Оболенская С.В. Германия и немцы глазами русских: XIX век

Подождите немного. Документ загружается.

шивались общей заинтересованностью в мире и стабильности евро-

пейской системы, созданной на Венском конгрессе.

Взаимный интерес и стремление России и германских госу-

дарств к укреплению связей определялись не только внешними при-

чинами (в частности, для Пруссии – необходимостью совместных

действий против поляков), но и некоторым сходством в социальном

раскладе сил: либерализм образованных и имущих, демократические

устремления радикалов и республиканцев, в конце столетия – социа-

листическое движение рабочих; наконец, сходство в борьбе правя-

щих сил против радикализма. Не следует забывать и об интенсифи-

кации культурных связей с начала XIX в., больше всего выража-

вшейся в знакомстве образованных русских людей с немецкой лите-

ратурой, особенно с немецким романтизмом, и во второй половине

столетия – распространением в Германии немецких переводов сочи-

нений русских писателей.

Особенно тесными стали отношения между Россией и Прус-

сией. Правители этих стран, связанные родственными узами (Нико-

лай I был женат на дочери прусского короля), были заинтересованы

друг в друге. Пруссия на протяжении 30 лет существования Герман-

ского союза не оставляла намерения его возглавить и нуж-далась для

решения этой задачи в поддержке России. России, в свою очередь,

нужна была поддержка Пруссии в польских делах и в Вос-точном

вопросе. В 1830 г. в польских землях вспыхнуло восстание против

России; своей позицией Пруссия ей помогла. Вскоре после того, как

восстание было жестоко подавлено, и русская часть Поль-ши лиши-

лась автономии, существовавшей с 1815 г., здесь были про-ведены

совместные маневры русских и прусских войск под общим командо-

ванием душителя восстания генерала И.Ф. Паскевича.

Но именно тогда, после польского восстания 1830-1831 г., су-

щественно изменилось общее отношение к России в Европе. До сих

пор оно определялось воспоминаниями о наполеоновских и после-

наполеоновских временах; события в Польше вызвали недоверие;

боялись непосредственного проникновения России в Западный мир,

особенно в условиях, когда Священный союз представлялся уже

политическим анахронизмом, и Венской системе угрожал развал.

Что же касается Германии, то здесь в 40-х гг. (отчасти под вли-

янием Июльской революции 1830 г. во Франции) все шире развора-

чивалось либерально-национальное движение, и Россия, государство,

считавшееся азиатским, деспотическим, враждебным свободе евро-

пейских стран, казалась немецким либералам опасной помехой для

осуществления национальных объединительных планов. Во время

революции 1848/49 гг. Россия заняла последовательно контр-

революционную позицию. Всем участникам борьбы за национальное

объединение Германии, в частности, депутатам Франкфуртского

Национального собрания, приходилось оглядываться на могуще-

ственного восточного соседа и считаться с его мнениями и волей –

как это было, например, при обсуждении и решении польского воп-

роса или вопроса о Шлезвиге и Гольштейне. Постоянно опасались

вмешательства России в германские дела и ее прямой интервенции.

Она и была осуществлена, когда Николай I направил русские войска

для подавления восстания в Венгрии. В результате Россия приобрела

прочную репутацию «жандарма Европы».

Впрочем, в межгосударственных отношениях дело обстояло

иначе. Блок России, Пруссии и Австрии после революции 1848/49 гг.

лишь укрепился. Николай I, оказавший серьезную услугу Австрии,

был уверен, что Габсбургская монархия отныне обязана ему вечной

благодарностью. Царь ощущал себя если не главою, то во всяком

случае покровителем Германского союза, «старшим братом» гер-

манских правителей (характерно, что в полный титул российского

императора входили титулы «герцога Шлезвиг-Гольштейна, Дит-

маршена и Ольденбурга»). В 1850 г. он вынудил прусское прави-

тельство отказаться от притязаний на Шлезвиг и Гольштейн и,

заключив мир с Данией, вывести свои войска из этих герцогств.

Тогда же, во время столкновения Пруссии с Баварией (последнюю

поддерживала Австрия), русский царь оказал «отеческое» давление

на Пруссию, и та отказалась от своих претензий. К тому же Николай

I полагал себя главной фигурой все еще, как ему представлялось, мо-

гущественного Священного союза. В действительности все обстояло

иначе, что и выяснилось в середине 50-х гг., во время Крымской

войны 1853-1856 гг., принесшей России поражение, неожиданное для

многих на Западе, неожиданное и для самого царя. Оно обозначило

переломный момент в положении России в Европе и в европейском

раскладе сил вообще. Ни Австрия, ни Пруссия во время войны не

поддержали Россию, и их союз практически распался.

После смерти Николая I в 1855 г. и окончания Крымской войны

в 1856 г. одной из главных целей внешней политики нового импера-

тора Александра II стало восстановление престижа России на Западе

и прежде всего пересмотр унизительных для России статей Париж-

ского трактата 1856 г., запрещавших ей держать флот в Черном море

и строить в Причерноморье военные укрепления. Возникновение

любых международных осложнений русские дипломаты пытались

использовать для этой цели. Пруссия, в то время не имевшая собст-

венных интересов в Восточном вопросе, более всех подходила на

роль союзника России. Старые династические связи и личные симпа-

тии Александра II способствовали новому сближению России и

Пруссии.

В 1863 г. вспыхнуло новое восстание в русской части Польши.

В Пруссии тоже опасались волнений, и это побудило ее помочь

России. Заключенная между Россией и Пруссией конвенция преду-

сматривала взаимную помощь в преследовании участников восста-

ния, даже на территории Пруссии. Бисмарк постарался использовать

ситуацию – Франция выступила в поддержку восставших поляков –

для укрепления своих связей с Россией. Поддержка России требо-

валась ему на случай осложнений с Францией и для обеспечения

доброжелательного нейтралитета России в предвидении борьбы за

господство в Германии.

И действительно, когда Бисмарк начал свою «революцию свер-

ху», Россия оказалась на его стороне. Во время войн Пруссии против

Дании (1864 г.) и Австрии (1866 г.) Россия сохраняла доброжела-

тельный нейтралитет. Во время франко-прусской войны 1870/71 гг.,

завершившей объединение Германии под эгидой Пруссии, Россия

оказала последней важные дипломатические и военные услуги и, со

своей стороны, воспользовалась ситуацией, создавшейся в результате

поражения Франции, для осуществления рискованного, но завершив-

шегося удачей шага. В октябре 1870 г. Россия объявила недейст-

вительными статьи Парижского трактата о нейтрализации Черного

моря. Противодействие Англии и Австрии было преодолено дипло-

матическим путем, и в марте 1871 г. на Лондонской конференции

державы, подписавшие договор в 1856 г., заключили конвенцию,

отменявшую статьи Парижского трактата, ограничившие права Рос-

сии в Черном море. Эта акция могла быть осуществлена только при

доброжелательном отношении Пруссии к происходящему.

Но после франко-прусской войны отношения постепенно стали

изменяться. Ошеломляющая победа Пруссии, а фактически уже Гер-

мании, коренным образом изменила европейский расклад сил. Объ-

единение Германии было, наконец, завершено. Франция утратила

прежнее свое положение на континенте, а Германская империя быс-

тро набирала силу и обнаруживала пугающие признаки будущей

претензии на европейскую гегемонию. На северо-западной русской

границе, где до тех пор располагались отдельные германские госу-

дарства, не представлявшие для России опасности, теперь поднима-

лась новая великая держава.

До середины 80-х гг. между Россией и Германией сохранялись

прежние дружеские отношения – по крайней мере, на первый взгляд

дело обстояло именно так. Но уже и в это время обе стороны задумы-

вались о новых союзниках. Возникли торговые противоречия: обе

стороны хотели укрепить свои рынки протекционистскими пошли-

нами, и в середине 80-х гг. дело дошло даже до настоящей таможен-

ной войны между Россией и Германией.

В 1881 г. после убийства Александра II на трон вступил его

сын, известный личной германофобией. Еще во время франко-прус-

ской войны, будучи наследником престола, он откровенно огорчался

по поводу успехов немцев (называл их не иначе, как «колбасника-

ми») и заявлял, что ему ненавистно все немецкое. Взгляды наслед-

ника существенно не изменились и после того, как он стал царем

Александром III. В ближайшем его окружении господствовали анти-

германские настроения: К.П. Победоносцев, Д.А. Толстой, В.П. Ме-

щерский и особенно М.Н. Катков были ярыми германофобами.

Имперская политика Александра III, идеологом которой стал

Победоносцев, имела весьма агрессивные и крайне шовинистические

формы. Стеснение национальных культур, преследования и ограни-

чения по национальному и вероисповедному признаку (вспомним,

прежде всего, черту оседлости для евреев и процентную норму для

них в средних и высших учебных заведениях), русификация окраин и

насильственное обращение инаковерующих в православие, сопрово-

ждавшееся безобразными эксцессами, – таковы были характерные

черты политики 80-90-х годов. Как писал в своем дневнике государ-

ственный секретарь А.А.Половцов, Победоносцев и его единомыш-

ленники считали, «идеалом русской жизни мнимую самобытность,

выражавшуюся поклонением самовару, квасу, лаптям и презрением

ко всему, что выработала жизнь других народов... Разыгрывается

травля всего, что не имеет великорусского образа, немцы, поляки,

финны, евреи, мусульмане объявляются врагами России»

. Заметим,

что в этом перечне немцы названы первыми.

В международных отношениях обозначились новые линии. В

созданной Бисмарком сложной системе союзов, которая на протяже-

нии долгих лет обеспечивала относительную стабильность на евро-

пейском континенте, начали выявляться существенные дефекты,

которые в конце концов ее разрушили. В 80-х гг. началось форми-

рование двух новых противостоящих друг другу блоков – Тройст-

венного союза и союза России с Францией. В изменяющейся внеш-

неполитической ориентации России важное значение приобретает

балканский вопрос. То, что Австро-Венгрия приступила к выте-

снению России с Балкан, а Германия в этом деле оказалась на сторо-

не Австро-Венгрии, в значительной мере определило стремление

России сблизиться с Францией. Во время болгарских кризисов 1885-

1888 гг. Россия не сумела овладеть ситуацией, и ее престиж на

Балканах и в Европе обнаруживал тенденцию к падению.

Все это толкало Россию к заключению союза с Францией, что и

произошло в 1891-1893 гг. Этот союз был в значительной мере

плодом европейской ситуации 80-х гг., определявшейся, помимо

всего прочего, скрытыми притязаниями Германии на европейскую

гегемонию, ее стремлением не допустить возрождения военно-поли-

Цит. по: Зайончковский П.А. Российское самодержавие в конце XIX

столетия. М., 1970. С. 117.

тического могущества Франции, сохранить установленные Франк-

фуртским договором 1871 г. границы, обезопасить себя и обеспечить

неизменность европейских международных порядков. И подготовка

общественного мнения в России к сближению с Францией шла в

основном под знаком усиления антигерманской пропаганды.

Не подлежит сомнению, что именно возвышение Германии,

вполне оправданные опасения Петербурга и Парижа относительно

возможного ее объединения с другими враждебными России и Фран-

ции силами, составляли основу русско-французского союза, не

только скрытую, но и явную. В 60-90-х гг. Германия действительно

превращалась в очаг опасности для Европы. Множество факторов

внутренней жизни России, роль Франции в ее экономическом раз-

витии способствовали естественному в той ситуации сближению

этих двух стран. Но подготовка русско-французского союза прохо-

дила в условиях антигерманской пропаганды «охранителей», и об-

ратной стороной распространения в обществе дружеских чувств к

Франции и французскому народу стало формирование представле-

ния о том. что Германия и немцы – исконные враги России и рус-

ских.

Заключительным моментом в перераспределении сил и меж-

государственных отношений в Европе, а с другой стороны – началом

совершенно нового этапа международной жизни стала первая миро-

вая война 1914-1918 гг., в которой Германия и Россия стали военны-

ми противниками. Такова в самых общих чертах история отношений

между Россией и Германией в XIX столетии и их место в европей-

ских международных отношениях.

Образ немца в русской народной культуре XVIII-XIX

вв.

Мы начинаем с темы русской народной культуры отнюдь не

случайно. Народная культура близка к «коллективному бессозна-

тельному», тому, что мы называем ментальностью, формирующейся

в общении ребенка с родителями, с другими людьми, с природой, в

приобщении его к религии, в повседневной жизни, в процессе вклю-

чения его в социум и усвоения его обычаев, представлений, спо-

собов поведения и ценностных ориентаций. Представления, связан-

ные с народной культурой, входят в фольклорное мышление, свойст-

венное всем членам общества без исключения. Что касается пред-

ставлений о немцах, то и простые крестьяне, и люди «из общества» в

повседневной жизни могли высказать в их адрес одинаковые триви-

альные оценки и характеристики, использовать одинаковые шутки и

прозвища. Все это составляло глубинную основу представлений о