общественных отношений и от его социальной позиции, то
не приходится сомневаться, что они непосредственно
связаны с экологическим статусом того же
индивидуального, как впрочем и общественного, сознания.
Если изменение социальной позиции человека в мире
влечет за собой переосмысление его отношений к
действительности, нередко связанных с "потерей себя" и
утратой смысла существования, то и в экологическом
контексте, например последствий Чернобыльской
катастрофы, не учитывать значение личностных смыслов
будет величайшей ошибкой. Понятие личностных смыслов
используется нами в составе других категорий
экологически измененных форм бытия, изучающих
отношение человека в изменившихся условиях
существования, что также в экологической психологии
специально не обсуждалось.
Поскольку личностные смыслы экологического сознания
составляют ядро складывающихся отношений человека к
среде своего существования, то одной из форм его
проявления будут намерения экологического сознания.
Намерение в структуре экологического сознания — особое
функциональное образование психики человека,
возникающее под влиянием установок, механизмов
целеполагания. И в том, и в другом случае намерение будет
зависеть от содержания экологического сознания, а
именно: от экодиспозиций, личностных смыслов, знаний и
представлений (эко-логического образования),
эмпирических, опытным путем сложившихся ценностей.
Намерения экологического сознания пострадавших от
Чернобыльской катастрофы берут на себя функцию
регуляции поведения в условиях ожидания неприятностей
от сложившейся особо сложной экологической ситуации.
Целеполагание осуществляется в затянувшихся по времени
непривычных и субъективно трудных, динамично
меняющихся обстоятельствах, которые вызывают целый
ряд порой противоречивых мотивов деятельности. В случае
борьбы мотивов намерение нередко выступает в качестве
решающего момента, предваряющего фазу исполнения
действия: в одних случаях, как это видно из наших
исследований, оно заменяет стадию подготовки от
целеполагания к исполнению, в других — увеличивает эту