться выдачей доверенности.
Даже в тех случаях, когда транспортно-экспедиционное обслуживание клиента со стороны
экспедитора ограничивается первой стадией перевозочного процесса и стороны согласовали
условие о заключении экспедитором договора перевозки груза с перевозчиком от имени
клиента на основе доверенности последнего, обязательство на стороне экспедитора включает
в себя ряд иных обязанностей, не имеющих никакого отношения к представительским сделкам.
В частности, экспедитор должен организовать подачу транспортных средств для принятия груза
от клиента и его доставки перевозчику, обеспечить сопровождение данного груза до места
нахождения перевозчика, сдать указанный груз перевозчику. Выполняя указанные обязанности,
экспедитор действует в качестве должника в обязательстве, вытекающем из договора
транспортной экспедиции, а не как представитель клиента. Поэтому договор транспортной
экспедиции в целом, конечно же, не может быть отнесен к так называемым сделкам
представительства.
Принципиальное значение для определения места договора транспортной экспедиции
среди иных гражданско-правовых договоров, направленных на возмездное оказание услуг,
имеет выделение признаков указанного договора, которые в своей совокупности позволяют
отграничить транспортную экспедицию от других сходных правоотношений.
Основным признаком договора транспортной экспедиции, выделяющим его из числа всех
остальных договоров, относящихся к категории договоров о возмездном оказании услуг,
является особенность предмета данного договора, которая заключается в том, что все услуги,
оказываемые клиенту экспедитором, подчинены единой цели - обеспечению перевозки груза.
Для других договоров этой категории (об оказании услуг), как поименованных, так и
непоименованных в ГК, характерны либо иная специальная цель, либо отсутствие такой
специальной цели. Например, договор перевозки конкретного груза имеет своей целью
доставку груза в пункт назначения и выдачу его управомоченному на получение груза лицу (п. 1
ст. 785 ГК); целью договора хранения является хранение переданной вещи и возврат ее
поклажедателю в сохранности (п. 1 ст. 886 ГК); договоры поручения (п. 1 ст. 971 ГК), комиссии
(п. 1 ст. 990 ГК), агентский договор (п. 1 ст. 1005 ГК) не имеют своей специальной цели, а их
общее предназначение состоит в обеспечении интересов представляемого лица (доверителя,
комитента, принципала) и совершении юридических (поручение, комиссия), а также
фактических (агентский договор) действий по поручению последнего.
По поводу существа транспортно-экспедиционных услуг и объединяющей их цели Х.И.
Шварц в свое время указывал: "В литературе, в практике и в источниках права, регулирующих
транспортную экспедицию, нет единого понимания понятия транспортно-экспедиционной
деятельности. Некоторые, говоря об этой деятельности, понимают под ней совокупность
перевозочных и экспедиционных действий. Другие связывают это понятие с более узким
комплексом, а именно: с действиями, вспомогательными по отношению к перевозке. Но почти
все, кто касался проблемы правового регулирования транспортной экспедиции, подчеркивают
вспомогательный характер экспедиционных действий по отношению к завершенной или
предстоящей перевозке" <*>.
--------------------------------
<*> Шварц Х.И. Указ. соч. С. 151.
В работах российских правоведов, изданных в условиях действия нового Гражданского
кодекса Российской Федерации, также подчеркивается неразрывная связь экспедиционных
услуг с процессом перевозки грузов. Например, Г.П. Савичев предложил все возможные
экспедиционные услуги разделить на три группы в зависимости от того, какую стадию
перевозочного процесса они призваны обслуживать. Он пишет: "На стадии, предшествующей
процессу перевозки, экспедиционные обязательства возникают по поводу: содержания
договора экспедиции, определения оптимального варианта способа перевозки (вид транспорта,
маршрут движения и т.п.). На стадии процесса перевозки экспедиционные обязательства могут
возникать по поводу: сопровождения грузов клиента в пути следования; оформления
отношений с транспортными предприятиями при переадресовке грузов; перевалочных
операций при смешанных перевозках и т.п. На стадии завершения перевозки видами
экспедиционных обязательств являются: информирование грузополучателя о прибывшем или
прибывающем в его адрес грузе; раскредитация транспортных документов; окончательные
расчеты с перевозчиком; получение груза и доставка его на склад получателя" <*>.
--------------------------------
<*> Гражданское право: Учебник. В 2 т. Том II. Полутом 2 / Отв. ред. Е.А. Суханов. С. 65.
Неразрывная связь экспедиционных услуг с перевозкой грузов, направленность договора
транспортной экспедиции исключительно на организацию или обеспечение процесса перевозки
грузов позволяют также отличать услуги, оказываемые клиенту экспедитором, от некоторых
иных операций и услуг, оказываемых грузоотправителям, грузополучателям и транспортным
организациям со стороны иных организаций, обслуживающих участников транспортного
процесса. Например, лоцманские, навигационные и иные подобные услуги на морском
транспорте характеризуются направленностью на обеспечение безопасности движения и
сохранности самих транспортных средств, которые могут использоваться в том числе и для
перевозок грузов. Поэтому указанные услуги не могут составлять предмет договора
транспортной экспедиции. К этой же категории услуг на воздушном транспорте относятся
операции и услуги по обслуживанию воздушного движения, а также метеорологическое, радио-,
электро- и светотехническое, инженерно-авиационное, аэродромное и другое обеспечение
полетов воздушных судов, которое осуществляется на единообразных условиях за плату (ст. 69
Воздушного кодекса Российской Федерации <*>).
--------------------------------
<*> Собрание законодательства Российской Федерации (далее - СЗ РФ). 1997. N 12. Ст.
1383.
Другим важным признаком договора транспортной экспедиции, позволяющим
отграничивать указанный договор, в частности, от договоров поручения и комиссии, является
наличие в обязательствах экспедитора обязанности совершать как юридические, так и
фактические действия, направленные на обеспечение перевозки грузов. На это в свое время
указывал О.С. Иоффе: "Тесное переплетение фактических и юридических действий и выделяет
экспедицию из числа других договоров по оказанию услуг" <*>.
--------------------------------
<*> Иоффе О.С. Указ. соч. С. 544.
Правда, в юридической литературе советского периода можно встретить и иную позицию.
Так, М.Е. Ходунов считал, что "сочетание действий фактического и юридического порядка вовсе
не является отличительным признаком договора экспедиции" <*>. "Что касается извещения
клиента об отправленных или прибывших грузах, - пишет М.Е. Ходунов, - то обязанность
экспедитора известить клиента, так же как и его обязанность хранить груз до сдачи перевозчику
или клиенту, не является специфическим признаком договора экспедиции" <**>.
--------------------------------
<*> Ходунов М.Е. Указ. соч. С. 162.
<*> Там же. С. 162 - 163.
По мнению В.К. Андреева, все обязанности экспедитора "можно подразделить на две
группы: юридические действия и операции производственного характера. Осуществление
транспортно-экспедиционного обслуживания невозможно без выполнения экспедитором
операций по приему и сдаче грузов другим видам транспорта, по оформлению перевозочных
документов, ведению расчетных операций. Совершая эти действия, автотранспортный
комбинат или предприятие промышленного железнодорожного транспорта по поручению
клиента заключает договор перевозки грузов с соответствующей транспортной организацией
или вступает в этот договор в роли грузополучателя" <*>.
--------------------------------
<*> Андреев В.К. Транспортно-экспедиционное обслуживание. М., 1997. С. 35 - 36.
Дискуссия о таком признаке договора транспортной экспедиции, как наличие в
обязательстве экспедитора сочетания юридических и фактических действий, которая имела
место в советский период, во многом объяснялась отсутствием в законодательстве легального
определения договора транспортной экспедиции, который в то время находил выражение лишь
в так называемых обязательствах по транспортно-экспедиционному обслуживанию, которые
обычно присоединялись к обязательствам перевозчика по перевозке груза.
Действующий сегодня Гражданский кодекс Российской Федерации такое легальное
определение договора транспортной экспедиции предусматривает (п. 1 ст. 801), а
содержащаяся в нем формулировка обязательства экспедитора - "выполнить или организовать
выполнение определенных договором экспедиции услуг, связанных с перевозкой груза", -
свидетельствует о том, что речь идет о любых услугах, в том числе и о тех, которые могут быть
выражены как в юридических, так и в фактических действиях. Данный признак, бесспорно,
позволяет отличать договор транспортной экспедиции от договоров поручения и комиссии, по
которым соответственно поверенный и комиссионер обязуются совершать лишь юридические
действия (сделки).
Однако следует заметить, что выделение данного признака договора транспортной
экспедиции носит целевой характер (для отграничения данного договора от смежных договоров
поручения и комиссии) и не может использоваться при анализе обязательств экспедитора в
качестве критерия дифференциации услуг, оказываемых последним клиенту, как это делает,
например, Г.П. Савичев. По его мнению, все экспедиционные обязательства "подразделяются
на обязательства по оказанию услуг юридического характера и обязательства по оказанию
фактических услуг. Обязательствами по оказанию юридических услуг являются: заключение
экспедитором от своего имени договора перевозки грузов; производство расчетов с
перевозчиком за оказанные им услуги по перемещению грузов; оформление соглашений о
страховании грузов и т.п. Обязательствами по оказанию фактических услуг являются: проверка
состояния груза, предназначенного к перевозке; производство погрузочно-разгрузочных работ;
информирование грузополучателя о прибывшем в его адрес грузе и т.п." <*>.
--------------------------------
<*> Гражданское право: Учебник. В 2 т. Том II. Полутом 2 / Отв. ред. Е.А. Суханов. С. 64.
Такая дифференциация обязательств экспедитора лишена практического смысла,
поскольку при этом теряется цель договора транспортной экспедиции - обеспечение или
организация перевозки груза, а единый процесс исполнения обязательств, вытекающих из этого
договора, разбивается на противопоставляемые друг другу некие юридические и фактические
действия экспедитора.
Еще одна отличительная черта договора транспортной экспедиции кроется в
особенностях его правового регулирования. Эти особенности состоят в том, что, во-первых, в
ГК отсутствует закрытый перечень услуг, признаваемых обязательными для договора
транспортной экспедиции; во-вторых, ГК допускает (а точнее говоря, прямо предусматривает)
возможность принятия специального закона о транспортно-экспедиционной деятельности,
положения которого в части определения условий выполнения договора транспортной
экспедиции объявляются приоритетными по сравнению с соглашением сторон. Аналогичной
привилегией преимущественного (по отношению к условиям договора) применения наделяются
также нормы иных федеральных законов и правовых актов, относящихся к транспортной
экспедиции (п. 3 ст. 801 ГК).
Первая особенность выражается в том, что законодатель, определяя понятие договора
транспортной экспедиции, не указывает конкретные виды услуг, в отношении которых
сформулирована обязанность экспедитора по их выполнению или организации выполнения.
Единственное императивное требование, предъявляемое к этим услугам, состоит в том, что
они должны быть связаны с перевозкой груза.
Что касается обязанностей экспедитора (организовать перевозку груза, заключить от
имени клиента или от своего имени договоры перевозки груза, обеспечить отправку и
получение груза), а также дополнительных экспедиционных услуг (получение документов,
выполнение таможенных и иных формальностей, проверка количества и состояния груза, его
погрузка и выгрузка и т.п.), которые перечислены в п. 1 ст. 801 ГК, то в отношении них
законодатель говорит о том, что они "могут быть" предусмотрены договором транспортной
экспедиции.
Данное обстоятельство свидетельствует о чрезвычайно широкой сфере применения
договора транспортной экспедиции и позволяет квалифицировать в качестве такового всякое
соглашение, заключаемое грузоотправителем или грузополучателем с организацией, которая
может быть признана экспедитором, и предусматривающее выполнение для грузоотправителя
или грузополучателя любых операций и услуг, связанных с перевозкой груза. Именно такой
подход обнаружил себя в судебно-арбитражной практике.
Так, арбитражный суд, рассматривая в кассационном порядке дело по иску фермерского
хозяйства к индивидуальному предпринимателю о взыскании с последнего убытков, вызванных
ненадлежащим исполнением договорных обязательств, установил, что между сторонами был
заключен договор, согласно которому индивидуальный предприниматель принял на себя
обязательство по погрузке в январе 2000 г. четырех вагонов пиловочника, принадлежащего
фермерскому хозяйству, и отправке в адрес его получателей, а в феврале - еще пяти вагонов
лесоматериалов хозяйства. По мнению фермерского хозяйства, между сторонами заключен
договор транспортной экспедиции, так как на стороне ответчика возникло обязательство по
сортировке леса, погрузке его в вагоны и отправке получателям с оформлением всех
перевозочных документов. Убытки у хозяйства возникли в связи с тем, что предпринимателем
были погружены в вагоны и отправлены получателям в том числе и некачественные
лесоматериалы. В подтверждение обстоятельств, на которых фермерское хозяйство
основывало свои исковые требования, последним были представлены железнодорожные
накладные и отгрузочные спецификации, свидетельствующие о том, что лесоматериалы,
принадлежащие хозяйству, были погружены в вагоны и отправлены их грузополучателям.
Проанализировав материалы дела и истолковав текст договора, арбитражный суд
кассационной инстанции пришел к выводу, что заключенный между сторонами договор
действительно следует квалифицировать как договор транспортной экспедиции, поскольку
договор предусматривает обязательства индивидуального предпринимателя по погрузке
лесоматериалов, принадлежащих фермерскому хозяйству, в вагоны и их отправке в адрес
получателей, что соответствует определению договора транспортной экспедиции,
содержащемуся в ст. 801 ГК.
Вместе с тем договором не были предусмотрены обязанности экспедитора по приемке
лесоматериалов от хозяйства с проверкой их качества перед погрузкой в вагоны. Поэтому
арбитражный суд констатировал, что истцом не представлены доказательства нарушения
ответчиком своих обязательств по договору транспортной экспедиции; железнодорожные
накладные и отгрузочные спецификации такими доказательствами не являются, тем более что
в качестве грузоотправителя по указанным перевозочным документам значится само
фермерское хозяйство, которое не выдавало доверенности экспедитору. В связи с этим в
удовлетворении исковых требований было отказано <*>.
--------------------------------
<*> См. Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 9
октября 2000 г. N А 43-3667/00-4-144.
Вторая особенность правового регулирования договора транспортной экспедиции, как
отмечалось ранее, состоит в том, что правовые нормы об этом договоре, содержащиеся в главе
41 ГК, далеко не исчерпывают законодательное регулирование договора транспортной
экспедиции, напротив, в самом ГК (п. 3 ст. 801) имеется прямая ссылка на закон, которым
должны быть определены условия выполнения договора транспортной экспедиции, а именно -
на Закон о транспортно-экспедиционной деятельности <*>. Причем правила, которые будут
предусмотрены данным законом, а также другими федеральными законами и иными правовыми
актами (указами Президента Российской Федерации и постановлениями Правительства
Российской Федерации), в иерархии правового регулирования условий договора транспортной
экспедиции ставятся выше, нежели условия договора, выработанные по соглашению сторон.
--------------------------------
<*> В настоящее время такой закон еще не принят.
Данное обстоятельство является свидетельством незавершенности правового
регулирования договора транспортной экспедиции и, кстати сказать, доказательством того, что
указанный договор никак не может быть квалифицирован в качестве "перевозочного" вида
других известных гражданско-правовых договоров: поручения, комиссии, агентского договора, -
как это имеет место в современной юридической литературе.
Именно применительно к договору транспортной экспедиции обнаруживается
уникальность отмеченного подхода законодателя к регулированию соответствующих
правоотношений. Такие нормы, которые бы отсылали к специальному закону и заранее
отдавали бы ему приоритет перед соглашением сторон, невозможно обнаружить ни в
отдельных главах ГК, посвященных поименованным договорам, относящимся к категории
гражданско-правовых договоров о возмездном оказании услуг, ни в главе 39 ГК, посвященной
общей модели договора возмездного оказания услуг.
В современной юридической литературе иногда встречаются попытки в рамках анализа
признаков договора транспортной экспедиции обосновать квалификацию данного договора в
качестве публичного договора (видимо, по аналогии с договором перевозки груза транспортом
общего пользования). Например, Г.П. Савичев однозначно утверждает: "Договор транспортной
экспедиции является публичным договором, поскольку речь идет об экспедиционных услугах,
оказываемых профессиональными коммерческими экспедиционными конторами, агентствами,
другими предпринимательскими структурами, которые по характеру своей деятельности
обязаны соответствовать требованиям ст. 426 ГК" <*>.
--------------------------------
<*> Гражданское право: Учебник. В 2 т. Том II. Полутом 2 / Отв. ред. Е.А. Суханов. С. 66.
В связи с этим следует заметить, что профессионализм исполнителя, осуществляющего
предпринимательскую деятельность, отнюдь не является критерием отнесения того или иного
договора к числу публичных договоров. Иначе все договоры о возмездном оказании услуг
коммерческими организациями или индивидуальными предпринимателями придется считать
публичными договорами. По этому поводу М.И. Брагинский правомерно указывает: "Режим
публичных договоров является исключением из того общего, который опирается на принцип
"свободы договоров". Указанное исключение представляет собой один из случаев действия
публичного начала в гражданском праве. Режим "публичных договоров" прямо противоположен
режиму "свободы договоров", наиболее полно выражающему частноправовые начала,
составляющие основу гражданского права" <*>.
--------------------------------
<*> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. М., 1997. С.
197 - 198.
КонсультантПлюс: примечание.
Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения"
(Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - М.: Издательство "Статут",
2001 (издание 3-е, стереотипное).
Как известно, целями отнесения того или иного договора к категории публичных
признаются: во-первых, необходимость защиты слабой стороны в соответствующем
договорном правоотношении (потребителя товаров, работ, услуг); во-вторых, создание
гарантий функционирования свободного рынка, основанного на конкуренции между
производителями товаров, работ и услуг, и, напротив, борьба с монопольными тенденциями. А
ведь смысл ст. 426 ГК (публичный договор) состоит в предоставлении льгот потребителю,
заведомо не распространяя их на его контрагента, что ведет к выравниванию положения сторон
в соответствующем договорном правоотношении <*>.
--------------------------------
<*> См. там же. С. 198 - 200.
В дополнение к сказанному можно напомнить и о таком признаке публичного договора,
как особый характер деятельности коммерческой организации, в силу которого выполняемые
ею операции и услуги должны осуществляться в отношении каждого, кто к ней обратится (п. 1
ст. 426 ГК).
Применительно к договору транспортной экспедиции практически невозможно обнаружить
ни одного признака, позволяющего отнести его к категории публичных договоров, ни в целях
(направленности) данного договора, ни в характере деятельности экспедиторских организаций.
Напротив, многообразие вариантов выполняемых экспедиторами операций и услуг, которые
могут быть предусмотрены конкретным договором транспортной экспедиции, исключает
возможность применения механизма заключения публичного договора, обязательным
требованием которого, как известно, является одинаковость основных условий договора для
всех потребителей (п. 2 ст. 426 ГК). Кроме того, не следует забывать, что экспедитор выполняет
роль посредника между перевозчиком груза и грузоотправителями, грузополучателями,
которые всегда могут отказаться от соответствующих посреднических услуг. Данное
обстоятельство также свидетельствует о невозможности применения к договору транспортной
экспедиции конструкции публичного договора.
2. Соотношение договора транспортной экспедиции
и иных договоров о возмездном оказании услуг
Нам уже приходилось отмечать, что в юридической литературе имеют место разные
позиции высказывающихся по поводу соотношения договора транспортной экспедиции с
некоторыми иными договорами, относящимися к договорам о возмездном оказании услуг:
поручения, комиссии, агентирования, хранения, перевозки. При этом диапазон разброса мнений
оказался чрезмерно широким: от отрицания самостоятельного характера договора
транспортной экспедиции и сведения его к "перевозочному" виду иных известных договоров в
зависимости от того, от своего имени или от имени клиента действует экспедитор, а также от
того, какой характер носят эти действия (Ю.В. Романец <*>), до признания самостоятельного
характера экспедиционного обязательства, образуемого целиком из элементов, относящихся к
иным типам договорных обязательств (О.С. Иоффе <**>).
--------------------------------
<*> См.: Романец Ю.В. Указ. соч. С. 438 - 439.
<*> См.: Иоффе О.С. Указ. соч. С. 544.
При этих условиях, как нам представляется, был бы весьма полезным детальный
сравнительный анализ договора транспортной экспедиции и тех договоров (в отдельности),
которые обычно относят к числу смежных или сходных договорных конструкций по отношению к
договору транспортной экспедиции.
Транспортная экспедиция и поручение
Согласно ст. 971 ГК по договору поручения одна сторона (поверенный) обязуется
совершить от имени и за счет другой стороны (доверителя) определенные юридические
действия. Права и обязанности по сделке, совершенной поверенным, возникают
непосредственно у доверителя. Договор поручения может быть заключен с указанием срока, в
течение которого поверенный вправе действовать от имени доверителя, или без такого
указания.
Как подчеркивает Е.А. Суханов, договором поручения оформляется одна из "основных
разновидностей обязательств по оказанию юридических услуг... смысл этой юридической
услуги заключается в получении участником имущественного оборота возможности выступать в
качестве стороны сделки через посредство лица, специально уполномоченного по договору
поручения. Именно поэтому договор поручения называют договором о представительстве, а
правила о договоре поручения тесно связаны с правилами о представительстве и
доверенности" <*>.
--------------------------------
<*> Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая: Текст, комментарии,
алфавитно-предметный указатель / Под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. М.,
1996. С. 505 (автор главы 49 - Е.А. Суханов).
Основные отличия договора поручения от договора транспортной экспедиции состоят в
следующем.
Цель договора поручения и сама юридическая услуга, оказываемая поверенным
доверителю, состоят в представительстве последнего при совершении сделок и иных
юридических действий от имени доверителя. По договору транспортной экспедиции,
предусматривающему заключение экспедитором договоров перевозки грузов от имени клиента
и на основе его доверенности (а говорить о каком-либо соотношении анализируемых договоров
можно только применительно к таким ситуациям), совершение экспедитором соответствующих
сделок является лишь средством достижения цели транспортной экспедиции, каковой следует
признать обеспечение перевозки груза на отдельных стадиях перевозочного процесса. Услуги
экспедитора, оказываемые по договору транспортной экспедиции, не сводятся к заключению
сделок от имени клиента, а имеют реальное существование в виде обслуживания на отдельных
стадиях перевозочного процесса либо принятия экспедитором общего обязательства по
организации доставки груза в пункт назначения.
Другое отличие договора поручения состоит в том, что как подчеркивает Е.А. Суханов,
"предмет договора поручения может конкретизироваться указаниями доверителя,
касающимися, например, способов или порядка совершения соответствующих юридических
действий, определения круга возможных контрагентов по сделкам, заключаемым поверенным,
и т.п." <*>. Предмет обязательства экспедитора по договору транспортной экспедиции
выражается в действиях экспедитора по выполнению или организации выполнения тех
связанных с перевозкой груза операций и услуг, которые предусмотрены договором. Указанные
операции и услуги должны выполняться в соответствии с условиями договора, а не на
основании изменяющихся указаний клиента, каковые применительно к договору транспортной
экспедиции должны рассматриваться в качестве одностороннего изменения условий
обязательства, что по общему правилу не допускается (ст. 310 ГК).
--------------------------------
<*> Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая: Текст, комментарии,
алфавитно-предметный указатель / Под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. С.
506 - 507.
Еще одно принципиальное отличие договора поручения от договора транспортной
экспедиции (впрочем, как и от любого иного гражданско-правового договора) заключается в
лично-доверительном (фидуциарном) характере отношений, складывающихся между
сторонами договора поручения.
Лично-доверительные отношения между доверителем и поверенным по договору
поручения предопределяют особенности исполнения обязательств, вытекающих из этого
договора. В частности, поверенный обязан: лично исполнять данное ему поручение (за
исключением случаев передоверия); сообщать доверителю по его требованию все сведения о
ходе исполнения поручения; передавать доверителю без промедления все полученное по
сделкам, совершенным во исполнение поручения; по исполнении поручения или при досрочном
прекращении договора поручения представить доверителю отчет с приложением
оправдательных документов, если это требуется по условиям договора или по характеру
поручения (ст. 974 ГК).
Договор транспортной экспедиции, несмотря на то что он может включать в себя условие
о заключении экспедитором договоров перевозки от имени клиента и на основе его
доверенности, весьма далек от фидуциарных сделок, а его исполнение осуществляется по
общим правилам об исполнении обязательств, связанных с осуществлением
предпринимательской деятельности. В отношениях транспортной экспедиции нет запрета для
экспедитора возлагать исполнение своих обязательств на третьих лиц, напротив, действует
презумпция о праве экспедитора привлечь к исполнению своих обязательств других лиц (ст.
805 ГК). Кроме того, договор транспортной экспедиции может предусматривать обязательство
экспедитора в виде организации выполнения предусмотренных договором услуг, связанных с
перевозкой груза. При этих условиях непосредственное выполнение указанных услуг
осуществляется не экспедитором, а третьими лицами.
В силу лично-доверительного характера отношений, складывающихся между сторонами
договора поручения, исключается возможность правопреемства (как универсального, так и
сингулярного) по обязательствам, вытекающим из этого договора. Что касается обязательств
по договору транспортной экспедиции, то здесь законодательством не предусмотрены какие-
либо препятствия для перехода прав кредитора в порядке уступки прав требования либо
перевода долга, нет никаких ограничений и относительно универсального правопреемства,
скажем, в случаях реорганизации юридического лица, выступающего в роли клиента или
экспедитора.
Следует обратить внимание также на особые основания прекращения договора
поручения, а именно: отмена поручения доверителем, отказ поверенного, смерть доверителя
или поверенного. Доверитель вправе отменить поручение, а поверенный отказаться от него во
всякое время; соглашение об отказе от этого права ничтожно (ст. 977 ГК).
Применительно к договору транспортной экспедиции также предусмотрена возможность
одностороннего отказа от его исполнения. Согласно ст. 806 ГК любая из сторон вправе
отказаться от исполнения договора транспортной экспедиции, однако реализация этого права
возможна лишь при условии возмещения контрагенту убытков, вызванных расторжением
договора.
При рассмотрении соотношения договора транспортной экспедиции и договора поручения
нельзя не обратить внимание на некоторые особые правила, регулирующие договор поручения,
предусматривающий действия поверенного в качестве коммерческого представителя, которые
несколько отличаются от норм, регламентирующих обычный договор поручения. В частности, в
отличие от общей презумпции безвозмездности договора поручения, в случаях, когда договор
поручения связан с осуществлением обеими сторонами или одной из них предпринимательской
деятельности, доверитель обязан уплатить поверенному соответствующее вознаграждение (п.
1 ст. 972 ГК); поверенный, действующий в качестве коммерческого представителя, вправе
удерживать находящиеся у него вещи, которые подлежат передаче доверителю, в обеспечение
своих требований по договору поручения (п. 3 ст. 972 ГК); поверенному, действующему в
качестве коммерческого представителя, может быть предоставлено доверителем право
отступать в интересах доверителя от его указаний без предварительного запроса об этом при
условии уведомления доверителя в разумный срок о допущенных отступлениях (п. 3 ст. 973 ГК);
отмена доверителем поручения или отказ поверенного от исполнения обязательств по
договору, предусматривающему действия поверенного в качестве коммерческого
представителя, может повлечь за собой обязанность возместить контрагенту убытки,
причиненные прекращением договора (п. 2 и 3 ст. 978 ГК).
Отмеченные специальные правила, относящиеся к договору поручения, по которому
поверенный выступает в роли коммерческого представителя, несколько "сокращают
дистанцию" между договором поручения и договором транспортной экспедиции (вернее, той
частью обязательств, в соответствии с которой экспедитор должен заключить договор
перевозки от имени клиента и по его доверенности).
Вместе с тем далеко не всякого экспедитора можно признать коммерческим
представителем, имея в виду определение коммерческого представителя (п. 1 ст. 184 ГК),
каковым является лицо, постоянно и самостоятельно представительствующее от имени
предпринимателей при заключении ими договоров в сфере предпринимательской
деятельности.
Главный же момент, определяющий соотношение договора транспортной экспедиции и
договора поручения, состоит в том, что самостоятельный договор транспортной экспедиции в
некоторых случаях (когда в обязанности экспедитора входит заключение договоров перевозки
от имени клиента и по его доверенности) может включать в себя отдельные элементы
обязательства, вытекающего из договора поручения. И не более того.
Транспортная экспедиция и комиссия
По договору комиссии одна сторона (комиссионер) обязуется по поручению другой
стороны (комитента) за вознаграждение совершить одну или несколько сделок от своего имени,
но за счет комитента. По сделке, совершенной комиссионером с третьим лицом, приобретает
права и становится обязанным комиссионер, хотя бы комитент и был назван в сделке или
вступил с третьим лицом в непосредственные отношения по исполнению сделки (п. 1 ст. 990
ГК).
Договор комиссии объединяет с договором поручения то обстоятельство, что оба эти
договора могут быть отнесены (в широком смысле) к сделкам представительства. В связи с
этим М.И. Брагинский подчеркивает, что "из двух договоров - поручения и комиссии - договором
о представительстве... может быть признан только первый. Однако при всем различии в
правовом положении поверенных и комиссионеров есть в нем и общее. Его составляет цель:
создание у давшего поручение таких последствий, как если бы сделку с третьим лицом
совершил он сам. В этой связи в литературе термин "представительство" стал широко
употребляться в двух разных значениях: в одном, отражающем модель, используемую в
договоре поручения, а в другом - основанном на модели договора комиссии. Чаще всего
принято делить таким образом представительство на "прямое" и "косвенное" <*>.
--------------------------------
<*> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга третья: Договоры о
выполнении работ и оказании услуг. М., 2002. С. 393.
Если же говорить о характерных особенностях договора комиссии, отличающих этот
договор, в том числе и от договора поручения, то они в свое время были удачно выделены Ю.Х.
Калмыковым, который предлагал под комиссией понимать "договор, предусматривающий, что:
одна сторона (комиссионер) выполняет поручение другой (комитента), но выступает в обороте
от своего имени; комиссионер выполняет не фактические, а юридические действия, то есть
заключает одну или несколько сделок; за услуги комиссионера выплачивается вознаграждение,
то есть такой договор всегда является возмездным; по сделке, совершенной комиссионером с
третьими лицами, права и обязанности приобретает сам комиссионер" <*>.
--------------------------------
<*> Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая: Текст, комментарии,
алфавитно-предметный указатель / Под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. С.
518 - 519 (автор главы 51 - Ю.Х. Калмыков).
У договора комиссии можно обнаружить гораздо больше общего с договором
транспортной экспедиции, нежели с договором поручения. Прежде всего договор комиссии, так
же как и договор транспортной экспедиции, представляет собой предпринимательскую сделку
(во всяком случае, для комиссионера, являющегося, как правило, профессиональным
участником имущественного оборота). Как правильно замечает М.И. Брагинский, "договор
комиссии представляет особый интерес для третьего лица, а косвенно и для комитента в силу
того, в частности, что контрагентом третьего лица становится обычно профессиональный
участник рынка. Уже по указанной причине есть основания считать его обладающим
необходимой деловой репутацией и финансовыми возможностями. К этому следует добавить,
что для признания комиссионера контрагентом третьего лица со всеми вытекающими отсюда
последствиями нет необходимости в той предпосылке, непременной для поручения, которую