Шанский Н.М. Очерки по русскому словообразованию и лексикологии

Подождите немного. Документ загружается.

ступает как элемент предложения (морфема существует

лишь в слове); в отличие от фразеологического оборота, се-

мантически эквивалентного слову, слово имеет, если оно

не является безударным, одно основное ударение.

Однако, как и другие существующие определения слова,

такое определение будет не совсем точным и определенным

без конкретной характеристики слова в ряду других

языковых единиц.

Действительно, специфические черты слова в русском

языке лучше всего можно представить, сопоставляя его с

другими языковыми единицами. Кроме слова, такими в

языке являются морфема, фразеологический оборот, сво-

бодное сочетание слов (предложно-падежная форма и

слово-

сочетание) и предложение.

Всех их объединяет свойство присущей им значимости,

совершенно не характерной для фонемы,

представляющей

собой звук, служащий для различения звуковых оболочек

слов и морфем.

Однако наряду с общим признаком все они имеют спе-

цифические признаки, отличающие их друг от

друга.

В качестве основных признаков слова как такового

можно назвать следующие, в своей совокупности свойствен-

ные только слову: 1) воспроизводимость, 2)

постоянство

звучания и значения, 3) непроницаемость, 4) структурно-

грамматическая оформленность, 5) преимущественное упот-

ребление в качестве элемента предложения или предложе-

ния, 6) обладание одним основным ударением или неудар-

ность.

При этом, естественно, следует иметь в виду, что для

того, чтобы нечто можно было охарактеризовать как сло-

во, необходимо, чтобы оно удовлетворяло всем перечислен-

ным выше признакам, так как отдельными из них обладают

и другие языковые единицы. Конечно, при этом нельзя

забывать и наличия в языке в каждый момент его развития

переходных и смежных явлений.

Одним из основных свойств слов является их воспро-

изводимость, заключающаяся в том, что слова не творятся

в процессе общения, а воспроизводятся как готовые значи-

мые единицы. Все слова, существующие в системе русского

языка, независимо от сложности их состава и структуры

(или, дом, брать, оборонительный, диван-кровать и т. д.)

не создаются в процессе речи, а воспроизводятся в каче-

стве целостных единиц. Этим они резко отличаются от сво-

бодных сочетаний слов и подавляющего большинства пред-

ложений, образуемых говорящими во время общения. Прав-

да, здесь следует сделать две оговорки.

Во-первых, воспроизводимостью обладают только реаль-

ные

слона

языковой

системы. Ее

не

имеют не освоенные

языком контекстуальные новообразования, т. е. индиви-

дуально-художественные

неологизмы типа желтоглазье

Н.

Асеева,

ледяноплеччй

Тихонова, тюрьмовед Чехова, кю-

хельбекерно

Пушкина и т. п. Эти последние могут быть

названы потенциальными словами

, поскольку вне опре-

деленного речевого контекста они в языке не употребляются

(о них подробнее см. ниже, стр. 239 и след.).

Во-вторых, необходимо иметь в виду, что воспроизводи-

мостью обладают и некоторые разряды предложений (на-

пример, безличные предложения типа светает, тошнит;

спокойной ночи, конечно, нет и т. д.). Это объясняется

тем, что отдельные слова и фразеологические обороты яв-

ляются не номинативными единицами, а номинативно-ком-

муникативными. Синтаксические функции и свойства та-

кого рода слов оказываются неразрывно связанными с их

семантикой. Это, собственно, слова с синтаксически-обус-

ловленным значением (о нем см. ниже, стр. 156).

Воспроизводимостью слова определяются многие его

свойства, в частности постоянство его звучания, значения

и структуры, а также непроницаемость.

Слово всегда выступает как определенный звуковой ком-

плекс, имеющий то или иное значение.

Почти все слова являются целостными единицами, внутрь

которых вставки невозможны.

Правда,,

отдельные группы

слов оказываются проницаемыми, но 1) их очень немного,

а 2) проникают в полнозначное слово в таком случае лишь

слова служебные (ср. примеры акад. В. В. Виноградова:

нездоровится — не очень здоровится, никто — ни у кого

др.)

Только что указанные свойства слова, четко отграни-

чивая его от предложения и сочетания слов (словосочета-

ния и предложно-падежной формы) в одинаковой степени

присущи, однако, не только словам, но также морфеме

и фразеологическим оборотам.

От морфем слова отличаются своей структурно-грамма-

О потенциальных словах см. также А. И. С м и р н и ц к и й,

Лексикология английского языка,

М.,

1956, §

15—18.

В. В.

Виноградов,

Русский язык, М., 1947, стр. 10.

тической оформленностью, тем, что это структур-

ные

единицы,

имеющие

определенные

грамматические

свойства.

Последнее совер-

шенно не характерно для морфем, являющихся мельчай-

шими значимыми единицами языка, строительным мате-

риалом для этого структурно-грамматического оформле-

ния слова.

Слово выступает всегда как лексико-грамматическое

единство. Что касается морфемы, то она или является лишь

указанием на определенное лексическое значение, или же

несет определенные грамматические функции.

В качестве значимых частей морфемы употребляются

лишь в слове, в то время как слово обычно выступает, если

не является одновременно предложением (см. выше), в

составе предложения. Это определяет постоянное и опре-

деленное местоположение морфем в слове (ибо слово вос-

производится) и относительную свободу слова в предло-

жении (ибо предложение создается).

Последнее свойственно не только для самостоятельных

слов, но и для служебных.

Сказанное о сфере бытования слов требует известной

оговорки. Дело в том, что слова как структурно-грамма-

тически оформленные единицы языка могут употребляться

не только в качестве элемента для построения предложе-

ния, но и в качестве составных частей слова (ср. платье-

костюм,

вагон-ресторан,

чуть-чуть, пятьсот и др.). ..

Это значит, что в некоторых случаях слово членится

не на морфемы, а на слова, способные употребляться и от-

дельно, однако в этом слове, несмотря на различную струк-

турно-грамматическую

оформленность,

эти слова образуют

единое целое.

От словосочетаний такого рода слова отграничиваются

не только тем, что они, соотносительны с отдельным пред-

метом мысли или чувства, но и фонетико-акцентологиче-

ски: слова типа кафе-закусочная, восемьсот имеют

одно

ос-

новное ударение (первый компонент имеет лишь побочное

ударение), в словосочетаниях типа товарищ Власов, два-

дцать миллионов в акцентологическом отношении слова не

различаются (т. е. каждое слово имеет свое основное

ударение).

Фонетико-акцентологический фактор оказывается ре-

шающим и тогда, когда приходится разграничивать слова

и отдельные разряды

фразеологических

оборотов.

Подавляющее большинство фразеологических оборотов

отличается от слов довольно четко и ясно. В самом деле,

слова, как правило, являются образованиями, не имею-

щими в своем

составе

частей, которые могли бы употреб-

ляться самостоятельно. Они делятся (если не представляют

собой корневых

слон,

не обладающих формами словоиз-

менения) на морфемы, реально существующие лишь в слове

(ср.:

пи-дорож-ник,

пис-а-тель

и т. д.).

Что же касается фразеологических оборотов, то они в

отличие от слов состоят не из морфем, а из целых слов со

свойственными им формами словоизменения (например:

у разбитого корыта, хоть пруд пруди, кровь с молоком и

др.).

Слова, составляющие фразеологические единства, соче-

тания и выражения, имеют яркую семантическую и фоне-

тико-морфологическую

самостоятельность

\ Поэтому такие

фразеологизмы отграничиваются от слов без затруднений.

Значительно более трудным в ряде случаев оказы-

вается разграничение слова и фразеологического сращения,

целостного оборота, в котором слова семантической отдель-

ности не имеют.

Особенно близкими к фразеологическим сращениям ока-

зываются слова, образовавшиеся с помощью лексико-син-

таксического способа, т. е. в результате слияния сочета-

ний слов в одно слово: сегодня, тотчас, чтобы, заблагорас-

судится, восвояси, намедни, втридорога, Новгород и т. п.

Именно здесь наиболее важную роль приобретает фактор

фонетический, прежде всего акцентологическое оформле-

ние соответствующего языкового факта. Необходимо при

этом учитывать традиционность многих наших раздель-

ных написаний, сейчас уже совершенно не отражающих

наблюдаемое лексическое членение речи.

Для научного решения вопроса — слово это или фра-

зеологическое сращение — нужно прежде всего преодо-

леть то магическое влияние, которое иногда в таком слу-

чае оказывает орфография. Думается, что определяющим

фактором при разграничении слова и фразеологического

сращения будет характер ударения, наблюдаемый в ана-

лизируемом явлении.

Если перед нами одно основное ударение — это слово,

если два или более — фразеологическое сращение.

Об этом см. нашу статью «Основные свойства и приемы стили-

стического использования фразеологических оборотов», «Русский язык

в школе», № 3, 1957.

Так как, стало быть и т. п. должны быть охарактери-

зованы как слова, а не фразеологические сращения, не-

смотря на наличие слов так и как, стало и быть.

Так как и стало быть не только представляют собой

неразложимое семантическое целое, но и имеют одно ос-

новное ударение, как одиночное самостоятельное слово:

никакой разницы в этом отношении между словами се-

годня, тотчас и так как, стало быть нет. Разница носит

чисто орфографический характер. Напротив, семо и овамо,

ничтоже

сумняшеся,

паче чаяния, включающие в себя не

существующие сейчас в языке слова, должны быть признаны

фразеологическими сращениями, не словами, а оборотами,

в силу того, что они имеют два основных ударения, делятся

на два речевых такта (ср. аналогичное явление в оборотах

собаку съел, как пить дать и т. п.).

Несоответствие орфографии лексическому членению ре-

чи затрудняет в ряде случаев также отграничение слов

от предложно-падежной формы.

При решении вопроса, слово это или предложно-падеж-

ная

форма, следует исходить из того, что предложно-падеж-

ная форма представляет собой свободное сочетание пред-

лога и существительного. В нем и предлог, и падеж имени

имеет свое, вполне определенное значение, из которых и

складывается семантика предложно-падежного сочетания.

Между предлогом и существительным вполне возможны

вставки прилагательного, причастия или местоимения (ср.

от станции — от большой станции, в окно — в открытое

окно, с отцом — с твоим отцом, перед автомобилем —-

перед остановившимся автомобилем и т. д.).

В силу этого, несмотря на раздельное написание, в го-

лос, без ног, на слух, в упор, на отлете, на ять следует при-

знать целостными словами. Все эти слова не только не до-

пускают вставки определения между «технически» осознаю-

щимися предлогом и падежом существительного, но и не

имеют прямой семантической связи с их значениями.

Особенно ярко лексическая целостность таких слов,

изображаемых на письме по традиции как два слова, про-

является в двух случаях. Во-первых, тогда, когда «чув-

ствуемое»существительное как самостоятельное слово, имею-

щее присущие существительному лексико-грамматические

категории, нигде более не встречается. В современном рус-

ском языке нет существительных панталык, упад, всеуслы-

шание, просып, умолк, избежание, обиняк, скок, зарез, нет

и предложно-падежных форм с панталыку, до упаду, без

просыпу, во всеуслышание, без умолку, во избежание, без

обиняков, на скаку, до зарезу. Есть целостные лексические

единицы,слова,

относящиеся к категории наречий.

Во-вторых, тогда, когда ударение оказывается перенесен-

ным на

перный

слог слова, т. е. на бывший предлог (ср.

до смерти,

на

слово,

ни

дом и т. д.).

В написаниях вовремя, дотла, насмерть, впросак и во

избежание, до упаду, на скаку,

угоду и т. д. наблюдается

не разница в структурно-семантических свойствах этих

фактов (все они являются словами), а различное графиче-

ское изображение однотипных по значению и строению

наречий.

Естественно, что раздельно написанные слова следует

четко отграничивать от омонимичных предложно-падежных

форм.

Следует учитывать также, что в языке существуют и

переходные явления между словом и предложно-падежной

формой, где семантическая слитность сосуществует с из-

вестной проницаемостью (ср. на беду — на мою беду, на

ходу — на полном ходу, до свидания — до скорого свидания,

на

днях—

на этих днях и т. п.).

Нередко, определяя слово как основную единицу языка

и в связи с этим пытаясь установить четкие признаки,

отграничивающие его от других языковых единиц, указы-

вают на номинативную функцию слова.

В таких случаях не учитывается, однако, многообразие

лексико-грамматических типов слов. Дело в том, что не

все слова являются одинаково функциональными. Во-

первых, имеются слова, назывной функцией не обладающие.

Такими являются, например, слова служебные, которыми,

собственно говоря, как и морфемами, выражаются понятия.

Во-вторых, есть слова, в лексико-грамматической струк-

туре которых назывная функция сливается с коммуника-

тивной (слова типа светает, да, жаль и т. п. и называют и

сообщают).

Кроме того, номинативная функция в известной сте-

пени характерна также и для словосочетаний и предло-

жений.

Некоторыми исследователями русского языка в каче-

стве основного свойства слова указывается фразеологич-

ность. М. В. Панов пишет: «То, что

фразеологично

— сло-

во», «между частями слова или несвободная, фразеоло-

гическая зависимость, или же оно вообще не членимо на

части»

Такое качество, действительно, присуще многим словам,

однако далеко не всем. Многие разряды слов обладают

такими лексическими значениями, которые целиком вы-

водятся из значений, составляющих эти слова морфем, и

никакой «фразеологичности» не содержат.

Такими, например, качествами обладают многие слова

на -ость, большинство отглагольных существительных,

образованных с помощью суффикса -ние

(-ение),

значитель-

ная часть наречий на

-и,

основная часть отыменных гла-

голов на

-ить

и т. д.

Кроме того, несвободная связь между частями в такой же

степени присуща и большей части фразеологических обо-

ротов. Поэтому свойство фразеологичности также не может

быть признано основным признаком для слова.

Определить слово как основную единицу языка можно

только с учетом всего присущего ему комплекса свойств,

ибо именно сочетанием этих свойств оно отличается от

других языковых единиц

. Типичные для слова свойства

в отдельности могут быть не менее характерными и для

морфемы, фразеологического оборота, словосочетания, пред-

ложно-падежной формы и даже предложения.

Для того чтобы яснее представить себе слово как основ-

ную языковую единицу, необходимо познакомиться с тем,

что оно представляет собой как определенное структурное

целое и значимый элемент языковой системы.

Кроме работ, указанных в сносках ранее о слове как основной еди-

нице языка см. также: О. С. А х м а н о в а, Очерки по общей и рус-

ской лексикологии, Учпедгиз, 1957; Р. А. Б у д а г о в, Слово и его зна-

чение, Л., 1947; В. В. В и н о г р а д о в, О формах слова. «Известия

АН СССР», Отделение литературы и языка, 1944, вып. 1; Е. М. Г а л-

кина-Федорук,

Знаковость в языке с точки зрения марксист-

ского языкознания, «Иностранные языки в школе», 1952, № 2;

А. М.

Пешковский,

Понятие отдельного слова. Сборник статей,

М.—Л.,

1925; П. С.

Попов,

Понятие слова в свете марксистского уче-

ния о непосредственной связи языка и мышления, «Вестник МГУ», 1954,

№ 4; О. С. А х м а н о в а, Еще к вопросу о слове как основной еди-

нице языка, «Вестник МГУ», 1955, № 1; А. И. С м и р н и ц к и й,

К вопросу о слове (Проблема отдельности слова). Сб. «Вопросы теории

и истории языка», М., 1952; А. И.

Смирницкий,

К вопросу о

слове (Проблема тождества слова). «Труды И.

Я-

АН СССР», 4, 1954;

А. И. Смирницк

и-й,

Лексическое и грамматическое в

слове.Сб.

«Вопросы грамматического строя», М., 1955.

М. В.

Панов,

указ. статья, стр.

163—164.

РУССКОЕ СЛОВО КАК СТРУКТУРНОЕ ЦЕЛОЕ

а) МОРФЕМНЫЙ СОСТАВ СЛОВА

Выступая в языке в качестве его основной значимой

единицы, слово предстает перед нами всегда как определен-

ное структурное целое, так

или

иначе соотносительное по

своему строению с другими словами.

Тот или иной структурный характер слова, который

оно в настоящее время имеет, объясняется как его значе-

нием и грамматическими свойствами, так и отчасти его

экспрессивно-стилистической окраской, употребляемостью

и происхождением.

Особенно важным является в этом случае специфика

свойственных слову значения и грамматических свойств,

принадлежность его к словам, имеющим как лексическое,

так и грамматическое значение, или, напротив, к словам,

которые лексическим значением не обладают и собственно

номинативной функции в связи с этим не имеют.

Служебные слова, междометия и модальные слова вы-

ступают как слова, форм словоизменения не имеющие.

В связи с этим такие слова всегда представляют собой в

структурном отношении чистую основу (от, до,

насчет;,

ибо, а, так как; вот, только, дескать; Ага! Ох! Дудки! без-

условно, кажется и т. д.).

Что касается полнозначных слов, то подавляющее боль-

шинство их выступает в качестве слов, имеющих богатую

и разветвленную систему форм словоизменения. В связи

с этим они в структурном отношении оказываются состав-

ными, заключая в себе не только основу (выражающую

лексическое значение слова и указывающую на его несин-

таксические формы), но и окончание (служащее для выра-

жения синтаксических свойств слова в предложении).

Среди самостоятельных (или полнозначных) слов, т. е.

слов-названий, формами словоизменения не обладают и,

следовательно, на основу и окончание не распадаются только

наречия (здесь, направо, наедине,

по-прежнему,

зря и др.),

слова категории состояния (жаль, налицо, страшно и др.)

и в качестве особой формы глагола деепричастия (любуясь,

стуча, осветив и пр.).

Не имеют в нормированной литературной речи форм

словоизменения также и немногочисленные имена суще-

ствительные, в основном иноязычного происхождения.

Особую группу среди них составляют отдельные суще-

ствительные, оканчивающиеся на гласный звук (ср. паль-

то, такси, денди, кенгуру, декольте и т. п.).

В такого рода словах конечный гласный, не представляя

собой настоящего окончания, т. е. части слова, указываю-

щей на отношение данного слова к другим словам, вместе

с тем не является также неотъемлемой принадлежностью

основы и осознается в ряде случаев как нечто подобное

окончанию.

Это проявляется в том, что при образовании от такого

рода слов с помощью суффиксов производных (в силу

аналогического воздействия склоняемых существительных

и характерного способа присоединения суффиксов при об-

разовании слов от существительных) конечный гласный

звук нередко отбрасывается как обычное окончание (ср.

письмо — письмецо и пальто — пальтецо, овца — овцебык

и такси — таксомотор, сосна — сосновый и кенгуру — кен-

гуровый и т. д.).

Слова этого структурного типа занимают промежуточ-

ное положение среди слов, представляющих собой чистую

основу, и слов, разлагающихся на основу и окончание:

являясь словами с чистой основой при склонении, они,

однако, распадаются на основу и окончание при образова-

нии слов и форм субъективной оценки. Такое явление на-

блюдается в несклоняемых существительных на гласный

звук не всегда. Иногда при образовании от них производ-

ных основа наращивается согласным звуком / (шоссейная,

купейный, кофейник и др.), иногда основа берется как она

есть (ср.

кино

— киношник по аналогии с образованиями

типа

вчера

—

вчерашний и т. д.).

В ряде случаев фонетически выраженного окончания

не имеют и слова, имеющие формы словоизменения, т. е.

распадающиеся на основу и окончание.

Это наблюдается, однако, лишь в отдельных формах та-

ких слов, которые в других формах его имеют (стол, ткань,

солдат, туч, сер, писал, пять и т. д.). При этом принято

говорить о «нулевом» окончании, так как чистая основа

стол, в отлично от чистых основ без, лишь, вчера и т. п.,

выступает на фоне форм с окончанием (стола, столу, сто-

лом, столам, столах и др.) и воспринимается как соотно-

сительная им форма.

Право говорить о

нулевом

окончании в данном случае

дает и история слов тина сушь,

добр

и др., перво-

начально представлявших (в той же соотносительной сис-

теме) составное единство из основы и окончания ъ или ь.

Следует иметь в виду также и то, что выделяющееся в

словах, имеющих формы словоизменения, окончание может

выступать в ряде случаев не только как формообразующая

морфема, но и как словообразовательный элемент (ср. окон-

чания в словах безбородый, рева и т. п.).

Естественно, что чистая основа в словах, имеющих в

подавляющем большинстве своих форм окончания, не яв-

ляется идентичной чистой основе слов, форм словоизмене-

ния не имеющих.

Если в последних чистая основа является единственной

формой их существования в качестве определенного значи-

мого факта, имеющего те или иные лексико-грамматические

свойства, то для слов, обладающих словоизменением, она —

лишь одна из нескольких присущих им форм.

Еще более ясно различие между чистой основой и осно-

вой, за которой следует то или иное окончание: последняя

воспринимается как единица, самостоятельно не употреб-

ляющаяся в речи, а выступающая как одна из частей слова

как определенного структурного целого.

Как видим, слова современного русского языка могут

представлять собой как чистую основу, так и основу с

окончанием.

Но и чистая основа, и основа, образующая слово вместе

с окончанием, могут быть различными по своему характеру:

в одних словах они предстают перед нами как

неразло-

жимое целое (под, там, берег, синий, несу и т. п.),

в других — как целое составное (по-дружески,

холодок, старательный, забросить, паровозостроение и др.),

складывающееся из отдельных значимых частей, морфем.

Основы, делимые на морфемы, называются

производ-

ными.

В составе производных основ обязательно выде-