противоборство персонажей, то на более глубоком уровне это почти всегда психологический конфликт,
трагическая раздвоенность героя. Так, в трагедии Пушкина «Борис Годунов» основное сценическое
действие строится на внешних конфликтах: Борис – Самозванец, Борис – Шуйский и т.п. Более
глубокие аспекты конфликта проявляются в народных сценах и в особенности в сцене Бориса с
юродивым – это конфликт между царем и народом. И наконец самый глубинный конфликт – это
противоречия в душе Бориса, его борьба с собственной совестью. Именно эта последняя коллизия и
делает положение и судьбу Бориса поистине трагическими. Средством раскрытия этого глубинного
конфликта в трагедии служит своеобразный психологизм, на который обязательно надо обратить
внимание, при выборочном анализе необходимо остановиться на сценах с высоким психологическим
содержанием и эмоциональным накалом – например, в «Борисе Годунове» такими опорными точками
композиции будут рассказ Шуйского о смерти Димитрия, сцена с юродивым, внутренние монологи
Бориса.
В комедии содержательной доминантой становится пафос сатиры или юмора, реже иронии;
проблематика может быть самой разнообразной, но чаще всего социокультурная. В области стиля
важными и подлежащими анализу становятся такие свойства, как разноречие, сюжетность, повышенная
условность. В основном анализ формы должен быть направлен на уяснение того, почему комичен,
смешон тот или иной характер, эпизод, сцена, реплика; на формы и приемы достижения комического
эффекта. Так, в комедии Гоголя «Ревизор» следует подробно остановиться на тех сценах, где
проявляется комизм внутренний, глуоинныи, состоящий в противоречии между должным и сущим. Уже
первое действие, являющееся по существу развернутой экспозицией, дает огромный материал для
анализа, поскольку в откровенном разговоре чиновников выясняется действительное положение дел в
городе, не совпадающее с тем, что должно быть: судья берет взятки борзыми щенками в наивном
убеждении, что это не грех, казенные суммы, ассигнованные на церковь, разворованы, а начальству
представлен рапорт, что церковь «начала строиться, но сгорела», «в городе кабак, нечистота» и т.п.
Комизм в дальнейшем усиливается по мере того, как развивается действие, причем особое внимание
следует остановить на тех сценах и эпизодах, где проявляются всякого рода нелепости, несоответствия,
алогизм. Эстетический анализ в рассмотрении комедии должен превалировать над проблемно-
смысловым, в полную противоположность традиционной практике преподавания.
В ряде случаев сложность для анализа представляют авторские жанровые подзаголовки, не совсем
совпадающие с современными представлениями о том или ином жанре. В этом случае для правильного
понимания авторского замысла необходимо выяснить, как воспринимался данный жанр автором и его
современниками. Например, в практике преподавания нередко вызывает недоумение жанр пьесы
Грибоедова «Горе от ума». Какая же это комедия, если основной конфликт драматический, особой
установки на смех нет, при чтении или просмотре возникает впечатление никак уж не комическое, а
пафос главного героя и вообще близок к трагизму? Для понимания жанра здесь надо обратиться к
эстетике просветительства, в русле которой творил Грибоедов и которая не знала жанра драмы, а только
трагедию или комедию. Комедия (или, иначе, «высокая комедия», в отличие от фарса) не предполагала
обязательной установки на смех. К этому жанру относились вообще драматические произведения,
дававшие картину нравов общества и вскрывавшие его пороки, обязательной была обличительно-
поучающая эмоциональная направленность, но не обязательно комическая; над комедией вовсе не
полагалось хохотать во все горло, но полагалось задуматься. Поэтому и в комедии Грибоедова не
следует делать особый акцент на пафосе сатиры, соответствующих приемах поэтики, в ней, скорее,
следует искать инвективу как ведущий эмоциональный тон. Этому – серьезному – пафосу не
противоречит ни драматизм конфликта, ни характер главного героя.
Другой пример – авторское жанровое обозначение «Мертвых душ» – поэма. Под поэмой мы
привыкли понимать стихотворное лиро-эпическое произведение, поэтому разгадку гоголевского жанра
зачастую ищут в авторских отступлениях, придающих произведению субъективность, лиризм. Но дело
совсем не в этом, просто Гоголь иначе, чем мы, воспринимал сам жанр поэмы. Поэма для него была
«малым родом эпопеи», то есть за жанровый признак здесь брались не особенности формы, а характер
проблематики. Поэма, в отличие от романа, – это произведение с национальной проблематикой, в
котором речь идет не о частном, а об общем, о судьбе не отдельных личностей, а народа, родины,