жет быть, даже и возвратился. Эвг
мей этому не поверил.
Когда воротились со стадами па-
стухи, Эвмей убил откормленную
свинью, чтобы почтить гостя. По-
сле ужина пастухи улеглись спать.
Эвмей приготовил Одиссею постель
из козьих шкур у очага и покрыл
ее своим косматым плащом. Сам же
он, вооружившись мечом и копьем,
вышел из хижины и лег спать под
нависшей скалой вблизи стада.
Одиссей собирался войти в город
в образе нищего, пробраться в свой
дом, принять должность слуги и та-
ким образом ознакомиться с тем,
что там происходит. Но старик не
соглашался с этим планом: «По-
верь, такие люди, как ты, не могут
быть им слугами; им прислуживают
молодые люди в красивых одеждах,
умращённые благовониями. Хорош
ты там будешь! Нет, друг, оставай-
ся-ка лучше здесь, пока не вернет-
ся Телемах. Он, наверное, снабдит
тебя платьем и отправит на кораб-
ле, куда просится твое сердце».
И в самом деле, вскоре в хижину
пастуха вошел цветущий Телемах.
Темные волосы его блистали от
умащения, красивая широкая одеж-
да облегала его стан, на ногах были
сандалии, а в руке длинный посох.
Он только что вернулся из своей
поездки и, прежде чем войти в го-
род, он хотел побеседовать с вер-
ным Эвмеем. Собаки ласково бро-
сились к нему, а свинопас обнял
царского сына с радостными слеза-
ми. Как бы хотелось и отцу обнять
сына! Но бедный нищий не смел
выказать себя. Напротив, он почти-
тельно встал перед своим сыном
и хотел уступить ему свое место.
Но юноша удержал его и ласково
сказал: «Сиди, старичок, мы найдем
себе место, хозяин и меня где-ни-
будь пристроит».
«Что это за человек?» — спросил
он у свинопаса.
«Он с острова Крита,— отвечал
пастух,— пришел как проситель
и надеется на твое милосердие».
«Мне жаль его,— ответил юно-
ша,— но ты знаешь, что происхо-
дит в моем доме. Я не могу прию-
тить его у себя, потому что женихи
будут над ним смеяться, а это огор-
чит меня. Я лучше пришлю ему ку-
шанья и платье сюда, чтобы он не
сделался тебе в тягость. А теперь
сходи к моей матери и скажи ей по-
тихоньку, что я благополучно вер-
нулся из Пилоса. Я же останусь
здесь, пока ты не вернешься».
Свинопас привязал к ногам сан-
далии, взял в руки посох и отпра-
вился в путь. Дорога в город была
длинная, и отец с сыном долго
оставались в хижине одни. И тут
Одиссей открылся Телемаху. Как
забилось сердце восхищенного юно-
ши на груди милого, давно ожидае-
мого им родителя!
Но теперь не время было преда-
ваться жалобам и восторгам. Одис-
сей поспешно сообщил своему сы-
ну давно задуманное им намерение
собственноручно расправиться со
всеми надменными женихами.
Юноша испугался столь смелого
предприятия, но отец ободрил его
и приказал хранить молчание. Ни-
кто, кроме их двоих, не должен
знать, кто он в действительности,
когда на следующий день он явится
в виде нищего.
Они обо всем договорились, и
благоразумный сын твердо запечат-
лел в памяти слова родителя. Воз-
вратился свинопас, и Телемах по-
шел в город и предстал здравым
и невредимым пред женихами, до-
садовавшими, что посланный ими
разбойничий корабль не захватил
его. Они бы умертвили его всена-
158
родно, если бы не опасались народ-
ного мщения.
На следующий день Одиссей, по-
крытый рубищем, в сопровождении
свинопаса отправился в путь. Уже
дорогой ему пришлось предвкусить
то, что ожидало его дома. Когда
они проходили по гористой тропин-
ке мимо устроенного в тополевой
роще колодца, к которому девушки
приходили ежедневно за водой,
пристал к ним козопас Мелантий,
приятель женихов, и стал осыпать
покрытого рубищем царя ругатель-
ствами и пинками, пока они не до-
шли до ворот Одиссеева дворца.
Там их встретил запах жереного
мяса.
У ворот произошла трогательная
сцена верности. На дворе, на навоз-
ной куче лежала старая собака Ар-
гос, некогда вскормленная Одиссе-
ем. Дряхлая, всеми брошенная и
пожираемая паразитами, она давно
уже едва волочила ноги и была те-
перь при последнем издыхании.
Она узнала старого господина, за-
виляла хвостом и хотела подползти
к нему, но силы ей изменили. Она
вдохнула в себя еще раз запах
своего благодетеля и издохла.
Одиссей скрытно отер слезу и во-
шел в дом.
Здесь вдоль длинных стен на
стульях, покрытых кожами, сидели
сто женихов; ноги их покоились на
деревянных скамеечках, перед каж-
дым стоял столик с хлебом и жаре-
ным мясом. Тарелок у них не было.
Гонцы и прочие слуги бегали взад
и вперед, прислуживая пирующим.
Посередине комнаты стоял огром-
ный медный чан, наполненный ви-
ном, смешанным с водою, из кото-
рого слуги наполняли кубки. Певец
пел во время обеда. У столбов, под-
пирающих стены комнаты, были
поставлены стойки для копий,
остальное оружие висело по
стенам;
Одиссей, как просящий помощи,
сел на пороге. Женихи разгнева-
лись на покрытого рубищем при-
шельца и осыпали ругательствами
свинопаса за то, что тот привел его.
Злой козопас Мелантий также не
переставал издеваться над несчаст-
ным. Чужеземец стал обходить всех
гостей и просить милостыни, и каж-
дый клал в его жалкую суму кусок
хлеба и мяса. Один Антиной, самый
гордый из всех, не дал ему ничего.
Другой со смехом кинул в него ко-
ровьим копытом. Даже прислужни-
цы издевались над ним и провожа-
ли его оскорбительными словами.
Все переносил царь с величай-
шим терпением, но в душе сгорал
от негодования и ждал приближе-
ния минуты мщения. Пенелопа, ре-
шившись, наконец, предложить ис-
кателям ее руки окончательное
условие, вошла со своими прислуж-
ницами в залу и сказала: «Слушай-
те! В оружейной лежит любимый
лук моего супруга Одиссея с колча-
ном, наполненным стрелами. Он
без труда, пустив издали стрелу,
попадал в ушки двенадцати же-
лезных секир, поставленных одна
за другой. Предлагаю вам завтра
испытать эту игру, и кто попадет,
подарки того я принимаю и согла-
шусь стать его супругой, чтобы не
расхищалось таким постыдным об-
разом имущество моего благородно-
го сына Телемаха.
Это показалось Одиссею удоб-
ным предлогом для мщения. В тот
же вечер, когда женихи удалились,
он вместе с сыном вынес из залы
все оружие и запер его в одной из
верхних комнат. Только дгёа меча,
два копья и два шлема оставили
они для себя и спрятали их в зале.
Свинопасу Эвмею и еще одному
159