Лантери Э. Лепка

Подождите немного. Документ загружается.

358

Вылепленный анатомический этюд лошади

359

Вылепленный анатомический этюд лошади

ГЛАВА II

ОБЩИЕ ПРИНЦИПЫ

Я так часто слышал от некоторых любителей, что наука не нужна

для искусства и что для создания художественных произведений до-

статочно одного вкуса; я думаю, что подобная бессмыслица обязана

своим существованием не только полному невежеству, но, сверх того,

является и средством скрыть их лень и отвращение ко всякому изу-

чению. Нет даже необходимости дискутировать с их взглядами; увы,

их произведения сами оправдывают мое мнение о них. Предоставим

их своей судьбе.

Я удовлетворюсь изложением мыслей людей, имеющих большие

художественные заслуги, которые искали, изучали и работали неус-

танно всю свою жизнь и которые, проявляя величайшую скромность,

единодушно признают значение знания для искусства и, в особен-

ности, для скульптуры.

Вот, например, выдержка из монографии д-ра Рише, профессора

анатомии в Школе изящных искусств в Париже, который одновре-

менно является и скульптором; он превосходно определяет ту необ-

ходимую роль, которую играет наука в развитии искусства. Мне хо

телось бы рекомендовать прочесть эту монографию всем, кто интере-

суется этой темой, ибо это принесет большую пользу. Он говорит:

«Сколько бы ни был обязан гений бессознательному, он может пол-

ностью осуществить свое произведение, лишь строя его на незыбле-

мых основах разума и рассуждения».

И дальше он цитирует положение из работы Леонардо да Винчи:

«Вообще говоря, наука должна отличать возможное от невозможного.

Воображение, целиком предоставленное самому себе, будет лишь

создавать неосуществимые мечты. Наука ограничивает его, поясняя,

чего не может быть. Из этого не следует, что в науке содержатся 231

основы искусства; но необходимо заниматься наукой или до того, как

вы занялись искусством, или, занимаясь искусством, следует одно-

временно изучать, в каких пределах должно оставаться искусство».

Снова выдержка из д-ра Рише:

«Наука всегда помогает ввести в работу порядок, являющийся

одним из условий красоты. Наука отнюдь не должна доминировать

в искусстве, не должна быть навязчивой; напротив, она должна слу-

жить, облик ее должен быть скромен и незаметен. Науке принадле-

жит основной и тяжелый труд в создании памятника, который впо-

следствии будет украшен искусством. Но роль науки, хотя и скры-

тая, отнюдь не теряет своей значительности, ибо именно наука дает

жизнь произведению искусства и делает его вечным».

А следующие строки взяты из книги Жюля Бретона «Живописцы

нашего века» ("Nos peintres du siecle"):

«Одна фантазия не способна создать что-нибудь длительное. В

природе существуют основные законы, которые совершенно необхо-

димо знать и применять. Соблюдение этих законов отнюдь не связы-

вает индивидуальную оригинальность, а только развивает ее и позво-

ляет ей быть смелой, не подвергаясь опасности».

Далее он добавляет:

«Набросок обещает все и не дает ничего».

А это из великого художника Жерома:

«Когда скульптор начинает лепить фигуру, то, если он тщательно

сделал основные обмеры и аккуратно наметил выступы костей, он с

изумлением увидит, что хотя перед ним, находятся пока только не-

оформленные массы, но в них уже есть сходство с моделью, что

работа уже хорошо двигается и что окончание ее — это только во-

прос времени и труда».

Вот еще выдержка из «Очерка о скульпторе Бари», написанного

его собратом Е. Гильомом:

«Среди величайших художников существуют такие, которые де-

лают из науки своего могучего союзника и ищут в ней уточнения

своего вдохновения. Кажется, что они заимствуют ее методы и сред-

ства, они не создают ничего без сознательного наблюдения, и только

приобретя твердые знания, они начинают изображать формы. Знание

является для них первым законом, строгим долгом и, так сказать, де-

лом чести. Как бы блестяще они ни были одарены, они никогда не

применяют своего таланта, не основываясь на точных фактах и не

обращаясь к своей художественной совести. Их жизнь — это непре-

рывная дань правде. Но это добровольное подчинение не вредит им.

Благодаря художественному пониманию, одушевляющему их, они пе-

реносят реальность в высшую сферу, и природа, какой они показыва-

ют ее нам, насыщена их собственной идеальностью. В то же время,

искренность и логика, руководившая ими, достаются в наследство

их последователям. И если индивидуальность их гения оказывается

недостижимой, они оставляют спасительный пример и очищают путь,

по которому другие могут следовать, не рискуя заблудиться. Таким

образом, независимо от степени одаренности, благодаря положитель-

ному знанию, появляется то уверенное мастерство, без которого лич-

232 ное дарование не создало бы ничего».

Я хочу закончить эти цитаты высказыванием Пейсса:

«Глаз только видит в вещах то, чего он ищет, а ищет он только

то, что подсказано разумом».

Вывод отсюда тот, что учащийся должен учиться; это не значит

что он должен только имитировать находящиеся перед ним объекты,

но что он должен доискиваться смысла явлений и закона, ими управ-

ляющего. Иначе имитирование будет лишь упражнением, которое ра-

зовьет только ловкость его рук, и он никогда не будет двигаться впе-

ред в других отношениях. Научившись видеть в модели лишь ее по-

верхностную форму, он скоро обнаружит, что его работа не отли-

чается разнообразием, что она монотонна и скучна, как и все произ-

ведения, обладающие лишь тем, что за границей на художественном

жаргоне называется «цена почерка» («хватка»), а это в области ис-

кусства значит меньше всего. Он остановится в своем развитии, и

вместо того чтобы чувствовать, как с каждым днем возрастает его

интерес к работе, если он художник, он испытывает только чувство

усталости и глубокое уныние от того, что разнообразные формы мо-

дели остаются для него неразрешимой загадкой. Перед тем как взять-

ся за перевод поэмы, необходимо познакомиться с духом и возбужде-

нием, скрывающимися в простых словах; так и учащийся, желающий

передать натуру, должен до конца понимать ее.

Постепенно занятия делают учащегося способным видеть кра-

соты натуры; он отличит в модели характерные черты и второсте-

пенные элементы; он различит целое сквозь детали; тогда он начнет

работать от души, искренне и почти бессознательно делая отбор в

своем подражании натуре, и при том без резких попыток проявить

свою оригинальность, попыток, которые обычно дают результаты,

столь часто наблюдаемые нами на некоторых так называемых худо-

жественных выставках и которые кажутся скорее всего плодами дли-

тельного пребывания в психиатрической клинике.

Настоящая индивидуальность развивается и проявляется лишь в

результате искренности перед лицом природы и перед самим собой;

только тогда мы вкладываем в нашу работу наши чувства и пережи-

вания и, так сказать, творим по своему образу и подобию. Тогда на-

ше произведение становится отражением нашей души, наших чувств,

и только при условии искренности и знания наши произведения при-

обретут индивидуальность.

Чтобы покончить с темой о значении науки в создании произ-

ведений скульптуры, необходимо остановиться на двух сторонах ра-

боты, составляющих как бы две отдельные области, хотя и неразрыв-

но слитые воедино. Во-первых, движение, конструкция и обмеры;

во-вторых, дух, чувство и стиль. Первая область требует помощи

циркуля, отвеса, горизонтальных и косых линий и знания анатомии

Вторая область целиком зависит от чувства и личного вкуса; это

художественная часть, и она не может быть измерена. Первая область

может быть усвоена и ее можно преподавать; она требует усилий,

воли, большой добросовестности — это научная часть. Вторая же яв-

ляется художественной областью и требует природных дарований,

которых ничто не может заменить; и если первая область является

научной стороной искусства, то вторая является его душой.

ГЛАВА III

УСТРОЙСТВО ДВУХ РАМ

Условимся, что эскиз, который мы предполагаем увеличить, это —

модель, размеров в

готовой статуи; в нем выполнено все, так что

не придется, как я говорил выше, вносить в увеличение какие-либо

изменения, кроме тех, которые обусловлены рисунком, характером

и т. д. Ибо, как вы увидите на чертеже большого каркаса, все на

нем должно быть точно закреплено и ограждено от случайностей,

которые могут произойти во время работы. Усвоив это и сделав хо-

роший эскиз, работайте следующим образом.

Измерьте фигуру на эскизе в самом длинном месте от головы до

крупа и в самом широком, которое обычно бывает в бедрах, немного

пониже передних гребней подвздошных костей.

Накиньте для малой рамы примерно по 1

дюймов сверх этого;

т. е. если длина эскиза равна 20

дюймов, а ширина 5

, то длина

рамы должна быть 22 дюйма, а ее ширина — 7 дюймов.

Возьмите ровные деревянные планки около

дюйма ширины,

дюйма толщины и обозначенной выше длины, т. е. две по 22 дюйма

и две по 6

дюйма. Так как короткие планки приколачиваются меж-

ду концами длинных, то при толщине каждой из них в

дюйма мы

получим общую ширину рамы 7 дюймов. Планки следует соединять

с помощью гвоздей, вбивая по одному в каждый угол, а затем углы

должны быть еще укреплены планками, длиной по 3

дюйма, концы

которых должны быть приколочены приблизительно на расстоянии

двух дюймов от каждого угла. Затем добавьте в центре рамы попе-

речную планку в

дюйма в поперечнике. В высшей степени важно,

чтобы различные части рамы находились под прямыми углами друг

к другу (рис. 360).

Разделите каждую сторону рамы на дюймы, половины, четверти

и восьмушки, начиная с левого конца каждой стороны; на каждой из

сторон сделайте отметки от 1 до 22, на каждой поперечине — от 1 до

7 (рис. 360).

Обозначьте каждый дюйм чертой, идущей через всю ширину

планки, половинки более короткой линией, а четвертушки и восьмуш-

ки еще более короткими.

Большая рама делается так же, как и малая, но в четыре раза

больше. Так что если малая рама имеет 22 дюйма в длину и 7 в шири-

ну, то большая будет в 7 футов и 4 дюйма в длину и 2 фута 4 дюйма

в ширину. Большую раму нужно разделить на 22 части, как и малую,

но каждое деление будет в четыре раза больше, чем на малой. Она

должна также быть много прочнее; планки рамы будут не только в

четыре раза длиннее, чем у малой рамы, но также вчетверо шире и

толще. Кроме того, необходимо добавить в центре большой рамы еще

одну поперечину, расположенную параллельно длинным сторонам

(рис. 361).

Как и в малой раме, необходимо, чтобы все части большой рамы

были расположены точно под прямыми углами, иначе пунктирование

не будет точным.

Затем сделайте следующим образом так называемый измеритель

высоты для малой модели. Возьмите ровную рейку, длина которой рав- 235

няется расстоянию от плинта модели до той точки, в которой рама

находится над лошадью. Если расстояние от базы плинта до верхушки

головы лошади равно 19

дюймам, то рама будет находиться, при-

мерно, на высоте 21 дюйма, и рейка должна быть именно такой дли-

ны плюс ширина рейки, из которой сделана рама (

дюйма), т. е.

дюйма. На конце рейки должна быть приколочена поперечная

планка, как показано на рис. 362.

Сделав этот измеритель высоты, разделите его на дюймы и т. д.

с каждой стороны.

Измеритель высоты для большой статуи делается точно таким

же образом, причем его размеры и деления будут в четыре раза

больше.

Затем обратим наше внимание на изготовление измерительных

палочек: одной для модели, другой для большой скульптуры. Из ма-

леньких деревянных реек сделайте измерители глубины, вырезав их,

как показано на рис. 363.

Большая будет, конечно, в четыре раза длиннее маленькой, а

эта последняя будет около 14 дюймов длиной и

дюйма шириной;

на обе ее стороны также придется нанести дюймы и их подразделе-

ния, а деления и подразделения на большой планке будут в четыре

раза крупнее. Вот и все необходимые приспособления.

Одним словом, все, что применяется в работе над большой ста-

туей, должно быть в четыре раза больше, чем то, что изготовлено

для работы над моделью.

УКРЕПЛЕНИЕ ДВУХ РАМ

Поместив эскиз на подставку вышиной около четырех футов и

удостоверившись с помощью уровня, что поверхность ее вполне го-

ризонтальна, прикрепите модель в центре с помощью четырех гвоз-

дей, вбитых около углов; залейте гвозди, поверхность подставки и

базу модели гипсом таким образом, чтобы в процессе работы модель

не могла быть сдвинута, иначе все расчеты будут нарушены.

Затем приколотите к четырем углам рамы четыре куска дерева

длиною в 21

дюйма и

дюйма в поперечнике (рис. 364).

Когда эти четыре вертикальные куска прикреплены к раме, по-

местите всю конструкцию на подставку, так, чтобы модель находи-

лась как раз посредине (рис. 365), т. е. чтобы центральная линия спи-

ны лошади была в центре рамы (рис. 366).

Установив раму на месте, приколотите вертикальные куски де-

рева к подставке и укрепите нижние их части гипсом, который дол-

жен захватить и плинт модели. Рама должна быть абсолютно гори

зонтальной, а четыре подставки по углам вертикальными.

И модель, и рамы должны быть абсолютно неподвижными в те-

чение пунктирования, так что необходимо тем или иным способом

укрепить их основательно, иначе все сделанные измерения перестанут

быть точными. Это вопрос величайшей важности, и ему нужно посвя-

236 тить самое серьезное внимание.

Есть два способа постановки большой рамы; первый — прикрепив

по углам вертикальные куски дерева, как делалось с малой рамой;

второй — подвесив ее к потолку мастерской. Последний способ го-

раздо лучше, ибо он спасает от опасности толкнуть вертикальные

куски дерева во время работы и тем сдвинуть раму с места.

При применении этого второго способа многое зависит от мас-

терской; но нужно найти какой-нибудь способ прикрепить к потолку

четыре палки, доходящие до того уровня, на котором предполагается

поставить раму; их помещают так, чтобы их нижние концы доходили

до углов рамы; к этим углам их и нужно привинтить, не забывая,

что рама должна стоять абсолютно горизонтально (рис. 368).

При этих условиях рама будет действительно неподвижной и

ничто не помешает работе при сооружении каркаса и при пунктиро-

вании, которое будет осуществляться легко и быстро.

Высота вертикальных подпорок (если вы будете пользоваться

ими) должна быть в четыре раза больше расстояния от подставки до

малой рамы модели. 237

Железная опора

для фигуры лошади

в величину натуры