отношению к теории Эйнштейна известно множество "аномалий". Теория
Эйнштейна лучше, чем теория Ньютона "образца 1916 года", иначе говоря,
знаменует собой прогресс научного знания по сравнению с ньютоновской
теорией (то есть теорией гравитации, законами динамики, известным рядом
граничных условий, но также и списком известных аномалий, таких как
перигелий Меркурия), потому что она объяснила все, что успешно объясняла
ньютоновская теория, но при этом в определенной степени объяснила и эти
аномалии; кроме того, она наложила запрет на такие явления, как
прямолинейное распространение света вблизи больших масс, о чем в теории
Ньютона не было ни слова, зато другие хорошо подкрепленные теории того
времени такие явления допускали; и, наконец, некоторые фрагменты
добавочного содержания эйнштейновской теории были реально подкреплены
ранее непредвиденными фактами (например, измерительными данными,
полученными при наблюдении полного солнечного затмения).
В то же время, следуя тому же критерию, надо признать, что теория
Галилея, согласно которой естественное движение земных тел является
круговым, не несла с собой никаких улучшений в указанном смысле,
поскольку она не запрещала ничего сверх того, что запрещалось
соответствующими теориями, которые Галилей предполагал улучшить
(аристотелевская физика и небесная кинематика Коперника). Следовательно,
то была теория ad hoc, а значит, бесполезная с эвристической точки зрения.
(117)
Прекрасный пример теории, удовлетворяющей только первой части
попперовского критерия прогресса (наличие добавочного содержания), но не
второй части (наличие подкрепленного добавочного содержания), был дан
самим Поппером: это теория Бора - Крамерса - Слэтера 1924 г. Эта теория
была опровергнута во всех ее новых предсказаниях." (118 )
Наконец, рассмотрим вопрос, много ли осталось конвенционалистских
моментов в утонченном фальсификационизме. Конечно, меньше, чем в
наивном фальсификационизме. Нам требуется гораздо меньше
методологических решений. "Решение четвертого типа", которое играло
существенную роль в наивном методологическом фальсификационизме,
теперь совершенно излишне. Чтобы показать это, достаточно уяснить, что в
тем случае, когда научная теория (совокупность "законов природы") в
сочетании с граничными условиями и вспомогательными гипотезами, но без
ограничения ceteris paribus, вступает в противоречие с некоторыми
фактуальными предложениями, то нам не нужно принимать решение, какую-
явную или "скрытую" - часть этой композиции следует заменить. Мы можем
пытаться заменить любую часть, и только когда мы напали на объяснение
аномалии с помощью какого-то изменения теории, приведшего к увеличению
содержания, или с помощью вспомогательной гипотезы, а природа позволила
нам подкрепить это объяснение, тогда мы, действительно, встали на путь
элиминации "опровергнутой" композиции. Таким образом, утонченная
фальсификация идет медленнее, но зато более надежна, чем наивная
фальсификация.
Возьмем еще один пример. Пусть траектория планеты отклоняется от
теоретически вычисленной. Кое-кто сделает вывод, что это опровергает
динамику и теорию тяготения, поскольку ограничение ceteris paribus и