Ильин В.В. Философия истории

Подождите немного. Документ загружается.

250

V. Российский цивилизационный космос

Асоциальность.

Запад и Восток перенаселены, всеобщим спо-

собом выживания тут выступает укоренение. В российских неос-

военных пространствах люди перемещаются. Русский путь до сего

дня — путь не укоренения, упорядочения, а выхода. Запад с

гражданством, Восток с подцанничеством медленно, но верно

активизируют социальную интеграцию. В России всегда остава-

лась возможность социального самоустранения — перехода в раз-

ряд гуляющих. Потому на Западе культивация, на Востоке стаби-

лизация, в России

—

турбуленция

—

блуждающее бурление.

Непроизводительность.

Процент освоенных площадей в Рос-

сии ничтожный. Запад и Восток территориально освоены.

Россия исчезает в просторах. Ее развитие вширь не синоним

развития вглубь. Практикуемое у нас экстенсивное движение на

север и восток упрочало не мобилизующую мораль утверждения,

а демобилизующую мораль долга и спасения. В России извечно

озабочиваются проблемой: не как обрести свободу, но как ее

нести и вынести. Тема "богатства России" мнимая. Суть не в

том,

что у нас вообще есть богатства, а в том, что они не

освоены. Недра в себе — не богатства; освоенными богатствами

страна бедна.

Антшичностностъ. Выживать в неосвоенных российских

просторах приходилось сообщественно, общинно. Община пре-

бывала средой, перемалывающей индивидуальное и индивиду-

ально неперемолотое выбрасывающее. Обособление личности и

общества, атомизация персоны и автономизация социальных

структур не приобрели органичного (как на Западе) характера.

Отечественная община являла род некоего синкресиса социализа-

ции и индивидуализации. Самая глубокая черта нашего истори-

ческого облика на групповом уровне — сращение общества и

государства, институционального и гражданского; на персональ-

ном уровне — отсутствие индивидуально конституируемого "сво-

бодного почина" в социальном развитии, навязывание всего и

вся со стороны власти, державы.

Охарактеризованные черты с глубокой подоплекой позволяют

вывести: приоритет цивилизационной эволюции России — борьба

за выживание. Только и именно ей подчинен весь жизневоспрои-

зводительный уклад, обязывающий через призму данной устойчи-

вой тенденции оценивать державу не как "пробел в нравственном

миропорядке" (Чаадаев), социальную аномалию, но как особую

единицу мир-системы со специфической страновой статью. Цен-

ностным ядром последней, определяющей картину силовых, яв-

ляется византизм

—

жесткая, правонеоформленная, волюнтарная

государственная власть, способствующая поддержанию конкурен-

5.3.

Россия

Европа

251

тоспособности целого (страны), однако добивающаяся этого

крайне затратными, гуманитарно несбалансированными мерами.

Этатизм, политарность уподобляют Россию Востоку, где от-

мечается непропорционально высокая доля властного участия в

вершении судеб державных. Централизм, администрирование,

бюрократизм, коррупция, стагнация, непродуктивность как ти-

пологические черты налаживания жизнетока сближают россий-

ский и азиатский цивилизационные космосы, обостряя проблему

страновых высокоадаптивных кондиций: почему причастная кон-

сервативному Востоку Россия не пасует перед прогрессивно-дина-

мичным Западом?

Проблема снимается пониманием двойственности форсиро-

ванно-темповой, силовой модернизации страны по обстоятельст-

вам.

С одной стороны, ускорение развития осуществляется

ценой наступления на народ за счет социального обеспечения,

вложений в человека; с другой стороны, учитывая экстенсивность

развития через наращивание территориальной громады в ходе

вольнонародной колонизации, кабальные формы, дисциплинар-

ный гает не покрывают самопроявлений человека в живущем по

законам аврала социуме. Как отмечает Кавелин: "Для народов,

призванных ко всемирно-историческому действованию... сущест-

вование без начала личности невозможно... личность, сознающая

сама по себе свое бесконечное, безусловное достоинство,

—

есть

необходимое условие всякого духовного (и не только. — Авт.)

развития народа'

. Личностное высокорентабельное начало теп-

лится в лакунах-островках автономии, неоккупированных, каза-

лось бы, всепроникающей государственной властью: в верхах —

фроцца (вальяжное попустительство власть предержащих дисси-

дентству с отдельными робкими попытками его приручения — "я

буду твоим цензором"); в низах — выход из государства, кстати,

последним умело оседланный (одержавнивание казаков).

Таким образом, "власть" и "пространство" — величины,

структурирующие державную сферу: в каждой ее точке задан соот-

ветствующий вектор. Суть в том, однако, что на цивильном поле

России не реализовалась более органичная возможность

—

струк-

туризация через разворачивание неавторитарной самоорганизации.

Вследствие сказанного констатируем: ответ на вопрос, нужно

ли для модернизации жертвовать социально-культурным типом

целостности человека, народа, страны, в нашей истории пока не

найден.

Кавелин

К.Д. Собр. соч.: В 4 т. М., 1960. Т. 2. С. 935.

252

Российский цивилизационный космос

5.4

РУССКАЯ ИДЕЯ

Наряду с американской, азиатской, европейской, исламист-

ской (Туранской) русская идея относится к разряду так называе-

мых великих панидей, которые применительно к народам (цен-

ностным группам) ясно и отчетливо

— формулируют присущие им концепции бытия;

— обосновывают мировоззренческую самобытность;

—

объемлют понятия о роли, месте, назначении, притязани-

ях в мире;

—

содержат программы утверждения, схемы достижения пре-

стижа, планы повышения веса, получения дополнитель-

ных активов, влияния;

— определяют их относительно единиц родственных;

—

не предоставляя иным решение сформулированных задач,

исключают возможность помимо них их как-то зафиксиро-

вать,

а тем самым омертвить

Согласно такому взгляду на природу вещей русская идея,

тематизируя внушительный перечень вопросов: каковы боги? ка-

ковы люди? какова история? какова культура? какова база само-

идентификации? каковы отношения к европейским и азиатским

традициям? каковы собственные генеральные ценностные пара-

метры, корни, первоистоки? и т.д., — ориентирует на решение

объемной проблемы исторического призвания России, связывае-

мого с ее перспективными державными прорывами-взлетами:

судьба России принадлежит будущему, коим она обогатит, уди-

вит, преобразит человечество.

Родовая модель грядущего, питая порядок символический,

организует фигуры мысли в направлении сотериологическом —

проекты потребного мироустройства привязываются к исполне-

нию Россией некоей спасительной цивилизационной роли. Со-

держательный остов этих далеко идущих проектов образует теза

своеобразного избранничества народа, страны, чему сообщается

то религиозная, то вполне светская редакция, не оставляющая

сомнений: Россия

—

средоточие истины, обилия, благодати.

Понятие исторического избранничества России намечается в

Древней Руси, акцентирующей особость ситуации принявшего

православие народа. Тогда и укрепилось мнение, будто, даровав

Также см.: Critique de I'ethnophilosophie. P., 1977.

5.4. Русская идея

253

русской земле веру, Господь будет требовать за это от русских

больше, чем от других, будет строже за грехи их наказывать. Как

отмечает С. Зеньковский, «в своем составленном около 1037 года

"Слове о законе и благодати" митрополит Иларион, первый

русский, ставший главой молодой... церкви, утверждает равно-

правие Руси с Византией, претендовавшей на мировое господство

и мировое руководство. Он говорит: "Сбысться о нас языцех

реченое: открыет господь мышцу свою пред всеми языкы и узрят

все концы земле спасение, еже от Бога нашего"». Летописец,

составлявший в том же веке первую историю русского народа,

развил эту же мысль об избрании Руси Богом для особой христи-

анской миссии в мире. В своем прологименоне к русской исто-

рии он описывает посещение Руси апостолом Андреем и пишет,

что,

остановившись на горах берегов Днепра, апостол предсказал

большое будущее христианству в России: "Видите ли горы эти? На

этих горах воссияет благодать Бoжия...

,,1

Идея богоизбранности Руси, задавая контур национального

историософского мессианизма, развилась в теорию потенциаль-

ной перспективности России по отношению к Западу. Эвристи-

ческим посылом этой претенциозной теории выступило представ-

ление об исчерпанности цивилизационных сил Европы: Европа,

дескать, изжила творческие силы и должна передать свое насле-

дие новым народам — России

. Подобное убеждение, оказываясь

концентрацией провиденциальных надежд, составило стержень

поисков отечественной идентичности, многочисленных макетов

вселенского положения нашего общества, его идеального назна-

чения. Не стремясь к полноте, охарактеризуем основные из

данных культовых макетов.

"Москва — третий Рим". Модель православного царства с

воплощенной благодатью Духа Святого: Русь воспреемница благо-

честия, завещанного Византией, оплот православной державнос-

ти.

Вопрос: достаточно ли православия для поддержания полити-

ческой мощи — получил в нашей истории ответ отрицательный.

Замысленного Филофеем спасительного сочетания власти и веры

в опыте национального державостроения достигнуто не было.

Свидетельства последнему:

—

церковный раскол, знаменовавший раскол социальный. За

измену церкви раскольники отказались принимать офици-

альную власть, расщепившуюся для них на праведно-пра-

Зеньковский

С. Русское старообрядчество. Мюнхен, 1970. С. 28—29.

См.:

Данилевский

Н.Я.

Указ. соч. С. 308.

254

V. Российский цивилиэационный космос

вославную и великоцарскую. Первая, не имея шансов на

выживание в борьбе со второй, исчезает метафизически

(неорганичное русскому духу сказание о скрывающемся под

водами Светлояр-озера легендарном граде Китеже) и физи-

чески (расправа со старообрядцами с их уничтожением,

выдворением, отселением);

—

светские реформы Петра I, искоренявшие в тотальной

вестернизации старую добрую самобытную народную Русь,

усиливавшие в обществе культурные диспропорции. Для

утверждения новых порядков требуется долговременность,

постепенность, всеохватность. Петр же "ограничил свое

преобразование дворянством. Дотоле, от сохи до престо-

ла,

россияне сходствовали между собою некоторыми общи-

ми признаками... со времен петровых высшие степени

отделились от низших, и русский земледелец, мещанин,

купец увидел немцев в русских дворянах, ко вреду братско-

го,

народного единодушия государственных состояний"

Вера не преобразила российский мир, что в конце концов

дало веские основания В. Соловьеву подьггожить: "И третий Рим

лежит во прахе, а уж четвертому не быть".

Панславизм.

Модель державного Всеславянского союза с по-

ложенным в ее основу этническим принципом славянства удивля-

ет недостатком связи с реальностью. Славянское братство и

единство химерично, что лишний раз доказала линия Чехии,

Болгарии, Польши по недавно обостренному балканскому (юго-

славскому) вопросу. Славяне в Центральной и Южной Европе это

—

Европа с ее далеко не пророссийскими настроениями и интереса-

ми.

Сердечные тенденции в политике идут отдельно от держав-

ных. Преждевременное воздействие на умы поверхностной пан-

славистской схемы сдерживается аналитичными увещеваниями

Достоевского: «Не будет у России, и никогда еще не было, таких

ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов,

как все эти славянские племена, чуть только их Россия освобо-

дит, а Европа согласится признать их освобожденными... начнут

они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух,

объявят себя и убедят себя в том, что России они не обязаны ни

малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия Рос-

сии они едва спаслись... вмешательством европейского концерна, а

не вмешайся Европа, так Россия, отняв их у турок, проглотила

бы их тотчас же, "имея в.виду расширение границ и основание

Карамзин

КМ.

Записки

древней

новой России. М.,

1991.

С. 31.

5.4. Русская идея

255

великой Всеславянской империи на порабощение славян жадно-

му, хитрому и варварскому великорусскому племени"... России

надо серьезно приглядеться к тому, чго все эти освобожденные

славяне с упоением ринутся в Европу, до потери личности своей

заразятся европейскими формами, политическими и социальны-

ми,

и таким образом должны будут пережить целый и длинный

период европеизма прежде, чем постигнуть хоть что-нибудь в

своем славянском значении и в своем особом славянском призва-

нии в среде человечества»

; и Леонтьева: "Наши западные и

южные единоплеменники гораздо более нас похожи всеми своими

добродетелями и пороками на европейских буржуа самого средне-

го пошиба", оттого "слияние и смешение с азиатцами... или с

иноверными и иноплеменными гораздо выгоднее... по одному,

что они еще не пропитались европеизмом"

(препятствующим

установлению духовного единства вульгарным мещанством).

Кроме того, план славянской федерации несбыточен ввиду наци-

ональной многосоставное™ России: Россия — лидер славянского

мира — по населенческому признаку не сугубо славянская; мно-

гим входящим в нее этническим группам идеал всеславянства

непривлекателен (ср. превентивную позицию Татарстана по во-

просу возможного объединения с Югославией).

Почвенничество.

Модель самобытного, особого пути страно-

вого развития, развиваемая славянофилами, выглядит химерой

горячечной фантазии. Каково существо спасительной, преобра-

зительной миссии России для мира?

Вариант Киреевского: христианское (читай: православное)

обновление европейского просвещения, сознания, духа.

Вариант Хомякова: мондиализм — державно-культурное до-

минирование России в мире.

Тебя призвал на брань святую,

Тебя господь наш полюбил,

Тебе дал силу роковую,

Да сокрушишь

ты

волю злую

Слепых, безумных, буйных сил...

<...>

И встань потом, верна призванью,

И бросься в пыл кровавых сеч!

Борись за братьев крепкой бранью,

Держи стяг божий крепкой дланью,

Рази мечом

—

то божий меч!

Достоевский

Ф.М.

Поли. собр. соч.: В 30 т. Л., 1984. Т. 26. С. 78-80.

Леонтьев

К.Н. Восток, Россия и Славянство. М., 1996. С. 356, 358.

256

Российский цивилизационныи космос

Вариант К. и И. Аксаковых: фронтальная критика Запада с

апологией отечественного. К. Аксаков: "Подражание Западу —

гибельно для нас. Подражание введено самим правительством, то

есть Петром, и от правительства мы вправе ожидать возвращения

на русскую дорогу... Запад разрушается... ясно, к какой болезни

приводит... избранная им дорога... Ужели и теперь Россия захо-

чет сохранять свои связи с Западом. Нет — все связи нашей

публики с Западом должны быть прерваны... Русским надо отде-

литься от Европы... верная порука тишины и спокойствия есть

наша народность. У нас другой путь, наша Русь — святая

Русь..."

И. Аксаков: "Русская земля подверглась... страшному

внешнему и внутреннему насилованию. Рукой палача совлекался

с русского человека образ русский и напяливалось подобие обще-

европейца... Все, что только носило на себе печать народности,

было предано осмеянию, поруганию, гонению: одежда, обычай,

нравы, самый язык,

—

все было искажено, изуродовано, изуве-

чено.

Народность, как ртуть в градуснике на морозе, сжалась,

сбежала сверху вниз, в нижний слой народный; правильность

кровообращения в общем организме приостановилась, его духов-

ная цельность нарушена... Русский человек из взрослого, из

полноправного, у себя же дома попал в малолетки, в опеку, в

школьники и слуги иноземцев всяких..."

Помимо критики и видений, — в чем позитив позиции,

позволительно спросить: о какой собственно и по преимуществу

национальной дороге речь? Невнятные ремарки К. Аксакова,

будто на Западе "душа убывает", подменяясь законодательством,

человек трансформируется в механизм, русский народ безгосу-

дарственный, подвигнувшие того же Хомякова отметить невоз-

можность Аксакова в "приложении практическом"

, разумеется,

не позиция. Трудно понять и принять и скрупулезно выписывае-

мую Толстым линию почвенного уклада, выражаемую в "Анне

Карениной" Левиным. Он, дескать, видел, что Россия "имеет

прекрасные земли, прекрасных рабочих и что в некоторых случа-

ях,

как у мужика на половине дороги, рабочие и земля произво-

дят много, в большинстве же случаев, когда по-европейски при-

кладывается капитал, производят мало, и что происходит это

только от того, что рабочие хотят работать и работают хорошо

Цит. по: Цимбаев H.H. Славянофильство. М., 1986. С. 155—156, 162.

Аксаков К.С., Аксаков U.C. Литературная критика. М., 1981. С. 265.

См.: Хомяков A.C. Поли. собр. соч. Т. 8. С. 272.

5.4. Русская идея

257

одним им свойственным образом, и что это противодействие не

случайное, а постоянное, имеющее основание в духе народа. Он

думал, что русский народ, имеющий призвание заселять и обра-

батывать огромные незанятые пространства сознательно до тех

пор,

пока все земли не заняты, держался нужных для этого

приемов и что эти приемы совсем не так дурны, как это обыкно-

венно думают". Неразрешимая проблема, составляющая камень

преткновения почвенников, — проблема положительной преди-

кации составляющего пафос платформы самобытного пути наци-

онального развития.

Народничество.

Модель уточненной самобытности, комбини-

рующая в отличие от славянофильской схемы не апофатическими

описаниями типа "стремление к духовной свободе без политичес-

кого значения", а катафатическими дескрипциями: специфич-

ность развития России обусловлена сопоставительно с Европой ее

отсталостью, которая через общинность, артельность, нефор-

мальное народное право позволит построить общество справедли-

вости, решить проблемы, Западом нерешаемые. Критика Запада

по тем временам адекватна: он страдает болезнями (социальная

конфликтность); ему грозит гибель (пролетарский бунт); там нет

живого духа (капитализация, бездуховность). Неадекватен пози-

тивный момент: прогресс через регрессивный метаморфоз, ответ

на важнейшие вопросы, волнующие человечество, через архаи-

ку. Негативистский утопизм народничества определен:

а) романтизацией отсталости

—

поздняя и недостаточная ур-

банизация, социальная беспомощность бюргерства, атрофия ка-

питализма расцениваются как предпосылки грядущих завоеваний;

б) социальным изоляционизмом — отторжение достижений

западной культуры, ставка на консервацию ветхого сельского

мира, рурализацию, якобы исключающих западноевропейское

мироедство;

в) акцентом насилия, политического радикализма, экстре-

мизма (призывы Руси "к топору") в обретении чаемых "земли и

воли"

в отсутствие какого бы то ни было гуманитарного обсчета

проекта, оценки степени готовности масс к преобразованиям;

г) соблазном через постановку умозрительных и небезобидных

экспериментов над согражданами открыть новую "счастливую"

страницу мировой истории. Как выяснилось, народничество не

выработало платформы вывода России в признанные первопро-

ходцы

—

лидеры сообщества·

наций.

Оказалось:

—

преимуществ отсталости не существует;

258

V. Российский цивилизационный космос

—

консервация общины — не путь ликвидации цивилизаци-

онной архаики;

—

на народнический террор, пропаганду бунта (ишутинцы,

лавристы, бакунисты) после акции Каракозова правитель-

ство ответило рескриптом 13 мая 1866 г., противопоставив

агрессивным идеям пушки, развязав истончающие интел-

лигентскую среду репрессии; жертва образованных слоев во

имя народа оказалась неоправданной; хождение в народ с

будированием масс потерпело полный провал уже к концу

70-х годов XIX в.;

—

социальное разложение общины выбивало почву из-под

иллюзии возможности специфически патриархального раз-

вития: с третьей четверти прошлого столетия наметился

рост буржуазного элемента — отвратительного народниче-

ству "мещанства", опасность присутствия и дальнейшего

укоренения которого выразил Салтыков-Щедрин, конста-

тируя: "Идет

чумазый!

Идет, и на вопрос: что есть истина?

—

твердо и неукоснительно отвечает: распивочно и на вынос";

—

всецело посрамила себя волюнтарная затея "перескочить

социальный порядок" — в изобилующей пережитками

древности стране насадить социализм.

Вселенская

теократия.

Модель "земной жизни человечества",

где в вожделенной гармонии соединяются церковь, общество,

государство, воплощая откровение высшего Божественного мира.

От народа, способного сочетать свободу, веру, единство, "все-

ценность, всепримиримость, всечеловечность" (Достоевский),

полагал В. Соловьев, требуется:

—

свобода от всякой ограниченности и односторонности;

—

возвышение над узкими специальными интересами;

—

отказ от самоутверждения с исключительной энергией в

какой-то частной низшей сфере;

—

равнодушие к жизни с ее мелочностью;

—

всецелая вера в положительную действительность высшего

мира и покорное к нему отношение.

А все эти свойства "несомненно принадлежат племенному

характеру славянства, в особенности же национальному характеру

русского народа" (В. Соловьев).

Программа объективации Царства Божия на земле посредст-

вом блока государственности и христианства (в частном случае,

как у Карсавина, — православия), минуя обскурантизм, невоз-

можна вследствие:

5.4. Русская идея

259

а) дискордантности символов вер, идейной, организацион-

ной,

психологической несопряженности Западной и Восточной

церквей;

б) призрачности в век просвещения, прогресса наук и ис-

кусств, секуляризации жизни, огосударствления вероисповедного;

в) необоснованности идеи избранности русского народа.

Впоследствии (после голода 1891 г., продемонстрировавшего без-

участность российского правительства к доле народа) и В. Соло-

вьев и Е. Трубецкой, горячий поборник вселенской теократичес-

кой империи под эгидой России, вынуждены скорректировать

позицию. Трубецкой, напоминает Лосский, окончательно убе-

дился, что в Новом Завете все народы, а не какой-либо один в

отличие от других призваны быть богоносцами, так что "гордели-

вая мечта о России как избранном народе Божием, явно противо-

речащая определенным текстам... должна., быть оставлена как не

соответствующая духу Новозаветного откровения"

. Соловьев же

в "Оправдании добра" указывает на непреходящую роль многих

народов, которые на разных этапах истории реализовывали в

национальном творчестве интернациональные ценности.

Большевизм. Модель земного спасения в истории: посредст-

вом материализации социально чаемого на руинах прошлой куль-

туры силой перестроить жизнь сообразно с "идеалом наилучшего

и наисправедливейшего общежития" (Ткачев). Крупнейшие пред-

ставители отечественной и зарубежной интеллигенции воодуше-

вились программой общественного обновления. Блок, Брюсов

восторгались "грядущими гуннами" (в скобках заметим: остав-

шийся едва ли не в одиночестве Мережковский позволил себе

усомниться в первопроходческих возможностях "грядущих

хамов"), Франс, Роллан, закрывая глаза на кричащие несообра-

зия,

оправдывали созидание нового мира.

Утопическое прожектерство большевиков в воплощении со-

циальных абсолютов питалось комплексами:

а) титанизм: "будущее зависит от нас"; мы "призваны решить

большую часть проблем социального порядка... ответить на важ-

нейшие вопросы, какие занимают человечество" (Чаадаев);

б) просвещенский принцип самозаконности разума, согласно

которому разум дает законы "всему существующему в области

практической и общественной"; вся жизнь — общественные и

политические отношения

—

должны быть устроены и управляемы

Лосский

Н.О. Условия абсолютного добра. С. 325.