Дэвис Д., Трани Ю. Первая холодная война

Подождите немного. Документ загружается.

пыл, юмор или гостеприимство, заключениям Кеннана вери-

ли. В них редко вносили поправки. В те годы в Библиотеке

Конгресса насчитывалось шесть сотен книг о России, а рус-

ский язык преподавался лишь в Гарварде. Только в Гарвардс-

ком и в Чикагском университетах преподавался курс о Рос-

сии. Американских специалистов по России можно было пе-

речесть по пальцам одной руки

Экономические отношения не помогали лучше узнать друг

друга. Обе страны ничего существенного друг от друга не полу-

чали. В числе десяти главных статей российского экспорта

в Соединенные Штаты значились бывшие в употреблении са-

поги из резины, которая шла в переработку; шерсть животных

и человеческий волос, лакричный корень. В поставляемую

в ответ десятку входили канифоль и бечевка

. Никто не знал,

какими товарами и в каком количестве обмениваются страны,

что также свидетельствует о характере обмена. По российской

статистике, потребители закупали вдвое больше американской

меди и вчетверо больше хлопка, чем поставлялось в Россию по

данным американской статистики. В целом, утверждали цар-

ские чиновники, русские платили за американскую продукцию

42 млн долл. в год; в целом, как свидетельствовали чиновники

министерства торговли, Соединенные Штаты покупали у Рос-

сии товаров на сумму 25 млн долл. в год. Русские оценивали

продажу в Соединенные Штаты на сумму в 7 млн долл.; амери-

канцы оценивали продажу в Россию в 21 млн долл.

Фирмы

США имели предприятия или представительства в России —

компания «Зингер», «Интернэшнл Харвестер», «Нью-Йорк

Лайф Иншурэнс», — но общая картина от этого не менялась.

Разница в цифрах отчасти объясняется консигнационной*

торговлей через германских и британских комиссионеров.

Между российскими и американскими портами действовала

лишь одна пароходная линия. Российско-американский това-

рооборот был почти незаметен по сравнению с объемом тор-

говли США с немцами и англичанами. Загруженные в Портс-

муте товары оказывались в одной партии с заказами для Риги

*Форма комиссионной продажи товаров, при которой их владелец

(консигнант) продает комиссионеру (консигнатору) товар для продажи со

склада комиссионера.

или Одессы; товары, погруженные в Бостоне или Новом Ор-

леане, становились германской или британской продукцией.

Судя по официальным документам, американцы еще долгие

годы после поражения Германии покупали в этой стране меха,

а Россия закупала там тысячи кип хлопка, который в Герма-

нии не выращивают. Товары, выпускаемые «Граммофонной

компанией» и «Истмен Кодак», поставлялись в Россию из

Лондона с британской маркировкой. То же самое относится

к продукции фармацевтических компаний «Парк» и «Дэвис».

Впрочем, какими бы цифрами мы ни пользовались, какие

тенденции ни принимали во внимание, русские покупали

один процент продававшихся за рубежом американских то-

варов; американские покупки оценивались на том же уров-

не

. Небрежность статистики свидетельствует о том, что аме-

риканцев и русских мало интересовала точность данных

Россия и Соединенные Штаты считались странами-долж-

никами, не имевшими права расплачиваться за долги постав-

ками. Долг Соединенных Штатов составлял около 7 млрд

долл.; его большая часть приходилась на финансировавших

железные дороги англичан. На миллиардный долг России

претендовала в основном Франция, хотя и германские син-

дикаты тоже не оставались в стороне. Менее миллиона дол-

ларов, инвестированных русскими в Соединенных Штатах,

и 50 млн, инвестированных американским бизнесом в Рос-

сии, по сравнению с этими цифрами ничего не значат

Наблюдатели, ожидавшие стремительного подъема про-

изводства и потребления в России, подобного американско-

му, предсказывали прибыль сумевшим приспособиться

к российскому рынку фирмам. Однако достаточно крупный

для ведения зарубежных операций бизнес отказывался

рисковать. Он получал прибыль у себя в стране и на рынках

Латинской Америки. Продукцию пришлось бы модифици-

ровать, искать способы компенсации преимуществ, получен-

ных за это время другими конкурентами. «Зингер» и «Интер-

нэшнл Харвестер» строили в России фабрики главным

образом, чтобы избежать уплаты налогов на импорт. Немцы

гораздо крепче утвердились в России, распространяя образ-

чики и каталоги, где их товары описывались по-русски, а це-

ны указывались в рублях

Альфред Л. М. Готтшалк, один из пяти американских гене-

ральных консулов, государственный служащий, видевший своей

задачей расширение российско-американской торговли, сокру-

шался по поводу упущенных его страной возможностей. «Похо-

же, причина, по которой мы не продаем больше, — писал он, —

всецело зависит от... нашего специфически американского

взгляда на международную торговлю». Он перечислял всевоз-

можные «если», способные улучшить торговлю. Если бы обору-

дование в Америке было лучше, если бы в Москве было больше

комиссионных контор, если бы у американцев были там банков-

ские отделения, если бы руководители экспортных фирм изучи-

ли российские потребности, торговля могла бы окрепнуть

Перед американской торговлей стояла другая проблема. Да-

же если бы американские фирмы сумели уговорить самих себя

предоставлять кредит на год-полтора вместо выдвигаемых тре-

бований уплаты наличными, торговля с Россией не имела бы

ничего общего с грохочущими ветряными мельницами или

с фаянсовой посудой, поставлявшейся по железнодорожной

линии «Атчисон, Топика и Санта-Фе»*. Русские заключали

крупные сделки, главным образом, на ярмарках или базарах.

Каждое лето четыреста тысяч купцов и маклеров толпились

в магазинах и лавках Нижнего Новгорода, присутствуя на круп-

нейшей ярмарке России. Они тратили 150 млн долл. в 4500 тор-

говых точках, расположенных на улицах под такими названия-

ми, как Полотняный рад, Текстильный ряд, Ложечный рад,

Мыльный рад, Колокольный рад

. Американским торговцам

хотелось развивать торговлю способами, принятыми на их вну-

треннем рынке, а не на российском. Они отличались чрезвы-

чайно узким взглядом на потребности русских, на возможнос-

ти освоения потенциально обширного российского рынка

Тем временем дипломаты налаживали отношения между

Соединенными Штатами и Россией. К сожалению, диплома-

тическому корпусу Соединенных Штатов недоставало ком-

* Одна из первых семи трансконтинентальных магистралей США.

2 Первая холодная война

петентности. В нем было слишком мало государственных

служащих для решения вопросов. В Вашингтоне в

государственном департаменте работали 213 человек, не

считая охраны, курьеров и шоферов. На зарубежных постах

находилось менее 450 человек

Сотрудники первого ранга в России представляли собой

весьма странную американскую мозаику. Фактически, о по-

сольстве в Санкт-Петербурге в 1913 г. нельзя было сказать ни-

чего интересного. Посол Гилд, обнаруживший по прибытии,

что посольство не выписывает ни одной российской газеты,

был не только больно уязвлен отменой торгового договора,

но и разочарован тем, что президент Вильсон не пожелал его

более видеть на посту посла. Основной штат, возглавляемый

поверенным в делах Чарльзом Уилсоном, занимался лишь са-

мой необходимой дипломатической рутиной

Выборы президента и отмена договора никак не отрази-

лись на консульской службе. Готтшалк нанес визиты в Вар-

шаву, Ригу, Санкт-Петербург, Москву, Одессу, Батум, тогда

как другой инспектор отправился во Владивосток

. Генераль-

ный консул был опытен, самоуверен, умен и относился к сво-

им обязанностям серьезно. Перед ним стояла задача поез-

дить, посмотреть, по возможности усовершенствовать аме-

риканское представительство, и он твердо решил увидеть как

можно больше и при необходимости рекомендовать кадро-

вые перестановки.

Занимавший консульский пост в Батуме Лесли Дэвис,

в прошлом туристический гид, был, по мнению инспектора

Готтшалка, «чересчур неуклюжим, грубым и робким», вообще

способным служить «только в самом отдаленном, нецивилизо-

ванном и тихом месте». Готтшалк был убежден, что Дэвису,

вместо поездки за триста миль для подъема на гору Арарат, сле-

довало осмотреть черноморские порты и получить статистиче-

ские сведения о потоках товаров, идущих в Персию и из Пер-

сии. Инспектор упрекнул его в «некрасивых» манерах и в обы-

чае «принимать в своем доме не самое лучшее общество»

Из Одессы Готтшалк сообщал, что консула Джона Граута

люди считают непривлекательным из-за «заметно нервных

манер, доходящих порой до неприличного возбуждения...

Кроме того, время от времени на его лбу и носу появляется

сыпь, что, вкупе с общим нервным поведением, может вну-

шить некоторым подозрение о его чрезмерном пристрастии

к горячительным напиткам». По причине неврастении,

по словам инспектора, Граут склонен сидеть у себя за столом,

«вместо того, чтобы, как подобает консулу, максимально об-

щаться в рабочее время с деловыми людьми»

По прибытии в Ригу, через которую шла треть торговли

России с США, Готтшалк обнаружил во главе консульства

Лоранса Хилла, британского подданного, семья которого на

протяжении трех поколений жила в России. После недельно-

го пребывания Готтшалк оценил его в шестнадцать баллов из

ста, назвав «одним из худших образчиков любезной, утратив-

шей национальность личности, с какой я когда-либо сталки-

вался, — а ведь я жил среди креолов и левантинцев всяких

сортов». Хилл был ленивым ипохондриком, абсолютно ли-

шенным чувства долга по отношению к государственной

службе. Одно было хорошо, — вскоре ему предстояла отстав-

ка; его сменил Дуглас Дженкинс

В Санкт-Петербурге поверенный Уилсон сообщил Готт-

шалку, что Джекоб Коннер «не вполне нормален». По мне-

нию инспектора, он пребывал в «невротическом состоянии,

близко напоминающем сумасшествие». К положению офи-

циального лица Коннер был «в настоящее время психически

непригоден». Наихудшее прегрешение он совершил по отно-

шению к своей службе, допустив, чтобы консульский щит,

наружная вывеска, выгорел и истрепался до такой степени,

что домовладелец приказал подручному его сорвать и бро-

сить под дверью офиса Коннера. Коннер объявил в Москве

своему вышестоящему начальнику, генеральному консулу

Джону Снодграссу, с которым постоянно общался на повы-

шенных тонах, о том, что больше не будет подписывать пись-

ма «Ваш покорный слуга», ибо он никому не слуга. Инструк-

ции из Вашингтона он называл «чертовски глупыми», состав-

ленными «ничтожными клерками». Готтшалк писал о нем,

как о «целиком и полностью нелояльном и недисциплиниро-

ванном»

Хотя консул в Варшаве, Томас Хинэн, был «в своем роде

старым красавцем», он не помнил ни месяца, ни года поступ-

ления на службу, не говоря уж о каких-либо международных

вопросах. Хинэн ежедневно прохаживался по улицам,

но в свои шестьдесят пять лет ни разу из города не выезжал,

никогда не интересовался жизнью поляков, редко показы-

вался в обществе и в деловых кругах. Иного будущего, «кро-

ме незначительного поста, где всю работу, понятно, будет вы-

полнять за него рядовой клерк»

, у него не было.

Только в Москве и Владивостоке налогоплательщики рас-

полагали компетентными представителями. В связи с тем,

что генеральный консул Снодграсс был в отпуске, инспекции

Готтшалка в Москве предстояло подвергнуться вице-консулу

Альфреду У. Смиту. В инспекторском докладе было сказано,

что Смит «никогда не видит возможности до тех пор, пока

она очень наглядно перед ним не возникает»; его нельзя бы-

ло назвать блестящим дипломатом. Готтшалку он понравил-

ся; это был единственный во всей России американский слу-

жащий, говоривший по-русски. Он был женат на «женщине

благородного происхождения» и руководил заваленным кор-

респонденцией офисом в коммерческом центре страны.

Офис поставлял информацию о торговле в России, Польше,

Германии, Франции и Англии. Инспектор с удовлетворением

отметил, что «деловые связи старательно поддерживаются

и кажутся превосходными»

Джона Джевелла, консула во Владивостоке, в городе, где за-

канчивалась Транссибирская железнодорожная магистраль,

посетил другой, не столь язвительный инспектор. Джевелл был

человеком «с предсрасной внешностью, спокойным, достой-

ным», наблюдавшим «за всеми деталями работы в офисе». Ни-

каких физических недостатков, психических отклонений; аб-

солютно пригодный, по мнению инспектора, для представи-

тельства в морском порту, «который едва ли имеет бизнес

в порту или ведет какую-либо иную деловую деятельность»

Отбросить гнилые бревна и выбрать здоровые, — легче

сказать, чем сделать. Содержание дипломатов с 1906 г. обес-

печивала государственная гражданская служба*. Независимо

от местной стоимости жизни, жалование соответствовало

* Гражданская служба в США (civil service) объединяет всех

государственных чиновников и служащих, не являющихся военнослужа-

щими.

рангу, которых насчитывалось девять. Консулы получали от

2500 до 3500 долл. в год. По подсчетам Готтшалка, предметы

и удобства первой необходимости, стоившие в Соединенных

Штатах 1000 долл., обходились в России в 2500. Дэвис в Бату-

ме жил «довольно убогой жизнью». Хотя Коннер в Санкт-Пе-

тербурге оплачивал квартиру на паях с одним бизнесменом,

доход в 3500 долларов не позволял ему одеваться, развлекать-

ся или путешествовать, «как того ожидают в России от пред-

ставителя иностранного государства». Другой холостяк, Дже-

велл, делил во Владивостоке апартаменты с британским

и французским консулами. В Одессе Граут с женой и двумя

сыновьями тратил на оплату расходов из собственного кар-

мана 2000 долларов в год, полученных от недвижимости

и инвестиций. Вице-консул Смит тратил на проживание

в Москве, которое Готтшалк счел «скромным, не на грани

полного бедствования, но близким к тому»

, 1000 долларов

из дохода от принадлежавших его семейству домов в Одессе.

Американские семейства знатного происхождения счита-

ли дипломатический корпус почетным, и даже полезным

в интеллектуальном и культурном смысле, местом для начала

карьеры своих закончивших колледж сыновей и могли себе

позволить покрывать недостаток средств. Но в корпусе соче-

тались две службы — дипломатическая и консульская. По-

следняя занималась торговыми делами, а не светской болтов-

ней в салонах, что не отвечало вкусам преуспевающих амери-

канцев; сыновья их туда не шли. Консульская служба была

предназначена для отверженных или для желавших украсить

своим присутствием маленькие города большой неизвестной

страны. Низкое качество работы консульской службы, отме-

ченное Готтшалком, прискорбно свидетельствовало, если

требовалось такое свидетельство, что представляющие свой

народ власти практически не пытались узнать о происходя-

щем.

Если Вильсон в течение первых нескольких дней и недель

существования своей администрации вообще вспоминал

о России, он вполне мог немного задуматься о полученном от

предшествующей администрации скудном наследстве: об от-

сутствии договора, определяющего торговые отношения, рав-

но как и перспективы заключить другой, пока вопрос о еврей-

ских паспортах остается нерешенным; о непрофессиональной

дипломатической и консульской службе в России; об отсутст-

вии на протяжении более года постоянного посла в Санкт-Пе-

тербурге. Столь удручающее начало усугублялось разразив-

шейся мировой войной в Европе, а затем революцией в Рос-

сии.

Arthur S. Link, et. al. The Papers of Woodrow Wilson, обозначае-

мые далее PWW, 27: 149; см. также «President Wilson: His

Inauguration, Cabinet, and Problems», 15 марта 1913 г., 553—558;

Joseph Tumulty. Woodrow Wilson as I Know Him, 139. Артур Линк под-

черкивает ощущение Вильсоном политической, социальной

и нравственной уникальности американцев. См. очерк Линка

«Wilson the Diplomatist' in Retrospect», в: Arthur S. Link. The Higher

Realism of Woodrow Wilson and Other Essays, 78.

К числу хороших обзоров американо-российских отношений

следует отнести: Anna Babey. Americans in Russia (1776—1917): A

Study of the American Travellers in Russia from the American Revolution to

the Russian Revolution; Thomas A. Bailey. America Faces Russia:

Russian — American Relations from Early Times to Our Day; трехтомный

труд Norman E. Saul. Distant Friends: The United States and Russia,

1763 — 1867; Concord and Conflict: The United States and Russia,

1867 — 1914, и War and Revolution: The United States and Russia,

1914 — 1921; William Appleman Williams. American — Russian

Relations, 1781 — 1947. См. также интересную статью Harvey Wish.

«Getting Along with the Romanovs», 341 — 359. По вопросу о взгля-

дах Вильсона, предшествовавших президентству, см. Harley Notter.

The Origins of the Foreign Policy of Woodrow Wilson, особенно 30, 42,

46, 78, 114 - 115, 179 - 180, 191, 196, 201. Об «амброзии» можно

справиться в 7d ser., box 5, Wilson Papers (далее WP), Библиотека

Конгресса, Library of Congress (далее LC); насчет «Дела против

России», 6 декабря 1911г., см. 7а sen, box 8, WP, LC; Хауз, Дневник,

10 ноября и 18 декабря, 1912 г., 28 февраля 1913 г., Edward М. House

Papers (далее House Papers), Yale University Library (далее CtY);

Чарльз Эрнест Скотт президенту Вудро Вильсону, White House

Summary, 1 марта 1913 г., WP; и сообщение о России в «Нью-Йорк

Тайме» от 6 марта 1913 г., с. 4, и от 7 марта 1913 г., с. 4. По поводу

интереса Вильсона к России см. George F. Kennan, Russia Leaves the

War,

28.

Anna Viroubova. Memories of the Russian Court, 98 — 101; Miriam

Kochan. The Last Days of Imperial Russia, 99 — 101, 163 — 167;

Vladimir Kokovtsev, цит. в: W. Bruce Lincoln. In War's Dark Shadow:

The Russians Before the Great War, 392. По поводу поздравительной

ноты Вильсона Николаю II см. Вильсон царю Николаю II, 6 марта

1913 г. State Department (далее SD), Record Group (далее RG) 59,

861. 415/3, National Archives (далее NA).

Джекоб Шифф Адольфу Оку, 29 апреля 1911 г. цит в: Naomi

W. Cohen. «The Abrogation of the Russo-American Treaty of 1832», 8,

№ 22. Работа Коэн представляет особую ценность, рассказывая

о деятельности Американского еврейского комитета в ходе кампа-

нии за отмену договора. Более подробное представление о влиянии

эмигрантов из России на американскую политику можно почерп-

нуть из: Richard D. McKinzie and Eugene P. Trani. «The Influence of

Russian Emigres on American Policy toward Russia and the USSR,

1900 — 1933, with Observations on Analogous Developments in Great

Britain», 215 —251.

A. A. Goldenweizer. «Legal Status of Jews in Russia», в: Jacob

Frumkin, et al., eds., Russian Jewry (I860 - 1917), 85, 96 — 98, 106,

108. Известный специалист Джордж Кеннан утверждал, что проли-

тая крестьянами еврейская кровь падет на головы олигархии, ибо

именно она заставила крестьян поверить, будто «евреи оплевывают

и топчут ногами священные образы Богородицы с Младенцем...

и убивают маленьких русских детей, чтобы замешивать на христи-

анской крови пасхальную мацу». George Kennan. «Alliance with

"Russian Barbarism"», 26.

Ann E. Healy. «Tsarist Anti-Semitism and Russian-American

Relations», 408 — 425, особенно 415. В немногочисленных случаях

в визах отказывали римским католикам и атеистам. Собрание до-

кументов государственного департамента, связанных с протестами

США, содержится в: The American Jewish Yearbook: 5665, 283 — 305.

Гораздо большее количество документов, включая соответствую-

щие показания Конгрессу и резолюции, публиковались в разгар

споров об отмене торгового договора в The American Jewish Yearbook:

5672, 19- 128.

Cyrus Adier. Jacob H. Schiff: His Life and Letters, 2:151 — 152; Charles

Reznikoff, ed., Louis Marshall Champion of Liberty: Selected Papers and

Addresses, 1: 104; Cohen, «Abrogation of the Russo-American Treaty of

1832», 5 — 8. Правительство было уверено, что евреи, проживавшие на

территории России, взбунтуются, если евреи-иностранцы не будут

подчиняться российским ограничениям; Министерство иностранных

дел также утверждало, что простые русские проигнорируют любые

привилегии, которые официальные лица способны гарантировать ев-

реям обосновавшимся за пределами России, за чертой оседлости.

Наоми Коэн, исследуя процедуру отмены договора, пишет, что

«юридически Статью I можно буквально истолковать в пользу Рос-

сии, но российская практика выдачи виз бесспорно противоречила

американским установлениям, защищавшим свободу совести».

Cohen. «Abrogation of the Russo — American Treaty of 1832», 18; текст

договора см в: William М. Malloy. Treaties, Conventions, International

Acts, Protocols and Agreements between the United States of America

and Other Powers, 2: 1515f.

New York Times, 7 декабря 1911 г.; текст речи Вильсона см. так-

же в: Woodrow Wilson. College and State: Educational, Literary and

Political Papers (1875— 913), eds. Ray Stannard Baker and William

E. Dodd, 2: 318 — 322. Herman Bernstein. «Russia Hoodwinking U. S.

about Passports for Jews»; передовая статья Германа Бернстайна

в журнальном разделе воскресного выпуска «Нью-Йорк Тайме» от

25 июля 1911 г., — одна из многих, «подброшенных» Американским

еврейским комитетом. Ноттер в своей работе The Origins of the

Foreign Policy of Woodrow Wilson, указывает на утверждение Виль-

сона, что «действия России нетерпимы и сношения должны быть

прерваны, пока не будет соблюдаться «буква и дух» соглашений»

[180]. Дальше Ноттер замечает, что эти ремарки Вильсона «иллюс-

трируют тип подхода, с помощью которого он, возможно, надеял-

ся решать дипломатические проблемы. Он целенаправленно про-

сил соблюдать условия, «заповеданные» договором, или, в другом

варианте, действовать соответственно нашему национальному до-

стоинству» [180 — 181]. С точки зрения России, Вильсон был либо

ультра-радикалом, либо крайним либералом; см. Ю. П. Бахметев

С. Д. Сазонову, 6/19 января 1912 г. [двойные даты относятся к ста-

рому стилю и новому стилю, так как Россия придерживалась Юли-

анского календаря до принятия 31 января 1918 г. западного Григо-

рианского] ф.133, д.63, Архив внешней политики Российской им-

перии (далее АВПРИ); и Ю. П. Бахметев С. Д. Сазонову 21 ию-

ня/4 июля 1912 г., ф.133, д.169, №56, АВПРИ; Ю.П. Бахметев