Карьяхярм Т., Адамсон А. (сост.). Поворотные моменты истории Эстонии

Подождите немного. Документ загружается.

191

9.3 Права национальных меньшинств

Из Закона о культурной автономии

12 февраля 1925 г.

[…] Статья 2. В круг ведения учреждений культурного самоуправле-

ния национальных меньшинств входят:

а) организация общественных и частных учебных заведений с

преподаванием на родном языке соответствующего национального

меньшинства, управление ими и надзор за ними.

б) попечение о прочих культурных задачах соответствующего

национального меньшинства. […]

Статья 5. Органами культурного самоуправления национальных

меньшинств являются культурный совет и культурная управа соот-

ветствующей национальности. Местом их пребывания является

столица республики.

Для разрешения местных вопросов культурным советом соот-

ветствующей национальности создаются по мере надобности куль-

турные попечительства, районом деятельности которых является

уезд с городами. […]

Статья 8. Национальными меньшинствами, на коих распростра-

няется действие настоящего закона, признаются: немецкая, русская

и шведская национальности, а также все проживающие в пределах

Эстония народности, общее число граждан которых не менее 3000

человек.

Статья 9. Принадлежность к соответствующему меньшинству

определяется на основании особого национального списка, в кото-

рый включаются граждане поименованных в статье 8 националь-

ностей, достигшие 18-летнего возраста, согласно их желания.

Не достигшие 18 лет считаются принадлежащими к националь-

ному меньшинству, в число членов которого входят родители. В слу-

чае принадлежности родителей к разным национальностям, нацио-

нальность ребенка определяют по взаимному соглашению родители.

Если соглашение не будет достигнуто, национальность ребенка

определяется по отцу. […]

Статья 16. Национальные меньшинства, желающие ввести в дейс-

твие учреждения культурного самоуправления, доводят об этом до

сведения правительства через своих представителей в Государственном

Собрании или через свои культурные организации.

Об эстонской государственности. Сборник документов. Таллинн, 2003. С. 28–33.

ЭСТОНСКАЯ РЕСПУБЛИКА, 1920–1939 ГГ.

192

9.4 Агрессивные планы нацистов на Востоке

Из речи А. Гитлера на совещании руководящих деятелей

национал-социалистической партии

1932 г.

Товарищи по партии! То, о чем мы здесь будем говорить, должно

остаться в тайне. Я, в общем, одобряю то, о чем говорилось до меня

о восточной политике и о «политике жизненного пространства на

востоке». Мы никогда не сможем осуществлять большую политику

без надежного стального ядра власти в Центральной Европе. Ядро

это должно состоять из 80 или 100 миллионов объединившихся

немцев. Своей первоочередной задачей считаю создание такого

ядра, что сделает нас не только непобедимыми, но и обеспечит нам

навсегда решающий перевес над всеми европейскими народами.

В это ядро должна быть включена Австрия – это понятно.

В него должны входить Богемия-Моравия, западные районы

Польши до определенного стратегического рубежа. В него входят

и балтийские государства, где в течение столетий имелся тонкий

немецкий верхний слой. В наши дни на этих территориях живут

в большинстве чужие народы. И если мы хотим создать великое и

вечное государство, то наш долг – устранить эти народы.

Нет никаких причин не делать этого. Наше время предоставляет

нам технические возможности для беспрепятственного осуществле-

ния подобных планов по переселению народов.

Sotsialistlikud revolutsioonid Eestis 1917, 1940. Eesti NSV astumine NSV Liidu koosseisu.

Dokumente ja materjale. Tallinn, 1986. Lk. 61.

9.5 Попытки укрепления мира

Из Конвенции об определении агрессии между СССР,

Эстонией, Латвией, Польшей, Румынией, Турцией, Персией

и Афганистаном

3 июля 1933 г.

Центральный Исполнительный Комитет Союза Советских Соци-

алистических Республик, Президент Эстонской Республики, Пре-

зидент Латвийской Республики, Президент Польской Республики,

Его Величество Король Румынии, Президент Турецкой Республики,

ЭСТОНСКАЯ РЕСПУБЛИКА, 1920–1939 ГГ.

193

Его Императорское Величество Шах Персидский и Его Величество

Король Афганистана,

желая укрепить мир, существующий между их странами;

считая, что Пакт Бриана-Келлога, участниками которого они

являются, воспрещает всякую агрессию;

полагая необходимым, в интересах всеобщей безопасности, опре-

делить возможно более точным образом понятие агрессии, дабы

предупредить всякий повод к ее оправданию: […]

Статья I

Каждая из Высоких Договаривающихся Сторон обязуется руко-

водствоваться в своих взаимоотношениях с каждой на легальных,

начиная со дня вступления в силу настоящей Конвенции, опреде-

лением агрессии, как оно было разъяснено в докладе Комитета по

вопросам безопасности от 24 мая 1933 года (доклад Политиса) на

Конференции по сокращению и ограничению вооружений, докладе,

сделанном в результате предложения, внесенного Советской делега-

цией.

Статья II

В соответствии с этим будет признано нападающим в междуна-

родном конфликте, без ущерба для соглашений, действующих между

сторонами, участвующими в конфликте, Государство, которое пер-

вое совершит одно из следующих действий:

1. Объявление войны другому Государству;

2. Вторжение своих вооруженных сил, хотя бы без объявления

войны, на территорию другого Государства;

3. Нападение своими сухопутными, морскими или воздушными

силами, хотя бы без объявления войны, на территорию, на суда или

на воздушные суда другого Государства;

4. Морскую блокаду берегов или портов другого Государства;

5. Поддержку, оказанную вооруженным бандам, которые, будучи

образованны на его территории, вторгнутся на территорию другого

Государства, или отказ, несмотря на требование Государства, под-

вергшегося вторжению, принять на своей собственной территории

все зависящие от него меры для лишения названных банд всякой

помощи пли покровительства.

Статья III

Никакое соображение политического, военного, экономического

или иного порядка не может служить извинением или оправданием

агрессии, предусмотренной в статье II.

1940 год в Эстонии. Документы и материалы. Таллинн, 1989. C. 45–50.

ЭСТОНСКАЯ РЕСПУБЛИКА, 1920–1939 ГГ.

194

9.6 Оправдание авторитарного государственного переворота

Из радиовыступления государственного старейшины

К. Пятса

31 декабря 1934 г.

Я знаю, что среди нас есть немало тех, кто упрекает нас в том, что

мы якобы хотим установить в Эстонии какую-то диктатуру, что мы

якобы хотим свернуть страну с тех основ, на которые мы опирались в

течение 15 лет.

В конце года я могу открыто перед всей страной и всем народом

заявить, что таких мыслей не было ни у меня, ни у главнокоманду-

ющего Оборонительными силами, ни у членов Правительства Рес-

публики. Когда мы 12 марта взвалили на себя эту тяжкую ношу, то

все мы исходили из знания, что таким образом принимаем на себя

большую ответственность и тяжелую задачу. Мы видели, что дру-

гого выхода нет.

Теперь нам стало ясным соотношение сил; мы видим, что если

бы 12 марта мы не предприняли этот шаг, то не смогли бы встре-

чать наступающй год в такой спокойной обстановке, как сейчас. Мы

предприняли последний шаг и знаем, что это произошло для спасе-

ния нашей страны и нашего народа. Мы уже тогда чувствовали, что

не можем позволить, чтобы власть попала в руки тех людей и групп

в условиях, где нет гарантий, что они сумеют удержать эту власть,

чтобы управлять судьбой нашего государства и народа. Мы знали,

что злоупотребление властью может привести к тяжелым потерям.

И возможность таких потерь была вполне вероятна.

Konstantin Päts. Eesti riik. II. Tartu, 2001. Lk. 416.

ЭСТОНСКАЯ РЕСПУБЛИКА, 1920–1939 ГГ.

195

9.7 Введение запрета на деятельность политических

объединений

Распоряжение министра внутренних дел

5 марта 1935 г.

§ 1. Приостанавливаю деятельность политических партий и прочих

политических объединений, ставящих перед собой такие же цели, а

также их союзов.

К объединениям и союзам, указанным в предыдущем абзаце,

относятся также любые комитеты и иные организации, ставящие

перед собой цели политической борьбы или созданные для осущест-

вления политической агитации либо в иных подобных целях.

§ 2. С разрешения директора полицейского управления полити-

ческие объединения и союзы, указанные в статье 1 настоящего рас-

поряжения, могут созвать собрание для решения вопросов о ликви-

дации объединения или союза либо их хозяйственных предприятий,

если у них возникнет такая надобность.

§ 3. Запрещается: 1) проводить политические, как закрытые, так

и публичные собрания, организуемые частными лицами или орга-

низациями и способные вызывать противоречия в народе либо не

соответствующие действующему порядку или общему направлению

по достижению единодушия народа; 2) выступать с политическими

речами такого же характера; 3) частным лицам или частным орга-

низациям проводить политические демонстрации, манифестации и

похоронные процессии такого же характера.

§ 4. Нарушителей настоящего распоряжения буду наказывать

арестом или тюремным заключением сроком до трех месяцев либо

денежным штрафом в размере до трех тысяч крон.

§ 5. Со вступлением в силу настоящего распоряжения отменя-

ется распоряжение главнокомандующего Оборонительными силами

№ 18 (RT 79 – 1934).

§ 6. Настоящее распоряжение вступает в силу 20 марта 1935 года.

В Таллинне, 5 марта 1935 года.

Министр внутренних дел, исполняющий обязанности руководи-

теля служб внутригосударственной безопасности

К. Ээнпалу

Sotsialistlikud revolutsioonid Eestis 1917, 1940. Eesti NSV astumine NSV Liidu koosseisu.

Dokumente ja materjale. Tallinn, 1986. Lk. 62.

ЭСТОНСКАЯ РЕСПУБЛИКА, 1920–1939 ГГ.

196

9.8 Ужесточение национальной политики эстонского

правительства в 1930-е годы

Из книги К. Лыуна

В конце 1930-х годов русские пожелали получить культурную авто-

номию. Русский национальный союз, Союз русских просветительных

и благотворительных обществ и Центральный союз русских учите-

лей представили 26 февраля 1937 года правительству ходатайство о

создании учреждений культурной автономии русского националь-

ного меньшинства. 5 октября 1937 года министр внутренних дел

отклонил это ходатайство, сославшись на различия между старой

Конституцией и новым, вступающим в силу Основным законом. На

русских закон о культурной автономии так и не был распространен,

несмотря на их протесты. Представители русской интеллигенции

провели ряд собраний, на которых рассматривались вопросы куль-

турной автономии, причем относительно правительственной поли-

тики использовались резкие выражения. В Конституции 1938 года

отсутствовали четкие положения, которые гарантировали бы наци-

ональным меньшинствам право на образование на родном языке.

Таким образом, конец 1930-х годов ознаменовался изменением

политики в отношении нацменьшинств.

K. Lõuna. Petserimaa integreerimine Eesti Vabariiki 1920–1940. Eesti Entsüklopeediakirjastus,

2003. Lk. 110.

9.9 Амнистия политических заключенных в Эстонии

в 1938 году

Из книги O. Куули

В то время как в Советском Союзе казнили эстонских коммунистов,

в Эстонской Республике проходил в известном смысле обратный

процесс. В начале мая 1938 года парламент одобрил представленный

правительством закон об амнистии. Под его действие подпадало

также большинство политических заключенных. 7 мая 1938 года

было освобождено 104 заключенных, осужденных за коммунис-

тическую деятельность (из них примерно две трети были членами

КПЭ) и 79 активистов Союза ветеранов Освободительной войны.

Этим демократическим шагом власть продемонстрировала уверен-

ность в себе. Очевидно, Пятс считал, что после ликвидации руко-

ЭСТОНСКАЯ РЕСПУБЛИКА, 1920–1939 ГГ.

197

водства КПЭ в Советском Союзе здешние коммунисты не представ-

ляли серьезной угрозы. [...]

Летом 1938 года в Эстонии действовало примерно 120-130 членов

КПЭ. За два года (до весны 1940 г.) было принято 22 новых члена.

Большинство коммунистов проживало в более крупных городах –

Таллине, Тарту, Нарве, Пярну. [...]

Большинство из полутора сотен коммунистов, состоявших в КПЭ

до июньского переворота, были своего рода идеалистами. Они много

лет боролись за новый общественный порядок, веря и надеясь, что

именно социализм принесет народу счастье. Этой верой они внесли

свой вклад в уничтожение независимости Эстонии.

O. Kuuli. Sotsialistid ja kommunistid Eestis 1917–1991. Tallinn, 1999. Lk. 64, 65, 74.

9.10 Сталинские репрессии против российских эстонцев

Из обвинений Вильнюсского международного трибунала

(2000 г.)

В России до 1934–1938 гг. были закрыты школы, культурные учреж-

дения, печатные издания на языках национальных меньшинств.

В 1924 г. в СССР работали 182 эстонские школы в крупных пунк-

тах проживания эстонцев. Проживающие в России немцы, поляки,

финны, эстонцы, латыши, литовцы и другие малые нации подверга-

лись преследованиям, арестам, расстрелам и депортации с призна-

ками геноцида. […] Например, в ночь на 28 июля 1938 г. в эстонской

деревне Ново-Эстонка Краснодарского края (недалеко от горы Эль-

брус) работниками НКВД были арестованы 95 мужчин и 1 женщина.

Из 423 жителей, или в 115 семьях этой деревни осталось всего 5 тру-

доспособных мужчин. В переписке с родными были только четверо

из арестованных и двое, отбыв свой срок, вернулись домой боль-

ными и скоро умерли. Многие из них были расстреляны 4 октября

1938 г. В соседней деревне Банатов судьба эстонских мужчин была

такой же: все трудоспособные мужчины были арестованы также 28

июля 1938 г. за одну ночь. До 1990 г. от этих арестованных ни одного

письма не поступило. Уже в 1929 г. в деревне Ново-Эстонка 6 семей и

в деревне Банатов 2 эстонские семьи были объявлены кулаками, т.е.

главы семей были арестованы, семьи выгнаны из домов, имущество

конфисковано. Семьи должны были искать новое место жительства

далеко от бывшего дома. В 1933 г. эстонцев арестовывали за «сабо-

таж» (Гильда Саббо. Гибель. Таллинн, 1990, на эстонском языке).

ЭСТОНСКАЯ РЕСПУБЛИКА, 1920–1939 ГГ.

198

В трех книгах «Ленинградского мартиролога 1937–1938» (Тт. 1–3.

С.-Петербург, 1998) на 574–638 страницах приведены списки казнен-

ных. Из них эстонцев – 7,8%; русских – 40,8%; поляков – 24,5%; фин-

нов – 6,4%; белорусов – 5%; евреев – 4,4%; немцев – 2,9%; украинцев

– 1,7%; карелов – 1,5%; литовцев – 0,9%; латышей – 0,8% и т.д. Всего в

Ленинграде по политическим обвинениям тайно расстреляли в 1937 г.

– 18 719 человек и в 1938 г. – 20 769, или суммарно 39 488 человек.

Похоронены они на тайном Левашовском кладбище. Следовательно,

среди них должно быть более 3000 эстонцев (~7,8%) из деревень и

городов Ленинградской области. Однако расстреливали и в других

городах: в Новгороде, Боровичах, Пскове, Лодейном Поле, в Мурман-

ске и в лагерях. Эстонцев во многих случаях арестовывали и казнили

по национальному признаку, по анкетным данным. Подобные тай-

ные кладбища КГБ также существовали в Бытове под Москвой, Куро-

патах под Минском, Быковне под Киевом и др.

Кроме вышеизложенных данных в регистре репрессирован-

ных лиц Эстонского союза противозаконно репрессированных

«Мементо» первоначально собраны из архива КГБ Эстонии личные

данные более 800 эстонцев, преимущественно расстрелянных до Вто-

рой мировой войны и проживавших ранее в России.

Vilniuse rahvusvahelise avaliku tribunali kohtuotsus (2000) koos fotode ja lisadega. Tallinn,

2003. Lk. 165–166.

9.11 Быстрый рост и эстонизация интеллигенции

Из книги Т. Карьяхярма и В. Сирка

В конце царского времени представителям эстонской интеллигенции

было трудно найти работу на родине и создавать здесь свои профес-

сиональные организации. Это порождало социальную несправедли-

вость и препятствовало формированию национальной интеллиген-

ции. Завоевание государственной независимости привело к коренным

изменениям. Большое число русских интеллигентов – служащих,

офицеров, учителей, ученых и т. д. – покинуло Эстонию, часть при-

балтийских немцев выехала в Германию. Однако вскоре, спасаясь от

большевистского террора, в Эстонию бежали представители интел-

лигенции эстонской, русской и немецкой национальности. В начале

1920-х годов в Эстонскую Республику в качестве оптантов прибыло

много образованных специалистов из Советской России.

ЭСТОНСКАЯ РЕСПУБЛИКА, 1920–1939 ГГ.

199

Годы независимости характеризуются бурным ростом эстонской

национальной интеллектуальной элиты, а также занятием ею доми-

нирующего положения в важнейших областях жизни. В то же время

этонская интеллектуальная элита оставалась многонациональной.

Доля немцев и евреев среди интеллигентов была во много раз выше,

чем среди остального населения.

В демократической республике были отменены сословные и

прочие привилегии, прежде связанные с наличием образования. В

гражданском обществе для эстонских интеллигентов, происходив-

ших из прежнего крестьянского сословия, открылись возможности

для социального и карьерного роста. Интеллигентам приходилось

адаптироваться к тому, что их самореализация была возможна лишь

в пределах малого государства и в довольно стесненных материаль-

ных условиях. Молодое строящееся эстонское государство нужда-

лось в большом количестве образованных людей для работы в сфере

государственного управления, культуры, науки и образования.[...]

В течение двух десятилетий в Эстонии была создана система

высшего образования, охватывавшая помимо специальностей,

которым обучали в царское время в Тарту, также сельское хозяй-

ство, музыку, изобразительное искусство, техническое образование

университетского уровня и военное образование. Это создавало

предпосылки для быстрой профессионализации интеллигенции и ее

дифференциации по специальностям. Национальный состав студен-

чества по сравнению с царским временем изменился до неузнавае-

мости. В 1926 году, когда численность студентов достигла наивыс-

шей точки, эстонцев в университетах было более чем в десять раз

больше по сравнению с 1916 годом. Численность русских уменьши-

лась более чем в три раза, евреев – в три раза, снизилось также число

немцев, латышей, литовцев и поляков.

T. Karjahärm, V. Sirk. Võim ja vaim. Eesti haritlaskond 1917–1940. Tallinn, 2001. Lk. 380–

382.

ЭСТОНСКАЯ РЕСПУБЛИКА, 1920–1939 ГГ.

200

9.12 Русские в независимой Эстонии

Из статьи Р. Руутсоо

Рождение Эстонской Республики на территории бывшей Российской

империи принесло с собой глубокие изменения в положении русских

и немцев, многие из которых ранее принадлежали к высшим слоям

общества. Они стали национальными меньшинствами в государ-

стве, созданном довольно маленьким и «неисторическим» народом

– эстонцами.

В отличие от немцев, евреев и шведов, русские попали в наименее бла-

гоприятное положение. Во-первых, они оказались раздробленными

на группы, такие как причудское крестьянство, рабочие крупных

городских предприятий, бывшие государственные чиновники и эмиг-

ранты, представлявшие в основном интеллигенцию. Во-вторых, они

не имели здесь таких глубоких корней, как, к примеру, немцы, кото-

рые на этой земле за несколько веков прекрасно самоорганизовались

и создали свою сеть экономических, культурных и прочих обществ.

В-третьих, русские разом утратили какие-либо связи со своей исто-

рической родиной. Новое большевистское государство, подписав

Тартуский мирный договор, отмежевалось от проблем проживав-

ших здесь соотечественников, не поддерживало их материально, не

присылало ни учителей, ни деятелей культуры и т. д. В то же время

немцы, шведы и финны через культурные обмены поддерживали

тесные контакты с родиной.

С другой стороны, молодое Эстонское государство столкнулось с

проблемами в связи с «новыми территориями» за Нарвой и около

Печор, население которых считало эти земли исконно русскими и без

одобрения воспринимало наступившие перемены.

Эти обстоятельства во многом и объясняют, почему формиро-

вание русской общины продвигалось медленно, и почему русским

не удалось создать тогда полную культурную автономию (опять же,

в отличие от немцев и евреев), хотя за полвека до Первой мировой

войны они имели на территории Эстонии свои гражданские струк-

туры – библиотеки, хоры, церковную культуру и т. д. В основном

благодаря этим структурам русские адаптировались во время пер-

вой Эстонской Республики быстрее, чем после 1991 г., т. е. после вос-

становления государственной независимости.

Процесс формирования из разрозненных частей единого русского

национального меньшинства можно разделить на три периода:

1. 1920–1922 гг. – период фрустрации и возмущения, потеря почвы

под ногами, неверие в свое будущее и будущее Эстонской Респуб-

лики, эмиграция части населения за границу, в основном в Запад-

ную Европу.

ЭСТОНСКАЯ РЕСПУБЛИКА, 1920–1939 ГГ.