Виппер Р.Ю. Учебник истории. Средние века

Подождите немного. Документ загружается.

— 183 —

Смоленск. Если бы кто захотел обидеть брата, ты, Изяслав, как

старший, помогай слабейшему».

Первое время три старшие брата: Изяслав, Святослав и Все-

волод, правили в согласии. Вместе со своими мужами: Коснячком,

Перенегом, Никифором, они отменили закон Ярослава, допускав-

ший кровную месть, при которой, в случае убийства брат

мстит за брата, отец за сына, сын и племянник за отца и дядю;

отныне в виде возмещения был установлен выкуп; если же

убийца скрылся, платить должна вервь (община, к которой он

принадлежал), и притом за княжого мужа 80 гривен, за лю-

ди на (простолюдина) вдвое меньше.

Изяслав раздражил киевлян своей слабой и неумелой защитой

в борьбе споловцами, новым врагом, наступавшим из степей.

Пришлось ему бежать из Киева

к своему тестю, польскому ко-

ролю, и лишь с помощью поля-

ков удалось опять водвориться.

Когда его снова изгнали, и Киев

занял второй брат, Святослав, то

Изяслав обратился к германскому

императору Генриху IV, в то

время находившемуся в ссоре с

папою Григорием VII. Генрих

отправил послов в Киев ходатай-

ствовать о возвращении Изяслава,

но Святослав отклонил обраще

ние, поразив их богатыми подар-

ками из своей сокровищницы

Не больше успеха имел Изяслав у

ГригорияVII, хотя и обещал под-

чиниться папе и принять от него

Киев в качестве лена св. Петра.

Ссоры между князьями вы-

зывали осуждение руководителей

Печерского монастыря, возникше-

го на берегу Днепра из пещеры

Илариона и при своих игумнах,

Антонии и Феодосии, принявшего

строгий устав студийских монахов. Когда в Киеве водворился

Святослав,Феодосий отказался идти кнему на торжественный обед,

в резком письме заявивши, что князь сел на престол не по закону;

при богослужении Феодосии продолжал поминать изгнанного

Изяслава. Тогда «промчеся (молва), аже на заточение быть осу-

ждену блаженному». Вмешались бояре и упросили Феодосия пре-

кратить суровые укоры; святой человек стал «мольбой молити»,

чтобы князь возвратил брата в область свою. И Святослав вы-

нужден был смирить свой гнев; частым посещением Печерского

монастыря, богатыми приношениями для раздачи нищим и убо-

Киевский князь Святослав Ярославич

с семьей. Рисунок из книги .Изборник"

1073 года.

— 184 —

гим, постоянным обращением к Феодосию за советом, снискал он

расположение великого игумна.

Когда по смерти Святослава и Изяслава в Киев вступил тре-

тий брат, Всеволод, его главным стремлением сделалось сосредо-

точить побольше земель в руках своих и своего сына от грече-

ской царевны, Владимира Мономаха (род. 1053; Мономах по гре-

чески значит «единоборец»). Нескольких племянников своих он

изгнал из занятых ими владений. Они отвечали на обиду со-

юзом с половцами, приходившими грабить южно-русские обла-

сти: Киевскую, Переяславскую, Северскую. Народная память со-

хранила имя самого дерзкого и жестокого хана половецкого Бо-

няка, «шелудивого, безбожного хищника», который то перекли-

кается ведуном с волками, то сечет Золотые ворота киевские.

По смерти Всеволода киевляне очень хотели принять к себе Вла-

димира Мономаха, храброго, великодушного и внимательного к

народу; он нашел однако благоразумным уступить сыну Изяслава,

Святополку, как старшему в роде.

Правление Святополка II (1093—1113), современника первого

крестового похода, началось с жестокого погрома киевской

земли половцами, которые увели к своим вежам (палаткам) мно-

жество христианских пленников. В виду этого бедствия, в 1097 г.

внуки. Ярослава съехались в Л ю б е ч е, чтобы установить согла-

сие в своей среде. Было решено, чтобы каждый сохранил за собой

отчину свою, т. е. ту область, которою владел отец: за Свято-

полком Изяславичем укрепили Киев, за Владимиром Всеволодо-

вичем Переяславль, за тремя Святославичами Смоленск, Чернигов

и Муром, за двумя Ростиславичами Перемышль и Теребовль (сГали-

чем в Галицкой земле), за Давидом Игоревичем Владимир (в земле

Волынской). После такого раздела они поцеловали крест со сло-

вами: «если кто сего не сохранит, да будет на него крест святой

и вся русская земля».

Следом за Любечским уговором произошло однако ужасное

дело: Давид Игоревич наклеветал Святополку на Василька Рости-

славича, они заманили Василька в Киев и ослепили его. Владимир

Мономах пошел мстить за обиженного. Тогда вмешались в дело

киевляне: вече отправило к Владимиру для переговоров о мире

митрополита Николу и старую княгиню Анну, мачеху Мономаха.

Помирившись, Святополк и Владимир решили совместно

предпринять поход на половцев. Сначала они собрались вместе со

своими дружинами на совещание. Дружина Святополка говорила:

«не время теперь к весне итти, только погубим наших смердов

(крестьян) и ролию (пашню) их». На это Владимир ответил:

«странно мне, что жалеете лошадь, которой он пашет; а о том не

думаете, что придет половчин, ударит смерда стрелой и лошадь

его заберет и, напавши на его село, возьмет жену и детей его и

все его имущество». Под руководством Мономаха князья в тече-

ние 8 лет предпринимали походы в глубину степей, заставили по-

ловцев далеко отодвинуть свои кочевья от границ Руси; значи-

— 185 —

тельную часть кочевников, особенно племя т о р к о в, они пере-

селили к. себе; наделили землей, перевели на оседлый быт и обра-

зовали из них пограничную стражу.

Успешной борьбой с половцами Мономах, «добрый страдалец

за русскую землю», как называет его летопись, приобрел еще

большее расположение киевлян. По смерти корыстолюбивого Свя-

тополка, вымогавшего деньги продажей соли, привозимой из Га-

лича, вече потребовало, чтобы любимый князь занял киевский

стол, несмотря на то, что это было нарушением очереди старшин-

ства (Святославичи были старше Мономаха). Пока Владимир ко-

лебался, в Киеве произошли беспорядки, народ избил евреев-

ростовщиков, которым покровительствовал Святополк. Владимир

своим прибытием остановил волнения, но должен был издать но-

Изображение охоты в преддверии храма св. Софии в Киеве (XI век).

вый закон о «резах», т. е. процентах, уменьшивший размер лихвы,

которую брали при займах с должников.

В своем «Поучении детям» Владимир Мономах дает правила

жизни: «Тремя добрыми делами побеждается враг наш, дьявол: по-

каянием, слезами и милостыней. Не забывайте этих трех дел; ведь

они не тяжки, это не одиночество, не чернечество,не голод, который

терпят некоторые добродетельные люди; таким малым делом мо-

жете вы получить милость Божию. Молитесь не только в церкви,

но и ложась спать; не забывайте ни на одну ночь класть поклоны,

потому что ночным поклоном и пением человек побеждает дья-

вола и получает прощение грехов. Когда И на лошади сидите, да

ни с кем не разговариваете, то чем думать безлепицу, повторяйте

беспрестанно в уме: Господи помилуй! В разговоре никогда не

— 186 -

клянитесь Богом; когда придется вам крест поцеловать к братье,

то целуйте подумавши, можете ли сдержать клятву и, раз поце-

ловавши, берегитесь, чтобы не погубить души своей. В доме

своем не ленитесь, но за всем присматривайте сами; не надейтесь

ни на тиуна (судью), ни на отрока (дружинника), чтобы

гости не посмеялись ни дому, ни обеду вашему. Вышедши на

войну, не надейтесь на воевод, питью, еде, спанью не предавайтесь;

сторожей сами наряжайте; распорядивших всем, ложитесь, но

вставайте рано и оружия не снимайте с себя; от лени человек вне-

запно погибает. Если случится вам ехать куда-нибудь по своим

землям, то не давайте отрокам обижать жителей ни своих, ни

чужих, ни в селах, ни в полях, чтобы после вас не проклинали. На

дороге или где остановитесь, напойте, накормите нищего; осо-

бенно же чтите гостя, откуда бы он к вам ни пришел, простой или

знатный человек, или посол; если не можете чем иным обдарить,

то угостите хорошенько: странствуя, они разносят по всем землям

хорошую или дурную славу о человеке.

В нравственных понятиях того времени есть странные для нас

противоречия. Владимир Мономах советует сыновьям своим из-

бегать применения смертной казни: не убивать ни правого, ни

виноватого, чтобы не губить души христианской. И в то же время

свободному человеку позволялось безнаказанно убить своего раба

за какую-нибудь провинность; он мог убить и чужого раба, но тогда

должен был заплатить хозяину последнего убытки, как за отня-

тую или испорченную вещь: не виру (выкуп), а цродажу.

Эта бесчеловечность в отношении рабов тем более поразительна,

что в рабство часто попадали, помимо иноплеменников и дикарей,

свои единоверцы русские, взятые в плен при княжеских усоби-

цах и проданные на рынке.

Владимир Мономах, за время княжения в Киеве (1113—1125)

соединил в своих руках земли Переяславскую, Волынскую, Смо-

ленскую, Ростовско-Суздальскую (между верхней Волгой и Окой)

и Новгородскую; но земли Чернигово-Северская, Полоцкая и Га-

лицкая отделились со своими наследственными князьями, каждая,

как самостоятельное владение, и Мономах уже не располагал всей

державой Ярослава. Только старшему сыну Мономаха, Мстиславу,

удалось сохранить господство над остальными братьями, сыно-

вьями и племянниками своими. После его смерти Мономахово

владение распалось также на независимые друг от друга княже-

ства. Киев, как самая богатая и заманчивая область, остался пред-

метом спора между князьями. Киевляне хотели иметь князем на-

следника по прямой линии (от отца к сыну) Изяслава II Мстисла-

вича, храброго и приветливого, наиболее похожего на своего<

знаменитого деда; но ему не уступал прав на Киев его дядя, Юрий

Долгорукий, князь Ростовско-Суздальский, считавший себя стар-

шим в роде Мономаховичей.

Суздаль-Владимир, Галич, Новгород. Область к северу от

Оки, слабо населенная русскими, с преобладанием финских пле-

— 187 —

мен, с двумя только старыми городами, Ростовом и Суздалем,

возникшими благодаря волжской торговле, считалась в XI веке

самой бедной на Руси. В виду этого она досталась Юрию, как

младшему из сыновей Мономаха; но именно при нем-то начинается

ее возвышение. Северовосточная окраина Руси выиграла от не-

счастий юга: разорение половцами областей Киевской, Переяслав-

ской, Волынской погнало за Оку множество колонистов, земле-

Так наз. престол Мономаха в Московском Успенском соборе.

дельцев, ремесленников и рабочих. Южане увеличили собою рус-

ское население края, перенесли туда свои обычаи, говор, названия

городов: так возник Владимир (на Клязьме), Звенигород,

Переяславль (в отличие от южного называемый Залес-

ским), Галич. Многие из новооснованных русскими городов.

получали однако финские имена, среди них Москва, упоминае-

— 188 —

мая в первый раз под 1147 г.: Юрий Долгорукий встречал здесь

своих союзников, северских князей, когда он собирался в поход

против Изяслава Киевского.

Расцвет Ростовско-Суздальского княжества и дал Юрию пере-

вес: после смерти Изяслава он достиг своей цели и вокняжился

в Киеве. Сын Юрия Андрей (1157—75) однако уже не захотел

ехать в Киев. Он потребовал, чтобы киевляне приняли его млад-

шего брата, а когда встретил отказ, двинул на Киев большое вой-

ско (1169). В первый раз старинная столица, «мать русских горо-

дов», как ее называет летописец, подверглась разорению: «взят

был Киев месяца марта 8 на второй неделе поста в среду,. и гра-

били смольняне, суздальцы, черниговцы и половцы в течение двух

дней весь город, Подолье и Гору, и монастыри, и Софию, и Деся-

тинную Богородицу, и не было никому ни от кого помилования,

церкви горели, одних жителей убивали, других заковывали, жен

уводили в плен, разлучая с мужьями и детьми; забрали множество

всякого богатства, унесли из церквей иконы, книги, ризы, коло-

кола. И были тогда в Киеве на всех людях стон и тоска, печаль

неутешная и слезы непрестанные».

После этого разгрома Киев, и без того обессиленный поло-

вецкими набегами, уже не мог подняться до былого своего зна-

чения. Вместе с тем пришла в упадок его черноморская торговля:

расстройству ее содействовали сами князья, в своих усобицах не-

редко грабившие г р е ч н и к о в, т. е. русских купцов, торговав-

ших с Грецией. Богатство и могущество стали переходить к окра-

инным землям: Ростовско-Суздальской, Новгородской, Галицкой;

в каждой из них выработалось своеобразное устройство.

На северовостоке, где, кроме Ростова и Суздаля, не было

старых городов с вечевыми собраниями, где князь сам устраивал

новые поселения и поручал их управление посадникам, очень воз-

высилась княжеская власть. Сознавая свою силу, Андрей впервые

переменил резко свои отношения к другим князьям. Племянникам

своим он послал сказать: «ты, Роман, ступай вон из Киева, Давид

из Вышгорода, Мстислав из Белгорода; ступайте все в Смоленск

и делитесь там, как хотите». Мстиславу он велел .прибавить: «ты

всему зачинщик, не велю тебе быть в русской земле». Мстислав,

по прозванию Храбрый, который, по словам летописца, с молоду

никого не боялся, кроме одного Бога, велел Андрееву послу

остричь голову и бороду (как рабу) и отослал назад с ответом:

«мы до сих пор почитали тебя, как отца по любви; но если ты

прислал к нам с такими речами не как к князьям, а как к под-

ручникам и простым людям, то делай, что замыслил, а Бог

нас рассудит».

В собственном княжестве Андрей также переменил порядки.

Не желая жить в Ростове и Суздале, привыкших к самостоятель-

ности, он перенес свою столицу во Владимир, где не было

старинных знатных семей, где население, собранное с разных кон-

цов, всем было обязано князю; начавши строить большой велико-

— 189 —

легшый собор во Владимире, он поселился вблизи, в селе Б о г о-

л-ю б о в е, отсюда его прозвание Боголюбского. Андрей избегал

также советоваться со старыми дружинниками, боярами, окружил

сзбя' людьми случайными, иноплеменниками и вольноотпущен-

ными. Непомерная гордость и жесткость Андрея погубили его:

в среде самих приближенных составился заговор, подкупили его

ключника Анбала, родом осетина, и убили его. Тотчас же подня-

лись Ростов и Суздаль, возмущенные перенесением стола княже-

ского во Владимир, который они считали своим пригородом;

они говорили: «пожжем Владимир или пошлем туда посадника;

то наши холопы-каменщики». Однако владимирцы обратились

В Боголюбовом монастыре сохранилась та самая часть палат,

где был убит Андрей.

к брату убитого князя, Всеволоду, и он восстановил все порядки

Андреевы.

Всеволод, прозванный Большим Гнездом (1176—1212), опи-

раясь на сплоченную силу Суздальско-Владимирского княжества,

пользовался по всей Руси таким же весом, как Владимир Моно-

мах. В спорах за киевский стол князья обращались к его решению.

Даже на далекий южный Галич распространялось его влияние.

Галицкое княжество, расположенное по склонам Карпат на

дороге сношений Руси с западными странами: Польшей, Венгрией,

Чехией, Германией, безопасное от половецких набегов, в XII веке

стало самой богатой из русских областей. О могуществе галиц-

кого князя Ярослава, по прозванию Осмомысла, современный ему

поэт, составитель «Слова о полку Игореве» (т. е. о походе Игоря

на половцев в 1187 г.) говорит: «высоко сидишь ты, князь, на

— 190 —

своем златокованном столе; ты подпер горы венгерские своими

железными полками, заступил путь королю венгерскому, затво-

рил ворота к Дунаю, отворяешь ворота к Киеву». Сильный в де-

лах внешних, Ярослав должен был однако уступать внутри боярам,

которые по примеру соседних стран: Венгрии, Польши и Герма-

нии, держали себя самоуверенно и гордо, как сеньеры. Когда

князь изгнал из Галича свою жену и сына, бояре вступились, схва-

тили во дворце соперницу княгини, сожгли ее на костре, как кол-

дунью, и заставили Ярослава помириться со своей семьей. О га-

лицких боярах рассказывали, что на пирах они позволяют себе

плескать вином в лицо князью, что из хвастовства иной боярин

едет во дворец к князю запросто в одной рубашке.

От своеволия бояр сын Ярослава, Владимир, бежал к венграм,

но венгры посадили в Галиче своего королевича. Тогда Владимир

обратился к кесарю немецкому (германскому императору) Фри-

дриху Барбароссе. Узнавши, что Владимир — племянник по ма-

тери Всеволода Суздальского, император принял его с большой

честью. Владимир обещал вступить в число вассалов Германии,

платить ежегодно по две тысячи гривен серебра; Фридрих пору-

чил другому своему вассалу, Казимиру, королю польскому, водво-

рить его в Галиче. Но Владимир стал просить также самого Все-

волода: «отец и господин! удержи Галич подо мною, а я Божий

и твой со всем Галичем и в твоей воле навсегда!» Всеволод от-

правил послов и в Польшу, и по всем русским князьям и взял со

всех присягу не искать Галича под своим племянником.

В северной Руси Новгород и Суздаль никак не могли между

собой поладить. В каждом из них образовались свои порядки

жизни и управления.

В новгородской земле, расположенной между Ладожским

озером на с, Чудским на з., верховьями Западной Двины и Волги

на ю.., славянского населения было так же мало, как первоначально

в Ростовско-Суздальской земле, но, сообразно природе края, су-

ровому климату, бесконечным лесным пространствам, народ сохра-

нил воинственный беспокойно-предприимчивый характер. Новго-

родские колонисты, звероловы и рыболовы, воины-торговцы, на

подобие прежних варяжских дружин, направлялись на восток, через

волоки, отделяющие волжские притоки от северных рек Онеги и

Двины — отсюда название Заволочья — в инородческие

страны, изобиловавшие пушным зверем, рыбой, солью, метал-

лами. Главный город не руководил охотничьими поездками и

разбойничьими набегами, сопровождавшимися часто сбором дани

с дикарей; их совершали на свой страх дружины повольников,

или ушкуйников (от ушкуев, больших лодок), добираясь в

своих предприятиях до Белого моря и Уральских гор.

Во внутренней жизни Новгорода отразились привычки и по-

нятия этой вольницы. При сильных единодержавных правителях:

Владимире Святославиче и Ярославе Мудром, Новгород получал

князя .по назначению от Киева; когда при внуках Ярослава нача-

— 191 —

лись на юге усобицы, новгородцы приобрели возможность выби-

рать себе князя сами. В 1095 г. новгородцы не захотели принять

посланного к ним князя Давида Смоленского, а сами пригласили

Мстислава, Мономахова сына. Святополку II, предлагавшему нов-

городцам своего сына, они отвечали: «присылай, если у него две

Церковь Покрова на Нерли (близ Владимира) сооруженная Андреем

Боголюбским в 1165.

головы». Со всяким новым князем они вступали в уговор относи-

тельно круга его власти и доходов, которые он будет получать с

дружиной; если князь не нравился им, указывали ему дорогу.

Посадника и тысяцкого, первоначально состоявших помощниками

князя, новгородцы стали выбирать, выдвигая их для защиты своих

интересов, так же, как и духовного владыку, архиепископа.

— 192 —

Положение Новгорода однако стало труднее, когда усилились

князья суздальские, которые были ближе киевских, владели важ-

ными для новгородской торговли волоками между Озерным

краем и верхней Волгой, с городами Торжком и Волоко-

ламском, и всегда могли запереть подвоз хлеба, столь необ-

ходимый для лесной, малоплодородной области. Андрей Бого-

любский потребовал безусловного подчинения Новгорода, но

встретился здесь со своим неизменным противником, Мстиславом

Храбрым. Всеволоду Большому Гнезду удалось, задерживая в

Торжке новгородские товары и самих купцов, покорить своей

воле Новгород и посадить там одного из своих многочисленных

сыновей. На этот раз новгородцам помог сын Мстислава Храб-

рого, Мстислав, прозванный Удалым, князь торопецкий (Т о р о-

п е ц — один из городов Смоленского княжества).

Новгородская летопись в восторженных

выражениям изображает личность и деятель-

ность этого защитника старины и вольностей

против нововведений и властолюбия суздаль-

ских князей. На призыв Новгорода он от-

вечал: «кланяюсь св. Софии, гробу отца

моего и всем новгородцам. Пришел я к вам,

услыхав о насилиях, которые вы терпите от

князей, жаль мне стало своей отчины».

Мстислав нагрянул на Торжок, а новгородцы

заперли сына Всеволодова Святослава в ар-

хиерейском доме с его дружиной. Пришлось

суздальскому князю уступить: он отпустил

гостей (купцов) новгородских и должен

был отозвать сына из Новгорода. Мстислав

Удалой был князем, вполне удовлетворявшим

новгородцев: в походах на финское племя Чудь

Шлем князя Ярослава

Всеволодовича.

он брал себе с дружиной \/-

добычи, % пре-

доставлял городу.

Защита новгородской вольности привела Мстислава ко вме-

шательству в дела самого Суздальского княжества. Перед смертью

своей Всеволод завещал Ростов и Владимир второму сыну своему,

Юрию, отстранив старшего, Константина. Юрий повторил по-

пытку отца подчинить Новгород, посадив своего младшего брата

Ярослава в Торжке и задержкой в подвозе хлеба доводя новго-

родцев до голодовки. Тогда Мстислав созвал новгородское вече

и сказал народу: «пойдемте искать свою братию и своих волостей,

чтобы не был Торжок Новгородом, а Новгород Торжком, но, где

св. София (соборная церковь), там и Новгород». Своему походу

на Суздаль он придал характер защиты прав старшинства и соеди-

нился с Константином против двух младших Всеволодовичей. У

местечка Л и п и ц ы, близ города Юрьева произошла ожесточенная

битва, в которой Мстислав и новгородцы одержали блестящую

победу: Мстислав трижды проскакал по вражьим полкам, рубя