Лахман Р. Капиталисты поневоле. Конфликт элит и экономические преобразования в Европе раннего Нового времени

Подождите немного. Документ загружается.

111

 |~~£~ ~~

гарантировать их городу имперский статус, который позволял ком-

мунам управлять собой и своими городами при меньшем вмешатель-

стве со стороны церковного или светского феодала с меньшими обя-

зательствами по отношению к нему. Император мог гарантировать

и поддерживать имперские права только там, где он мог заставить

дворян и епископов следовать своим указам.

Имперская власть достигла своего пика в конце

xiii

—

начале

xiv

в.

В этот период многие города стали самоуправляющимися (хотя вре-

мя от времени, чтобы собрать деньги, император закладывал горо-

да аристократам, ограничивая их городскую автономию, пока комму-

на не выкупала заклад у аристократов). Города пытались сохранить

свою автономию, образуя лиги, которые могли оказывать военное,

экономическое и дипломатическое давление на аристократов, стре-

мившимися получить контроль над городскими центрами. Шваб-

ская лига южнонемецких городов, Ганзейская, Рейнская и менее зна-

чительные лиги южнонемецких городов

—

все они достигли своего

пика влияния в

xiv

в. Но города вынуждали покидать Ганзу, и начи-

ная с

в. размер лиги уменьшался, когда аристократы вновь получа-

ли контроль над городами внутри своих земель. Другие лиги в

в.

тоже пережили военное поражение и были распущены или реорга-

низованы, но уже в меньшем масштабе.

xvii

в. автономные немецкие города, число которых все умень-

шалось, располагались в тех землях, где император был сильнее мест-

ных аристократических династий. В конце концов городская автоно-

мия в Германии и Швейцарии стала значительно зависеть от отно-

сительной власти императора или аристократов, но не от ресурсов

этих городов. Вопреки доводам Тилли (1990, с. 131 – 133), немецкие го-

рода, несмотря на то, что они контролировали заморскую торговлю

и обладали относительно высокой концентрацией капитала, не мог-

ли противостоять аристократам. Только когда аристократы и импе-

ратор ссорились, города могли использовать свой капитал, чтобы

добиться автономии. Если император или аристократ имел неоспо-

римую власть над областью или они объединяли свои усилия, выби-

вая деньги из городских купцов, города были вынуждены принимать

продиктованные им условия управления.

Децентрализация власти и городская автономия в Тоскане

Владычество династии Каролингов в Северной Италии закончилось

со смертью короля Людовика (Хлодвига)

в 875 г. Последующие три-

ста лет французские и бургундские короли и германские императо-

ры сражались друг с другом сначала за власть над итальянскими ко-

112

| 3

ролевствами, а затем над их частями. Они воевали с папами за кон-

троль над церковным правительством и его обширными доменами.

Конфликты между королями, императорами и папами чаще всего

разрешались руками их итальянских сторонников. Каждый из кон-

курирующих претендентов на власть находил себе союзников и на-

делял землей и властью могущественные местные кланы, искренне

заинтересованные в поддержании своего патрона ради сохранения

собственного авторитета и имущества.

Тоскана была той областью Италии, где баланс сил между коро-

лем, императором и папой нарушался часто и на очень продолжи-

тельное время. В результате этого тосканские нобили

—

и городские,

и сельские

—

оказались в прекрасном положении для натравливания

конкурирующих владык друг на друга, постепенно добиваясь прав

на землю и формальную автономию, более надежных, чем где бы

то ни было в Италии. Власть в Тоскане разошлась по корпоратив-

ным группам городских нобилей нетитулованных семейств.

Процесс политической децентрализации начался при Каролин-

гах, когда они старались ослабить баронов, доминировавших эконо-

мически и в военном отношении, и поддерживался благодаря папам

и конкурирующему церковному правлению. Каролинги пытались

создать сеть аристократов, верных короне, назначая членов древ-

них благородных семейств епископами городов. Эти посты, не буду-

чи наследуемыми, были для союзников короля наградой за верность

и ослабляли папский контроль над церковным управлением. Еписко-

пы, правившие городами, значительно противостояли власти круп-

ных сельских нобилей (Hyde, 1973, с. 44; Wickman, 1981, с. 56 – 57).

Силы, соперничавшие за корону Италии, использовали метод Ка-

ролингов

—

«разделяй и властвуй»

—

и после 875 г. Однако в Х в., когда

королевская власть подверглась разделения и оспариванию, имения

и должности отошли к новым семействам. Этот процесс привел к бы-

строму образованию новых элит

—

городских и сельских. «Очень не-

многие из влиятельных аристократических семейств 1000 г. сохрани-

ли свое влияние сто лет спустя» (Wickman, 1981, с. 181). Когда сельские

бароны попытались ограничить власть назначаемых епископов, гер-

манские императоры стали поддерживать интересы городских гра-

фов, ранее не игравших значительной роли, используя их против ам-

биций сельских баронов. В результате Флоренцией и прочими тос-

канскими городами в



—

вв. управляли по большей части только

графы (Wickman, 1981, с. 184 – 185; Schevill, 1961, с. 32 – 36).

Бароны, епископы и графы

—

все воспользовались конфликтами

между императорами, королями и папами, чтобы выкроить себе по-

113

 |~~£~ ~~

больше власти, но и она оказалась под угрозой, когда военные пора-

жения вытеснили их покровителей из тех частей Северной Италии,

где они ранее правили. Чтобы компенсировать урон от раскола по-

кровителей сверху, тосканские аристократы попытались найти себе

помощников, которые смогли бы дополнить и даже заменить воен-

ную и политическую поддержку от ослабевших и часто далеких им-

перских, королевских или папских сил. Аристократы набирали союз-

ников, отдавая им в ленное владение свои поместья, то есть распла-

чиваясь правами на землю и доходы за военную помощь (Hyde, 1973,

с. 44; Luzzatto, 1961, с. 41 – 42).

Несколько столетий такой практики раздробили поместья круп-

ных дворян и церковных владык, превратив их из феодальных мано-

ров в небольшие поместья нового слоя мелких дворян (Jones, 1968,

с. 206 – 214). Епископы раздавали имения церкви своим родственни-

кам и союзникам. Доля церковной земли по всей Италии сократилась

с 31 % в

в. до 16 % в

xiii

в. (Herlihy, 1961, с. 86; см. также Cipolla, 1947).

Многие из нового слоя дворянства, созданного в результате по-

жалования в ленное владение и отчуждения поместий духовенства

и нобилитета, в

в. переселились в города (Hyde, 1973, с. 106). Эти

новые дворяне, семьям которых по отдельности не хватало сил, что-

бы контролировать городские политические или церковные долж-

ности, объединялись в группы, успешно выступая на стороне разных

претендентов на трон Италии или папы, как это делали до них баро-

ны, графы и епископы.

Попытки возрождающегося папства вернуть себе право назначения

епископов были основным источником конфликтов в Северной Ита-

лии в конце

–

вв. Пока германский император в Северной Италии

оставался доминирующей силой и сохранял контроль над назначени-

ем епископов, папа не мог вернуть себе власть над церковью. На протя-

жении второй половины



и всего

вв. папы-реформаторы потрати-

ли немало денег, чтобы выкупить земли, которые могли бы поддержать

реформированное духовенство, вновь ставшее бездетным (Herlihy,

1957). Эти траты были частью большой политики папства, направлен-

ной на возвращение власти назначать епископов

²⁴

. «Повсеместная

борьба, которая за этим последовала и которую неудачно называют

спор за инвеституру, обратила старый режим против самого себя, про-

имперских дворян против союзников церковных реформ, а проимпер-

ских епископов против сторонников реформ» (Hyde, 1973, с. 49).

²⁴

Раскол между папством и германскими императорами подробно исследуется

в Partner, 1972, глава 4.

114

| 3

Раскол между германскими императорами и папством создал

стратегические возможности для новоявленных дворян, позволив

им бросить вызов власти старой аристократии над городами и епи-

скопатом. Ослабленные в военном смысле императоры

в. были

вынуждены признать автономию Флоренции и других городских

коммун, чтобы не допустить союза нового городского нобилите-

та с папством (Pullan, 1972, с. 22 – 23, 86; Schevill, 1961, с. 60 – 61). Сама

перспектива альянса городского нобилитета и папства была осно-

вана на их общем желании избавиться от епископов и графов, на-

значенных императором. Городские элиты не могли создавать авто-

номные общины, пока назначенные императором люди сохраняли

власть в городах. Папам-реформаторам требовалось убрать поддер-

живаемых императором епископов, чтобы вернуть себе контроль

над доходами и клиентелой, прилагавшейся к должности епископа,

и использовать эти средства для патронажа, нанимая себе союзни-

ков в борьбе с императором. Император предвосхитил такой альянс

даже во Флоренции, которая активно поддерживала папские рефор-

мы, сильно уменьшив власть епископов и графов над городскими об-

щинами (Hyde, 1973, с. 49 – 50).

Тосканская городская автономия в целом и флорентийская в част-

ности не была достигнута исключительно благодаря нобилям, хлы-

нувшим в города и объедившимся в группы там, где они имели капи-

тал или силы принуждения. На самом деле новые дворяне Флорен-

ции

в. владели лишь жалкими обрывками земель и остатками прав

на доходы и власти, которые им бросали короли, императоры, папы

и крупные магнаты, чтобы заполучить союзников в крупных держав-

ных или региональных конфликтах. Тосканская городская автономия

была создана в перерывах между давно зашедшими в тупик конфлик-

тами наиболее могущественных феодальных элит Западной Европы.

~£ ¾~}

Новая правящая аристократия Флоренции тоже была феодальной

элитой, но сильно отличавшейся от старой

²⁵

. До определенной сте-

пени она, как и аристократии, описанные во второй главе, получа-

ла доходы, власть (хотя и меньшую) и свой статус от ленных владе-

²⁵

Оставшаяся часть данной главы, до самого заключения, фокусируется на Флорен-

ции. Как я отмечал выше, недостаток времени и объема книги позволяют про-

вести лишь беглое сравнение с другими итальянскими городами.

115

~£ ¾~}

ний. В то же время новые нобили были частью корпорации (комму-

ны Флоренции или других североитальянских городов), совершенно

не похожей на аристократические корпоративные институции по-

всюду в Европе. Не имея своих монархов, коммуны Северной Ита-

лии завязли в конфликтах между кланами, фракциями и партиями.

Новая элита, которая пришла к власти в

в. и доминировала

над коммуной в

xii

, перестроила флорентийское общество, полити-

ку и городскую географию на свой собственный, феодальный манер.

Переселяясь в города, сельские дворянские кланы привели с собой

бедных родственников и построили огороженные деревни, ставшие

городскими кварталами и населенными одной расширенной семьей

(Heers, 1977, с. 17 – 34; Padgett, Ansell, 1993, с. 128). Расширенные семьи

обеспечивали вождям кланов вооруженную свиту, позволявшую тре-

бовать им своей доли в правлении коммуны.

Флорентийская коммунальная политика

в. была клановой. Ари-

стократические кланы были обширны: вплоть до ⁄ части от всего

сельского населения Тосканы в то время считались дворянами (т. е.

членами такой расширенной семьи), при том что большинство из них

не имело своей земли и ничем не отличалось от среднего неаристо-

крата (Heers, 1977, с. 1 – 34). Кланы расширялись через браки с другими

благородными семействами и принятие более слабых и бедных семей

на жительство в городские деревни в обмен на политическую лояль-

ность аристократическим consorzeria (консорциумам взаимопомощи

аристократов) (Waley, 1969, с. 170 – 179; Martines, 1979, с. 34 – 38).

Все аристократические consorzeria Флоренции

xii

в. распредели-

лись по двум альянсам: гвельфы и гибеллины. Гибеллины проявляли

лояльность к германскому императору и поддерживали его претен-

зии на Италию, а гвельфы связали себя союзом с папой и француз-

ской короной, которые хотели утвердить в Северной Италии анжуй-

скую династию (Waley, 1969, с. 200 – 204). «Средневековыми фракция-

ми, по сути, двигал локальный соседский антагонизм, даже когда они

собирались под знамена для более значительных дел и участвова-

ли в борьбе папы против императора» (Padgett, Ansell, 1993, с. 1295).

Флорентийские кланы могли и в действительности переходили из од-

ной партии в другую за должности или какие-либо другие награды

в рамках городской политики (Waley, 1969, с. 207; бездумность и аван-

тюризм флорентийских аристократов становятся очевидными из де-

тального описания политики см. в: Hyde, 1973 и Martines, 1979).

Новые дворяне повсюду искали союзников для борьбы с конкури-

рующей фракцией. Продолжительный политический пат в отноше-

ниях между крупными силами в Северной Италии имел двойной эф-

116

| 3

фект: он помог сохранению городской автономии, и он же подпиты-

вал фракционные конфликты, которые никак не могли разрешиться,

за исключением кратких моментов иностранной оккупации, когда

это происходило благодаря прямому вмешательству одной из доми-

нирующих сил наверху. Открытость движения вверх, уникальное

для Западной Европы в эту эпоху, позволяло и подстегивало город-

ских нобилей рассчитывать на неаристократические союзы в своей

коммунальной политике. Центральное положение Северной Италии

в европейской торговле расширяло число потенциальных союзни-

ков и объем ресурсов, которые можно было привлекать для фракци-

онных конфликтов.

Флорентийские аристократы трансформировали политику свое-

го города и в конце концов подточили собственное могущество, ими-

тируя древнюю, еще королевскую и имперскую стратегию: получать

средства для достижения своих целей за счет набора союзников сни-

зу

²⁶

, путем передачи им ограниченного суверенитета. Аристократы

обращались к торговой элите за финансовой и политической под-

держкой. Чтобы обеспечить стабильность помощи со стороны бо-

гатых представителей низших сословий, аристократы были вынуж-

дены допустить их к правлению коммуной. Подобно тому, как ком-

муны аристократов стравливали застрявших в политическом пате

владык друг с другом, так же и неаристократы, наделенные дворян-

скими фракциями властью, распространяли свое конституциональ-

ное влияние в коммуне. За

xiii

в. эта новая элита, так называемый

патрициат, добилась главенства в коммунальном управлении, а затем

перешла в наступление на феодальные права аристократов в contado

(сельской округе) и выдавила их из коммунального правительства.

Следующая часть этой главы прослеживает переход власти от ари-

стократии к патрициату, консолидацию патрициев в олигархическую

элиту и последующий подъем Медичи и их партии. Нарративная ис-

тория элитного конфликта и борьбы народа с олигархическим прав-

лением дает основу для ответа на вопросы, заданные в начале гла-

вы. Я покажу, как уникальная политическая структура ренессансной

Флоренции создала особые преимущества для флорентийских куп-

цов, помогла им накопить капитал и найти рычаги управления по-

литическими акторами вне города в

xii

–

вв. Затем я рассмотрю,

²⁶

Уайт (White, 1992, с. 262 – 65) описывает «опускание (для побуждения к действию)»

как усилия организовать акторов, занимающих положение ниже в иерархии,

чтобы создать новый зазор для деятельности вышестоящих, действий, которые

вышестоящие не могут предпринять без организовывания нижестоящих.

117

³~}£ ~¾… ~ ¾~}, 1100 – 1737 ||.

как социальная структура, зафиксированная при Медичи, ограни-

чила способность флорентийских предпринимателей приспосабли-

ваться к новым экономическим возможностям и вызовам

xvi

в. В за-

ключение я предложу метод обобщения казуса Флоренции для объяс-

нения перехода политического и экономического лидерства от элит,

находящихся в городах-государствах, к элитам в национальных госу-

дарствах в

xvi

в.

³~}£ ~¾… ~ ¾~}, 1100 – 1737 ||.

³~}£ ~¾  £~} }}}

~ ¾~}, 1100 – 1737 ||.

За политическую и социальную гегемонию над автономной флорен-

тийской коммуной соперничал ряд элит. Когда Флоренция в

в.

добилась практически неоспоримой независимости от императо-

ров и королей, структуру элитных и классовых отношений внутри

коммуны в основном определяли уже последствия конфликта элит,

а не вмешательство крупных держав.

Я описываю политическую историю Флоренции для того, чтобы

проиллюстрировать и объяснить структурную динамику, лежащую

в ее основе, значение переходов власти от одних элит к другим, ко-

торые и правили Флоренцией (рис. 3.2), в одиночку или в коалициях,

при участии popolo (цехов) или без них. Начну с темы образования

элит и классов. Для начала определим экономические основания

xii

xiii

вв., внутри и вне флорентийской коммуны, для подъема

олигархов и тех, кто их погубил, «новых людей» и popolo. Затем рассмо-

трим кульминацию политической децентрализации

xiii

в., процесс

безвозвратного вытеснения дворян, получивших в лен земли и не-

когда добившихся для коммуны автономии от крупных политиче-

ских сил и отнявших городские и церковные должности у старых

аристократов, неаристократическими патрициями. Патриции обо-

гатились сами и подорвали основы возможного возрождения ари-

стократии, передав земли и должности, некогда принадлежавшие

благородным семействам, под контроль коммунального правитель-

ства и обеспечив перетекание феодальных прав к новым, патрици-

анским хозяевам коммуны. Продолжим это рассмотрение, объяснив,

как патриции смогли консолидироваться в олигархию и тем самым

предотвратить дальнейшую децентрализацию власти новыми людь-

ми, или popolo. И закончим обзор политической истории Флоренции

рассказом о подъеме Медичи и разбором внутренних особенностей

их правления, которое продолжалось с некоторыми перерывами

118

| 3

до 1737 г. Исследование влияния господства Медичи на флорентий-

скую политическую, элитную и классовую структуру станет основой

для обсуждения в заключительных разделах пределов флорентийско-

го предпринимательства.

Образование элит и классов в

XII

–

XIII

вв.

Тот же геополитический пат, который позволил флорентийским

и прочим итальянским нобилям добиться автономии для себя и сво-

их городов, дал возможность предпринимателям захватить торго-

вые пути, заняться банковским делом и начать продавать предметы

роскоши по всей Европе. Византийцы и арабы потеряли контроль

над средиземноморскими торговыми путями из-за крестовых похо-

дов. Тем не менее венецианские и генуэзские купцы первыми получи-

ли выгоду от гегемонии европейцев-католиков в Средиземноморье,

и два их города соперничали за господство над наиболее прибыль-

ными торговыми путями в

xii

–

xiii

вв. (Abu-Lughod, 1989, с. 102 – 134;

Luzzatto, 1961, с. 47 – 55, 86 – 90).

Флорентийские купцы были вытеснены в менее прибыльную тор-

говлю шерстью из-за своей неспособности сражаться с Венецией

и Генуей за военную гегемонию в Средиземноморье. Поэтому торго-

вые практики и сети флорентийцев весьма отличались от тех, кото-

рыми пользовались венецианцы, генуэзцы и пизанцы. Флорентий-

ские торговцы были вынуждены выстроить сеть отделений в Англии,

Франции и Фландрии (а также создать испанские и североафрикан-

ские центры по производству изделий из шерсти) для того, что-

бы скупать и перевозить шерсть. В отличие от купцов прибрежных

итальянских городов, образующих временные синдикаты для каждо-

го плавания на Восток, флорентийцы заключали долговременные

договоры о партнерстве с людьми, имеющими положение в ключе-

вых городах вдоль торговых путей Западной Европы (Renouard, 1941,

с. 106 – 117; 1949, с. 69 – 72)

²⁷

«Система Муда» Венеции, которая стала главенствующей в этом городе-государстве

к 1330 г. и прожила два столетия, была в некоторых важных аспектах зеркальным

отражением предпринимательской системы, которая появилась во Флоренции.

Венецианское государство контролировало все купеческие суда и определяла

маршруты, даты отплытия и размеры груза (McNeil, 1974, с. 60 – 64). Любой вене-

цианский гражданин мог арендовать место на судне, тем самым не давая како-

му-либо купцу или синдикату доминировать на торговом маршруте или играть

на понижение в торговле товарами широкого потребления. В результате, эко-

номическое преуспевание всех венецианских купцов зависело от военных успе-

119

³~}£ ~¾… ~ ¾~}, 1100 – 1737 ||.

Уникальная структура предпринимательства дала флорентийцам

особые преимущества в борьбе за право давать займы папам во вре-

мена крестовых походов. Папы рассчитывали на то, что крестовые

походы будут финансировать их французские, фламандские и анг-

лийские союзники, согласившись передать папству часть десятины

и других церковных доходов (Renouard, 1941, с. 167 – 169). Папы нуж-

дались в банкирах, предоставляющих ссуды, которые они намерева-

лись погасить, получив средства из национальных церквей в обмен

на право откупа десятины (т. е. банкиры могли собирать церковные

доходы, обещанные папой). Однако оборотные капиталы венеци-

анских и генуэзских купцов были вложены в синдикаты по перевоз-

кам, наиболее прибыльные из возможных инвестиций. Кроме того,

нигде, кроме Флоренции, не существовало постоянных ассоциа-

хов их родного города. Венецианцы, находясь под покровительством и контро-

лем своего государства, не нуждались в независимых связях с иностранными

купцами или политическими силами, которые могли бы поддержать их купцов,

как это было с флорентийцами, после краха военного могущества их государ-

ства в Эгейском море. (Изначально «Муда»

—

японское обозначение непродуктив-

ной деятельности, которую использует в своей стратегии и компания «Тойота».

В действительности это некие бессмысленные услуги, которые нравятся клиен-

там и за которые они, в конечном итоге, платят, не отдавая себе в этом отче-

та.

—

Прим. перев.)

Макнил показывает, что такой же контраст можно найти между Венецией

и Генуей. «Постоянная слабость генуэзской коммуны была ее силой: группам част-

ных лиц приходилось организовываться на более постоянной основе и с боль-

шими ресурсами, чтобы заниматься своей ежедневной деятельностью, такой

как строительство нового корабля. Потом оказалось вполне приемлемо организо-

вывать целые флоты как частные предприятия: и частным образом организован-

ный флот, которому довелось захватить ценную территорию, мог трансформиро-

ваться в территориального суверена к выгоде одних только своих дольщиков-куп-

цов (1974, с. 58). Однако, хотя генуэзская торговля была более приватизированной,

чем венецианская «система Муда», она тоже зависела от военной мощи своего

города. Экономические победы Генуи над Венецией последовали за генуэзски-

ми военными победами в войнах 1350 – 1355 и 1378 – 1381 гг. с Венецией (Lane, 1973,

с. 174 – 196; Epstein, 1996, с. 230 – 242).

Генуэзские купцы, как и венецианские, концентрировали свою торгов-

лю на маршрутах и портах, которые находились под их военным контролем.

До подъема более мощных в военном смысле национальных государств, венеци-

анские и генуэзские купцы успешно попользовались воинской доблестью своих

городов. А когда города-государства были пересилены более мощными держа-

вами, у венецианских и генуэзских купцов не осталось баз для проникновения

в экономику и политику национальных государств. Тогда флорентийцы приоб-

рели коммерческое преимущество над своими соперниками из Венеции и Генуи,

пережив напряженности разного рода своей системы на века позже.

120

| 3

ций купцов, способных мобилизовать значительный запас капитала

для удовлетворения нужд папства по оплате немедленных расходов

на крестовые походы. И только флорентийцы имели реальную сеть

филиалов в тех странах, из которых собирались церковные доходы

для оплаты займов папства (Renouard, 1941, с. 87 – 94, 106 – 107). Поэто-

му начиная с 1254 г. в течение трехсот лет с краткими перерывами

флорентийские банкиры практически были монополистами в обла-

сти займов и управления финансовыми отношениями папства с ка-

толическими церквями Западной Европы (Renouard, 1941; Housley,

1982, с. 232 – 238; Holmes, 1986, с. 36 – 43)

²⁸

Флорентийцы использовали контроль над папскими финансами,

чтобы стать основными банкирами английских и французских мо-

нархов и усилить свое господство в сфере торговли и производства

шерсти, а позже и шелка. Флорентийские банкиры быстро расшири-

ли ассортимент финансовых услуг, предоставляемых папе, и покры-

ли целиком весь гвельфский альянс, коалицию, включающую папу,

английского и французского монархов, французского кандидата

на трон Сицилии и прогвельфских союзников в Тоскане. В 1260-е гг.

²⁸

Историки продолжают спорить, за что римские папы покровительствовали фло-

рентийским банкирам: за их выдающиеся финансовые таланты или за рабскую

верность позиции пап в международных делах. Возможно, разрешить этот спор

поможет вопрос, почему венецианские, генуэзские и другие итальянские банки-

ры не стали, или не смогли, приноравливать политику своих городов к междуна-

родным планам папства. Ответ на этот вопрос звучит так: потворствовать жела-

ниям пап означало оставить надежды на господство в Средиземноморье, что,

в свою очередь, означало потерю по крайней мере некоторых торговых марш-

рутов, которые венецианцы и генуэзцы считали более прибыльными, чем пап-

ские налоговые откупы. Так как у флорентийцев не было своих торговых маршру-

тов, которые они могли потерять, поддерживая папство, у банкиров не возникло

сложностей с тем, чтобы уговорить другие флорентийские элиты принять пап-

скую линию. В действительности, когда во флорентийском правительстве брали

верх антипапские фракции, папство отнимало финансовые концессии у флорен-

тийских банкиров, или банкиры были вынуждены покинуть свой город и вести

дела где-то в другом месте. Финансовые потери в этих других местах не удавалось

восполнить, что вело к неминуемому падению антипаских правительств, и воз-

вращению к пропапской политике во Флоренции (Трекслер (Trexler, 1974) пред-

ставляет case-study этого процесса; Партнер (Partner [1965, 1968, 1972], собрал

наиболее полную историю флорентийско-папских взаимоотношений). В отли-

чие от Флоренции, пропапские силы в Генуе и Венеции всегда были стреножены

тем большим богатством, которое граждане этих двух городов получали от торго-

вых маршрутов, сохранявшихся под их контролем вопреки желаниям пап. Лэйн

(Lane, 1973) описывает, как неоднократно венецианцы нарушали папские эдик-

ты о торговле, переговорах и союзах с теми или иными врагами пап.