Науменко-Порохина А.В. Риторика

Подождите немного. Документ загружается.

Говоря об ораторе, Ломоносов утверждал, что тот должен обладать природным дарованием; быть

ученым человеком; уметь подражать другим авторам; упражняться в сочинении; знать другие

науки. В целом, «Краткое руководство к красноречию» построено по традиционному принципу, но

объединяет в себе вопросы как «Общей», так и «Частной» риторик. Помимо рассуждений о

способах построения и расположения материала в ораторской речи, Ломоносов говорит и о

способах украшения речи, об изобразительно-выразительных средствах, а также и о том, каким

стилем должна быть написана та или иная речь.

7. РУССКОЕ СУДЕБНОЕ КРАСНОРЕЧИЕ.

А.Ф. КОНИ, П.С. ПОРОХОВЩИКОВ, Ф.Н. ПЛЕВАКО,

К.К. АРСЕНЬЕВ, К.Л. ЛУЦКИЙ

Судебное красноречие – и практика и теория его – часть культуры народа. В судах решаются

судьбы людей и поэтому общий уровень судебного красноречия может служить ярким показателем

степени уважения к человеку в обществе в целом. Без красноречия как и без подлинной культуры

судебного процесса, немыслимо справедливое правосудие.

Известно, что судебная речь – это такой род речи, который призван оказывать

целенаправленное и эффективное воздействие на суд, способствовать формированию убеждений

судей и присутствующих в зале суда граждан.

Как уже говорилось выше, русское судебное красноречие начинает активно развиваться

после проведения судебной реформы 1864г., с введением суда присяжных. Конечная цель любого

судебного разбирательства - вынесение законного и обоснованного приговора, причем, каждый,

совершивший преступление, должен был быть подвергнут справедливому наказанию и ни один

невиноватый не был бы привлечен к ответственности и осужден. Достижению этой цели

способствуют обвинительная и защитительная речи. Судебные речи талантливых русских юристов

дореволюционного периода С.А.Андреевского, А.Ф.Кони, В.Д.Спасовича, К.К.Арсеньева,

А.И.Урусова, Н.И.Холева, Н.П.Карабичевского, Ф.Н.Плевако с полным правом называют

образцами судебного красноречия. К речам многих судебных деятелей было приковано внимание

передовых людей того времени. Салтыков-Щедрин, Достоевский, Чехов и др. часто посещали

судебные заседания, живо интересовались ораторскими приемами адвокатов и обвинителей.

Выдающимся судебным оратором был признан А.Ф.Кони (1844-1927). Отец Кони –

известный водевилист и театральный критик, редактор литературной газеты и журнала Пантеон, в

котором сотрудничали Некрасов, Григорович, Полонский, Мей. Мать – актриса и писательница. В

их доме часто бывали передовые люди, что формировало нравственные идеалы юноши.

В 1865 г. А.Ф.Кони закончил юридический факультет МГУ, его работа «О праве

необходимой обороны» вызвала большой интерес общественности. Начинающему юристу прочили

научное поприще, но начал он трудовую деятельность с должности помощника секретаря

Петербургской судебной палаты. С 1867 г. работал в разных городах России: Сумах, Харькове,

Казани. Изучал историю уголовного процесса в России и на Западе. Написал ряд трудов по

вопросам уголовного права, судебной этики, культуры речи в суде и др.

В работе «Нравственные начала в уголовном процессе» А.Ф.Кони ставит вопрос о

необходимости изучения нравственных начал в уголовном процессе, основанных на принципах

гласности, устности, непосредственности, свободной оценки доказательств, презумпции

невиновности. Он считает, что без нравственных, неписаных начал нельзя решать судьбы людей в

суде. Он ратует за честных и добросовестных судей, ибо дурные судьи могут обратить уголовный

закон в ничто. Кони утверждает, что судья не имеет права решать вопросы по принципу: «я так

хочу». Он должен решать так: «я не могу иначе», потому что это решение подсказывает логика,

убеждение, жизненный опыт и смысл закона. Вопросы прокурорской деятельности, адвокатуры

рассмотрены Кони в работах «Приемы и задачи обвинения», «Обвиняемые и свидетели»,

«Свидетели на суде» и др.

С 1871 г. – Кони прокурор столичного окружного суда. Много выступал с интересными,

яркими, захватывающими слушателей речами. Его судебные речи убедительны, логичны,

аргументированы, глубоко психологичны. Кони умел использовать все материалы для

подтверждения своей точки зрения. Часто выступал с обвинением в адрес чиновников, говорил о

несостоятельности многих законов.

Александр III видел опору своей власти в земстве. Но часто земские начальники, наделенные

большой административной и судебной властью, совершали произвол и насилие над крестьянами.

В обвинительной речи по делу земского начальника Протопопова Кони сказал: «звание кандидата

прав обращается в пустой звук по отношению к человеку, действия которого обличают в нем

кандидата бесправия».

1876 г. Кони преподает теорию и практику уголовного судопроизводства в училище

правоведения.

1877 – председатель Петербургского окружного суда. Тогда же он оправдал В.Засулич,

стрелявшую в градоначальника Трепова, который жестоко обращался с политическими

заключенными. Все передовые люди того времени с нетерпением ждали решения суда. Когда суд

вынес оправдательное решение, Кони оказался в оппозиции по отношению в официальной власти.

После революции 1917г. Кони преподавал в 1и 2 Петроградских университетах уголовный

процесс и судебную этику, курс теории и практики ораторского искусства.

К.К.Арсеньев (1837-1919) – академик, юрист, публицист, земский деятель. Глубоко

разбирался в вопросах судопроизводства, хорошо знал ораторское искусство. Оставил

интереснейшую работу о Кони: «А.Ф.Кони. Судебные речи.1868-1888». Он считал А.Ф.Кони

непревзойденным оратором своего времени. Описывая действия Кони на суде, Арсеньев говорит о

нем, как о человеке, стремившемся к объективности, опирающемся на хорошо, фундаментально

изученные факты, исходящим не из внешних деталей, а из внутреннего состояния обвиняемого,

т.е. о мастерстве Кони-психолога: «более рыцарского противника, чем Кони, нельзя было

встретить во время судебного следствия. Состязаться с ним – значит сосредоточиться на главных

пунктах дела, отбросив все мелкое и неважное, все то, что затрудняло бы расследование и

раскрытие истины». Удивительно точно говорит Арсеньев о присущем Кони искусстве

расположения речи так, что каждое звено было естественным продолжением предыдущего и

присяжные продвигались вперед, не возвращаясь назад. Кони умел устранять все преграды,

встречающиеся на пути обвинения, умел достичь такой степени вероятности, которая была

равносильна достоверности. По утверждению Арсеньева, судебный оратор близок романисту,

воспроизводящему образы. Кони соединял психологический анализ с темпераментом художника и

воссоздавал нравственный облик лица, которому приписывается действие в суде.

Кони никогда не навлекал на себя упрека в неточности. Он никогда не был односторонен,

никогда не сосредотачивался на немногих чертах, выгодных для обвинения. Кони мог виртуозно,

сгруппировав готовый материал, осветить его как можно ярче. Ирония и негодование – любимые

средства Кони. Но пользовался он ими очень осторожно. Его тон обычно сдержан, имеет характер

беседы с присяжными, в которой он стремится к раскрытию истины. Здесь он демонстрировал

сознание исполненного долга.

Кони владел в совершенстве всем арсеналом изобразительно-выразительных средств, но

пользовался ими с большой умеренностью.

Кони сделал множество мелких замечаний, глубоко верных определений, вошедших в оборот

русской юридической практики. Много ценных указаний Кони и в его кассационных заключениях.

Интересна в практике частной риторики работа К.Л.Луцкого «Судебное красноречие», в

которой автор дает дельные советы судебным ораторам, говоря о судебном кодексе, точнее о

требованиях к судебной ораторской морали. По сути, эти требования целиком и полностью

соответствуют традиционным представлениям об облике оратора, но есть и некоторые

оригинальные замечания. Так, Луцкий очень подробно рисует словесный портрет оратора, говоря,

что: оратор должен нравиться тем, кто его слушает; ему важно добиться уважения и расположения

судей и присяжных. Поэтому оратор должен быть: скромен, прям, благоразумен, тактичен,

предосторожен, а стиль его речей должен быть прост, сжат, ясен, образен, фигурален.

Большое значение придавал Луцкий плану ораторской речи и особенно заключительной

части выступления, ибо в заключении надо нанести последний удар по противнику и последний

раз подействовать на ум и волю судей и присяжных. В этом он созвучен с Квинтилианом,

говорившем так: «в заключении следует открыть все источники красноречия и натянуть все

паруса».

Большой популярностью и славой пользовался один из наиболее крупных российских

адвокатов Ф.Н.Плевако (1842-1908). Выпускник юридического факультета МГУ, практик,

обладавший глубокой эрудицией, умением проникнуть в психику обвиняемых, в чем сближался с

мастерством А.Ф.Кони. Тщательная подготовка к судебным заседаниям была залогом его

успешных, почти феерических выступлений, о которых Кони сказал так: «Это был человек, у

которого ораторское искусство переходило во вдохновение». Опубликовано более 60 записей его

судебных выступлений. Он умело использовал яркие сравнения, психологические характеристики

участников выступлений. Живость и огненность его речей покоряли слушателей и запоминались

надолго.

П.С.Пороховщиков ( р.1867) не имел такой славы, связанной с публичными выступлениями,

как Плевако. Будучи членом общества ораторского искусства в Петербурге, имея огромную

практику, Пороховщиков создал уникальную книгу «Искусство речи на суде» (1910), которая и до

сих пор является настольной книгой для многих юристов. Отвечая на вопрос: «что нужно, чтоб

хорошо говорить в суде?», Пороховщиков всесторонне анализирует эту проблему. А.Ф.Кони

написал подробную рецензию на эту работу и высказал ряд верных и глубоких замечаний.

Ценность труда Пороховщикова заключается в том, что он со знанием дела говорит об умении

правильно говорить во время судебного выступления, о необходимости знания предмета речи, о

знании родного языка, об искренности оратора. Даны и практические советы прокурору и

защитнику. Сказано о необходимости подготовки письменного текста выступления, хотя Кони не

согласен в этом с Пороховщиковым.

8. ОРАТОРСКОЕ ИСКУССТВО ЛЕНИНА, СВЕРДЛОВА, СТАЛИНА

Последняя четверть XIX и начало XX века проходили под знаком социальных и

политических изменений в России. На арену политической борьбы выходит рабочий класс.

Организуется множество политических кружков, в которых рабочие изучают новое

идеологическое учение Маркса и Энгельса. Живое слово пропагандистов и агитаторов приобретает

огромное значение для политического просвещения трудящихся. Ни одна стачка, ни одна маевка

не проходит без произнесения страстных агитационных речей. Зарождается новое, пролетарское

революционное красноречие. Пролетарские ораторы в наиболее простой и доступной форме несут

людям правду, агитируют на борьбу с угнетателями.

Признанными организаторами и ораторами рабочего класса становятся выходцы из народа

П.Алексеев, С.Халтурин, И.Бабушкин, П.Заломов и др. В их речах далеко не все совершенно, но

они увлекают слушателей страстностью, убежденностью, горячей верой в светлое будущее. В ряде

случаев их речи поднимаются до уровня высочайшего политического пафоса.

Так, одним из первых пролетарских ораторов, получивших высокую оценку В.И.Ленина, был

рабочий Сормовского завода П.Заломов. Его страстные речи, призывавшие к свержению

самодержавия, имели большой успех у рабочих. Даже свою заключительную речь на суде он

использовал в качестве агитационного выступления, о чем вспоминает так: «Я сам волновался от

своего рассказа. Временами я умолкал, но тут же с новой силой и страстностью принимался

говорить о той правде, от которой судьи хотели отмахнуться. Я видел, как нервничает

председатель суда Попов. Худой и нервный защитник Маклаков плакал. И когда я рассказал о

безотрадной жизни стариков-рабочих, они уже не могли себя сдерживать…». Приговоренный к

пожизненной ссылке за организацию первомайской политической демонстрации в Сормове,

Заломов продолжал вести и там активную пропагандистскую работу среди населения. Ораторы

пролетариата стремились использовать все возможности для того, чтобы обратиться к народу со

словом правды.

Большим подъемом красноречия характеризуется период, предшествовавший Октябрьскому

перевороту 1917г. Политические речи звучали всюду: с трибуны Думы, на городских площадях, на

заводских митингах и на тайных маевках. Они отличались полемическим характером,

страстностью, непримиримостью. Именно в эти годы развивается ораторский талант Свердлова,

Дзержинского, Сталина, Кирова, Луначарского, Фрунзе.

В.И.Ленин был признанным и непревзойденным политическим оратором того времени.

Обладая колоссальной энергией убеждения, он немало сделал для того, чтобы его опыт

политического красноречия не был забыт. Ленин написал много работ об искусстве политического

оратора, пропагандиста и агитатора. При этом, говоря об образе оратора, он подчеркивал главное:

выступающий должен говорить на понятном массам языке, четко, ясно, не уклоняться от главной

цели. Настаивал на «очистке» русского языка от иностранных слов, непонятностей и неясностей.

Обращал внимание на то, что пропагандист должен хорошо знать интересы аудитории, учитывать

ее уровень развития и в соответствии с этим строить свое выступление. Ленин решительно

выступал против фразерства и политической трескотни, требовал правдивости, ясности,

доступности, убедительности речи. Как известно, все, что делал Ленин, объяснялось в первую

очередь с позиций идеологии большевизма, в том числе и рассуждения об ораторском искусстве.

Большим ораторским талантом обладал Я.М.Свердлов. Те, кто слушали его речи, отмечали

его уменье пользоваться своим голосом, говорить страстно, горячо, убедительно. С первых слов он

умел устанавливать контакт с аудиторией, ибо говорил на понятном массе языке.

Речи Сталина отличались твердой логикой, убежденностью, страстной непримиримостью.

Они были ярки и образны. Доступность – характерная черта речей не только Сталина, но всех

пропагандистов и агитаторов этого периода. По сути, развивался тогда только один вид речей –

политический.

9. РИТОРИЧЕСКОЕ ПОСТРОЕНИЕ. ИЗОБРЕТЕНИЕ.

РАСПОЛОЖЕНИЕ. ЭЛОКУЦИЯ

Риторическим построением называется метод создания завершенного высказывания.

Высказывание является частью аргументации. Но высказывание может стать произведением слова,

имеющим самостоятельное значение. Традиционно риторическое построение включает пять

последовательных частей или шагов: изобретение, расположение, элокуцию, память, действие.

Изобретение – создание высказывания на уровне замысла. В процессе изобретения автор

обнаруживает проблему, определяет предмет мысли, открывает идею высказывания как ход

решения проблемы, выдвигает предложение, находит нужные аргументы и разрабатывает

содержание высказывания.

Расположение – создание высказывания на уровне композиции. Автор выделяет смысловые

части высказывания, располагает их в последовательность и разрабатывает каждую из них как

оправданную замыслом. В результате высказывание приобретает завершенность как произведение

слова. Расположение создает высказывание как предмет понимания и оценки со стороны

получателя речи.

Элокуция – создание высказывания на уровне текста, то есть словесной ткани произведения.

Автор находит наилучшие языковые средства выражения замысла, отбирает, оценивает и согласует

их, в результате чего произведение приобретает стилистическую цельность и завершенность.

Память – часть риторического построения, свойственная в основном ораторской прозе. В

античных риториках она была обязательной частью построения, так как оратор создавал

публичную речь не только как элемент аргументации, но и как завершенное произведение слова,

которое оценивалось аудиторией на слух. В риториках нового времени память обычно опускается.

Действие – правила произнесения речи перед аудиторией, приемы интонирования и

постановка голоса, мимика, жест, сценическое движение. В широком смысле это и публикация

произведения.

Цель риторического изобретения заключается в построении замысла целесообразного

высказывания, предназначенного конкретной аудитории в конкретных обстоятельствах. В основе

высказывания лежит идея, которая должна быть четко сформулирована. Изобретение разделяется

на два этапа: 1) создание замысла высказывания, которое завершается формулировкой

предложения; 2) нахождение поля аргументации, его анализ и разработку.

Эпидейктический ритор – проповедник, философ, законодатель. Поэтому эпидейктическая

аргументация предполагает по своему статусу систематическое обращение ритора к постоянной

аудитории и развёртывается в различных формах устной и письменной речи.

Осмыслить предмет - значит включить его в более широкую область содержания как часть,

вид, метод, средство; сравнить или сопоставить; определить пространственные, временные или

иерархические рамки и, тем самым, установить его ценность. Но равным образом придание смысла

может означать представление предмета в совокупности его частей, видов – как содержательно

более широкого, чем опыт, который в него включается.

Эпидейктическая аргументация предполагает право ритора на роль учителя, пророка,

проповедника, обличителя, которое должно быть утверждено и удостоверено авторитетной

инстанцией и признано самой аудиторией. Это основание открывается аудиторией, опыт которой

обобщается и объясняется. Задача эпидейктического ритора, таким образом, помочь аудитории

осознать её собственные стремления, интересы или нужды, открыть ей метод – «путь к

очевидности».

Авторитетная инстанция, к которой апеллирует ритор, может быть:

1) внешней инстанцией, принятие свидетельства которой обязательно для аудитории;

2) эмпирической очевидностью, которая даётся аудитории в связи с самим фактом

аргументации, например, чудом, знамениями, природными или социальными явлениями,

особыми качествами ритора;

3) нравственным чувством аудитории, которое само по себе свидетельствует о правильности

суждений ритора;

4) рациональной интуицией, делающей очевидным предлагаемый метод;

5) эстетическим суждением аудитории, которая видит внутреннюю красоту создаваемого

произведения;

6) этичностью позиции ритора и общепринятостью используемых им топосов;

7) предшествующими действиями, или опытом аудитории, выбравшей самого ритора, или

принявшей положения, которые он выдвигает;

8) очевидной пользой для аудитории предлагаемых ритором положений или ценностей.

Характер удостоверяющей инстанции, к авторитету которой обращается эпидейктический

ритор, прямо связан с содержанием и уровнем утверждаемых им топосов.

Аргумент модели состоит в представлении идеальной личности, образ действия которой

служит предметом подражания или побуждает к определённой оценке поступка, идеи, человека.

Антимодель противоположна модели как образец отрицательных ценностей. Построение

модели основано на конкретном образе, который доступен и авторитетен, и в утверждении

значимости этого образа через авторитет.

Не всякая модель может быть воспроизведена, поскольку модели строятся на

количественных и качественных сопоставлениях с авторитетом. Это даёт повод различить два типа

моделей - воспроизводимые и невоспроизводимые. Так, ритор как образец языковой личности,

представляет собой воспроизводимую модель, а поэт невоспроизводимую, поэтому студент,

изучающий русский язык, может подражать стилю Ломоносова, но не может подражать стилю

Пушкина. Воспроизводимые модели обычно указывают прецедент, а невоспроизводимые –

принципы и методы мышления или деятельности.

Модели обычно строятся в виде описания нравов или деяний с обоснованием их значения, а

топосы, которые включаются в модель, предстают как характеристики конкретной или

обобщённой личности.

Основательность и авторитетность суждений возрастают по мере накопления опыта.

Восхождение к привлекательной модели предполагает определенный метод, требующий

самоограничения и тренировки – аскезы, которая позволяет концентрировать усилия и

последовательно управлять чувствами и разумом, качественно совершенствоваться. Так, познание

есть движение к истине, существование которой необходимо, но природа которой неизвестна и

проясняется по мере восхождения.

Аргумент восхождения наряду с аргументом модели – центральное звено эпидейктической

аргументации. Именно аргументом восхождения был создан европейский динамический тип

личности, поскольку приобретаемый опыт должен реализоваться в публичном слове и

обсуждаться. Само понятие личности в европейской культуре равнозначно понятию

совершенствования, откуда значение личного опыта, который кумулируется по мере развития.

Ценность науки, искусства, практики в возрастании объективного опыта, которое создается

усилием личности и сохраняется обществом в произведениях слова.

Аргумент к доктрине, тесно связанный с предшествующими ходами мысли, состоит в

указании догматического положения и в его изъяснении применительно к данной ситуации и

данной аудитории таким образом, что поставленные задачи связываются с положением доктрины.

Аргумент к доктрине является главным инструментом выработки новой идеи, которая связывает

данное высказывание с эпидейктической концепцией.

Судительные аргументы. С точки зрения риторики факт представляет собой изображенное в

слове деяние определенного субъекта, совершенное в определенных обстоятельствах и на

определенном основании, повлекшее за собой значимые последствия. Риторика имеет дело с

фактами как принятыми и осуществленными решениями. В свою очередь, факт не может быть

определен, пока не установлен, и не может быть оценен, пока не определен. Существует четыре

этапа в обсуждении проблемы: установление, определение, оценка, отвод. Все они способствуют

установление смысла деяния по его последствиям.

Установление факта означает: определение действия, субъекта в его присущих и

привходящих свойствах, объекта в его качествах, места, времени, образа действия, средств,

последствий, обстоятельств внешнего характера, побудительной причины или цели.

Когда установлен состав действия, возникает проблема субъекта деяния: кто сделал? В

аргументации к лицу обсуждается совместимость субъекта и деяния. Субъект должен обладать

качествами, позволяющими ему совершить действие, и если их наличие сомнительно, то либо

нужно найти иного субъекта, либо ограничить ответственность имеющегося, либо разделить эту

ответственность между несколькими лицами, объединяя их в групповой субъект.

Без аргумента к причине действия невозможно выстроить общую картину происходящего.

Аргумент к причине тесно соприкасается с аргументами к обстоятельствам. Аргументы к

обстоятельствам ограничивают ответственность или указывают на невозможность совершения

деяния субъектом, например, его отсутствие во время и на месте совершения действия,

неправомочность, некомпетентность.

В этапе определения выделяются аргумент к норме, к истолкованию, к совместимости. Ритор

может приводить факты к правовой норме и одновременно предлагать их моральную

интерпретацию, показывая безнравственность или общественную опасность деяния. Такое

параллельное приведение к норме требуется в особенности в условиях суда присяжных, когда

мотивы присоединения неоднородны: присяжные могут руководствоваться нормами

нравственности, подчиняя им нормы права и общественным мнением, а судья – только нормами

права в пределах вердикта присяжных.

В аргументации истолкования норма расширяется применительно к случаю . Истолкование

нормы включает: установление частичной несовместимости случая и нормы; сведение общего

смысла с содержанием факта; редукция факта к формулировке истолкования и истолкования к

норме.

Аргумент к совместимости состоит в сведении или разведении норм, к которым относится

установленный факт.

Чем больше развита судительная аргументация, тем большее значение в ней этап оценки. Он

используется при обсуждении меры ответственности. В современной исторической, богословской,

философской, деловой, политической речи оценка представляется важнейшей задачей

аргументации, поскольку судительная аргументация предваряет совещательную. Аргументация на

этапе оценки основана на различных формах сопоставления, поэтому в ней используются

преимущественно сравнительные идеи и те обстоятельственные идеи, которые допускают

сопоставление.

Наиболее распространенное понимание приоритета связано с идеей «предыдущее/

последующее», элементы суждений которой могут рассматриваться, сопоставляться и оцениваться

как равнозначные и неравнозначные. Если предыдущее более ценно, чем последующее, и

критерием оценки последующего является подобие предыдущему, мы имеем дело с аргументом

прецедента.

Если в истоках аргументации прецедента лежит миф о Золотом веке и постепенной порче

первоначального состояния общества и человека, аргументация прехождения строится на

мифологии повторяемости времён и восходит к столь же глубокой древности: «Что было, то и

будет, и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем». (Еккл.1.9.).

В системе судительной аргументации аргумент прехождения позволяет находить и

обосновывать поведенческие и ситуативные модели, которые, не имея исторической ценности

сами по себе, выступают в качестве основания для сравнительных оценок предществующих и

последующих во времени фактов.

Совещательные аргументы. Предмет совещательной аргументации – возможное, поэтому

предложение представляет собой модель, которой еще не соответствует никакая реальность.

Судьба совещательного предложения зависит от его приемлемости, которая может быть

обоснована такими же доводами, что и определение или оценка факта прошлого. Совещательная

аргументация требует систематической организации речевых отношений в аудитории. Для этого

используется специальная техника, совмещающая в себе элементы эпидейктической и собственно

совещательной аргументации – аргумент направления.

Другой существенной особенностью аргументации к опыту является установление подобия

предложения с имеющимися в опыте фактами. Поэтому фактическая база судительной

аргументации – аргументы прецедента и прехождения, которыми устанавливается исходное и

оптимальное состояние объекта; аргумент прогресса также используется как модель

преемственного развития: особенности прошлого развития должны быть воспроизведены в

будущем, чтобы сохранилась последовательность решения.

В целом аргументация к опыту основана на количественных топосах, так как структура

деятельности предполагается неизменной, поэтому она имеет консервативный, или, в русском

словоупотреблении, почвеннический характер.

Предложение приводится к представлению оптимального решения в сложившихся

обстоятельствах. Таким оптимальным решением может быть наименьшее зло, наибольшее счастье

для наибольшего числа людей, простейшее решение, наиболее экономичное решение,

общеприемлемое решение, проторенный другими путь, мнение большинства и т.п.

Аргумент к оптимуму широко используется в аргументации и имеет различный характер

применения и различные последствия в зависимости от аудитории, к которой он обращён.

Положение прагматического аргумента имеет стандартную форму: чтобы достигнуть А,

необходимо Б. При этом А понимается как цель, а Б как средство, поэтому в судительной

аргументации прагматическому аргументу полностью соответствует аргумент к средству и цели. В

реальности предметом дискуссии является именно средство, т.к. цель должна быть явной и

значимой. Поэтому схема построения и согласования доводов предполагает совместимость цели и

средств, возможность достижения поставленной цели предлагаемыми средствами и достаточный

уровень преимущества положительных следствий, которые должны наступить, перед

отрицательными.

Аргументация направления включает в себя все предшествующие виды аргументов и

обязательно предваряется специально разработанной эпидейктической и судительной

аргументацией в качестве идеологического обоснования. В основе аргументации направления

лежит принцип восхождения, который обращен к обществу или общественной группировке с тем,

чтоб они приложили усилия для достижения цели. Исходным для аргументации направления

является один из совещательных аргументов, затем используется аргумент к человеку: аудитория

предстает как особенная и обладающая уникальными свойствами для выполнения поставленной

задачи.

Теоретически аргументация направления может использоваться циклически бесконечно, но,

как показывает опыт, она перестает действовать через известные промежутки времени. Эта

аргументация может осуществляться только применением средств массовой информации в

сочетании с другими видами слова, для чего и была изобретена массовая информация в начале 20

века.

Расположение. В высказывании выделяются три части: начало, середина и конец. В начале

речи ритор стремится сконцентрировать внимание аудитории на уместности высказывания, его

необходимости, на знании того, кто, кому, когда при каких обстоятельствах, с какой целью, каким

образом, что может сказать. В середине речи ритор делает упор на риторической аргументации-

совокупности словесно оформленных ходов мысли, содержащихся во взаимосвязанных

высказываниях, приводящих к согласию и присоединению аудитории. В завершении речи ритор

использует эмоциональную технику аргументации. Он должен вызвать у аудитории определенную

эмоцию и эмоциональную оценку того, о чем говорит, ибо слушателям необходимо волевое усилие

в принятии решения.

Существует несколько способов описывать расположение: как развитие сюжета(экспозиция,

завязка, кульминация, развязка); как последовательное развитие мысли(положение, причина,

подобное, противоположное, пример, свидетельство; как последовательность мотивов(внимание,

интерес, визуализация, действие); как состав и последовательность речевых форм, уместных в

начале, середине и конце высказывания. Преимущество последнего способа в том, что, во-первых,

расположение одновременно предстает как развертывание предложения в систему аргументов и

как цепочка композиционных элементов, так называемых частей речи, которая может изменяться в

зависимости от обстоятельств и замысла; во-вторых, части расположения представляют собой

воспроизводящиеся речевые формы, построение которых подчиняется собственным правилам .

В каноническом представлении высказывание развертывается в следующей

последовательности: 1) начало речи: вступление, предложение, перечисление; 2) середина речи:

изложение, подтверждение, опровержение; 3) завершение речи: обобщение, вывод, побуждение.

Во вступлении ритор представляет себя и основания своего обращения к аудитории; затем он

высказывает свою позицию – предложение, чтобы аудитория сразу представила себе, что и на

каком основании ей предлагается; далее в разделении ритор указывает состав и

последовательность главного содержания высказывания – аргументации, чтобы аудитория смогла

схватить образ предмета; затем он излагает фактический материал, описывая предмет и повествуя

о событиях; на основе изложенных фактов ритор переходит к обоснованию предложения доводами

рассуждения, сводя или разводя факты с нормами в соответствии с положением речи; изложив

факты, обосновав предложение и ясно сформулировав свою позицию, ритор переходит к

опровержению, которое может быть продуктивным, только если определены предпосылки

критики; разбор фактов и обоснование завершается обобщением или выводами, на основе которых

ритор побуждает аудиторию принять предлагаемое решение.

Начало речи очень важно, в нем содержится, по сути, вся речь. Кроме того, оно должно быть

кратким, умеренным и уместным. Ритор должен показать себя с этической стороны. В риторике

выделяются три рода вступлений: обычное, с ораторской предосторожностью, внезапное.

Середина высказывания содержит главные содержательные части: описание, повествование,

подтверждение в виде связанной системы аргументов и доводов, опровержение в виде критики

софизмов слов и софизмов мысли и построения критических аргументов, а также различные связки

и переходы между композиционными частями.

Существуют два способа представления данных – описание и повествование, которые в

совокупности и образуют изложение. Но изложение не ограничивается этими речевыми формами,

так как может содержать объяснения, обобщения, связки и различного рода выводы. В целом

задача изложения – представление данных в благоприятном для целей ритора виде. Общие правила

для изложения:

1) изложение должно быть правдоподобным, т.е. следует сообщать те данные, которые

вызовут наименьшие сомнения, кроме того, они должны быть совместимыми с опытом

аудитории;

2) изложение должно быть приемлемым, т.е. не должно оскорблять нравственное чувство

читателя или слушателя;

3) изложение должно быть ясным, т.е. должно пониматься сразу и полностью;

4) должно быть последовательным;

5) должно быть воспроизводимым, т.е. легко запоминаться;

6) должно быть интересным;

7) должно быть завершенным, т.е. в конце изложения подводится итог сказанному.

Описание – изображение предмета как существующего независимо от ситуации общения.

Это один из важнейших элементов построения. Оно является самым сильным аргументом почти

универсального свойства, поскольку в описании данные представляются таким образом, как будто

они принадлежат слушающему в той же мере, что и говорящему. Описание может развертываться

от общего к частному и от частного к общему.

Повествование – рассказ о событиях в последовательном порядке. В общей риторике

повествование рассматривается как средство, с помощью которого достигается согласие

аудитории.

В судительной аргументации конкретные приемы повествования определяются речевым

жанром. Общие же свойства – убедительность, модальность, изобразительность, стилистическая

индивидуальность.

В риторическом построении формы изложения и рассуждения сочетаются, так как ритору

приходится рассуждать, оперировать фактами, а в изложение включать рассуждение. Обоснование

выделяется как композиционная часть высказывания, и назначение обоснования заключается

главным образом в том, чтобы выделить ту часть содержания, которая непосредственно связана с

принятием решения и требует особо ответственного рассмотрения и анализа. В судебной речи

обоснование играет самостоятельную роль и его рекомендуется отделять от изложения.

Обоснование должно быть корректным логически и юридически, так как обосновывается не факт,

а его отношение к норме.

Опровержение – часть речи, содержащая аргументацию, цель которой состоит в обосновании

позиции ритора путем критики и отвержения несовместимых с ней высказываний или позиций.

Существуют два вида опровержения: критика и разоблачение. Цель критики – показать

несостоятельность или неприемлемость предложений оппонента и тем самым побудить аудиторию

принять иное решение, а оппонента - изменить мнение о предмете обсуждения. Цель разоблачения

– показать несостоятельность самого оппонента и тем самым побудить аудиторию к разрыву с ним.

В завершении речи ритор произносит побудительное высказывание, которое организует

речевую эмоцию. Побуждение – часть построения, означающая окончание речи и

непосредственный переход к действию, которое организовано мыслью. Побуждение, таким

образом, является ядром замысла будущего действия, поэтому оно должно быть эмоционально и

энергично.

Заключение – истолкование смысла высказывания – краткое обобщенное высказывание о

высказывании. Вывод – следствие из аргументации, которое непосредственно связано с

побуждением или выделяется как важнейшее. Вывод – не повторение пройденного, а новое

содержание в отношении к высказыванию. По сути, является новой темой для аргументации.

Элокуция – завершающий этап построения, на котором ритор создает текст высказывания.

Понятие элокуции тесно связано с понятием стиля, поскольку стиль – система целесообразно

отобранных и согласованных языковых средств, которые используются для выражения

определенных смыслов.

Общие качества стиля: правильность, ясность, точность, уместность, легкость, живость,

гармоничность.

Правильность или чистота слога состоит не только в следовании нормам русского

литературного языка, но и в таком подборе выразительных средств, что они, согласуясь, в

совокупности образуют завершенный и цельный вариант грамматики и лексической системы

общелитературного языка, называемый языком писателя. Чистота слога лежит в основе хорошего

авторского стиля, так как чистый слог представляет собой отобранную, осмысленную и

упорядоченную автором систему языковых ресурсов, которыми он пользуется сознательно и

целесообразно.

Ясность слога – первое условие его чистоты. Ясность означает, что слова и обороты

определены в значении и употреблении, что автор умеет строить обозримые фразы, избегает

случайных двусмысленных выражений а фраза запоминается и легко воспроизводится.

Точность – условие чистоты слога, отчасти противостоящее ясности. Точность означает

соответствие между словами и мыслью автора. Сложная мысль требует сложного выражения, и в

таком случае приходится выбирать между точностью и ясностью слога.

Точность слога достигается тщательным анализом синонимических средств языка и

подгонкой отобранных слов и выражений. Критерий точности – невозможность замены

использованного слова.

Уместность – соответствие способа выражения ситуации речи и ожиданием аудитории.

Легкость слога достигается простейшим способом выражения. Лёгкая речь не осложнена

лишними словами, оборотами, синтаксическими связями, неестественным порядком слов.

Живость слога –соответствие речи движению мысли – достигается быстрой сменой образов,

автор задерживается на каждой мысли ровно столько, сколько это необходимо для её уяснения.

Гармоничность слога означает соответствие планов выражения и содержания высказывания

ритмической мере, которая соотносит объёмы целого и частей фразы или произведения.

Лексические средства. Ритор выбирает слова и словосочетания из лексических ресурсов

языка, поэтому ему важно знать:

1)языковой статус избираемых им лексических средств: общелитературная, специальная или

нелитературная лексика;

2)характер употребления слова в современном языке, его отношение к истории языка и

литературной традиции;

3)значение слова и его семантические связи с другими словами.

Общелитературная, специальная и нелитературная лексика. Общелитературными являются те

слова, которые могут встретиться в любой литературной письменной и устной речи, составляют

основу понимания речи и представлены в толковых словарях русского языка. Эти слова должен

знать каждый, кто закончил русскую среднюю школу, читает и пишет по-русски.

Общелитературной лексике противостоит литературная специальная лексика, нелитературная

и запрещенная к употреблению.

К специальной литературной лексике относятся: 1) общенаучные и общетехнические слова;

2) термины.

Многие общенаучные слова и термины совпадают по форме между собой, а также и с

общелитературными словами. Поэтому важно различать, в каком качестве слово употреблено.

Термины делают речь точной, содержательной. Серьезный и авторитетный ритор обращается

к терминологии по мере необходимости. Более того, он должен владеть терминологией, связанной

с предметом речи, и точно и уместно использовать специальную лексику.

Юридические термины складываются в практике юридической деятельности и утверждаются

в зависимости от характера права либо только в законодательном порядке высшими органами

государственной власти, либо отчасти в судебной деятельности коллегиями судов. Таковы:

«правительство», «гражданские права», «санкция», «правопорядок», «правовое состояние» и др.

Значения юридических терминов нормативны и общеобязательны, но изменяются в процессе

развития правовой практики, изменения эти упорядочиваются и одобряются специальными

органами: парламентами, Верховным Судом и т.д.

Статус слова в языке определяется происхождением, историей употребления. Исконной

называется лексика, порожденная тем или другим языком, употребляемая в нем. Заимствованная –

пришедшая из других языков и ставшая привычной в употреблении. Источником заимствования

может быть иностранный или классический язык. Для русского языка классическими являются

греческий, латинский, церковнославянский, ибо русская культура является продолжением

греческой и латинской, а церковнославянский язык является посредником в передаче этой

культурной традиции.