поливалентность касается также существенно значимых ситуаций и процессов. Так, Н. Wolff исследовал реакции
респираторных слизистых оболочек (кровоснабжение, тургор, секреция, просвет бронхов, эозинофилия) на ряд
раздражителей при хронической бронхиальной астме. При этом выявлено, что независимо от того, действуют ли на
больных специфические ингаляционные аллергены, неспецифические газы или болевые раздражители либо они вступают
в конфликт в беседе о своем внутреннем состоянии, во всех случаях возникает однотипная аллергическая реакция со
стороны дыхательных путей.
Таким образом, астматическая реакция может возникать и без наличия аллергена. Н. Кдттегег говорит об утрате
специфичности при аллергических реакциях. Этот феномен распространения от моновалентной к поливалентной
аллергии наблюдался и описывался неоднократно. При такой перемене тенденция, так сказать, к внутренней, т.е.
происходящей в сфере представлений, подмене и замещению аллергена в целом несомненна. Уже в 1886 г. М. Mackenzie
сообщал об одной пациентке, которая была чувствительна к розам, но реакция протекала в виде типичной сенной
лихорадки и при виде искусственной розы. Другой пациент с аллергией к пыльце реагировал таким же образом на
картину, на которой был изображён стог сена. A. Jores (1967) сообщил, что у пациентки, восприимчивой к дыму, возник
астматический приступ в кинотеатре, когда она увидела на экране дымящий локомотив. Имеется множество подобных
наблюдений. Один из наших пациентов страдал типичной аллергией к бытовой пыли. Он жил в пригороде Гейдельберга
и вынужден был ездить домой трамваем. В конце концов во время поездки у него развился астматический приступ перед
конечной остановкой трамвая.
Астма как условнорефлекторное явление и неправильное дыхательное поведение
Бронхиальная астма в плане дыхательного поведения объясняется как заученные ошибочные условные рефлексы.
Наблюдения показывают, что типичные астматические приступы могут провоцироваться произвольно или
непроизвольно, под влиянием настроения больного, которое он сам вызывает. Экспериментально воспроизводимые
приступы обусловлены прежде всего неправильной дыхательной моторикой и так называемой бронхиальной
гиперактивностью.
Ситуация заболевания. Этиологически важными факторами в ситуации развития заболевания могут служить
воспалительные, аллергические или психологические факторы. В целом очевидно, что в болезненный процесс
вовлекается не только дыхание, но и функциональные системы всего организма.
У больной бронхиальной астмой 34 лет первый приступ болезни возник в возрасте 16 лет во время занятий в школе. Он был таким тяжёлым, что она
вынуждена была оставаться в постели в течение нескольких дней. Во время первой беседы пациентка не сообщила ни о внешних, ни о внутренних
факторах, способствовавших этому: «Возможно, это был свежепокрашенный пол в классной комнате, на что я раньше не обращала внимания». В
процессе аналитического лечения она сообщила следующее: в школе она была лучшей ученицей, но её успехи в доме воспринимались прохладно и без
всякого интереса. Когда она поступила в профессиональную школу, преподаватель любимого ею предмета – немецкого языка – начал придираться к
ней, постоянно вызывал её, но ничего не мог от неё добиться. Бывшая в школе одной из лучших учении, здесь она при опросе не могла произнести ни
слова, хотя тайком дополнительно занималась на сэкономленные деньги. На одном из утренних уроков этого учителя в классе, где был недавно
покрашен пол, у неё и развился первый астматический приступ. Позже приступы возникали в основном дома. За 2 года обучения в профессиональной
школе приступов в классе не было. Но до настоящего времени сохраняется тенденция к появлению приступов в конфликтной жизненной ситуации.
Кроме того, осталась склонность к астматическим диспноэ при запахе веществ, содержащих скипидар (мастика для пола, типографская краска,
растворители), как когда-то в классе [W. Brautigam, 1954/55]. При аллергическом тесте у пациентки обнаружена повышенная чувствительность к
скипидару и другим ароматическим маслам.
Совершенно очевидно, что психосоматические факторы также участвуют в патогенезе аллергической бронхиальной астмы.
Насколько такая сенсибилизация может ещё более специфически быть направлена на объект конфликта, показывает
следующее наблюдение.
Описано наблюдение за 17-летней школьницей, у которой с 5 лет начались астматические приступы и возникла повышенная чувствительность к комнатной
пыли и перьям в постельных принадлежностях. В больнице у неё неожиданно на фоне хорошего состояния развился тяжёлый астматический приступ
после того, как она надела перешитое платье матери. При тщательном расспросе было установлено, что больная с раннего возраста находилась в
отношениях соперничества с матерью. Когда ей было 5 лет, мать внезапно застала её за игрой во время послеобеденного отдыха, строго
соблюдавшегося в доме. При этом мать уложила её в постель рядом с собой. Было жарко, мать вспотела, и больная почувствовала отвращение. Тогда у
неё и возник первый приступ. Целевой кожный тест с растворами из веществ и предметов, содержавших пот разных людей, давал отрицательные
результаты, пока не провели пробу с подмышечным потом матери.
Если проследить пережитую ситуацию ситуационно-аналитически и биографически вплоть до времени появления
приступов, то можно обнаружить относительно типичные качества переживаний.
Характерными ситуациями, способствующими заболеванию, являются те, которые имеют характер требования в
направлении враждебно-агрессивных или нежных или преданных выражений чувств. Такому проявлению чувств
противостоит, однако, защита в форме актуальных ситуационных мотиваций или в виде характерной хронической
невротической реакции. Сильные и часто амбивалентные переживания презрения и нежности лежат в основе защиты и
вытеснения. Типично также сближение с чувством особого ожидания (так называемая астма первой брачной ночи).
Крупные французские клиницисты XIX века Рене Лаэннек и Арман Труссо внесли большой вклад в определение понятия астмы и детальное её описание.
Труссо, будучи сам астматиком, дал в блестящих клинических описаниях не только ясную и точную соматическую картину болезни, но и подчеркнул
конфликтную ситуацию, в которой возникло заболевание.
«Самый ужасный приступ, который я пережил, развился при следующих обстоятельствах. Я подозревал своего кучера в обмане; чтобы самому убедиться в
этом, я пошел в амбар, чтобы приказать в моём присутствии взвесить овёс. В то время, когда это происходило, меня внезапно охватило чувство
ужасной скованности, так что я едва был в состоянии вернуться в комнату; мои глаза вылезали из орбит, на моём бледном и опухшем яйце застыло
выражение невыразимого страха. У меня едва хватило времени развязать свой шейный платок, добежать до окна и распахнуть его, чтобы вдохнуть хоть
немного свежего воздуха. У меня нет привычки курить. Но в этих обстоятельствах я взял сигару и сделал несколько затяжек; через 8 или 10 минут
приступ прекратился.
Что же было причиной этого? Очевидно, пыль от разворошённого овса, которая попала в мои бронхи. Однако одной пыли было недостаточно, чтобы
вызвать такой выраженный приступ, или, скорее, было явное несоответствие между причиной и вызванным ею результатом. Сотни раз на улицах
Парижа или на бульварах или даже на деревенских улицах находился я в более пыльной атмосфере, чем в той, в которой я был совсем недолго и всего
несколько раз вдохнул эту пыль, и всё же ничего подобного со мной раньше не случалось. Так что причиной должно быть нечто очень своеобразное,
что застало меня врасплох в совершенно особых условиях. Под влиянием психического возбуждения, которое вызвала у меня мысль о домашнем
воровстве, хотя размеры его могли быть совершенно незначительны, моя нервная система была потрясена, и из-за столь ничтожной причины должны
были возникнуть такие тяжёлые последствия».
Труссо не упоминает в своём описании, подтвердилось ли его подозрение о мошенничестве кучера и привлёк ли он его к ответу. Конечно, воздух,
насыщенный овсяной пылью, имел значение, но нечто «своеобразное», как и психическое возбуждение в связи с мыслями о домашнем воровстве и
возможностью последствий скандала с кучером, здесь тоже налицо. Всё это характеризует ситуацию в целом с той откровенностью и точностью, каких
мы, к сожалению, часто не находим в современных кратких историях болезни.
В обзоре, посвящённом ситуациям заболевания, на большом числе примеров W. Grace и D. Graham (1952) описывают