Актуальные вопросы публичного права

Подождите немного. Документ загружается.

ся все основания для того, чтобы создать необходимые условия для создания

правового государства.

Итак, Конституция РФ, представляя собой акт высшей юридической силы,

учреждает и закрепляет местное самоуправление: законодатель прописывает

рамочную, патронажную, обеспечительную функцию государства – напри-

мер то, что в совместном ведении находится установление именно общих

принципов организации системы органов государственной власти и местного

самоуправления (п. «н», ч. 1 ст. 72 Конституции

Таким образом, Конституция четко устанавливает, что есть уровень го-

сударства, который самостоятелен, и есть уровень местного самоуправле-

ния, который тоже в каком-то смысле юридически самостоятелен.

Анализируя нормативно-правовую базу, регулирующую вопросы мест-

ного самоуправления с количественных позиций, невооруженным глазом

будет очевидна заурегулированность данной сферы общественных отноше-

ний со стороны федерального законодателя. Безусловно, правовое регули-

рование необходимо в публичной сфере всегда и везде, однако множествен-

ность норм отнюдь не обеспечивает приближенности к международно-

правовым стандартам, или же к европейским как минимум.

На наш взгляд, правовая реформа, итогом бы которой являлось приня-

тие приведенный в соответствие с европейскими стандартами нормативно-

правового акта, должна состоять как минимум из трех ступеней:

Первая ступень («провозглашение»): декларирование и фиксация прин-

ципа самостоятельности и отделенности местного самоуправления;

Вторая ступень реформирования («отражение»): раскрытие принципа

самостоятельности местного самоуправления и закрепление его концепту-

альных начал – необходимо продолжить линию самостоятельности, провоз-

глашенную Конституцией и намеченную указами Президента начала 90-х гг.

в отраслевом законодательстве и на уровне подзаконных актов;

Третья ступень («специальное регулирование»). Состоит в законотвор-

честве на федеральном и региональном уровне в аспекте регулирования

муниципальных правоотношений в русле Конституции РФ, Основных по-

ложений 1999 г. и международно-правовых (европейских) стандартов.

На наш взгляд, современное законодательство находится на последней

ступени совершенствования и уязвимо к критике хотя бы со следующих

позиций: согласно ч.3 Основных положений 1999 г., для развития мест-

ного самоуправления как децентрализованной системы властеотношений

в правовом и социальном смыслах, необходимо придерживаться трех на-

правлений:

Конституция РФ от 12.12.93 г. // Рос. газ. 1993. № 237.

Речь идет о следующих правовых актах: Положение «Об основах организации мест-

ного самоуправления в РФ» (утв. указом Президента РФ от 26.10.93 г. № 1760) // Рос.

вести. 1993. № 210; Указ Президента РФ от 22.12.93 г. № 2265 «О гарантиях местного

самоуправления в РФ» // Рос. газ. 1993. № 237, устанавливающих гарантии местному са-

моуправлению – федеральные органы государственной власти РФ и ее субъектов не впра-

ве ограничивать права местного самоуправления, а также гарантии судебной защиты –

теперь решения органов местного самоуправления могут быть отменены лишь в судебном

порядке.

обеспечение реализации конституционных прав граждан на осущест-

вление местного самоуправления;

создание условий для реализации конституционных полномочий орга-

нов местного самоуправления;

обеспечение государственных гарантий местного самоуправления.

Однако общая картина ФЗ от 06.10.03 г. «Об общих принципах организа-

ции местного самоуправления в Российской Федерации» № 131-ФЗ

вступа-

ет в некоторое противоречие с заявленными направлениями: неясные фор-

мулировки, множественность норм, регулирующих муниципальные отно-

шения, сложность механизмов реализации конституционно-закрепленных

прав и свобод, детальное регулирование сфер, прямо подпадающих под

компетенцию муниципальных органов и институтов.

Итак, в связи и с учетом вышесказанного, по нашему мнению необхо-

димо:

дополнить гл. 1 ФЗ «Об общих принципах организации местного самоу-

правления в Российской Федерации» от 06.10.03 г. статьей о принципах осу-

ществления местного самоуправления, подтверждая этим свою привержен-

ность к ним и то, что законодатель действительно руководствовался ими;

необходимо изменить постановку ряда статей гл. 3: содержание закона

должно соответствовать заявленным параметрам и не выходить за рамки

общих принципов организации, более того должны учитываться как мож-

но шире возможные местные особенности – географические, культурные,

исторические и другие. Детальное перечисление полномочий создает риск

скованности муниципального самоуправления в своих действиях и откры-

вает пути бездействия в тех сферах, которые не перечислены в статьях гл. 3;

дополнить гл. 4 возможностью судебной защиты интересов муниципаль-

ных органов: не всегда в случае наделения отдельными государственными

полномочиями муниципальные образования в состоянии полноценно их

реализовать, вследствие культурных, географических и иных особенностей –

в любом случае, возможность отказа от наделения будет способствовать са-

мостоятельности и гарантированности местного самоуправления;

изменить количество избирателей, указанных в гл. 5, необходимых для

отзыва депутата, члена выборного органа местного самоуправления, вы-

борного должностного лица местного самоуправления: понижение с одной

второй до одной трети позволит реализовать принцип демократизма и ожи-

вить данный институт отзыва – в сегодняшних реалиях набрать не менее

половины голосов избирателей сложно, что открывает широкий доступ

к возможному злоупотребления полномочиями.

Безусловно, вышеназванными мерами корреляция с международными

и (или) европейскими стандартами не ограничивается, необходимо посте-

пенно, переходя от общих принципов и положений, последовательно при-

водить нормы закона в соответствие с Конституцией, международными

актами, или же исключать вообще, как ограничивающих реализацию прав

и законных интересов граждан.

ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Фе-

дерации» от 06.10.03 г. № 131-ФЗ (в ред. от 07.05.09 г.) // Рос. газ. 2003. № 202.

Е. А. БОЙКО

ПРОБЛЕМА ПРАВОНАРУшЕНИя

В КОНСТИТУЦИОННОМ ПРАВЕ

Менее разработанной из всех отраслей публичного права является про-

блема правонарушений в конституционном праве. Это не случайно, посколь-

ку в условиях тоталитарного общества об ответственности государства, его

органов не могло быть и речи

. В настоящее время эта тема заслуживает

внимания, так как взаимная ответственность государства и личности яв-

ляется неотъемлемой чертой правового государства, к созданию которого

стремится РФ сегодня.

Особый интерес представляет состав конституционного правонаруше-

ния (деликта). Профессор Ж. И. Овсепян справедливо указывает на целе-

сообразность обстоятельной квалификации конституционных правонару-

шений в постановлениях Конституционного Суда РФ, конституционных

(уставных) судов субъектов РФ, решениях (актах) иных субъектов, уполно-

моченных применять меры конституционной ответственности, «…то есть

необходимо соблюдать требования установления соответствия деяния всем

четырем признакам состава конституционного правонарушения»

. Пробле-

ма состоит в том, что понятия «состав конституционного правонарушения»

или «конституционный деликт (правонарушение)» отсутствуют в законода-

тельстве, не говоря уже об описании составов этих правонарушений.

В науке на сегодняшний день также не существует единого мнения отно-

сительно того, что является конституционным деликтов и каковы элементы

его состава.

Все ученые-конституционалисты сходятся во мнении, что основным

признаком субъекта конституционно-правовой ответственности является

конституционная правосубъектность, то есть правоспособность и дееспо-

собность в области конституционных правоотношений.

О. В. Жогин полагает, что совершение конституционного деликта

субъектом конституционного права может повлечь наступление не только

конституционно-правовой, но и других видов юридической ответственно-

сти, а в некоторых случаях конституционно-правовая ответственность во-

обще не наступает

. Данный факт является проблемой конституционного

права, которая обусловлена тем, что, по словам Н. В. Страшковой, «нигде,

кроме Конституции, не найдешь такого количества норм, состоящих из

гипотез и диспозиций, абсолютно не подкрепленных соответствующими

Студентка Института государства и права Тюменского государственного универси-

тета.

Галузин А. Ф. О конституционных правонарушениях / А. Ф. Галузин // Конституци-

онное и муниципальное право. 2007. № 18. С. 2.

Овсепян Ж. И. Критерии конституционной ответственности в РФ. Ч. 1. / Ж. И. Овсе-

пян // Северо-Кавказский юридический вестник. 2001. № 4. С. 18.

Жогин О. В. Теоретико-правовые проблемы дефиниции субъектов конституционно-

правовой ответственности / О. В. Жогин // Российский судья. 2006. № 10. С 40.

санкциями»

. Хочется добавить, что такая ситуация сложилась не только

в Конституции, но и в конституционном законодательстве в целом, которое по

сути своей призвано дополнить и раскрыть положения Основного закона.

Следует отметить, что не все ученые-конституционалисты предлагают

авторские определения субъекта конституционной ответственности, как

правило, ограничиваются только их перечислением

. Некоторые авторы

определение субъекта конституционной ответственности связывают с кри-

терием правомочия принятия публичных решений. Так, например, по мне-

нию Д. Т. Шона, это органы и лица, уполномоченные принимать важные

государственные решения

Однако такая трактовка не находит однозначной поддержки среди ученых.

В частности, В.О. Лучин отмечает, что такое определение указывает лишь на

некоторые субъекты конституционного права и не раскрывает особенностей,

которые они приобретают, выступая в качестве субъекта конституционной

ответственности. Его определение сводится к тому, что субъекты консти-

туционной ответственности – это участники конституционных отношений,

способные и обязанные отвечать за свое юридически значимое поведение,

а в случае совершения конституционного деликта претерпевать негативные

для себя последствия, в том числе правовой урон, иные правовые ограни-

чения, обеспеченные возможностью применения к нему мер государствен-

ного воздействия, включая принуждение

. По мнению В. А. Виноградова,

«субъект конституционной ответственности – это участник конституционно-

правовых отношений, на которого возлагается закрепленная нормами кон-

ституционного права обязанность отвечать за свое юридически значимое по-

ведение в сфере конституционно-правового регулирования, обеспечиваемая

возможностью применения конституционно-правовых санкций»

Существует много других точек зрения

Автор данной работы, опираясь на понимание юридической ответствен-

ности в единстве ретроспективного и перспективного аспектов, предлагает

свою систему субъектов конституционной ответственности:

Российская Федерация;

Субъекты Российской Федерации;

Страшкова Н. В. О проблеме определения субъекта конституционно-правовой от-

ветственности/ Н.В. Страшкова // Проблемы юридической ответственности: история

и современность: Статьи по итогам Всерос. научн.-практич. конф.; Часть 1. Тюменский

государственный университет. – Тюмень, 2004. С. 96.

Колосова Н. М. Конституционная ответственность в РФ / Н. М. Колосова. М.: Горо-

дец, 2000. С. 61.

Шон Д. Т. Конституционная ответственность / Д. Т. Шон // Государство и право.

1995. № 7. С. 40.

Лучин В. О. Конституция Российской Федерации. Проблемы реализации / В. О. Лу-

чин. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002. С. 398 – 399.

Виноградов В. А. Понятие и особенности конституционно-правовой ответственно-

сти: проблемы России, опыт зарубежных стран / В. А. Виноградов. М.: Институт права

и публичной политики, 2003. С. 75

См., например, Боброва Н. А. Ответственность в системе гарантий конституцион-

ных норм / Н. А. Боброва, Т. Д. Зражевская; - Воронеж: Изд-во Воронежского университе-

та, 1985. С. 89; Авакьян С. А. Государственно-правовая ответственность / С. А. Авакьян //

Советское государство и право. – 1975. № 10. С. 36 и др.

Государственные органы;

Должностные лица;

Органы местного самоуправления;

Граждане.

Рассмотрим остальные элементы конституционного правонарушения.

Субъективной стороной состава конституционного деликта, по мнению

Сапуновой М. О., является вина, которая отражает психическое отноше-

ние субъекта к деянию, не соответствующему должному поведению, и его

последствиям. При этом необходимо учитывать особенности проявления

вины субъектов конституционной ответственности. В конституционном

праве субъекты могут нести ответственность и за нецелесообразность из-

бранного ими поведения, и за недобросовестное отношение к реализации

своего статуса при наличии у субъекта возможности надлежащим образом

исполнить конституционные обязанности. При описании конституционных

деликтов не всегда указывается на вину конституционных субъектов, тем

самым допускается их ответственность за невиновные, то есть объективно

противоправные неконституционные деяния

Данное суждение весьма противоречиво. С одной стороны, вина являет-

ся элементом состава, но с другой, допускается привлечение к ответствен-

ности без вины. Но согласно теории вины и субъективного вменения при-

менение санкций за нарушение невозможно. Гороховцев О. Ю. отмечает,

что «…прежде чем решить вопрос о привлечении лица к ответственности,

необходимо руководствоваться принципом, который должен являться не

только исходным положением в уголовном процессе и в административном

праве, но и в конституционном праве. Конституционная ответственность

как важнейшее средство обеспечения конституционной законности в госу-

дарстве, как бесспорный фактор охраны правопорядка иногда может быть

не реализована в силу недоказанности вины обвиняемого (обвиняемых)

в совершении противоправного деяния… Презумпция невиновности яв-

ляется одним из важнейших качественных показателей правового демо-

кратического государства и его правовой системы. Это важный принцип

в процедуре привлечения лица к ответственности. Как общеправовой прин-

цип он должен быть исходным положением не только в уголовном процессе

и в административном праве, но и в других отраслях права»

В понимании вины как элемента состава конституционного правона-

рушения справедливым представляется точка зрения Ж. И. Овсепян. Она

утверждает, что вина как показатель субъективной стороны может быть

идентифицирована с презумпцией компетентности (соответствия компе-

тенции). Это логическое заключение аналогично конструкции ответствен-

ности без вины владельца и источника повышенной опасности в граждан-

ском праве. Властные полномочия, которыми наделяются государственные

Сапунова М. О. Юридическая ответственность судей в Российской Федерации:

теоретико-правовое исследование: автореф. дис. … канд. юр. наук: 12.00.01 / М. О. Сапу-

нова. – РАГС при Президенте РФ. Москва, 2007. С. 14.

Гороховцев О. В. Конституционная ответственность в Российской Федерации: авто-

реф. дис. … канд. юр. наук: 12.00.02 / О. В. Гороховцев. – МосУ МВД России. Москва,

2008. С. 16–17.

(муниципальные) органы (должностные лица) – это также источник повы-

шенной опасности, которым надо умело «управлять». Сам факт наделения

властными полномочиями предполагает неизбежность ответственности за

возможные негативные последствия их осуществления безотносительно

содержания интеллектуальных и волевых процессов, посредством которых

было совершено конституционное правонарушение субъектов власти.

М. С. Басиев в качестве общего объекта конституционного правонаруше-

ния рассматривает общественные отношения, осуществляющиеся в полном

соответствии с требованиями Конституции и конституционного законода-

тельства и тем самым обеспечивающие самим фактом своего существова-

ния конституционный правопорядок на территории всего государства.

Под непосредственным же объектом противоправного посягательства

в сфере конституционно-правового регулирования ученый понимает те кон-

кретные общественные отношения, на которые непосредственно направ-

лено противоправное деяние (действие или бездействие) субъекта права

и которым, соответственно, причиняется ущерб либо создается угроза его

причинения. «Исходя из многообразия сфер взаимоотношений и субъектно-

го состава в рамках предмета конституционного права непосредственным

объектом конституционного деликта в каждом конкретном случае могут

являться, в частности, нарушения прав и свобод человека и гражданина,

законных интересов организаций, нарушения пределов предметов ведения

и полномочий различных уровней публичной власти и т. д.»

Также хотелось бы отметить, что в объективную сторону конституци-

онного правонарушения следует относить и те негативные последствия,

которые повлекло за собой деяние. Как раз зачастую именно последствия

служат сигналом о наличии конституционного деликта в действиях госу-

дарственных органов. По результатам работы органов, должностных лиц

можно судить о недобросовестности реализации возложенных на них пол-

номочий.

Таким образом, обобщив вышесказанное, можно отметить, что в науке

и практике на сегодняшний день стоит нерешенная проблема – проблема

конституционного правонарушения. Недостаточная разработанность дан-

ного института в законодательстве и правоприменительной практики вле-

чет за собой существенные затруднения в реализации конституционной

ответственности. Решение данной проблемы возможно с помощью более

четкого закрепления, во-первых, самих конституционных правонарушений

в законе, во-вторых, процедуры применения мер, и, в-третьих, тщательно-

го анализа фактических событий с целью установления признаков состава

правонарушения субъектом правоприменения.

Овсепян Ж. И. Критерии конституционной ответственности в РФ. Часть 1. / Ж. И. Ов-

сепян // Северо-Кавказский юридический вестник. 2001. № 4. С. 25.

Басиев М. С. К вопросу концепции конституционно-правовой ответственности /

М. С. Басиев // Право и политика. 2006. № 9. С. 24.

М. БОЛОБОНОВА

1∗

ПРАВА И СВОБОДЫ ЧЕЛОВЕКА И ГРАжДАНИНА

В РОССИйСКОй фЕДЕРАЦИИ

НА СОВРЕМЕННОМ эТАПЕ РАзВИТИя

В нынешних условиях проблема обеспечения прав граждан приобрета-

ет особое значение: общество осознало ценность и важность естественных

и неотъемлемых прав человека, принадлежащих ему от рождения. Но в то же

время оно не в состоянии обеспечить их полное и реальное осуществление.

Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание,

соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность

государства.

Сегодня ученые с уверенностью говорят, что права человека – особая

область научного познания, которая ранее в отечественном обществоведе-

нии не изучалась. В Советском Союзе считалось, что реально существуют

лишь такие права, которые дарованы государством. Отрицалась идея неот-

ъемлемых прав человека, их общечеловеческого характера, принижалось

значение прав человека.

В России очень трудно оценить объективное состояние прав человека.

Очень трудно оценить степень их соблюдаемости и масштаб нарушаемости.

Одна из проблем данной тематики заключается в том, что граждан нашего

государства, российских правозащитников, российскую власть в лице го-

сударства заботят разные «права человека», каждая из этих структур ведет

собственную правозащитную деятельность. Права человека в России, безу-

словно, популярны, но не понятны; безусловно признаваемы, но не соблю-

даемы; безусловно обсуждаемы, но не защищаемы. Практическая защита

того, что в России называют «правами человека» явно не имеет народного

измерения и почти исключительно является узкоспециализированной, фак-

тически профессиональной деятельностью.

В Основном Законе нашего государства – Конституции на втором месте

по значимости, после Основ Конституционного строя, закреплены права

и свободы человека и гражданина, там же закреплены и принципы , касаю-

щиеся прав граждан, к сожалению, соблюдающиеся в стране не в полной

мере.

Права человека – это средство контроля за государственной властью,

ограничитель всевластия государства, которое не должно преступать гра-

ниц свобод, очерченных правами человека. В России все еще отсутствует

подлинное уважение к человеку и его правам. Статья 2 Конституции Рос-

сийской Федерации провозгласила: «Человек, его права и свободы являются

высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод чело-

века и гражданина – обязанность государства». Принцип, содержащийся

в этой статье, к сожалению, еще далек от воплощения. Права человека не

заняли достойного места в нашей жизни, их нарушение носит массовый

∗

Студентка Института юстиции Уральской государственной юридической академии.

характер (систематические невыплаты зарплат и пенсий, нарушение прав

вынужденных переселенцев и беженцев, нарушение прав военнослужащих,

возрастающая безработица невозможность обладания объективной инфор-

мацией, несоблюдения равенства граждан перед судом и законом и многое

другое). В России не гарантирован прожиточный минимум, призванный

обеспечить достойное существование человека. Значительная часть населе-

ния оказалась за чертой бедности.

При анализе современной законодательной базы можно с уверенностью

утверждать: в полной мере права человека и гражданина могут быть обе-

спечены и защищены только в государстве, которым управляет право, а не

отдельные люди.

Я считаю, что основная цель деятельности государства и органов госу-

дарственной власти состоит в обеспечении прав и свобод человека и граж-

данина. Достижение этой цели неразрывно связано с обязанностью госу-

дарства создавать систему защиты прав и свобод. К сожалению, конститу-

ционные нормы реализуются в полной мере не всегда. Несмотря на то, что

Конституцией Российской Федерации закреплена обязанность государства

соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина, отношения

между государством и личностью не являются равноправными и, следова-

тельно, справедливыми.

Я считаю, что находясь на пути становления правового общества, мы долж-

ны говорить о реализации конституционных прав граждан нашего государства

и реализовывать эти права должным образом. И мы, будущие юристы, должны

помогать гражданам нашего государства в реализации их законных прав.

В. О. ВОЛЧЕНКОВ

1∗

эТНИЧЕСКИй фАКТОР

В фЕДЕРАТИВНОМ УСТРОйСТВЕ

Российское государство населяют более 140 млн. человек около 200 раз-

личных народов и этнических групп, различающихся по языку, самобытным

особенно стям культуры, конфессиональной принадлежности. Понимая это,

следует обратиться к вопросам этнополитики, рассмотрению происходящих

в стране изменений, определить дальнейшие пути развития. В предшеству-

ющие исторические периоды данным исследованиям уделялось достаточно

незначительное внимание, и они больше использовались как пропагандист-

ские лозунги дружбы и единения народов, не отражая существующей дей-

ствительности.

В мировой практике сложились следующие типы этнополитических

требований. Исследователь А. Гурр выде ляет три типа: Первый – это тре-

бование ущемленными меньшинствами больших экономических и поли-

тических выгод, что предотвращает угрозу разрушительных кол лективных

Студент Института юстиции Уральской государственной юридической академии.

акций и заставляет чиновников внимательнее работать в многонациональ-

ной среде. Второй – национал-сепаратизм и требование самостоятельных

государств независимо сти. Мирное достижение целей через автономию для

большинства народов привлекательнее (Уэльс, Шотландия, Татарстан). Тре-

тий тип – борьба коренных народов за права на землю и недра

. В каждом

из данных случаев важно учесть классовый и цивилизационный, историче-

ский и со циологический подходы к выявлению природы этнополитических

конфликтов.

Мировой опыт показывает, что государства с федеративной формой

устройства получают все большее распространение. В рамках унитарных

государств с демократическим политическим режимом довольно сложно

отрицать наличие иных наций, кроме титульной. С этим столкнулась Фран-

ция, Испания, Италия и др. Говоря об автономии в странах Северной Евро-

пы, нужно подчеркнуть этнический фактор образования автономий в этих

странах. Для них характерно то, что наблюдается поддержание лингвисти-

ческих связей между коренным населением регионов и центром.

При формировании автономий приходится использовать гибкие формули-

ровки: «Французская республика гарантирует корсиканскому народу – части

французского народа автономию». В свою очередь предоставление статуса

корсиканцам дало бретонцам и окситанцам мотивацию требовать автоно-

мии.

В Испании понятие нации относится ко всей Испании, а к населению

исторических регионов применяется понятие национальности.

В федерациях данные вопросы решаются проще. Германский федера-

лизм представляет собой объединение небольших независимых государств

в одно целое с учетом национальных, языковых, экономических особен-

ностей каждой из земель. Лингвистический федерализм Индии тоже пред-

ставляет различным языковым группами достаточную свободу и самостоя-

тельность, позволяя компактно размещаться на территории страны. Россия

представляет собой модель национально-территориальной федерации, где

во главу угла ставится вопрос о признании национальностей, их само-

стоятельности и дополнительной защиты в рамках страны. Данная модель

в принципе отвечает мировым стандартам, но имеет свою уникальную

историю.

Российская империя на протяжение многих столетий оставалась унитар-

ным государством с некоторыми автономными образованиями – Финлянди-

ей, Польшей, Бухарой, Хивой. Ключевым моментом являлось территориаль-

ное устройство, существовавшее тогда в империи. По решению Екатерины II

деление по губерниям стало осуществля ться не по географическим услови-

ям или общности истории, а только на основании численности населения.

Оно полностью игнорировало всю предшествующую историю региона. Ре-

гиональный, национальный сепаратизм был дезорганизован. Налоговая же

политика упростилась потому, что теперь губернии были примерно равны.

Абдулатипов Р. Г. Этнополитические конфликты: природа и пути разрешения // Ин-

тернет источник.

Основные перемены захлестнули Россию в начале 20 века в связи

с произошедшим отказом от унитарной модели и переходу к федерации.

Перед большевиками стояла генеральная задача установить свою власть не

только в столице, но и по всей стране. Стремясь заручиться поддержкой

малых народов, нейтрализовать с их помощью часть населения, лояльную

к прежней власти, большевики инициировали образование национально-

территориальных автономий. Ставка была сделана на политику, показав-

шую свою пагубность в прежней российской истории

Создание СССР и закрепление в конституции 1924 года особых прав

союзных республик, означало их самостоятельность и независимость

в рамках своих полномочий, и должно было способствовать формированию

органов для выработки союзных законов и планов. Однако над всеми этими

органами возвышалась единственная в стране партия и лица, находящиеся

на должностях обязательно должны были быть партийными и выполнять

ее решения.

Советская модель таила в себе еще одну скрытую угрозу, которая про-

явилась при ее кризисе. Советская федерация была построена на основе

договора, который был включен в конституцию 1924 г. Этим республики

и апеллировали в начале 90-х при выходе из состава союза. В 90-е же годы

вновь для свержения старого строя политики обратились к уже опробован-

ному ранее способу: через обещания автономиям дополнительных прав

и свобод – свержение старого строя руками местных элит, окрепших и укре-

пившихся за годы советской власти.

90-е годы запомнились, прежде всего, подписанием Федеративного до-

говора. Конституциям некоторых республик (Якутии, Татарстана, Тывы)

было типично положение части 2 статьи 1 Конституции Башкортостана:

“Республика Башкор тостан обладает высшей властью на своей территории,

самостоятельно опре деляет и проводит внутреннюю и внешнюю полити-

ку…”. Из этого положения выводилось право приостановления действия

федеральных законов и иных нормативных правовых актов на террито рии

республик, если эти акты противоречили конституции или законам субъек-

та Федерации, суверенным правам и интересам наро дов республики

. Не

желая того, население становились эффективным оружием в политической

борьбе для обоснования элитами своих особых льготных экономических

и политических отношений.

На современном этапе в сфере обустройства народов в российском го-

сударстве предстоит преодолеть диктат двух тенденций: агрессивного

национал-шовинизма, национал-унитаризма, с одной стороны, и наци онал-

сепаратизма – с другой

Кроме этого негативно сказываются высказывания и программы неко-

торых политических партий, которые понимают федеративное устройство

Добрынин Н. М. Российский Федерализм в становлении, современное состояние

и перспективы Наука – Новосибирск, 2005. С. 134.

Невинский В. В. Остаточная компетенция субъектов РФ: понятие, содержание и про-

блемы реализации, Российский Федерализм: конституционные предпосылки и политиче-

ская реальность: Сб. докладов М. 2000.

Абдулатипов Р. Г. Федералогия Питер. Спб., 2004. С. 222.