Очень важно настроиться на конкретную ситуацию и уловить
настроение каждого из участников. Конечно, жестикуляция и мимика их
разнообразны, но, проявив настойчивость, можно разобраться в этих
проявлениях весьма быстро и выделить позитивные сигналы, такие как
дружелюбные взгляды, и негативные (часто посылаемые невольно), вроде
отрицательного покачивания головой. Отрицательный настрой можно
отличить по следующим признакам: корпус откинут, руки прижаты к
туловищу, рот сжат, зрительный контакт сведен к минимуму, лицо застыло,
лоб наморщен. Ободряющее слово, замечание, обращенное лично к
участнику, шутка снимают напряжение даже у самых серьезных участников.
4.AAAAAA A AA A Не недооценивайте значимости предубеждений.
В Евангелии от Иоанна мы находим типичный пример предвзятого
суждения (Ин. 1, 45–46):
«Филипп находит Нафанаила и говорит ему: мы нашли Того, о котором
писал Моисей в законе и пророки, Иисуса сына Иосифова из Назарета.
Но Нафанаил сказал ему: из Назарета может ли быть что доброе?
Филипп говорит ему: пойди и посмотри».
Как и Нафанаил, мы полны предубеждений. Как бы ни сформировалась
предпосылка о всеобщей предубежденности, предвзятости, часто
предубеждение настолько сильно, что мы стремимся обосновать именно его.
На философском уровне возникающие в этой связи запутанные
отношения «признания и интереса» описал Юрген Хабермас. Человеческое
познание в большой мере зависит от интересов.
К тому же предубеждения покоятся на комфортности мышления: никто
не согласен, без необходимости, расстаться с излюбленным мнением, а тем
более никто не потерпит вмешательства в систему собственных воззрений.
Известный оппозиционный подход резюмировался в заявлении: «Я не знаком
с доводами правительства, но считаю их несущественными». Это предвзятое
суждение в чистом виде.
Если участник переговоров уверен, что для успеха аргументации
достаточно солидно обосновать сообщение или мнение – это его суждение
также предвзято. Наши желания оказывают на мысль такое давление, что и
слушателям, и оратору крайне трудно избавиться от предубежденности.
Часто обнаруживается, что так называемое обоснование – просто
рационализация убеждений. Доводы разума притягиваются, служат поводом,
но не причиной.
Эрдман писал: «Мы убеждены не потому, что наше убеждение
обоснованно, но мы имеем основания, потому что убеждены».
Мы охотно воспринимаем то, что отвечает нашей концепции. Мы
склонны считать того, кто разделяет наши воззрения, умным человеком
вообще. Мы симпатизируем тем, кто о нас высокого мнения. «Трудно счесть
разумным того, кто нам противоречит» (Жан де Буассон). Отстаивая лишь
собственное мнение, мы часто предвзяты. Аргументы противника,
опровергающие наши, часто кажутся нам игрой словами, диалектическими
фокусами. Если же доводы нам нравятся, то мы относим их к разряду
убедительной логики. Предубеждение – главная причина того, что даже
выдающимся ораторам, в особенности политическим, редко удается
поколебать мнения слушателей. «Есть речи, про которые можно написать:
«Напрасно стараетесь!» (Науманн).
Предубеждение неискоренимо. Можно лишь постоянно удерживать
себя и партнера в должных границах. Весьма затруднительно объяснить
партнеру, что он предубежден, поскольку к числу предвзятых мнений
относится убеждение в собственной непредубежденности.