Северной Корее весьма отрицательно относятся к тому, что китайские ученые-историки
считают древние государства Когурё (1 в. до н. э. – 7 в. н. э.) и Пархэ (IX–X вв.) составной
частью китайских империй. Хотя северокорейцы публично не выражают свое
неудовлетворение такой позицией Китая, однако в научных публикациях твердо и
настойчиво подчеркивают, что эти древние государства являются не китайскими, а исконно
корейскими.
Несмотря на наличие серьезных раздражителей в отношениях КНДР – КНР, обе
стороны, тем не менее, стараются публично подчеркивать неизменность стремления двух
стран укреплять стратегический характер двусторонних связей. В Пхеньяне сознают, что
Китай заинтересован в устойчивости северокорейского режима, в сохранении статус-кво на
Корейском полуострове, т. к. это способствует внешнеполитической стратегии КНР,
направленной на укрепление пояса добрососедства вокруг Китая в целях дальнейшего
продвижения реформ, наращивания военного и экономического потенциала, скорейшего
превращения Китая в мощную региональную и глобальную державу.
В условиях общей неблагоприятной для КНДР внешнеполитической обстановки и
наличия противоречий с КНР Северная Корея по-прежнему рассматривает Китай как своего
стратегического союзника в борьбе за сохранение государственности, укрепление
существующего политического режима.
Отношение Северной Кореи к Соединенным Штатам Америки носит двойственный
характер. С одной стороны, США рассматриваются в Пхеньяне как главный враг КНДР,
корейского народа, стремящийся ликвидировать социалистический строй в этой стране. С
другой – это единственный в мире партнер, с которым необходимо решать существующие
проблемы, прежде всего, ракетно-ядерную. В Пхеньяне возлагали определенные надежды на
то, что, подписав в 1994 г. Рамочное соглашение, США пойдут на нормализацию отношений
с КНДР и, тем самым, ослабят военно-политическое давление, постепенно снимут санкции и
будут строить отношения с КНДР на международно-правовых принципах. Однако этого не
произошло. Администрация Дж. Буша-младшего отбросила договоренности Пхеньяна с
администра цией Б. Клинтона и усилила нажим на КНДР, что привело к эскалации ядерного
кризиса и ядерному испытанию в Северной Корее.
Достигнутые в рамках шестисторонних переговоров в сентябре 2005 г. договоренности,
согласованный План первоначальных действий (февраль 2007 г.), а также разрешение
финансовых проблем между КНДР и США (урегулирование вопроса о переводе 25 млн долл.
из банка Дельта Азия через российский банк в КНДР) в принципе создавали предпосылки
для продвижения северокорейско-американских отношений. Остановка северокорейского
атомного реактора в Нёнбёне, подключение МАГАТЭ к инспекциям ядерных объектов
КНДР – все это позитивно отразилось на отношениях КНДР – США. Однако до
окончательного разрешения ядерного кризиса еще далеко. Пхеньяну и Вашингтону
предстоит приложить немалые усилия, чтобы полностью закрыть эту проблему.
В повестке дня диалога Пхеньян – Вашингтон стоят и другие, не менее сложные
вопросы – о мирном договоре, о программе обогащения урана, о ядерном потенциале КНДР,
поддержке КНДР международного терроризма и т. д. По террористическому вопросу США
изобрели новую формулу. Если ранее они причисляли Северную Корею к странам, которые
поддерживают терроризм, то с 2007 г. КНДР включена в список государств, «не
оказывающих помощь в борьбе с терроризмом». Северные корейцы неоднократно заявляли о
готовности продолжать диалог с США, искать компромиссы по этим и другим проблемам.
Со своей стороны КНДР стремится прийти к таким договоренностям с США, которые
гарантировали бы сохранение независимости северокорейского государства, дали бы ему
возможность для мирного развития, доступа к международным финансовым институтам,
расширения сотрудничества с государствами Северо-Восточной Азии и Азиатско-
Тихоокеанского региона в целом. Решение этих очень сложных проблем потребует не только
политической воли от лидеров двух стран, но и длительного переговорного процесса.
Отношения КНДР с Японией остаются на протяжении 60 лет ненормализованными.