Виппер Р.Ю. Учебник истории. Новое время

Подождите немного. Документ загружается.

— 380 —

литературная богема, которым некуда было деваться. Новое вер-

сальское правительство, во главе которого собрание поставило

Тьера, довело их раздражение до последней степени: оно решило

отнять у национальных гвардейцев, т. е. рабочих, не имевших за

остановкой дел никаких занятий, их суточное желованье. Но^ па-

рижское население было вооружено; национальные гвардейцы

приняли красное революционное знамя, отказались выдать пушки

и отбили регулярные войска. В Париже была объявлена Ком-

мь-uwi fo«ju доло.'/іі« 1ВЬЬг —■—■—Гроиица стікропгрядгсі сонма ".ВіЫг. £;%£<] ^эо с т ч,пр^о5ргтгч-ые ао Фронкхзпруссном aa*iv.

муна, т. е. полная самостоятельность города; вожди коммуналь-

ной революции поместились в городской думе, образовали новый

городской совет и обратились с воззванием к другим городам,

предлагая преобразовать Францию в федерацию коммун.

Версальское правительство повело настоящую войну против

Коммуны; на глазах немецких войск, стоявших во Франции, про-

изошла новая осада Париже, с обеих сторон были совершены не-

нужные жестокости: коммунары перебили заложников из числа

состоятельных людей, а версальские войска, захватив столицу,

— 381 —

расстреляли несколько тысяч взятых в плен революционеров.

Массу арестоварных судили военными судами; за политические

взгляды приговаривали к каторге, 7% тысяч сослали в нездоро-

вую колонию Новой Каледонии.

Во время войны произошло окончательное объединение Гер-

мании. Короли и князья германские, собравшись при осаде Па-

рижа в Версале, предложили Вильгельму императорскую корону.

На германскую империю, в которую вошли и южные об-

ласти, распространилось то устройство, которое уже было в се-

верно-германском союзе, при) сохранении местных (26) прави-

тельств и ландтагов. На основании имперской конституции об-

щегерманский рейхстаг, избираемый всеобщей подачей голосов,

должен был состоять из представителей всей нации независимо

от отдельных государств, вошедших в состав империи.

Глава 6.

Эпоха великих реформ в России.

Общественное движение 40-х годов. Особенностью русского

общества было отсутствие интеллигентного городского класса, со-

ответствующего французской буржуазии и немецкому бюргер-

ству. Образование держалось лишь в тесной среде дворянства с

присоединением небольшой доли разночинцев, т. е. поднявшихся

на гражданской службе представителей других сословий, главным

образом духовного звания. Поэтому расправа с декабристами

1825 г., погубившая цвет молодого поколения, нанесла сильный

удар русскому образованному обществу.

В отличие от Александра I, который до конца оставался на

уровне идей своих сверсников, Николай I (1825—55), не полу-

чивший образования, ожесточенный мятежом 1825 г., был чужд

настроениям окружавшей его современности. Назначенный в

1833 г. министром народного просвещения граф Уваров, при Алек-

сандре заявлявший, что «свобода — лучший дар Божий», теперь

обратился в поборника консерватизма. Главной целью он ставил

воспитание молодых поколений в духе самодержа в и я, пра-

вославия и народности — трех охранительных начал,

составляющих, по его мнению, особенность России сравнительно

с Западной Европой. Основной школой при нем сделалась клас-

сическая гимназия с древними языками, при устранении реаль-

ных предметов, естествоведения и статистики (под которой разу-

мели науки о политической и общественной жизни). Однако Ува-

ров не собирался вовсе отгораживаться от Запада: он послал в

Германию целый ряд молодых ученых, занявших потом кафедры

в университетах.

Тогда как при Александре умственное движение сосредото-

чивалось главным образом в военных кружках, в Николаевскую

эпоху оно развивается в университетской, литературной и теат-

ральной среде Москвы и Петербурга. В 30-х годах образуются

два направления, получившие потом название славянофилов

и западников. Славянофилы (среди которых выдавались

Хомяков и братья Киреевские, собиратели народных песен, позд-

нее Юрий Самарин и Константин Аксаков) исходили от убежде-

ния, что русские, как народ славянский, по своему историческому

прошлому и по своему характеру отличны от народов германо-

— 383 —

романских; славянству незнакома свойственная Западу борьба

классов и столкновения сословий с правительством, ведущие к

ограничению монархии; в старинной Руси государь и народ, на-

против, действовали в полном согласии, что и выражалось в зем-

ских соборах, имевших лишь совещательный характер; нарушен

этот исконный строй был Петром Великим, который навязал на-

сильственно русскому народу западные обычаи, чуждые его при-

роде. Западники, напротив, осуждали старинный русский быт,

как явление варварства, и видели все спасение России в продол-

жении дела Петра и в приобщении русских к западной культуре.

Зимние бега в Петербурге /около 1830 г.).

Из них Белинский (литературный критик и публицист) и Баку-

нин одно время были под обаянием Гегеля, понимая его учение,

что «все разумное действительно», как оправдание существующего

порядка. Скоро однако они отклонились от этого германского

консерватизма и примкнули к передовым французским политиче-

ским и социальным учениям; при чем Белинский и Грановский

(историк, профессор Московского университета) усвоили теории

либеральных конститзщионалистов, Герцен и Огарев идеи социа-

лизма в духе сенсимонистов.

Оба направления, и славянофилы, и западники, осуждали

тогдашние порядки, отсутствие свободы, бюрократическое

- 384 —

управление, тайный суд и особенно крепостное право. Так

как затрогивать в печати эти вопросы было немыслимо, они

служили предметом оживленного обсуждения в просветитель-

ных кружках, из которых наиболее выдавались «пятницы»

Петрашевского в Петербурге. В кружках читали С. Симона,

Фурье, Ламеннэ, Луи Блана, предлагали реформы кресть-

янскую, судебную и др. Все это движение оборвалось в 1848 году

благодаря революциям на западе, которые послужили для Ни-

колая I толчком к гонению на литературные кружки, «а универси-

теты, на журналистику. Петрашевцев, в том числе писателя До-

стоевского, осудили на смертную казнь, которая была заменена

пожизненной каторгой в Сибири. Запрещены были поездки уче-

ных за границу. Уваров, недостаточно строгий, по мнению Нико-

лая, был уволен в отставку; его преемник Ширинскии-Шихматов

хотел вовсе отменить преподавание философии в университете,

считая, что «польза ее не доказана, а вред возможен». Гранов-

скому воспретили чтение лекций по Новой истории, так как она

полна революций. Загородили доступ в университет высокой

платой и сильно сократили количество студентов; правительство

желало, чтобы молодые люди шли в военно-учебные заведение,

потому что «университетское образование не есть необходи-

мость».

Последние семь лет правления Николая I представляют эпоху

крайнего усиления реакции. Теперь отброшены были даже те

осторожные проекты реформы крестьянства, которые разраба-

тывались в тайных комитетах, несколько раз созывавшихся с на-

чала царствования. Император считал крепостное право злом,

но прикасаться к нему злом, еще более гибельным.

Воцарение Александра II (1855—81) вызвало в русском об-

ществе великие надежды. Характером похожий на Александра I,

он был воспитан под влиянием гуманного поэта Жуковского, по-

лучил хорошее образование, совершил несколько поездок по

России и Сибири. Правда, во время реакционной бури 1848 г.

Александр одобрял суровые меры отца своего; но события Крым-

ской войны открыли ему глаза на несостоятельность системы Ни-

колая I; к нему получили доступ новые люди, сторонники освобо-

дительных идей 40-х годов.

Освобождение крестьян. Крепостное право задержалось в

России значительно долее, чем в других восточно-европейских

странах (в Австрии личное освобождение произошло в 1781 г.,

в Пруссии 1807 г., в Лифляндии 1819 г.). Вред его представлялся

совершенно ясным: труд подневольных крестьян был малопроиз-

водителен, не позволял перейти от устарелого трехполья к улуч-

шенным системам хозяйства; тяжелая барщина, притеснения и же-

стокости помещиков и управляющих непрерывно поддерживали

- 385 —

в народе раздражение, которое выливалось в восстаниях и много-

численных убийствах. Бесправие самого многочисленного класса,

кормильца страны, влекло за собой приниженность всех других

сословий, служило основой произвола чиновников; без .отмены

крепостного права немыслимы были реформы суда и управления.

Александр II проявил большую решительность, когда, через

год после воцарения, сказал московским дворянам: «лучше на-

чать уничтожать крепостное право сверху, нежели дожидаться

того времени, когда оно начнет само собой уничтожаться снизу».

Императору хотелось, чтобы дворяне сами взялись за дело пре-

образования. Первую поддержку нашел он у великой княгини

Елены Павловны, проникнутой передовыми идеями, которая ре-

шилась отпустить на волю с наделом землей 15.000 крестьян

своего громадного имения Карловки в Полтавской гуребнии.

Так как дворянство медлило, правительство учредило в 1857 г.,

для ускорения преобразований, Секретный комитет: здесь инте-

ресы крестьян защищали вел. кн. Константин Николаевич, .стар-

ший брат царя, Ростовцев, главный начальник военно-учебных

заведений, в молодости друг декабриста Рылеева, и особенно Ни-

колай Милютин, чиновник министерства внутренних дел, главный

вдохновитель всей освободительной реформы; большинство ко-

митета однако составляли люди, желавшие затормозить дело.

Первым толчком послужило обращение к императору дворян Ви-

ленской, Ковенской и Гродненской губерний, желавших дать сво-

боду крестьянам без земли. В ответ последовал рескрипт об

учреждении в трех губерниях дворянских комитетов для «улуч-

шения быта крестьян», при чем были указаны и главные начала

реформы: за помещиками признавалось право собственности на

землю, но крестьянам открывалась возможность выкупить

свои усадебные и полевые земельные участки. По настоянию Ми-

лютина, министр внутренних дел Ланской разослал этот рескрипт

во все другие губернии России и пояснил, что под «улучшением»

надо понимать «освобождение». Поневоле стали дворяне всюду

составлять комитеты и вырабатывать свои проекты. Между тем

Александр II преобразовал Секретный комитет в Главный комитет

по крестьянскому делу; при нем важнейшая работа досталась

редакционной комиссии, рассматривавшей проекты

освобождения, где нашли себе место лучшие друзья крестьянства,

Ростовцев^ Милютин, а также славянофилы, Юрий Самарин и

кн. Черкасский. Два раза призывались в Петербург дворянские

депутаты для защиты мнений губернских комитетов.

Сторонникам реформы было трудно бороться с притязаниями

дворянства, причем оказались весьма неодинаковыми интересы

помещиков южных черноземных, хлебородных губерний и север-

ных, малоплодородных, промышленных. В первых весь доход по-

Р. Вигшер, Новое время. 25

— 386 —

лучался от сельского хозяйства, и помещики, большей частью

консервативно настроенные, хлопотали о том, чтобы удержать за

собою землю, а в тоже время сохранить по возможности работу

крестьян; во вторых, где земля давала мало, а главный доход был

от оброка, платимого крестьянами, занятыми в промыслах, поме-

щики, в целом более либеральные, были готовы на уступку земли,

но с тем, чтобы получить за потерю оброка хороший выкуп.

Среди разгара работ редакционной комисии умер (в начале

1860 г.) ее председатель Ростовцев, и с назначением на его место

враждебного' освобождению гр. Панина возродились было на-

дежды крепостников. Но они уже не могли остановить общий

ход реформы, которую торопил провести через государственный

совет Александр II, чтобы поспеть к началу полевых работ 1861

года: 19 февраля был издан манифест об освобождении крестьян.

Главные основания Положения о крестьянах со-

стояли в следующем. Крестьяне получали личную свободу без-

возмездно, но зато они вынуждены были выкупать землю, кото-

рая была призвана вся собственностью помещиков. Выкуп уса-

дебной земли был объявлен обязательным, выкуп полевой предо-

ставлялся соглашению крестьян с помещиками. Для того, чтобы

закрепить раздел земли в уставных грамотах, была учреждена

должность мировых посредников, избираемых из среды

местных дворян. Пока крестьянин не выкупит земли, он остается

на положении «временно обязанного», отбывая барщину или

платя оброк. Правительство приходило на помощь обеим сто-

ронам своей ссудой: вручая помещикам выкупные свидетельства,

т. е. процентные бумаги в цене, сообразованной с предполагаемой

потерей дохода, оно облагало крестьян налогом для покрытия в

рассрочку капитала, уплаченного помещикам (налог назывался

«выкупным платежем»). Но помещики могли также, предупреж-

дая выкуп, предложить крестьянам даровую выдачу земли в; раз-

мере четверти обычного надела: такой «нищенский» или «сирот-

ский» надел применили многие помещики черноземной полосы,

забравши себе т. о. большую часть земли, находившейся раньше

в пользовании крестьян. В этом отношении крепостникам уда-

лось взять верх над реформаторами. Но они не могли провести

другую свою цель — установить над освобождаемыми кресть-

янами суд и распорядительную власть: крестьяне получили само-

управление; деревни составили общины, распределявшие землю

между отдельными хозяевами и служившие круговой порукой по

уплате податей.

Преобразование 1861 г. было самой крупной крестьянской

реформой в Европе по количеству освобожденных (21—22 милл.

частно-владельческих крестьян, около половины населения Рос-

сии) и по размеру занятой ими территории. Оно было вместе с

- 387 —

тем и самой удачной из крестьянских реформ в том смысле, что

сохранило землю за трудовым населением. Но в реформе были

также крупные недостатки. Она не дала крестьянам полного

равенства в правах с другими сословиями; их особенностью оста-

лась подушная подать, наследие крепостных времен. Они не по-

лучили и права собственности, каким обладали другие сословия;

земля поступила во владение не отдельных крестьян, а деревен-

ских общин, при чем община сохранила право переделов земли

и возможность держать участников своих на одинаковом уровне

достатка, принуждая всех к одинаковому ведению хозяйства. Да-

лее выкупные платежи ложились на крестьян слишком тяжелым

налогом, не позволяли им улучшать свое хозяйство. В чернозем-

ных, густонаселенных губерниях (тульской, рязанской, курской

ІІ др.)) где крестьяне получили слишком малые «аделы, они были

разочарованы освобождением. Они не верили, чтобы таковы были

намерения царского правительства; у них осталась вера, что на-

стоящая царская воля скрыта и заменена обманной волей, дво-

рянской.

Продолжение реформ и польское восстание. Подавленное

деспотизмом Николая I, русское общество в первые годы Алек-

сандра II не заявляло самостоятельного голоса, дожидаясь дей-

ствий власти; когда же оно впервые заговорило, в нем сразу по-

лучили перевес радикальные взгляды, исполненные недоверия к

монархии, так долго принижавшей народ. Правительство оказа-

лось скоро между двумя крайностями: крепостников, восставав-

ших против освободительных и уравнительных реформ, и ради-

калов, вооружавшихся против самой монархии и склонных к ре-

волюции.

Русский радикализм нашел себе выражение' сначала в изда-

ваемом Герценом (в Лондоне с 1858 г.) еженедельнике «Колокол»,

а затем в петербургском «Современнике», направляемом Добро-

любовым и Чернышевским. Рядом с политическими взглядами

этих изданий, близкими к французским социалистам, выступало

направление, отвечавшее западному материализму 50-х годов: его

главный представитель, Писарев (в журнале «Русское Слово»)

возвещал освобождение личности и разрушение всех старых ав-

торитетов (за настойчивость отрицания эти взгляды прозваны

были нигилизмом' от латинского nihil = ничто). Особен-

ностью радикализма было появление в качестве его вождей" пи-

сателей очень молодых (Добролюбову было 20 лет, Писареву

21 год, когда они начинали литературную деятельность, сразу

создавшую им громкую известность); обращались они преиму-

щественно к молодому поколению. В университетах возникли

студенческие волнения, стали появляться прокламации с призы-

вом к революции, к замене монархии республикой.

25"

— 388 —

Взгляды журналистики встречали отклики в дворянстве, став-

шем после крестьянской реформы вообще в оппозицию прави-

тельству: но в то время как крепостники хотели ограничить власть

монарха главным образом для того, чтобы восстановить свое

господство над крестьянским населением, сторонники либерально-

демократических идей добивались введения конституции по за-

Петропавловская крепость в Петербурге (рис. художн. Лансере).

падно-европейскому образцу: в этом духе был составлен адрес

тверского дворянства, наиболее передового по воззрениям.

Александр II, подобно Александру I, соединявший либерализм

с властолюбием, в виду этих признаков недовольства, стал ко-

лебаться. В самый ответственный момент, когда заканчивалась

крестьянская реформа, и надо было приступать к реформе суда и

— 389 —

управления, он дал отставку Ланскому и Милютину и назначил

министром внутренних дел Валуева, сторонника консервативного

дворянства. Валуев распорядился посадить в Петропавловскую

крепость тверских мировых посредников, которые по окончании

дела размежевания помещиков и крестьян, собрались на съезд

для обсуждения политических вопросов. В крепость был поса-

жен и Писарев, а Чернышевский за приписанную ему революцион-

ную прокламацию «к крестьянам» был осужден на каторжные ра-

боты.

Дело освободительных реформ далеко не казалось еще по-

терянным. В противовес Валуеву выступили либеральные дея-

тели: Головнин, министр народного просвещения, давший уни-

верситетам самоуправление; Замятнин, министр юстиции, приго-

товивший судебную реформу; Дмитрий Милютин, брат Николая,

преобразователь войска, создавший всеобщую воинскую повин-

ность. Но все реформы в духе гражданского равенства и само-

управления встречали два препятствия: 1) стремление дворянства

удержать власть на местах и 2) нежелание императора сделать

хотя бы малейшую уступку для ограничения самодержавной

власти.

В 1864 году Положением о земских учреждениях

были переданы земству, т. е. представителям самого населения,

все местные дела, основание народных школ, проведение дорог,

забота о продовольствии, о сельском благоустройстве, о меди-

цинско-санитарной помощи. Уездные и губернские земские со-

брания, ежегодно сходившиеся и выбиравшие для заведования

делами земские управы, должны были составляться из выборных

от землевладельцев, от городских и крестьянских обществ. Дво-

рянство получило значительный перевес в земских учреждениях,

что выражалось в количестве гласных (депутатов собрания) и в

том, что председательство в собраниях предоставлено было пред-

водителям дворянства. Деятельность земства была сильно огра-

ничена в пользу бюрократии: губернатору предоставлялось

утверждать или отменять постановления земских собраний. На-

прасны были надежды тех, кто расчитывал, что земские учрежде-

ния послужат подготовкой общей конституции. Когда москов-

ское дворянстао в 1865 г. просило государя в своем адресе «увен-

чать здание реформ», Александр II ответил резко, что «право по-

чина в государственных преобразованиях принадлежит ему од-

ному».

Одновременно с реформой земской ;была проведена ре-

форма судебна я.— Старый суд, основанный на учреждениях

Екатерининского времени, пользовался дурной славой, за свою во-

локиту, пристрастие, подкупность; судьи, как чиновники, дрожав-

шие перед высшим начальством, были лишены всякой независи-