29 
посоветоваться о тех мерах, которые могли бы спасти положение. Положение в выс-
шей  степени  угрожающее:  сначала  рабочие,  потом  войска  примкнули  к  движению, 
беспорядки  перекинулись  на  пригороды,  Москва  неспокойна.  Это  не  есть  результат 
какого-нибудь  заговора  или заранее обдуманного переворота, а это движение вырва-
лось из самой почвы и сразу получило анархический отпечаток. 
Так как было страшно, что мятеж примет анархический характер, мы образовали 
так называемый временный комитет Государственной Думы и начали принимать ме-
ры. Кроме нас заседает ещё комитет рабочей партии, и мы находимся под его властью 
и  его  цензурою.  Опасность  в  том,  что  если  Петроград  попадет  в  руки  анархии,  нас, 
умеренных, сметут, так как это движение начинает нас уже захлестывать. Их лозунги: 
провозглашение социальной республики. Это движение захватывает низы и даже сол-
дат,  которым  обещают  дать  землю.  Вторая  опасность:  что  движение  перекинется 
на фронт, где лозунг: смести начальство и выбрать себе угодных. Там такой же горю-
чий материал, и пожар может перекинуться по всему фронту, так как нет ни одной во-
инской части, которая, попав в атмосферу движения, тотчас не заражалась бы. 
В народе глубокое сознание, что положение создалось ошибками власти и именно 
верховной власти, а потому нужен какой-нибудь акт, который подействовал бы на соз-
нание  народное.  Единственный  путь,  это  передать  бремя  верховного  правительства 
в другие руки.  Можно  спасти  Россию,  спасти монархический  принцип,  спасти дина-
стию. Если вы, ваше величество, объявите, что передаете свою власть вашему малень-
кому сыну, если вы передадите регентство великому князю Михаилу Александровичу 
или  от  имени  регента  будет поручено  образовать  новое  правительство,  тогда,  может 
быть, будет спасена Россия… 
Вот что нам, мне и Шульгину, было поручено вам передать». 
Его величество: «Ранее вашего приезда после разговора по прямому проводу гене-
рал-адъютанта  Рузскаго  с  председателем  Государственной  Думы  я  думал  в  течение 
утра, и во имя блага, спокойствия и спасения России я был готов на отречение от пре-
стола  в  пользу  своего  сына,  но  теперь  ещё  раз  обдумав  свое  положение,  я  пришел 
к  заключению,  что  ввиду  его  болезненности,  мне  следует  отречься  одновременно 
и за себя и за него, так как разлучаться с ним не могу». 
Член Г.С. Гучков: «Мы учли, что облик маленького Алексея Николаевича был бы 
смягчающим обстоятельством при передаче власти». 
Ген.-адъют. Рузский: «Его величество беспокоится, что если престол будет пере-
дан наследнику, то его величество будет с ним разлучен». 
Член  Г.Д.  Шульгин: «Я  не  могу дать  на  это  категорического  ответа,  так  как  мы 
ехали сюда, чтобы предложить то, что мы передали». 
Его  величество: «Давая  свое  согласие  на  отречение,  я  должен  быть  уверенным, 
что вы подумали о том впечатлении, какое оно произведет на всю остальную Россию. 
Не отзовется ли это некоторою опасностью?» 
Член  Г.С.  Гучков: «Нет,  ваше  величество,  опасность  не  здесь.  Мы  опасаемся, 
что если объявят республику, тогда возникнет междоусобие». 
Член Г.С. Гучков: «У всех рабочих и солдат, принимавших участие в беспорядках, 
уверенность,  что  водворение  старой  власти – это  расправа  с  ними,  а  потому  нужна 
полная перемена. Нужен на народное воображение такой удар хлыстом, который сра-
зу переменил бы все. Я нахожу, что тот акт, на который вы решились, должен сопро-
вождаться и назначением председателем Совета Министров князя Львова». 
Его величество: «Я хотел бы иметь гарантию, что вследствие моего ухода и по по-
воду его не было бы пролито ещё лишней крови». «..А вы не думаете, что в казачьих 
областях могут возникнуть беспорядки?»