Безверхов А.Г. Имущественные преступления

Подождите немного. Документ загружается.

Взаимодействие уголовного и частного права

в сфере имущественных отношений__________________________

вой природы: они должны определенным образом координироваться, согла-

совываться, сообразовываться с последними. Указанное соотношение пред-

полагает такое соответствие уголовно-правовых норм определенным запре-

там других отраслей, которое обеспечивает единство подходов законодателя

к регламентации конкретного комплекса отношений и позволяющее

взглянуть на внешне разнородные нормообразования с единой точки зрения.

Действующие в комплексе запреты должны обладать таким свойством,

которое обеспечивает возможность неодинаковых по характеру и различаю-

щихся по содержанию нормативных предписаний совместно взаимодейст-

вовать при регулировании одного и того же отношения. Если несколько от-

раслевых запретов действуют одновременно, в комплексе друг с другом,

объемы их требований должны быть определенным образом совместимыми.

При этом, конечно же, совместимость не должна быть полной, в смысле

равнозначной: уголовно-правовой запрет не должен дублировать, копиро-

вать, повторять или подменять соответствующие положения иной отраслевой

принадлежности. Необходимая совместимость достигается следующим

приемом законодательной техники. Законодатель конструирует составы

преступления строго исходя из требований отраслевых запретов, то есть оп-

ределяет уголовную ответственность за деяния в рамках запрещенного по-

ведения, указанных другими отраслями. В этом случае уголовно-правовой

запрет находится в отношении подчинения отраслевому запрету, а понятия

конкретных преступлений по объему являются подчиненными понятию

правонарушения иной правовой природы.

Запрещающие нормы гражданского и уголовного права, действующие в

комплексе, также не могут носить взаимоисключающего характера. Ком-

плексный подход требует их совместимости. В этом случае уголовно-право-

вой запрет находится в отношении подчинения гражданско-правовому за-

прету, а понятия имущественных преступлений по объему являются подчи-

ненными понятию имущественного правонарушения. Так, основания уго-

ловной ответственности за большинство имущественных преступлений

(кражу, грабеж, присвоение и др.) устанавливаются в пределах такой граж-

данско-правовой формы правонарушительнык действий, как причинение

имущественного вреда другому лицу. В данном случае «уголовный закон со

своей стороны подкрепляет жесткими санкциями гражданско-правовую от-

ветственность»

Отсюда следует, что между преступлениями и гражданскими правона-

рушениями может складываться отношение идеальной совокупности. В этом

случае одним деянием нарушается несколько разнородных норм поведения.

В итоге речь идет о совмещении (сочетании) в содеянном составов двух

различных правонарушений при условии, когда последние совершают-

Жалинский А.Э. О соотношении уголовного и гражданского права в сфере экономики. С.49.

331

А. Г. Безверхов Имущественные

преступления

ся одним и тем же лицом, в одно и то же время, в одном и том же месте и

одним и тем же действием (бездействием).

В связи с вышеизложенным необходимо решать и вопрос о разграни-

чении гражданских и уголовных правонарушений в имущественной сфере. В

правоприменении этот вопрос относится к числу актуальных. При этом

нередко считается, что два указанных вида правонарушения являются вза-

имоисключающими, несовместимыми (то есть если деяние порождает граж-

данско-правовые последствия, то это обстоятельство исключает оценку со-

деянного как преступления). Однако по обозначенной проблеме имеется и

иное ее видение. Н.С.Таганцев писал, что необходимо отказаться от строгого

различения неправды уголовной и гражданской. По мнению этого автора,

неправда одна, и то, что мы называем неправдой уголовной и гражданской,

составляет только различные стороны одного и того же правонарушения.

Поэтому если в неправде заключается как наказуемое посягательство на

норму в ее реальном бытии, так и причинение имущественного ущерба, то

мы имеем сложную неправду, заключающую в себе и уголовно наказуемую,

и гражданскую неправду

Следовательно, признание преступления и гражданского правонаруше-

ния в имущественной сфере взаимоисключающими противоречит реальной

возможности одновременного привлечения за одно и то же деяние и к

гражданско-правовой, и к уголовной ответственности. Так, гражданско-

правовая ответственность за уничтожение или повреждение чужого имуще-

ства наступает независимо от наличия оснований уголовной ответственно-

сти. Проблема разграничения уголовных и гражданских правонарушений не

обладает тем значением, какое ей нередко придает правоприменительная

практика. Проблема разграничения — это проблема различения смежных

правонарушений, когда один из смежных составов имеет признак, который

отсутствует в другом, а другой состав обладает признаком, отсутствующим в

первом

. Уголовная же противоправность имущественных преступлений не

исключает противоправности указанных посягательств с точки зрения

гражданского законодательства

Уголовные запреты и запреты гражданско-правовой природы не всегда

могут быть нарушены одновременно. Так, имущественные правонарушения с

усеченным и формальным составами, а также на ранних стадиях их совер-

шения (приготовления и покушения), прямо не запрещены гражданским

законодательством, а следовательно, и не признаются им противоправными.

Тогда как уголовный закон может устанавливать наказуемость не только за

имущественные нарушения, причинившие существенный вред, но и

См.: Таганцев Н.С.Русское уголовное право Т.1. С.103-104.

См.:

Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. С.215.

Указанное положение опирается на более общее научное положение о том, что «наличие уго-

ловной противоправности не исключает и иной противоправности преступных деяний» (см.:

Курс российского уголовного права: Общая часть / Под ред. В.Н.Кудрявцева, А.В.Наумова. М.:

Спарк, 2001. С.146).

332

Взаимодействие уголовного и частного права

в сфере имущественных отношений________________________

выражающиеся в поставлении в опасность причинения такого вреда либо

заключающиеся в умышленном создании условий для совершения задуман-

ного посягательства. Как заметил Н.С.Таганцев: «Покушение на умышлен-

ный поджог, хотя бы виновный был захвачен прежде, чем началось повреж-

дение дома, наказывается почти так же, как и поджог оконченный, а между

тем, с точки зрения гражданской, такое безрезультатное покушение даже

вовсе не может быть основанием иска»

2. Взаимодействие уголовного и семейного права

в сфере имущественных отношений

Характерной чертой социальной действительности является тесное вза-

имодействие различных сфер общественной жизни, когда разнообразные

виды социальных отношений образуют сложное «переплетение». В таких

случаях одни отношения накладываются на другие, возникающие связи

надстраиваются над уже существующими, социальное взаимодействие од-

ного типа «вытекает» из взаимоотношений другой природы.

Равным образом и имущественные отношения нередко функционируют

во взаимосвязи с различными видами общественных отношений (орга-

низационными, управленческими, информационными и др.) и разнообраз-

ными социальными институтами (брак, родство, опека, попечительство,

служба и пр.). Особое внимание обращают на себя действующие в комплексе

семейные имущественные отношения. Прежде всего, семья базируется на

основах брака и родства, затрагивающих биосоциальную природу человека.

Именно это обстоятельство делает данный вид межличностных отношений

одним из наиболее устойчивых. Между тем экономический аспект играет не

последнюю роль в процессе функционирования семейных отношений. Более

того, есть основание считать семью участником хозяйственной деятельности.

В экономической теории подчеркивается, что семья — это субъект,

формирующий доходы населения, распределяющий и перераспределяющий

их между своими членами, тем самым обеспечивая материальные условия

воспроизводства не только в настоящем, но и для потомков. Семья опреде-

ляет характер использования доходов, то есть превращение их в те или иные

потребительские блага — товары, работы, услуги, накопления, что делает

семью субъектом расходования средств, реализации семейных и индивиду-

альных доходов

Семейные имущественные отношения регулируются (в т.ч. охраняются)

различными отраслями права — конституционным, гражданским, се-

Таганцев Н.С.Русское уголовное право: В 2-х т. Т.1. С.98.

См.: Заславская Т.И., Рывкина Р.В. Социология экономической жизни: Очерки теории. Ново-

сибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1991. С.362-365.

333

А. Г.

Безверхов

______________________________Имущественные

преступления

мейным, уголовным и др. В результате правовой регламентации указанного

комплекса отношений складываются сложные межотраслевые зависимости, в

которых нормы уголовного права получает тесную «связку», прежде всего, с

нормативными положениями семейного права, так или иначе влияющими на

основание и пределы уголовно-правового воздействия в сфере семейных

имущественных отношений. Обозначенный вопрос заслуживает того, чтобы

быть подробно рассмотренным.

Современное уголовное право России не знает понятия «семейных» хи-

щений и иных имущественных преступлений, совершаемых одним членом

семьи против другого либо других. Действующий УК специально не регу-

лирует вопросы ответственности за имущественные посягательства в сфере

семейных отношений. Аналогично и в уголовно-процессуальном законода-

тельстве РФ ничего не говорится о порядке привлечения к уголовной от-

ветственности за преступления в области имущественных отношений членов

семьи. Между тем этот вопрос заслуживает самого пристального внимания,

так как имеет и научный, и практический интерес. Кражи, вымогательство,

грабежи, уничтожение вещей — вот неполный перечень имущественных

посягательств, нередко совершаемых в сфере семьи и направленных против

материальных интересов ее членов.

Понятие имущественных преступлений в сфере семейных отношений

получило разработку в дореволюционной теории уголовного права России.

Доктринальное определение указанных правонарушений бьшо связано с

понятием «семейная кража». Именно этим термином пользовалась доктрина

для обозначения особого порядка уголовного преследования за кражи и

мошенничество в сфере имущественных отношений членов семьи, то есть в

случае, когда пострадавшая сторона находится в родственных или супру-

жеских отношениях с виновной. Данный порядок был закреплен в приме-

чании к ст.ст.1664 и 1675 Уложения о наказаниях уголовных и исправитель-

ных в ред. 1866 г. Суть его такова: дела о кражах и мошенничестве «между

родителями и детьми, и между супругами начинаются не иначе, как по жа-

лобе понесшего от преступления убыток лица». По мнению дореволюцион-

ных учёных-юристов, «семейной» именуется кража, совершенная между су-

пругами, родителями и детьми

. Это преступление отличается от иных иму-

щественных правонарушений, в основном, особенностями объекта и субъ-

екта посягательства. Непосредственным объектом рассматриваемого пре-

ступления выступают имущественные отношения, складывающиеся между

членами семьи. Это преступное деяние характеризуется также специальным

субъектом. Им может быть муж и жена по отношению друг к другу, отец и

мать по отношению к детям, дети по отношению к родителям.

Очевидно, что вопросы уголовной ответственности за корыстные иму-

щественные правонарушения в семье не могут решаться исключительно на

См.: Неклюдов НА. Указ. соч. С.121; Познышев СВ. Особенная часть русского уголовного пра-

ва. С.217.

334

Взаимодействие уголовного и частного права

в сфере имущественных отношений__________________________

общих основаниях и в общеустановленном порядке. Это объясняется тем, что

рассматриваемые нарушения совершаются лицами, состоящими в семейных

(родственных или супружеских) отношениях с потерпевшими. Данные

отношения носят лично-доверительный характер, отличаются особой

близостью, возникающей между участвующими в них лицами, имеют сугубо

интимное содержание. С этих позиций Гегель рассматривал семью как

«непосредственную субстанциальность духа». В гегелевской философии

права семья «имеет своим определением свое чувствующее себя единство,

любовь, так что умонастроение внутри семьи состоит в обладании самосо-

знанием своей индивидуальности в этом единстве как в себе и для себя су-

щей существенности, чтобы являть себя в ней не как лицо для себя, а как

член этого единства»

. С юридической точки зрения, «семья представляет

собой союз лиц, связанных браком, и лиц, от них происходящих... Физиче-

ский и нравственный склад семьи создается помимо права»

. Поэтому и со-

временное семейное законодательство РФ исходит из необходимости пост-

роения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, вза-

имопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов (ст.1 Семейного

Кодекса РФ. Далее — СК РФ).

В этой связи возникает два вопроса, имеющих правовое значение. Один

из них — о допустимости или недопустимости уголовной ответственности за

имущественные правонарушения, совершаемые в семье. Поскольку в данном

случае уголовное право поставлено перед дилеммой, правовое основание

выбора между двумя возможными решениями необходимо искать в

положениях тех отраслей права, которые регулируют семейные иму-

щественные отношения

. Такой подход обусловлен действием принципа си-

стемности права, согласно которому уголовное право как охранительная от-

расль основывается на Конституции и соответствующем регулятивном за-

конодательстве. Имущественные отношения между членами семьи регули-

руются семейным законодательством, а также в необходимых случаях граж-

данским законодательством постольку, поскольку это не противоречит су-

ществу семейных отношений (ст.4 СК РФ). При этом законодатель различает

два правовых режима имущественных отношений между членами семьи (так

сказать, два мыслимых способа урегулирования семейных имущественных

отношений): 1) общий режим имущества и 2) раздельный режим имущества.

Общий режим имущества означает, что участники общей (долевой или

совместной) собственности являются сособственниками одного и того же

имущества, которым владеют, пользуются и распоряжаются по взаимному

согласию. Раздельный же режим имущества членов семьи предпо-

Гегель Г.В.Ф. Указ. соч. С.208.

Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С.406.

Если физический и нравственный склад семьи создается помимо права, то в области имущест-

венных отношений членов семьи юридический элемент необходим и целесообразен (см.: Шер-

шеневич Г.Ф. Указ. соч. С.407).

335

А. Г. Безверхов Имущественные

преступления

лагает, что каждый из супругов, родителей или детей вправе владеть, поль-

зоваться и распоряжаться собственным имуществом по своему усмотрению.

Решение вопроса о допустимости или недопустимости уголовной от-

ветственности за имущественные правонарушения в семье напрямую зависит

от правового порядка регулирования семейных имущественных отношений,

ставших объектом посягательства. В случае, если режимом семейного

имущества является режим совместной собственности, имущественные пра-

вонарушения признаются уголовно ненаказуемыми. Это обстоятельство

объясняется отсутствием основания уголовной ответственности, так как

предметом правонарушения является совместное (то есть собственное), а не

чужое имущество. Наоборот, режим раздельной собственности на семейное

имущество допускает уголовную ответственность за имущественные право-

нарушения в семье. Имущество, принадлежащее одному из супругов или

родственников, является чужим для другого.

Если уголовная ответственность за имущественные правонарушения,

когда между пострадавшей и виновной сторонами наличествуют семейные

узы, допускается, возникает другой не менее важный вопрос — об осуще-

ствлении уголовного преследования в общем или особом порядке. Этот во-

прос, как и предыдущий, упирается в дилемму. Разрешение последней вся-

кий раз зависит от типа режима отношений государства и семьи, закреплен-

ного в конституционном праве. Другими словами, преимущество силы дей-

ствия одного из принципов взаимоотношения семьи и государства обуслов-

ливает установление того или иного порядка уголовного преследования ви-

новного родственника или супруга. В этой связи следует различать два ре-

жима и, соответственно, два лежащих в их основе принципа: 1) государст-

венного вмешательства в дела семьи и 2) государственного невмешательства

в дела семьи. Первая из названных идеальных конструкций обосновывает

необходимость вторжения государства в сферу семьи и констатирующего

волю власти обеспечить надежную охрану семейным отношениям. Вторая —

нежелательность вторжения государства в сферу семейных отношений и

констатирующего отказ власти от какого-либо вмешательства во внутренние

дела семьи. В последнем случае семья пользуется известной автономией в

сфере имущественный отношений, где закономерно находит выражение

тенденция к расширению диспозитивного регулирования. Одним из

проявлений усиления начал диспозитивности при регулировании имуще-

ственных отношений членов семьи выступает право потерпевшего супруга

или родственника в определенных случаях влиять на возбуждение и прекра-

щение производства по делу путем подачи жалобы или примирения, а также

поддерживать обвинение в суде.

Вопрос об ответственности за имущественные преступления между

членами семьи имеет самую давнюю историю. Ее начало (судя по дошедшим

до нас правовым источникам) положено еще в произведениях и практической

деятельности древнеримских юристов. Особое внимание римская

336

Взаимодействие уголовного и частного права

в сфере имущественных отношений__________________________

юриспруденция классического периода (I-III вв. н.э.) уделила вопросу о

«семейных» хищениях. При этом были высказаны неодинаковые взгляды на

юридическую природу этих нарушений.

Так, римские юристы Нерва и Кассий считали, что жена не может во-

обще совершить воровства, так как общность жизни сделала ее некоторым

образом собственницей имущества мужа. Другие юристы — Сабин, Прокул,

Юлиан — полагали, что незаконно обращая в свою пользу имущество мужа,

жена совершает воровство, но в силу установленного права нет иска,

вытекающего из воровства (actio furti). Ту же мысль высказал и Ульпиан:

жена, невестка, жена внука могут совершить воровство, первая — у мужа,

вторая — у свекра, третья — у деда, но не отвечают по иску, вытекающему

из воровства

. Однако если женщина похитила вещи мужа после развода, то

она отвечает за воровство (Павел)

С течением времени римским правом было признано, что даже при

браке, основанном на раздельном режиме имущества («sine manu»), супруги

не вправе предъявлять один другому инфамирующие

иски. Этот запрет был

установлен на том основании, что такие иски угрожают брачному союзу,

нарушают устойчивость семейных отношений, противоречат принципу

святости семейных уз. По свидетельству Гая, для воздаяния чести браку

отрицается возможность предъявления к жене позорящего иска. Кроме того,

следует заметить, что в Дигестах Юстиниана (Книга 25. Титул II) упо-

минается об особом иске — actio rerum amotarum, иске «о похищенных ве-

щах». В данном случае имелись в виду вещи, незаконно изъятые одним су-

пругом у другого супруга. В силу того что захваты имущества супругами по

римскому праву не приравнивались к воровству, указанный иск не входил в

общую категорию штрафных исков (actio furti), а имел специальное назва-

ние

В европейском праве на рубеже XIX-XX вв. сложились три самостоя-

тельные системы, отражающие вариативность решения вопроса об особен-

ностях уголовной ответственности за имущественные посягательства между

членами семьи. Основанием такой триады выступало различное сочетание

закрепленных в нормах конституционного, семейного и гражданского права

европейских стран режимов, регулирующих имущественные отношения в

семье и взаимоотношения между семьей и государством. В исследованиях

И.Я.Фойницкого отмечалось, что одна из указанных систем исходила из

начал общности имущества между супругами, близкими родственниками и

нежелательности государственного вторжения в семейную жизнь. Такое со-

держание и сочетание режимов имущества и отношений семьи и государства

предопределяло ненаказуемость родственных и супружеских хищений.

См.: Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. М.:

Зерцало, 1997. С.562.

См.: там же. С.562.

Infamia (лат.) — бесчестие, позор, низость, дурная репутация.

См.: Памятники римского права. С.562.

337

А. Г.

Безверхов

______________________________Имущественные

преступления

По утверждению И.Я.Фойницкого, этой системы придерживалось в конце

XIX — начале XX вв. французское и бельгийское законодательство. Другая

система придавала значение исключительно ограничению государственного

вторжения в семейную жизнь пределами крайней необходимости. Под вли-

янием такого подхода семейные хищения признавались уголовно наказуе-

мыми на общих основаниях, но привлечение к уголовной ответственности за

них допускалось не иначе, как по жалобе потерпевшего. Указанной системы,

по данным исследования И.Я.Фойницкого, придерживалось в конце XIX —

начале XX вв. австрийское, болгарское, венгерское и норвежское за-

конодательство. Наконец, третья система имела, по выражению И.Я.Фой-

ницкого, смешанный характер. В данной нормативной модели принимались

во внимание принцип невмешательства, начало общности имущества между

близкими родственниками и раздельный режим имущества между

родственниками дальними. Отсюда — третья законодательная система не

допускала уголовной ответственности за имущественные правонарушения

между супругами и близкими родственниками. Вместе с тем названные по-

сягательства, совершаемые между родственниками более отдаленными, эта

система признавала уголовно наказуемыми, но предусматривала порядок

частного обвинения. Указанная система нашла отражение в законодательстве

Германии и Италии

В царской России особенности ответственности за имущественные

правонарушения в семье были в определенной мере сходны с положениями

второй системы. По законодательству России XIX — начала XX вв. режимом

имущества супругов, родителей и детей являлся режим раздельной

собственности

. Поэтому хищения между членами семьи признавались уго-

ловно наказуемыми на общих основаниях. Между тем принимались во вни-

мание три юридических условия: 1) супружество (наличие брачных отноше-

ний), 2) степень родства, указывающая на близость кровных связей между

родственниками, а также 3) степень общественной опасности содеянного,

выраженная в форме хищения. Уголовное преследование за хищение иму-

щества близкого родственника или супруга, совершенное путем кражи или

мошенничества, осуществлялось по жалобе потерпевшего. При совершении

других форм хищения (например, грабежа или разбоя) родственным и су-

пружеским отношениям не придавалось никакого юридического значения. В

доктрине и на практике ответственность соучастников таких посягательств

находилась в непосредственной зависимости от ответственности ис-

полнителя. По этому вопросу действовало следующее правило: если лицо

(исполнитель) не подлежит уголовной ответственности за незаконное при-

своение имущества своего супруга или своих близких родственников, то не

могут быть привлечены к уголовной ответственности соучастники этого де-

См.: Фойницкий И.Я. Курс уголовного права: Часть Особенная. Посягательства личные и иму-

щественные. С. 169.

См.: Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С.434, 446-447.

338

Взаимодействие уголовного и частного права

в сфере имущественных отношений__________________________

яния. По конкретному делу Сенатом было разъяснено: если потерпевшие, не

желая обнаружить семейных тайн, не сочтут возможным заявить о краже, то

и посторонние потерпевшему соучастники кражи не могут быть привлечены

к ответственности

В советском уголовное праве исследуемый вопрос нашел свое дальней-

шее развитие. Как известно, уголовное законодательство советской России

дифференцировало ответственность за имущественные преступления в за-

висимости от формы собственности, на которую они посягают. Имущест-

венные преступления между членами семьи признавались разновидностью

преступлений «против личной собственности граждан», т.к. природа этих

посягательств заключается в нарушении отношений частной («личной»)

собственности. Поэтому в советской правовой доктрине вопросы ответст-

венности за имущественные преступления между членами семьи рассматри-

вались в рамках более общей проблематики — ответственности за преступ-

ления «против личной собственности граждан».

В советском законодательстве был установлен режим совместной соб-

ственности на имущество, нажитое супругами в браке (ст.20 КоБС РСФСР).

Данное обстоятельство исключало возможность привлечения к уголовной

ответственности за имущественные нарушения, совершаемые одним из су-

пругов. По этому поводу в советской уголовно-правовой доктрине утверж-

далось, что «изъятие супругом вещей другого супруга не является кражей,

поскольку совместно нажитое имущество является их общей собственнос-

тью»

. Имущество, составляющее совместную собственность, в случае если

один из сособственников распоряжается им в ущерб интересам других со-

собственников, действительно не может рассматриваться как предмет иму-

щественного преступления, так как это имущество не является чужим для

самовольно действующего лица

. Вместе с тем, такое имущественное нару-

шение не исключало по советскому праву возможности привлечения винов-

ного к гражданско-правовой ответственности. Согласно п. 12 постановления

№3 Пленума Верховного Суда СССР от 2 марта 1989 г. «О практике при-

менения судами законодательства по делам, связанным с пожарами», в тех

случаях, когда уничтоженное или поврежденное имущество является общей

совместной собственностью виновного в пожаре и других лиц (например,

совместно нажитое имущество супругов или колхозного двора), суд, опре-

деляя размер сумм, подлежащих взысканию, должен установить долю, при-

надлежащую в совместном имуществе виновному лицу в соответствии со

ст.ст.20 и 21 КоБС РСФСР, ст. 129 ГК РСФСР, и исключить ее из взыски-

ваемой суммы

См.: Познышев СВ. Особенная часть русского уголовного права. С.217.

Курс советского уголовного права: В 5-ти т. Т.З. С.757.

См.: Владимиров В.А. Указ. соч. С.28.

Следует иметь в виду, что указанное постановление признается действующим на территории

Российской Федерации.

339

А. Г.

Безверхов

______________________________Имущественные

преступления

Имущественные отношения между родителями и детьми в советском

праве традиционно основывались на режиме раздельной собственности.

Поэтому в уголовно-правовой теории советского периода не без оснований

утверждалось: «самовольное изъятие детьми вещей, принадлежащих их ро-

дителям или лицам, на иждивении которых они состоят, при определенных

условиях может составить признаки кражи»

. Этому положению следовала и

судебная практика советского периода. Так, действия Петелько Ю., выра-

зившиеся в требовании у родителей денежных средств, сопровождавшемся

применением насилия и угрозами уничтожения имущества, были обосно-

ванно квалифицированы как вымогательство

. Такой подход в судебной

практике сложился не сразу. В период действия УК 1926 г. судебная прак-

тика также признавала подобные деяния уголовно-наказуемыми, однако

предлагала иную правовую оценку содеянному. Например, Судебная колле-

гия по уголовным делам Верховного Суда СССР 13 марта 1946 г. по делу

подростка К., осужденного одним из народных судов г. Москвы за кражу у

членов семьи, приговор отменила, указав, что суд дал неправильную право-

вую оценку действиям осужденного. Свое решение Судебная коллегия мо-

тивировала так: суд не учел, что к квалификации ряда противоправных дей-

ствий, совершенных внутри семьи, нельзя подходить с обычной оценкой,

отвлекаясь от того факта, что наличие особых отношений, связывающих

членов семьи, особых прав и обязанностей, вытекающих из самого факта

принадлежности к семье, придают особый характер совершаемым в семье

противоправным действиям. Судебная коллегия подчеркнула, что это должно

быть особенно учтено при оценке таких действий, как семейные кражи. Если

с внешней стороны эти действия могут показаться содержащими все

признаки настоящей кражи, то при учете того, что члены семьи связаны

взаимными элементарными обязанностями и совместным пользованием се-

мейным имуществом, в этих действиях в большинстве случаев надо признать

наличие самоуправства, а не кражи. Такой характер, как заключила Судебная

коллегия, имеют, в частности, кражи, совершаемые детьми у родителей

Что касается особого порядка возложения ответственности за такие по-

сягательства, то он не получил своего закрепления в советском законода-

тельстве. Между тем в правоприменении эта проблема являлась актуальной.

Так, Судебная коллегия Верховного Суда СССР в определении от 13 марта

1946 г. по тому же делу подростка К. указала, что кражи и тому подобные

противоправные действия, совершаемые в семье, не представляют той сте-

пени общественной опасности, которая требовала бы возбуждения уголов-

ного преследования по инициативе публичной власти, независимо от нали-

Владимиров В.А. Указ. соч. С.28.

См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1991. №11. С.4.

См.: Исаев М.М. Указы Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной

ответственности за хищение государственного и общественного имущества и об усилении охра-

ны личной собственности граждан». М., 1948. С.21-22.

340