Ланда Р.Г. (отв. ред.) История Востока. В 6 т. Том 5. Восток в новейшее время : 1914-1945 гг
Подождите немного. Документ загружается.
чисто декоративную роль. Ставка на феодально-компрадорские или открыто профранцузские элементы в их
составе не оправдалась. Сирийцы и ливанцы презирали их, уважая лишь тех, кто эмигрировал в Египет,
Палестину или Швейцарию. В Женеве в 1921 г. эмигранты созвали Сирийско-палестинский конгресс,
потребовавший ликвидации мандатов и провозглашения независимости арабских стран. Долгое время его
возглавлял Шакиб Арслан, друзский эмир из Ливана, считавшийся певцом панарабизма. В своем журнале
«Ля Насьон араб» он выступал за единство всех арабов в антиколониальной борьбе.
В 1922-1923 гг. французы подавляли восстание друзов в области Джебель-эд-Друз во главе с влиятельным
вождем Султаном аль-Атрашем. Однако произвол и акты насилия колонизаторов спровоцировали в июле
1925 г. новое восстание друзов, освободивших за неделю всю свою область и разгромивших высланный
против них четырехтысячный отряд генерала Мишо. В самом Дамаске
восстание готовила легальная
Народная партия во главе с Абд ар-Рахманом Шахбендером. Однако план ее был раскрыт, партия
запрещена, а большинство ее лидеров арестованы. Шахбендер бежал в Джебель-эд-Друз. Однако друзы не
пошли на Дамаск, так как верховный комиссар Франции Саррайль сумел вовлечь их в переговоры, чтобы
потянуть время. Когда
же жители Дамаска все же восстали в октябре 1925 г., Саррайль подверг город
двухдневному артобстрелу, вследствие которого тысячи людей погибли. После этого восстание уже
охватило всю страну, а численность его участников достигла 40 тыс. человек. В Ливане отряды друзов во
главе с Зейдом, братом Султана аль-Атраша, заняли многие селения и были
поддержаны бастовавшими
рабочими Бейрута.
Французские власти вынуждены были отозвать из Сирии Саррайля, которого сменил в ноябре 1925 г. де
Жувенель, вступивший в переговоры с исполкомом Сирийско-палестинского конгресса. Требования отмены
мандата, предоставления независимости и т.п. были для него неприемлемы. Однако де Жувенель всячески
затягивал переговоры, не без основания надеясь на нестойкость, склонность к уступкам и
компромиссам
феодально-буржуазного крыла повстанцев. В мае 1926 г. он даже сформировал национальное правительство
Сирии, пообещав объединить страну, провести амнистию и созвать Учредительное собрание. Обещания эти
были нарушены, и правительство вскоре разо-
148
Часть II. Страны Востока в 1914-1945 гг. Этапы развития
гнано. Но цель была достигнута: элите Сирии дали понять, что с ней будто бы считаются.
Еще раньше, при Саррайле, был даже инспирирован визит в Сирию ее бывшего правителя Фейсала аль-
Хашими, к тому времени уже четыре года занимавшего престол Ирака. Фейсал выражал при этом
дружеские чувства французскому проконсулу, что, разумеется, влияло в благоприятном для Франции духе
на настроения части арабских националистов, в свое время пришедших в
Сирию вместе с Фейсалом.
В 1926 г. французы дали Ливану республиканскую конституцию, создав в этой стране отдельные от Сирии
правительство и двухпалатный парламент. Тем самым сирийцам как бы давали понять, что и они могут
получить то же самое, если пойдут на соглашение с Францией. В то же время французы реализовали свое
давнее намерение обособить Ливан от
Сирии как страну с преобладавшим в то время христианским
населением и многовековыми контактами этого населения с Западом, прежде всего с Францией и
Ватиканом, а также с протестантами Англии и США. Впрочем, конституция 1926 г. во многом была
фикцией: французские власти совершенно с ней не считались и могли отменить любое решение ливанского
правительства, их не устраивавшее. К тому же вопросы обороны и внешней политики Ливана и формально
оставались в компетенции Франции. Тактика де Жувенеля имела целью лишь расколоть ряды повстанцев.
При этом использовалась предательская позиция определенной части феодалов и предпринимателей. И те и
другие боялись как репрессий колонизаторов, так и революционного размаха повстанческого
движения, в
ходе которого партизаны в ряде случаев экспроприировали собственность богачей, связанных с мандатными
властями. Заручившись поддержкой Англии, опасавшейся отголосков сирийского восстания в Палестине,
Франция начала открыто поощрять региональный сепаратизм, обещая феодалам северных областей
автономию и прочие милости, всячески натравливая их на южных сирийцев-друзов и жителей области
Дамаск. Особое
внимание было уделено Ливану после захвата повстанцами юга Ливана в ноябре 1925 г.
В Сирию были посланы значительные вооруженные силы — до 70-80 тыс. солдат, оснащенных новейшей
боевой техникой (а в июле 1925 г. в Сирии и Ливане находилось всего 18 700 французских солдат и
офицеров, тысячи из которых погибли в первые месяцы восстания). Отсутствие связей между патриотами
различных французских колоний позволяло французам использовать друг против друга уроженцев разных
стран: большинство солдат французских войск в Сирии и Ливане составляли сенегальские и мальгашские
стрелки, кавалерия тунисских, марокканских и алжирских спахи, формирования из уроженцев Индокитая.
Кроме того, французам помогали вспомогательные воинские части, укомплектованные жителями Сирии и
Ливана. Численность этих частей в 1926 г. превышала 30 тыс. человек. Среди них были: ливанская
Христианская добровольческая
армия, сирийская жандармерия и полиция и Сирийский легион из
представителей национальных (черкесов, армян, курдов) и религиозных (шиитов, нусайритов, исмаилитов,
йезидов) меньшинств, обычно натравливавшихся на арабов-суннитов, составлявших большинство сирийцев.
Глава 2. Сирия и Ливан под французским мандатом
149
Однако повстанческое движение, хотя и шло на убыль, но все же охватывало всю Сирию и южный Ливан. В
августе 1926 г., после завершения летних сельскохозяйственных работ, начался новый подъем движения:
был разгромлен ряд карательных экспедиций, повстанцы вновь проникли в Дамаск. Однако наступление
французов осенью 1926 г. завершилось фактическим подавлением восстания. Отдельные бои еще шли до
марта 1927 г. В апреле 1927 г. Султан аль-Атраш, вынужденный зимой скрываться в Трансиордании,
вернулся в Сирию и возглавил последние вспышки вооруженной борьбы. После окончательного подавления
восстания он
бежал в Аравию.
Таким образом, попытка патриотических сил Сирии и Ливана освободиться от французского господства
путем вооруженной борьбы потерпела неудачу. В этой борьбе участвовали все слои сирийского общества—
крестьяне, ремесленники, рабочие, купцы и даже отдельные феодалы. Несмотря на то что большинство
вождей повстанцев были феодалами, восстание с самого начала приняло характер широкого общенародного
антиимпериалистического
движения, целью которого было завоевание независимости Сирии. Поражение
восстания объяснялось не только военно-техническим превосходством французов, их игрой на этнической и
религиозной разобщенности различных групп населения Сирии и Ливана, их политическими маневрами
(вплоть до формального признания независимости Ливана в мае 1926 г. и даже образования буржуазно-
помещичьего национального правительства Сирии в
апреле 1926 г.), но и поведением имущих классов
сирийского общества. Традиционные вожди, в том числе в Джебель-эд-Друзе, как правило, отходили от
восстания, как только оно выходило за рамки обычного феодального мятежа с ограниченными локальными
целями. Городское купечество, стремившееся вырвать у колонизаторов с помощью повстанцев побольше
уступок, в то же
время не хотело разрушения домов и лавок, уничтожения товаров и упадка торговли,
неизбежных в ходе боев. Поэтому разные группы сирийской элиты охотно шли на контакты с французами,
поддавались на их посулы. К тому же часть этой элиты с самого начала поддерживала Францию.
Именно поэтому сменивший де Жувенеля в конце 1926 г. Понсо сумел договориться со многими
коммерсантами Сирии об их деловом сотрудничестве с французским капиталом. Одновременно был принят
ряд мер в пользу развития промышленности Сирии и Ливана, что настроило в пользу Франции многих
предпринимателей и связанные с ними группы интеллигенции и чиновничества.
Восстание 1925-1927 гг. сыграло значительную роль в истории Сирии, Ливана и других арабских стран.
Вспыхнув в период временного укрепления позиций колониализма после Первой мировой войны, оно
свидетельствовало о серьезном кризисе мандатной системы, созданной Лигой Наций. Оно вынудило
французские власти искать более гибкие формы правления. Конечными его результатами, несмотря на
формальное поражение патриотов
, явились допуск сирийской (еще раньше — ливанской) буржуазии во
французские акционерные компании, созыв Учредительного собрания в 1928 г., конституция 1930 г.,
устанавливавшая в Сирии республиканскую форму правления, выборы 1931 г. и другие шаги на пути к
независимости. На выборах в Учредительное собрание в апреле 1928 г. большинство мест досталось
Национальному блоку (аль-Кутля аль-ватанийя),
созданному на базе
150
Часть П. Страны Востока в 1914-1945 гг. Этапы развития
запрещенной Народной партии. Принятая собранием конституция провозгласила Сирию независимой без
какого-либо упоминания французского мандата. Собрание было немедленно распущено. И только в мае
1930 г. эта конституция, провозглашавшая Сирию парламентской республикой, была введена в действие, но
с добавлением статьи о режиме мандатного управления со всеми вытекавшими отсюда последствиями.
Тем временем политическая борьба продолжалась. Катастрофическое падение цен (в пять раз) на
продукцию сельского хозяйства разоряло крестьян, безработица и крах мелких предприятий во время
мирового экономического кризиса 1929-1933 гг. способствовали радикализации настроений населения,
особенно социальных низов города и деревни. Уже в 1929 г. прошли массовые демонстрации в память
погибших за свободу Сирии борцов
, а также в знак протеста против роспуска Учредительного собрания,
против декларации Бальфура и действий сионистов в Палестине, которую сирийцы продолжали считать
частью своей страны. В октябре 1929 г. Султан аль-Атраш созвал в Аравии съезд национальных деятелей
Сирии, осудивший режим мандатного управления.
Радикализации антиколониальной борьбы способствовало рождение коммунистического движения в Сирии
и Ливане. Образованная еще в 1924 г. Ливанская партия труда явилась первой в регионе марксистской
организацией. Однако ей не удалось привлечь на свою сторону основную часть рабочих и вообще коренного
населения Сирии во многом ввиду ее малочисленности, инонационального состава актива, в котором было
немало армян, евреев и других неарабов и немусульман, а также по причине механического выполнения ею
директив Коминтерна, не учитывавших особенности обстановки в стране. Однако в 1930 г. на базе этой
партии была создана Компартия Сирии и Ливана, обновившая свое руководство и сумевшая несколько
расширить влияние среди рабочих, безработных, интеллигенции и молодежи.
Выступив за конфискацию
земель феодалов и иностранных концессий с последующей передачей их крестьянам, за создание рабоче-
крестьянского правительства и за национальную независимость, компартия в 1931 г. смогла организовать
ряд выступлений против мандатного режима под своими лозунгами и бойкот иностранных компаний.
Некоторые коммунисты, арестованные и преданные суду, использовали судебный процесс для пропаганды
своих
идей.
Волна антиколониальных выступлений и забастовок в 1931 г. в связи с первыми выборами в парламент
также обеспокоила французские власти. Тем более что давление снизу на депутатов возымело свое
действие: парламент отклонил проект кабального договора, который Франция пыталась навязать Сирии и
который, формально признавая независимость страны, на деле сохранял бы экономическое и военное
господство Франции. В ответ на это в ноябре 1933 г. парламент был распущен.
Еще раньше, в мае 1932 г., были разогнаны парламент и правительство Ливана, отменена конституция.
Новая конституция была принята лишь в 1934 г., согласно которой почти вся власть была отдана
президенту, назначаемому верховным комиссаром Франции. Парламент при этом был лишен
законодательной инициативы.
Глава 2. Сирия и Ливан под французским мандатом
151
Подъем забастовочного движения в Сирии и Ливане 30-х годов переплетался с политической борьбой
против полицейского террора мандатных властей и экономического засилья французских монополий,
против навязанных французами колониальных конституций и усиления колониальной эксплуатации в годы
экономического кризиса 1929-1933 гг. В обстановке массовых кампаний бойкота французских концессий,
демонстраций протеста против фальсификаций выборов, постоянных стычек
с полицией и войсками
Компартия Сирии и Ливана в июне 1933 г. призвала к созданию единого рабочего и народного
антиимпериалистического фронта. Под руководством коммунистов, националистов или с их активным
участием в 1933-1934 гг. в Сирии и Ливане прошли 45 забастовок, охватившие до 50 тыс. рабочих.
Наряду с требованиями повышения заработной платы и признания профсоюзных прав бастующие
выдвигали и политические требования антиимпериалистического характера, благодаря которым рабочее
движение смыкалось с национально-освободительным движением. В последующие годы коммунисты
совместно с националистами активно участвовали в забастовочном движении, голодных походах крестьян и
безработных, демонстрациях против итальянской агрессии в Эфиопии, происков фашистской
агентуры на
Арабском Востоке и экспансии сионизма в Палестине. В 1934 г. при участии компартии в Сирии и Ливане
возникли революционные профсоюзные федерации. Несмотря на отсутствие формального соглашения о
единстве действий между коммунистами и национальными партиями, компартия упорно добивалась
подобного единства на деле в рамках крестьянских комитетов, комитетов борьбы с фашизмом
и других
организаций. Это особенно ярко проявилось в 1935 г. во время кампании всеобщего бойкота французской
монополии «Режи де таба», грабившей крестьян-табаководов и разорявшей сирийские торгово-
промышленные круги, а также во время всеобщей национальной забастовки, охватившей всю Сирию в
начале 1936 г.
Результатом действий фактически сложившегося единого фронта всех антиимпериалистических сил явился
крупный успех освободительного движения: французские власти вынуждены были согласиться на
восстановление разогнанного ими в 1933 г. сирийского парламента, на отмену мандата в будущем, признав
независимость Сирии, на амнистию политзаключенным и воссоединение с Сирией произвольно
отторгнутых от нее областей Джебель-эд-Друза и
Латакии (так называемого Государства алавитов).
Всеобщая забастовка, продолжавшаяся 38 дней (24 января — 1 марта 1936 г.), закончилась только после
замены послушного французам кабинета правительством из членов ведущей сирийской партии
Национальный блок и подписания верховным комиссаром Франции соглашения с ней.
Косвенно на позицию Франции влияло и начавшееся проникновение на Ближний Восток Германии и
Италии. В 1932 г. под руководством Антуна Сааде (по другим данным, в 1935 г.) была создана при
содействии Германии и Италии Сирийская национально-социальная партия (СНСП), которая взяла на
вооружение идеи «Великой Сирии» и сирийского национализма, выступая за объединение Сирии
, Ливана,
Палестины и ТрансИордании. Французские власти были, естественно, обеспокоены подобным слиянием
традиционного панарабизма и по-
152
Часть II. Страны Востока в 1914-1945 гг. Этапы развития
мощи политических конкурентов Франции — Германии и Италии. Своеобразным ответом профранцузски
настроенных кругов христианской (в основном — маро-нитской) буржуазии Бейрута явилось создание в
1936 г. молодежной организации боевиков «аль-Катаиб аль-любнанийя» («Ливанские фаланги»). И хотя эта
организация и ее вождь Пьер Жмайель стояли за сотрудничество с Францией и сохранение господства
христианских
общин в Ливане, все же само ее название, копировавшее испанскую «Фалангу» генерала
Франко, ориентация на Ватикан, сотрудничавший в то время с Муссолини, и определенное сходство со
структурой фашистской партии Италии, так же как и создание СНСП, говорили о росте влияния
конкурентов Франции в регионе.
Приход к власти во Франции летом 1936 г. правительства Народного фронта содействовал успехам
патриотов Сирии. Тесная связь компартии Сирии и Ливана с Французской компартией (ФКП)
способствовала тому, что ФКП внутри Народного фронта добивалась от его правительства во главе с
Л.БЛЮМОМ более выгодных для Сирии условий нового договора взамен отклоненного сирийцами в
1933 г.
Этот новый договор «о дружбе и помощи» был подписан в сентябре 1936г. и предусматривал
предоставление Сирии независимости в течение трех лет со дня ратификации и отмену режима мандатного
управления. За Францией, однако, сохранялись ее военные базы, право держать в Сирии войска и
экономические позиции. Но в целом договор был
реальным шагом к суверенитету, так как он гарантировал
единство страны, устранял финансовые претензии колонизаторов и не давал им право вмешиваться во
внутренние дела Сирии.
Несколько иной характер носил договор Франции с Ливаном, заключенный в ноябре 1936 г. Он также
предусматривал отмену мандата через три года и отказ Парижа от контроля над таможнями, финансами и
системой связи в Ливане. Однако Ливан обязывался согласовывать с Францией свою внешнюю политику,
сохранить ее войска на своей территории, а главное — признавал
ее право защиты религиозных и
национальных меньшинств. Это было очень важное ограничение суверенитета, так как только
конфессиональных общин в стране насчитывалось до 20 и ни одна из них не составляла большинства, что
давало самые широкие возможности использовать данную ситуацию, учитывая напряженные отношения и
взаимные претензии конфессий друг к другу.
Большинство сирийцев и ливанцев считали договоры 1936 г. переходом к суверенной жизни, а их
ограничения — временными. Однако колониал-шовинисты во Франции были против реализации договоров
и всячески затягивали их ратификацию. И хотя на выборах в Сирии 30 ноября 1936 г. победил
Национальный блок и его лидер Хашим аль-Атаси стал президентом страны, а легализация
политических
партий позволила вернуться на родину многим политэмигрантам, включая Султана аль-Атраша и его
друзей, до окончательной победы патриотов было еще далеко. Под давлением реакции во Франции и вне ее
политика Народного фронта все более смещалась вправо. В 1937-1938 гг. Париж навязал Сирии два
дополнительных соглашения, которые усилили военное и экономическое
присутствие Франции и согласно
которым Турции был передан округ Исканде-рун (по-турецки Хаттай), именовавшийся в Европе «санджак
Александретта», где турки составляли до 40% населения.
Глава 2. Сирия и Ливан под французским мандатом
153
Несмотря на протесты сирийцев, лишавшихся тем самым своей лучшей гавани на Средиземном море,
французский кабинет Эдуарда Даладье, фактически порвавший с Народным фронтом, в июле 1939 г.
передал Искандерун Турции. Еще раньше, в январе 1939 г., французский парламент отказался от
ратификации договоров 1936 г., т.е. признания даже в принципе суверенитета Сирии и Ливана. Французские
власти вновь отделили от Сирии области Латакии, Джазиры и Дже-бель-эд-Друза. Все проявления протеста
были подавлены. На уход в отставку правительств Сирии и Ливана верховный комиссар Франции генерал
Вейган ответил роспуском парламентов в обеих странах, отменой их конституций и созданием полностью
подчиненного ему совета директоров из пяти человек.
С началом Второй мировой войны в сентябре 1939 г. обе страны были объявлены военной зоной и в них
было введено чрезвычайное положение. Генерал Вейган, ставший также главкомом французских войск на
Ближнем Востоке, сосредоточил в Сирии и Ливане значительные силы и начал ускоренное строительство
военных объектов, аэродромов и стратегических дорог. Мало заботясь о
противодействии фашистам в
регионе, Вейган мечтал превратить Сирию и Ливан в базу для развязывания войны против СССР и всерьез
планировал авианалеты из Сирии на Баку. Во внутренней политике он продолжал начатый еще до войны
курс преследования националистов и особенно коммунистов: компартия была распущена, ее руководители
арестованы, а пресса загнана в
подполье. Была запрещена и Лига борьбы с фашизмом и нацизмом. В начале
1940 г. профашистские элементы убили видного национального деятеля А.Шахбендера.
Перевод Вейгана во Францию, где он, став главнокомандующим всей французской армией, содействовал ее
капитуляции в июне 1940 г., не улучшил положения в Сирии и Ливане. Новый верховный комиссар генерал
Денц стал одним из наиболее лояльных гитлеровцам сотрудников коллаборационистского правительства
Петэна. Он во всем помогал прибывшей в Бейрут в сентябре 1940 г. германо-итальянской
комиссии по
перемирию, организовавшей вывоз сырья и продовольствия из Сирии и Ливана, что вызвало экономические
трудности и рост цен. Денц проводил чистку администрации, предал суду арестованных еще Вейганом
лидеров компартии (в августе 1940 г.) и Национального блока (в октябре 1940 г.).
В феврале 1941 г. голодные бунты в ряде городов переросли в политические выступления. Денц подавил их
с помощью войск. Вместе с тем он, как и другие петэновцы, повел линию на соглашение с националистами,
дав согласие в апреле 1941 г. на возобновление деятельности национальных правительств Сирии и Ливана,
на предоставление им широких полномочий в
сфере экономики с целью нейтрализовать возможное влияние
на сирийцев и ливанцев движения «Свободная Франция» во главе с Шарлем де Голлем. Одновременно
территория Сирии и Ливана стала использоваться германо-итальянскими вооруженными силами не только
экономически, но и в военном отношении — для оказания помощи иракским частям, сражавшимся в мае
1941 г. против английских
войск. В ответ Англия стала подвергать Сирию и Ливан воздушным налетам как
«вражескую территорию».
8 июня 1941 г. британские подразделения вместе с частями «Свободной Франции» вступили в Сирию. В
этот же день командовавший сторонниками де Голля генерал Жорж Катру выступил с декларацией. В ней
он обещал отменить мандат
154
Часть И. Страны Востока в 1914-1945 гг. Этапы развития
и признать независимость Сирии и Ливана после их освобождения. Правительство Англии,, поддержав это
заявление, фактически обязалось сделать то же самое. Это обстоятельство способствовало еще большей
изоляции администрации Ден-ца от населения Сирии и Ливана, ненавидевшего его политику репрессий и
ограбления арабов. Германия и ее союзники, вскоре начавшие войну против СССР, ничем
Денцу помочь не
смогли. В результате англичане и деголлевцы добились капитуляции Денца 14 июля, установили свой
контроль над Сирией и Ливаном. В целях привлечения населения обеих стран на свою сторону союзники
разрешили деятельность ранее запрещенных патриотических и антифашистских организаций, включая
компартию, освободили их лидеров и сняли запрет на их прессу. Была запрещена только СНСП Антуна
Сааде ввиду ее явной профашистской ориентации.
Наряду с этим новая англо-французская администрация не торопилась с реализацией положений декларации
Катру. Частично это объяснялось и усилением позиций Англии за счет ослабевшей Франции. Поэтому,
несмотря на официальное признание Лондоном 7 августа 1941 г. особых интересов Франции в регионе,
Сирия и Ливан были включены в стерлинговый блок, их коммуникации и средства связи
контролировались
англичанами, так же как их внешняя торговля и снабжение. В обстановке все обострявшегося соперничества
руководство «Свободной Франции», стремясь перехватить инициативу у англичан, 27 сентября 1941 г.
провозгласило независимость Сирии, а 26 ноября того же года — Ливана. Было оговорено, что эта
независимость будет ограничена требованиями военного времени и определена будущими договорами с
Францией.
Все это происходило на фоне активизации действующих и вновь создаваемых в обеих странах политических
партий. Новое поколение интеллигенции, студенчества, учащейся молодежи содействовало появлению в
Сирии и Ливане движения за общеарабское единство и подлинное освобождение всех арабских стран.
Идеологами и лидерами движения стали дамасские учителя Мишель Афляк и Сапах ад-Дин Битар
, хорошо
знакомые, с одной стороны, с традициями панарабизма Наджиба Азури и Шакиба Арслана, а с другой — с
политической культурой и опытом политических партий Франции. Их сторонники, вначале объединявшиеся
в кружки единомышленников, в 1943 г. создали на их базе Партию арабского возрождения (Баас),
сыгравшую значительную роль в дальнейшей истории Сирии и других
арабских стран.
После устранения к началу 1943 г. фашистской военной угрозы Ближнему Востоку в результате разгрома
армии Роммеля политическая жизнь Сирии и Ливана вновь оживилась. В марте 1943 г. генерал Катру дал
согласие на восстановление отмененных в 1939 г. конституций обеих республик и проведение парла-
ментских выборов. В Сирии победу одержал Национальный блок, сформировавший правительство. Лидер
блока Шукри Куатли стал президентом. Однако в Ливане Национальный блок потерпел поражение, уступив
Конституционному блоку, объединявшему преимущественно христиан. Но глава его Бешара аль-Хури
пользовался также поддержкой мусульманских организаций во главе с Риадом Сольхом. Поэтому в сентябре
1943 г. Бешара аль-Хури стал президентом, а Риад Сольх — премьером Ливана.
Глава 2. Сирия и Ливан под французским мандатом
155
Все это происходило на фоне усиливавшегося вмешательства Англии. Стремясь вытеснить Францию,
англичане заигрывали со сторонниками независимости, поддержав, в частности, Конституционный блок в
Ливане, где он нуждался в подобной помощи в борьбе с более влиятельными маронитами, занимавшими
профранцузские позиции. В Сирии же, где население было более однородно в конфессиональном
отношении (свыше 70% — сунниты
), националисты чувствовали себя более уверенно и были менее склонны
поддаться на посулы Англии. Тем более что именно в 1943 г. Англия инспирировала выдвижение эмиром
Трансиордании Абдаллахом плана создания «Великой Сирии», а премьер-министром Ирака Нури Саидом —
плана «Благодатного полумесяца». Оба плана предусматривали передачу Сирии под контроль Хашимитов,
что вызвало возмущение патриотов
Сирии и Ливана, не желавших отказываться от независимости и менять
республиканские идеалы на монархические.
8 ноября 1943 г. парламент Ливана утвердил решение правительства об изъятии из конституции всех
положений о привилегиях Франции как державы-мандатария. Генеральный делегат Франции, не признав это
решение, распустил парламент и прекратил действие конституции. Президент, премьер и ряд министров
были арестованы. Это вызвало бурю протеста, массовые демонстрации и всеобщую забастовку. Различные
политические
партии, независимо от их конфессиональной окраски, объединились в антиколониальный
Патриотический фронт. Обеспокоенные подъемом освободительной борьбы, Англия и США оказали
давление на французские власти, настояв на уступках арабам. 22 ноября 1943 г. Бешара аль-Хури, Риад
Сольх и другие арестованные деятели с триумфом вернулись к власти.
В декабре 1943 г. из текстов конституций Ливана и Сирии были устранены статьи о французском мандате.
Франция обещала вывести свои войска и передать Сирии и Ливану специальные части, сформированные
французами из местных жителей. Франция даже начала в 1944 г. передачу Сирии и Ливану законодательных
и властных функций своей администрации, в том числе в
экономике и социальной сфере. Однако с
выполнением всех своих обязательств Франция не спешила. В то же время англичане продолжали
пропаганду среди сирийцев и ливанцев планов создания «Великой Сирии» и «Благодатного полумесяца», не
теряя надежды все же реализовать их под эгидой лояльной им династии Хашимитов. Однако большинство
националистов, хотя и старались
выиграть от трений между Англией и Францией, все же не соглашались на
создание «великосирийского» королевства. Планы англичан открыто поддержали лишь члены СНСП
Антуна Сааде, в мае 1944 г. выпущенные из тюрем по указанию английских военных властей и получившие
с их помощью возможности для легальной деятельности.
Консолидировались и силы левого фланга. В конце 1943 — начале 1944 г. состоялся съезд Компартии
Сирии и Ливана, на котором было решено разделить партию на две самостоятельные — СКП и ЛКП.
Первую возглавил Халед Ба-гдаш, вторую — Фараджаллах Хелу. Влияние коммунистов в Сирии и Ливане
за годы войны значительно выросло благодаря победам СССР, деятельности созданной в 1941 г. Лиги
борьбы против фашизма и нацизма, издававшей популярный во многих арабских странах журнал «ат-
Тарик», а также все возраставшей
156
Часть П. Страны Востока в 1914-1945 гг. Этапы развития
поддержке национальных меньшинств, особенно армян и курдов. В Ливане ЛКП явилась, в сущности,
единственной партией, объединившей представителей разных конфессиональных общин.
К этому же времени относится заключение в Диване (в 1943 г.) между президентом аль-Хури,
представлявшим христиан страны, и премьером Сольхом Национального пакта. В нем предусматривалось,
что Ливан — часть арабского мира, но имеющая особый характер и сохраняющая связи с Западом.
Христиане не должны подчинять Ливан иностранному влиянию, а мусульмане — пытаться объединить его
с
Сирией или другим арабским государством. Сотрудничество с арабским сообществом признавалось
необходимым в обмен на полный суверенитет Ливана и его неприсоединение к каким-либо группировкам.
Специально указывалось, что президент Ливана должен быть маронитом, премьер — суннитом,
председатель парламента — шиитом, а нормы представительства в государственных органах определялись
по данным переписи 1932 г., когда
в Ливане было 30% маронитов, 22 — суннитов, 18 — шиитов, 10 —
православных, 6 — друзов, 6— греко-католиков и 8% остальных (с преобладанием христиан разных кон-
фессий). В парламенте на пять депутатов-мусульман должно было быть шесть депутатов-христиан.
Впоследствии этот принцип конфессионализма, закреплявший превосходство христиан, действовал на
протяжении всего XX в. и, временно стабилизировав ситуацию в стране на 25-30 лет, явился
в дальнейшем
источником многих конфликтов и кризисов.
Стремясь закрепить свою самостоятельность, правительства Сирии и Ливана развили дипломатическую
активность. В большинстве случаев они действовали совместно, ибо сохранили по взаимной договоренности
единые органы, контролировавшие компании и концессии (главным образом иностранные), а также
управление таможен и табачную монополию. В июле 1944 г. были установлены дипломатические
отношения между СССР и Сирией, в августе
того же года — между СССР и Ливаном. Вместе с тем обе
страны старались быть лояльными Франции, Англии и США. В феврале 1945 г. Сирия и Ливан объявили
войну Германии и Японии, что было не более чем символическим жестом, а в апреле 1945 г. они подписали
Декларацию ООН, став ее членами. Но еще
раньше, в марте 1945 г., обе республики подписали пакт Лиги
арабских государств (ЛАГ) и стали ее членами-учредителями. Пакт Лиги предписывал тесное сотрудничест-
во между арабскими странами, «защиту их интересов и суверенитета, общее рассмотрение дел и интересов».
Вступление в ЛАГ, как и активность на международной арене, содействовало укреплению позиций Сирии и
Ливана
перед последней схваткой за независимость, которую предстояло превратить из формальной в
фактическую.
Франция оговаривала выполнение своих обязательств перед обеими странами заключением выгодных для
нее военной, дипломатической, культурной, финансовой и прочих конвенций. Сирия и Ливан отказывались
от подписания любых неравноправных договоров и даже прервали в марте 1945 г. переговоры об этом.
Тогда Франция стала усиливать свои войска в Сирии и Ливане, высадив 6-17 мая подкрепления вопреки
протестам местных властей. На заявления правительств Сирии и Ливана, как и на массовые демонстрации
патриотов, французское
Глава 2. Сирия и Ливан под французским мандатом
157
командование ответило расстрелом манифестантов в Дамаске 19 мая и репрессиями против жителей Халеба
на следующий день. Позднее французы заявили, что их действия были ответом на участившиеся с 8 мая
нападения на военнослужащих Франции. 27 мая артобстрелу подверглись города Хомс и Хама, а 29 мая
началась беспрецедентная по жестокости артиллерийская и авиационная бомбардировка Дамаска.
В поддержку Сирии и Ливана выступили многие арабские страны. 21 мая аналогичную позицию заняла
ЛАГ. Через неделю США потребовали пересмотра политики Франции в регионе, особенно в Ливане. США
стремились продемонстрировать всем арабам свой антиколониализм (дабы вытеснить традиционных
соперников), расширить свое влияние в Ливане (осуществлявшееся еще с XIX в. через религиозные миссии
и Американский
университет в Бейруте) и обеспечить в будущем функционирование двух нефтепроводов,
строившихся с расчетом на их выход к ливанскому побережью. 1 июня 1945 г. прекращения военных дейст-
вий в Сирии и Ливане потребовал СССР, который, с одной стороны, продолжал свою традиционную
критику колониализма, лишь временно свернутую в годы войны, а с другой — не
мог остаться в стороне от
крупной игры великих держав на Ближнем Востоке.
В этой игре ведущую роль попыталась сыграть Англия, имевшая в виду план создания своей «Великой
Сирии» и обладавшая в Сирии и Ливане 12-кратным превосходством войск над Францией (60 тыс. человек
против 5 тыс. до 6 мая). Поэтому 31 мая 1945 г. британский премьер Черчилль направил де Голлю весьма
резкое по тону послание с требованием вернуть французов
в казармы «во избежание столкновений между
английскими и французскими войсками». Франция была вынуждена свернуть боевые действия и начать
отвод войск (в основном из Сирии в Ливан), а французские гарнизоны стали заменяться английскими. Одна-
ко британский контроль (не только военный, но и экономический, а также политический, ибо английские
военнослужащие почти повсеместно старались проникнуть в учреждения Сирии и Ливана под видом
гражданских лиц) удержался сравнительно недолго. И ООН и ЛАГ потребовали вывода всех иностранных
войск с территории Сирии и Ливана. К тому же противоречия с Францией вынуждали англичан идти на
уступки. Они не хотели предложенного де Голлем участия СССР и
ряда арабских стран в обсуждении
проблемы. Они не хотели также сравнений с положением в Ираке и Трансиордании, на чем настаивали
французы. Они ничего не могли противопоставить официальной передаче Францией 8 июля 1945 г. сиро-
ливанских специальных частей (20-25 тыс. бойцов) в распоряжение правительств Сирии и Ливана. Наконец,
им пришлось скрепя сердце примириться с
фактом активного неприятия большинством сирийцев и
ливанцев идей создания «Великой Сирии» или «Благодатного Полумесяца» под господством Хашимитов.
Таким образом, противоречия между великими державами позволили Сирии и Ливану превратить свою
формальную независимость в реальную. В конце 1945 г. Англия и Франция, внимательно следившие за
действиями друг друга на Ближнем Востоке, договорились о замедленном, с целью давления на арабов,
выводе войск из Сирии и Ливана. Однако бурное обсуждение этого вопроса Советом
1S8
Часть II. Страны Востока в 1914-1945 гг. Этапы развития
Безопасности ООН в феврале 1946 г. заставило Париж и Лондон поторопиться. В марте 1946 г. они были
вынуждены пойти на те сроки вывода войск, которые устраивали Дамаск и Бейрут. 17 апреля 1946 г. все
иностранные войска покинули £ирию, 31 декабря того же года— Ливан. В обеих странах эти дни стали
национальными праздниками.
Глава 3
ПАЛЕСТИНА И ТРАНСИОРДАНИЯ: СЛОЖНОСТИ ПОЛИТИЧЕСКИХ СУДЕБ
Территории «Великой Сирии» («Биляд аш-Шам»), входившие в состав Османской империи, еще до Первой
мировой войны были объектом вожделения Англии, Франции, Германии и сионистского движения. Среди
этих территорий Заи-орданье, т.е. восточный берег Иордана и земли к югу от него, было наиболее отсталой
и малонаселенной областью. Примерно 300 тыс. обитателей Заиорданья
были в основном кочевниками и
земледельцами. Даже большинство горожан занималось сельским хозяйством. Шейхи бедуинских племен,
наиболее мощных по численности и военной силе, собирали дань (хува) с жителей большинства городов.
Власть османов (да и то с конца XIX в.) держалась лишь в крупных городах, особенно после поселения
здесь тысяч верных османам черкесов
и чеченцев, бежавших с Кавказа и основавших в Заиорданье ряд
новых поселений, в том числе — Амман. В экономическом плане Заиорданье было связано с Палестиной,
ибо заиорданские ремесленники, крестьяне, бедуины и различные промысловики, как правило,
реализовывали продукты своего труда в Иерусалиме, Наблусе и других палестинских городах или Дамаске
— центре всего региона «
Биляд аш-Шам», южной частью которого арабы считали и Палестину, и
Заиорданье.
Палестина была более развитой областью региона. Здесь уже на рубеже XIX-XX вв. были промышленные
предприятия, крупные города, а в промышленности и ремеслах было занято до 10% населения. Процент
кочевников был низок, в деревне господствовало крупное помещичье землевладение и хаммасат, т.е. сис-
тема издольщины, при которой крестьяне выплачивали владельцу хумс (V5 урожая), достигавший на
практике иногда 2/3. Вместе с тем важной особенностью Палестины, выделявшей ее среди всех арабских
стран, были гораздо более высокий уровень урбанизации, более высокая доля (до 9-10%) христианского
населения и наличие множества учебных заведений, организованных религиозными миссиями Ватикана,
США, Великобритании, Германии, Франции, России. Миссионеры этих стран, а также служители культа
греческого, армянского, ассирийского,
даже эфиопского происхождения контролировали святые для
христиан места, храмы, школы, больницы и учреждения. Все это безусловно влияло на обстановку в
Палестине, содействовало формированию определенного культурно-конфессионального плюрализма,
расширяло политический кругозор палестинцев.
Чрезвычайно весомым в жизни страны было то, что в Палестине находились святыни трех мировых религий
— ислама, христианства и иудаизма. Это обстоятельство издавна предопределяло борьбу за контроль над
Палестиной. Накануне Первой мировой войны эта борьба шла в основном между Англией и Германией.
Последняя, особенно после визита кайзера Вильгельма на Ближний Восток
в
160
Часть И. Страны Востока в 1914—1945 гг. Этапы развития
1905 г., четко обозначила свои экспансионистские цели в регионе, действуя главным образом через
благоприятствовавшую немцам османскую администрацию, армию, различные каналы экономической и
технической помощи. Германия собиралась надолго укрепиться в регионе. В Палестине это выражалось,
помимо всего прочего, в насаждении немецких аграрных колоний. С немцами не могла состязаться даже
Англия, ограничивавшаяся экономическим
проникновением и действиями разведки в первую очередь, ни
тем более Франция и Россия, чье присутствие было заметно в основном в сферах религии и образования. В
какой-то мере этим объяснялось, почему впоследствии Англия опиралась на сионистов и поощряла
колонизацию ими Палестины с целью формирования основ своего господства в стране и вытеснения
остатков влияния прочих держав. Это же было причиной отделения англичанами Заиорданья от Палестины
и от Сирии, чем достигался двойной результат: сужалось поле действия арабских националистов и в Сирии,
и в Палестине, их силы были раздроблены, а также во многом упрощалась задача Лондона по контролю и
над Палестиной, и над Заиорданьем.
В 1914-1917 гг., однако, все это лишь проектировалось. Османские губернаторы блокировали почти все
попытки феодальных кланов и племенных шейхов Заиорданья освободиться от контроля Стамбула,
разжигая противоречия и столкновения между ними. После начала войны османские власти превратили
Заиорданье в главную зерновую базу своей армии в Палестине и Хиджазе, реквизировали у местных
жителей продовольствие
, для вывоза которого протянули дорогу от Ариха (Иерихон) до Аммана, а также
построили несколько специальных транспортных кораблей на Мертвом море. Вырубка лесов в горах и даже
фруктовых садов в долинах для нужд армии вызвала массовое бегство в города, голод и паралич хозяйства
во многих районах.
В ходе военных действий англичане уже в декабре 1914 г. пытались захватить с моря Акабу (на крайнем
юге), но неудачно. В дальнейшем полковник Лоуренс (британский советник при шерифе Мекки Хусейне
ибн Али), фактически направлявший восстание арабов Хиджаза в 1916 г., связался с шейхами Заиорданья. В
июле 1917 г. заиорданские племена вместе с хиджазцами захватили
Акабу, превратив ее в центр
партизанских действий на юге страны. Арабы Заиорданья приняли участие в них и в составе хиджазской
армии эмира Фейсала полностью освободили свою территорию к сентябрю 1918 г.
Но они не смогли воспользоваться плодами своей победы. Англичане, разместив свои войска в Палестине,
Заиорданье и на юге Сирии, затеяли сложную игру с другой победительницей — Францией, которая
претендовала на всю территорию «Великой Сирии», включая Заиорданье. Однако Англия, также желавшая
пересмотра соглашения Сайкса-Пико, но в свою пользу, сорвала все планы как
Франции, так и хиджазского
короля Хусейна, требовавшего передать ему бывшие области Османской империи, населенные арабами. Для
этого англичане использовали эмира Фейсала, создавшего в конце 1918 г. «арабское правительство» в
Дамаске и выступившего как против претензий Франции, так и требований своего отца, короля Хусейна,
передать Заиорданье ему. В округе Маан-Акаба были
назначены сразу два губернатора — из Хиджаза и из
Дамаска. Англичане поддерживали второго, а Фейсал приглашал представителей Заиорданья для участия и
Глава 3. Палестина и Трансиордания: сложности политических судеб
161
во Всеобщем сирийском конгрессе в июле 1919 г., и в Сирийско-палестинском конгрессе в апреле 1920 г.,
провозгласивших единство всех частей «Биляд аш-Шам».
Это фактически стало и формальным отделением Маана и Акабы от Хиджаза, и проявлением сепаратизма
Фейсала, его нежелания подчиняться отцу. Но на мирной конференции в Париже в январе 1919 г. Фейсал
был признан делегатом Хиджаза, как страны-участницы победившего блока Антанты. И хотя реально
никакие претензии ни Фейсала, ни Хусейна в Париже признаны
не были, Англия сумела вырвать у Фейсала
согласие на передачу Палестины под ее контроль. В марте 1920 г. Фейсал провозгласил себя королем
«Объединенного сирийского королевства», в которое было включено и Заиорданье. Однако вступившие в
Сирию (по договоренности с Англией) французы изгнали Фейсала.
Тогда из Хиджаза двинулись отряды брата Фейсала — эмира Абдаллаха, во время «восстания в пустыне»
освободившего от османов Медину, с 1918 г. — министра иностранных дел Хиджаза, а с 1920 г. —
претендента на трон Ирака. В ноябре 1920 г. Абдаллах занял Маан, а в марте 1921 г. — Амман. Все эти
районы, согласно полученному Англией в апреле 1920 г
. мандату на управление Палестиной, входили в
сферу ее юрисдикции. Поэтому в марте 1921 г. английский министр колоний Уинстон Черчиль встретился с
Абдаллахом в Иерусалиме, где дал ему понять, что ни Сирия, ни Палестина не будут под властью Хашими-
тов, а вот в Аммане у Абдаллаха есть шанс стать полноправным правителем. Обе
стороны пошли на
компромисс, в результате которого и возник эмират Трансиордания (впервые это название было упомянуто
еще в тексте соглашения Сайкса-Пико как «зона влияния» Англии). Абдаллах, став главой эмирата, должен
был «подготовить» его к независимости, получал материальную и иную помощь Лондона, обязавшись никак
не мешать державам-мандатариям в Сирии и
Палестине. В то же время Англия назначила в Амман своего
резидента (с подчинением его верховному комиссару Англии в Палестине) и получила там военную базу.
Заиорданье было исключено из сферы действия декларации Бальфура и зоны распространения сионистской
колонизации. В июле 1922 г. это было подтверждено Советом Лиги Наций, в мае 1923 г. Трансиордания
была даже провозглашена независимым эмиратом, но при сохранении международных обязательств
Великобритании. Иначе говоря, Трансиордания осталась под мандатным управлением Лондона, хотя и была
отделена от Палестины
. Были созданы госаппарат и вооруженные силы, в основном из прибывших вместе с
Абдаллахом хиджазцев и эмигрантов из других арабских стран (Сирии, Ирака, Палестины). В первое
правительство эмирата вошел лишь один коренной иорданец. Много сил было затрачено на создание
Арабской армии эмира (за рубежом ее называли Арабский легион), сформированной преимущественно из
пользовавшихся доверием англичан бывших военнослужащих Египта и Судана, а также хиджазцев и
палестинцев. К сентябрю 1923 г. их было уже 1200 человек. В 1921-1926 гг. они почти непрерывно воевали с
бедуинскими племенами и отрядами мелких феодальных кланов, установивших в 1918-1921 гг. свою власть
(вернее — анархию) на местах и не желавших признавать ни англичан, ни
эмира из Хиджаза. Эта боевая за-
калка, а также постоянная тренировка под командованием британских офицеров
6 — 4308
162
Часть II. Страны Востока в 1914-1945 гг. Этапы развития
превратили Арабский легион в одну из наиболее боеспособных армий арабского мира первой половины XX
в. Подлинной кузницей офицерских кадров для нее стала личная гвардия эмира, формировавшаяся из
местных черкесов и чеченцев, ранее бывших опорой османов, а теперь поддержавших Абдаллаха как
носителя идей централизации и порядка, врага бедуинской анархии и панарабских «крайностей».
Постепенно
на эту же позицию встала и основная часть бедуинской знати, предпочитавшая карьеру в армии
и госаппарате, в то время как выходцы из Палестины и Сирии доминировали в сферах бизнеса и культуры.
Новое государство, спорившее еще с Хиджазом за Маан и Акабу, После 1925 г. продолжило этот спор с
Саудидами. Это было вполне в интересах Англии, не желавшей уже очень большого усиления ни
Хашимитов, ни их конкурентов. Вместе с тем Абдаллах показал себя наиболее пробритански настроенным
из арабских правителей рассматриваемого периода. Поэтому 20 февраля 1928 г
. в Иерусалиме был подписан
договор Англии с его эмиратом, в котором подчеркивалось, что «власть, доверенная его Британскому
Величеству как мандатарию Палестины, будет осуществляться в части подмандатной территории, известной
под названием Трансиордания, его высочеством эмиром». Однако контроль над внешней политикой,
концессиями, законодательством и финансами эмирата оставался за Англией. Ей же принадлежало
право
держать и перемещать свои войска в эмирате, контролировать местную армию, иметь своих советников во
всех учреждениях, объявлять военное положение и т.д. С 1930 г. командование Арабским легионом было
возложено (более чем на 20 лет) на английского офицера (впоследствии— генерала и фельдмаршала) Джона
Глабба, который повел решительную борьбу против местных бедуинов, еще
сохранявших
самостоятельность. Для этого он сформировал спецкорпус «Стража пустыни» из бедуинов-наемников
соседних арабских стран.
На основе договора в апреле 1928 г. была издана первая конституция страны, согласно которой эмир
обладал неограниченной властью, Исполнительный совет (правительство) из шести человек был
ответственен пред ним, а Законодательный совет (девять арабов-мусульман, три араба-христианина, два
черкеса и два бедуина), избиравшийся путем двухступенчатых выборов, имел ограниченные функции и мог
быть
распущен эмиром. Возникла даже Народная партия, руководимая наиболее самостоятельно
мыслящими представителями феодально-буржуазной элиты. Но ее исполком так и не смог договориться с
эмиром даже об оплате расходов британских войск в эмирате. Тем временем Англия закреплялась в стране:
в 1926-1935 гг. было проложено 1200км дорог, в 1931 г. британская «Ирак Петролеум Компани»
получила
право на строительство нефтепровода через территорию эмирата и закончила его в 1934 г., а в 1938-1941 гг.
выстроила стратегическую автомагистраль Багдад-Хайфа. Иными словами, Трансиордания как бы замкнула
кольцо контролируемых Англией стран от Ирака до Египта. В 1933 г. Абдаллах заключил договор с Ибн
Саудом, отказавшись от претензий Хашимитов на Хиджаз и получив
в ответ отказ Саудидов от притязаний
на Маан и Акабу.
С 1933 г. Абдаллах вместе с Ибн Саудом и королем Ирака Гази все чаще вмешивался в события в соседней
Палестине, не пропуская туда оружие и добровольцев из других арабских стран, преследуя партизан,
отступавших на террито-
ГлаваЗ. Палестина и Трансиордания: сложности политических судеб
163
рию эмирата. Вместе с тем многие подданные эмира тайно переходили границу и сражались в Палестине, а
после 1936 г. некоторые из них, вернувшись на родину, стали нападать на английские учреждения и
служащих в эмирате. В ответ был модернизирован и реорганизован Арабский легион, а его командир
англичанин Глабб, получив титул паши, стал на
деле некоронованным правителем страны. В годы Второй
мировой войны Англия широко использовала Арабский легион при подавлении движения Рашида Али аль-
Гайлани в Ираке весной 1941 г., при оккупации в июне 1941 г. Сирии, при охране коммуникаций в Египте,
Палестине и Иране. Численность легиона к концу войны достигла 16 тыс. человек. Его офицеры
использовались
Англией в качестве инструкторов для подготовки воинских формирований в других
арабских странах, дружественных Великобритании.
За годы войны субсидии Лондона властям эмирата выросли в пять раз, численность вооруженных сил,
формировавшихся на его территории (в том числе не имевших к нему прямого отношения), — в двенадцать
раз. Трансиордания была в то время и колониальным тылом, и стратегической базой Британской империи на
Ближнем Востоке. Тем больше беспокоили Лондон отдельные
случаи неповиновения бедуинов и даже
солдат Арабского легиона, их отказы служить за пределами родины, деятельность панарабистов из
дискуссионного «Клуба короля Хусейна» в Аммане и сообществ эмигрантов из Трансиордании в Сирии и
Египте. Сам Абдаллах, опубликовавший к концу войны мемуары, пронизанные духом верности Англии, не
раз предупреждал своих покровителей о росте
антибританских настроений в эмирате, об опасности даже
эпизодических митингов и демонстраций. С целью направить патриотические чувства арабов в нужное им
русло, англичане возродили в 1943 г. выдвигавшийся еще в 20-х годах план создания «Великой Сирии», т.е.
объединения под эгидой Абдаллаха всех стран «Биляд аш-Шам» (Сирии, Ливана, Палестины и
Трансиордании). Этот
план был поддержан ветвью Хашимитов в Багдаде, которая предложила свой план
«Благодатного полумесяца», т.е. слияния «Великой Сирии» с Ираком. Однако общественность всех
упомянутых стран была против подобного неоколониального объединения во главе с открыто
пробританскими Хашимитами.
Во время войны Трансиордания усилилась экономически. Объем ее внешней торговли вырос в три-четыре
раза, расширилось предпринимательство в связи с фактической отменой контроля над ценами, ослаблением
налогового бремени и увеличением поставок для армии. Однако национальная буржуазия оставалась
слабой, а феодальные, патриархальные и родо-племенные связи доминировали по-прежнему. Англия
справедливо считала Абдаллаха своим самым надежным союзником и старалась укрепить его позиции.
Поэтому логичным итогом непростого
на Ближнем Востоке периода войны явилось заключение в марте
1946 г. англо-трансиорданского договора «О дружбе и союзе», объявлявшего мандат Лиги Наций
утратившим силу. На этом основании Законодательный совет 25 мая 1946 г. переименовал эмират
Трансиорданию в Хашимитское Королевство Иорданию — «полностью независимое государство с
наследственной монархией». Став королем, Абдаллах тем не менее обязывался
«консультироваться» с
Лондоном по внешнеполитическим вопросам, а в стране оставались английские войска,
164
Часть П. Страны Востока в 1914-1945 гг. Этапы развития
советники и эксперты. Глабб-паша и другие англичане продолжали командовать Арабским легионом,
который, как и раньше, находился на содержании британского казначейства.
Однако события в Трансиордании были все же скорее фоном для более драматических и судьбоносных для
всего арабского мира перемен 20-40-х годов в Палестине. Эти перемены радикально повлияли на сам
характер страны, изменили ее этнокультурный облик, а также структуру экономики, направления соци-
ального и политического развития. А самое главное — они превратили Палестину
в центр одного из
наиболее длительных и острых международных конфликтов XX в., принявшего по мере развития форму не
только военно-политического, но также религиозно-идеологического, межцивилизационного и
межэтнического противоборства. Рождены все эти перемены были массовым наплывом еврейских
эмигрантов из Европы и деятельностью сионистов, объявивших Палестину «духовным и национальным
центром» евреев всего
мира и переименовавших страну в Землю Израилеву (Эрец Исроэл).
Мандат на управление Палестиной, включавшей в себя и земли Трансиордании, был предоставлен
Великобритании, которая с самого начала войны активно боролась за укрепление и расширение своего
контроля в этом регионе, стремясь прежде всего обеспечить себе «коридор» между двумя ключевыми
опорными базами Британской империи: Суэцким каналом и Индией. В 1916г. Англией, Францией и
Россией
были подписаны секретные соглашения Сайкса-Пико, согласно которым в зону британского влияния
попадала южная часть Палестины и Трансиордания, а север Палестины с городами Иерусалим и Хайфа
выделялся в международную зону совместного влияния. Установив свой контроль над Палестиной,
Великобритания начала активно стремиться к пересмотру соглашений Сайкса-Пико в свою пользу.
В это время один из наиболее активных деятелей сионистского движения Х.Вейцман работал в
Великобритании по своей основной профессии ученого-химика. Он лично установил контакты с
представителями политической элиты Великобритании и пытался убедить их, что создание на Ближнем
Востоке еврейского национального очага под британским протекторатом было бы чрезвычайно полезно для
укрепления
британского влияния в регионе. Новое правительство Ллойда Джорджа, пришедшее к власти в
конце 1916 г., увидело в предложениях Вейцмана возможность обрести нового союзника на Ближнем
Востоке, а также обосновать перед европейскими державами расширение своих притязаний в этом регионе.
В результате появилась известная декларация Бальфура — письмо министра иностранных дел
Великобритании Дж.Бальфура
президенту Британской сионистской федерации Л.Ротшильду, в котором от
имени британского правительства выражалась поддержка «созданию в Палестине национального очага для
еврейского народа».
Декларация Бальфура была полностью включена в текст мандата на управление Палестиной, выданного
Лигой Наций Великобритании и утвержденного на конференции в Сан-Ремо в 1920 г. Таким образом,
обязательства Великобритании перед сионистским движением получили международно-правовое оформле-
ние, в ущерб обязательствам, которые британская дипломатия давала ранее
Глава 3. Палестина и Трансиордания: сложности политических судеб
165
Франции и династии Хашимитов. После неудачной попытки Хашимитов захватить у Франции Сирию и
Ливан и провозгласить свое королевство со столицей в Дамаске, а также активизации выступлений арабов в
Палестине против еврейских поселенцев и планов создания еврейского очага Великобритании пришлось
пойти на компромисс со своими союзниками. В результате территориальные границы британского мандата
в начале 20-х годов были пересмотрены: Трансиордания была выделена эмиру Абдаллаху в управление под
британским протекторатом, а часть территории Галилеи (в районе Голанских высот) присоединена к
территории Сирии, находившейся под мандатом Франции, которая изначально претендовала на
присоединение к Сирии всей Северной Галилеи. Таким образом, сформировались границы «мандатной
Палестины», на которой
в 20-40-е годы продолжалось формирование нового еврейского переселенческого
общества (ишува).
Политика британских властей максимально содействовала этому процессу. С одной стороны, англичане
заигрывали с арабо-мусульманской верхушкой Палестины, стремясь отколоть ее от союза с элитой Сирии,
южной частью которой Палестина продолжала считаться еще в начале 20-х годов. С другой стороны,
первый верховный комиссар Англии в Палестине Герберт Сэмюэл (1920-1925) не скрывал своих
просионистских
настроений, в частности издав в октябре 1920 г. «Указ о передаче земли», облегчивший