для канонов и трактатов конфуцианского, легистского, моист-
ского и любого иного направления.
«Дао-дэ цзин» насыщен мистикой, метафизическими кон-
струкциями — начиная с понимания Дао как Высшего Абсолюта
и дэ как его эманации. Впрочем, в отдельных параграфах Дао и
дэ употреблены и в обычном, близком к конфуцианскому пони-
мании. Да и вообще, по мнению Г.Крила [195], в тексте отчет-
ливо видно как бы два слоя — созерцательный, насыщенный
мистикой, метафизикой, онтологическими построениями, и при-
ближенный к реалиям жизни целеустремленный, наполненный
полезными советами и учащий людей, как им жить (лучше
всего — уйти подальше от цивилизации и государственности в
глушь, к природе, к первозданному существованию). Если вто-
рой пласт — при всей необычности упомянутых советов — все
же привычен для китайской мысли, издревле озабоченной соци-
ально-этическими и политическими проблемами, то первый
чужд ей. И есть весомые основания полагать, что насыщающие
его идеи пришли на китайскую землю извне, о чем, в частности,
свидетельствуют многочисленные параллели с древнеиндийской
мыслью (подробнее см. [19; 21, с. 155—165]).
Переводов текста великое множество, есть и русский (см.
[100]). Трудно судить, насколько удачен каждый из них, ибо,
как упоминалось, чуть ли не любая фраза трактата допускает
самые разные интерпретации. Мало помогает и специальное
исследование текста, сопровождаемое тщательным изучением
всех его комментариев (см., в частности, [301; 318]). Словом,
загадка остается во многом неразгаданной до наших дней. Это,
однако, никак не мешает тому, что «Дао-дэ цзин» считается
классическим для всей мировой мысли и уж во всяком случае
для китайского даосизма, как философского, так и развившегося
позже, уже во времена империи, религиозного.
«Чжуан-цзы» — второй широко известный и почитаемый
древний даосский текст, тоже являющийся классическим для да-
осов, да и для Китая и его культуры в целом. Он — своего рода
жемчужина художественной культуры страны, образец древне-
китайского литературного стиля. Великолепный образный язык,
глубокая и порой парадоксальная мысль, специфика стиля (от
философских рассуждений до легких притч с несвойственными
более ранним чжоуским текстам многочисленными элементами
мифологии) — все это всегда привлекало специалистов и люби-
телей к «Чжуан-цзы». Написанный в III в. до н.э. последовате-
лями и почитателями философа Чжуан-цзы (Чжуан Чжоу),
трактат состоит из 33 глав, делящихся на «внутреннюю» и
«внешнюю» части (7 и 15 глав соответственно) и на поздний
слой, главы которого считаются уже мало связанными с учением
самого Чжуан-цзы. Наиболее важной, интересной и аутентичной
считается «внутренняя» часть.
29