Аргунова В.Н. Социальная справедливость: ценностно-институциональный анализ

Подождите немного. Документ загружается.

по

Глава II

Мысль о предопределенности и внешней заданности соци-

ального порядка, с одной стороны, служила основанием легитима-

ции социального неравенства и несвободы, а с другой — порож-

дала идеальные представления о его устройстве. Такая форма со-

циального знания вполне отвечала духовным чаяниям общества,

способствовала смягчению реальных и потенциальных социаль-

ных конфликтов.

С наступлением эпохи индустриального общества, оконча-

тельным становлением частной собственности примат частного

экономического интереса выдвигается на первый план. Личность

предпринимателя становится ведущей в экономической жизни.

Появление института предпринимательства сопровождается и

дополняется институтом свободного наемного труда. Реализация

права обладания частной собственностью говорит о принадлеж-

ности либо к собственникам средств производства, либо к собст-

венникам своей способности к труду и означает, что экономиче-

ские критерии становятся главными критериями формирования

социальной структуры индустриального общества. В экономиче-

ской сфере реализация возможностей всех стать частными собст-

венниками приводит к конфликтам частных интересов, которые

приобретают форму свободной конкуренции как объективного

закона товарного производства.

В этот период оформляются национальные государствен-

ные образования, происходит централизация и бюрократизация

государственной жизни. Рыхлые средневековые государства сме-

няются государствами-нациями, в рамках которых и протекает

отныне общественный исторический процесс. Властно-государст-

венная политическая интеграция предполагает принятие и дей-

ствие обязательных для других частей социальной системы ре-

шений.

Необходимость защиты частных интересов приводит к об-

разованию гражданского общества. Со времен Гегеля под граж-

данским обществом понимают отношения людей, рассматривае-

мых в качестве частных лиц с их собственными целями, потреб-

ностями, родом занятий и имущественным положением на базе

Исторические и цивилизационные типы социальной справедливости

111

частной собственности. Взаимоотношения внутри гражданского

сообщества опосредуются принадлежностью людей к определен-

ным общностям сословно-классового или корпоративного харак-

тера. «В гражданском обществе, — писал Гегель, — каждый для

себя цель, все остальное для него ничто. Однако без соотношения

с другими он не сможет достигнуть своих целей во всем их объе-

ме:

эти другие суть поэтому средства для цели особенного. Но

особенная цель посредством соотношения с другими придает

себе форму всеобщего и удовлетворяет себя, удовлетворяя вместе

с тем стремление других к благу. <...> Особенность, ограничен-

ная всеобщностью, есть единственная мера, при помощи которой

каждая особенность способствует своему благу»

Гражданское общество, следовательно, представляет собой

объединение суверенных индивидов, единых в своем стремлении

к формальному равенству и индивидуальной свободе. Принцип

индивидуализма, характерный для гражданского общества, пред-

полагает индивидуальную частную собственность. Именно капи-

талистическая социально-экономическая система с ее требовани-

ем личной (гражданской) свободы человека становится хозяйст-

венной основой гражданского общества. В силу того что каждый

индивид реализует свои частные интересы через отношения с

другими такими же индивидами, через участие в определенных

социальных группах, объединенных общим для данной группы

интересом, индивидуальные интересы для своего осуществления

нуждаются в социальных коллективных объединениях. Однако

свободная конкуренция является неотъемлемой характеристикой

функционирования гражданского общества.

Координация социальных взаимоотношений, достижение

консенсуса противоположных социальных сил становится поли-

тической проблемой, поскольку оформляется дуализм государст-

ва и общества. Дуализм государства и общества может быть по-

нят как диалектика системы и свободы. Государство имеет тен-

денцию к тотализации, а гражданское общество к превращению в

Гегель

Г.

В. Философия права. М., 1990. С. 228.

112

Глава II

общественную ассоциацию — идеал анархистов. Отсюда выте-

кает необходимость решения двух проблем: 1) ограничение мас-

штабов общественного управления и координации по сравнению

с государственными. Это вопрос о том, в какой мере должно дей-

ствовать государство и что является исконно государственными

задачами; 2) объединение или отделение носителей государствен-

но-политической и социально-экономической власти

. Различ-

ные варианты решения этих задач представлены в политической

идеологии, занимающей теперь позиции ведущей мировоззренче-

ской формы. Противоположности экономических и политических

устремлений приводят к обострению конфликтности и ослабле-

нию солидарных связей в обществе. В то же время именно на

данной стадии истории впервые возникают предпосылки для

массового личностного развития, проявляющиеся, в частности, в

признании за каждым человеком его нравственной и интеллек-

туальной независимости, способности самостоятельно решать,

что для него выгодно, значимо, ценно. Для реализации этой пред-

посылки необходимо важное условие — действенные правовые

нормы.

Индустриальное общество приносит с собой новое пони-

мание права. Традиционное понимание права, существовавшее в

доиндустриальном обществе, обозначало все санкционированные

государством общеобязательные правила. Никакого различия

между правом и законом не проводилось, а сам закон отождест-

влялся с государевым указом. Полноценное воплощение права

видели в едином «уложении о наказаниях». Считалось, что оно

тем полнее отвечает требованиям справедливости, чем больше

проникнуто духом суровости. Никого не смущало, что в составе

этого уложения уголовно-правовые статьи соседствовали с драко-

новскими законами против «неприличия», «лжеверия», непочти-

тельности, чревоугодия, пьянства, неразумия, нерадивости. Свод

права одновременно оказывался и руководством для моральной

полиции. Он жестко регламентировал поступки подданных и как

Козловски

П.

Указ. соч. С. 281.

Исторические и цивилизационные типы социальной справедливости

113

бы устанавливал предварительную цензуру на их поведение.

Указно-инструктивное ограничение произвола именовалось пра-

вом вообще, а гарантии свободы — «особыми правами» или «по-

жалованными вольностями» (дворянскими, купеческими, муни-

ципальными и т. д.). Все это вместе взятое вело к запретительно-

му пониманию правовой нормы и обвинительному истолкованию

задач правосудия.

Во второй половине XVIII века совершился, по выражению

Э. Ю. Соловьева, «копернианский переворот» в понимании сущ-

ности права

. Прологом к нему была борьба за веротерпимость,

начавшаяся в эпоху Реформации. Обобщенное, теоретически от-

четливое выражение новые правовые представления получили в

век Просвещения, в русле политико-юридического мировоззре-

ния.

Мыслители Нового времени убедительно доказывают, что

широкая карательная репрессия не искореняет безнравственных

деяний. Более того, преследование по общеморальным мотивам

часто становится поводом, предлогом для систематического, рас-

четливо-корыстного терроризирования населения, которое раз-

вращает общество снизу доверху. Задача его оздоровления может

быть решена поэтому лишь с помощью разумного ограничения

карательного насилия. Раннебуржуазная философия права от

Локка до Канта упорно настаивает на том, что в разумно устро-

енном обществе любым государственным запретам, требованиям

и советам должно предшествовать первоначальное признание-

дозволение. Суть его в том, что каждый член общества принима-

ется за самостоятельное мыслящее существо. Государство обя-

зано категорически запретить кому бы то ни было (в том числе

и самому себе) вторгаться в сферу его самостоятельных практи-

ческих суждений. Отсюда следует, что людям должно быть «ка-

тегорически разрешено» думать так, как они думают, открыто

выражать то, что они думают, свободно распоряжаться своими

силами и имуществом.

Соловьев

Э.

Ю. Прошлое толкует нас: Очерки по истории филосо-

фии и культуры. М., 1991. С. 407.

114

Глава II

Парадоксальное понятие «категорически разрешено» (т. е.

дозволено безусловным образом, независимо от любых требова-

ний общественной целесообразности) передает общий парадок-

сальный смысл нового, собственно юридического толкования

права. Перечень категорически разрешенных человеческих воз-

можностей оказывается одновременно и перечнем знаменитых

естественных прав (свободы совести, слова, печати, собраний,

собственности, перемещения, распоряжения своей рабочей си-

лой).

Но главное, в чем выражает себя «копернианский перево-

рот» в правопонимании, — это идея о необходимости принуди-

тельного ограничения самой принуждающей государственной

власти, примат правового закона по отношению к воле государя,

возведенной в закон

Данные изменения вызывают к жизни новый смыслообраз

социальной справедливости — идею правового государства. Тер-

мин «правовое государство» появляется довольно поздно — в не-

мецкой политико-юридической литературе первой трети XIX ве-

ка. Что же касается подразумеваемых им понятий и идеала, то они

вынашиваются в течение не менее двух столетий и, несомненно,

представляют собой важное завоевание международной полити-

ческой и правовой культуры

. В правовом государстве четко и

точно определены как механизмы деятельности государства, так

и пределы свободы граждан, гарантируемые правом. Это значит,

что государство связано правом. Оно может разрабатывать и

принимать тот или иной закон, но само, в свою очередь, обязано

действовать в рамках этого закона, подчиняться ему.

Представление о правовом государстве имеет два осново-

полагающих принципа: порядок в государстве и защищенность

граждан. Их содержание определяется трактовкой сущности пра-

ва и закона. При всем многообразии учений о праве и государстве

можно выделить три основных типа правопонимания: легистский

Там

же. С. 411.

См.

об этом:

Нерсесянц

В.

С. Правовое государство: история и со-

временность //

Вопр.

философии. 1989. № 2.

Исторические и цивилизационные типы социальной справедливости

115

(позитивистский), естественноправовой и либертарно-юридиче-

ский

Легисты (от lex — закон) — сторонники позитивистского

учения о праве, юридического позитивизма. Право для легистов —

это позитивное (реально-эмпирически данное) явление, любое (в

том числе и произвольное) официально-властное, принудитель-

но-обязательное установление нормативного характера. Фактиче-

ски сущностью права у легистов оказывается властная принуди-

тельность (приказ власти), поскольку по этому признаку они от-

личают право от неправа. Для легизма характерны пренебрежние

правами человека и гражданина, апология власти и гипертрофия

ее нормотворческих возможностей. Здесь господствует взгляд на

человека как на подчиненный объект власти, а не на свободное

существо.

Легизм (во всех вариантах — от старого легизма и этатист-

ского толкования права до современных аналитических и норма-

тивистских концепций юридического позитивизма) отрывает за-

кон как правовое явление от его правовой сущности, отрицает

объективные правовые свойства, качества, характеристики зако-

на, трактует его как продукт воли (и произвола) законоустанав-

ливающей власти. Поэтому специфика права (закона) сводится

к его принудительному характеру. Причем эта принудительность

права трактуется не как следствие его каких-либо объективных

свойств и требований, а как исходный правообразующий и пра-

воопределяющий фактор, как силовой (и насильственный) перво-

источник. Сила (сила власти) здесь рождает насильственное, при-

казное право.

Основное ограничение этого подхода состоит в том, что он

выдает властную принудительность за отличительную особен-

ность права, отвергая тем самым объективную (независимую от

усмотрения власти) сущность права и отрицая отличие права (а

вместе с тем и государства) от произвола и насилия.

Нерсесянц

В.

С Право как необходимая форма равенства, свободы

и справедливости // Социол. исслед. 2001. № 10. С. 3.

116

Глава II

Юснатуралисты (приверженцы естественного права) про-

тивопоставляют право естественное и позитивное, рассматрива-

ют закон (позитивное право) как нечто неподлинное, а естествен-

ное право (в той или иной версии) трактуют как единственное

подлинное. Естественное право для юснатуралистов — не сущ-

ность позитивного права, а его противоположность, поэтому

для них характерен правовой дуализм — представление о двух

различных, но одновременно действующих типах (разновид-

ностях) права: естественном и позитивном. Последовательные

юснатуралисты отрицают позитивное право в пользу естест-

венного, а суверенное национальное государство, устанавливаю-

щее позитивное право, подменяют надгосударственными инстан-

циями.

Логика юснатурализма, по своей сути, отвергает государст-

венно-организованное бытие, а значит, и права человека как чле-

на того или иного конкретного государства. Отсюда и присущие

юснатурализму космополитические представления (человек —

гражданин мира, вселенского государства, космополиса). В кон-

тексте современных интеграционных процессов это проявляется

в тенденциях к утверждению приоритета естественных прав

человека перед государством и его позитивно-правовыми акта-

ми внутри страны и к усилению надгосударственных начал

(обязательных норм, властных институтов, военных организа-

ций, судебных, контрольных, исполнительно-распорядительных,

правоустановительных, правоприменительных и иных учрежде-

ний) в межгосударственных отношениях.

В целом юснатурализму присущи как достоинства (кон-

цепция естественных и неотчуждаемых прав человека, отрицание

произвольного государственного правотворчества и др.), так и не-

достатки (отсутствие формализованного принципа отличия права

от неправа, недооценка роли позитивного права, смешение права

с моралью, религией и т. д., отсутствие концепции правового за-

кона, дуализм одновременно действующих систем естественного

и позитивного права с безусловным подчинением государства и

его позитивного права естественному праву и др.).

Исторические и утилизационные типы социальной справедливости 117

Согласно либертарно-юридическому подходу, ценность пра-

ва состоит в том, что право является всеобщей, необходимой и об-

щеобязательной формой выражения таких фундаментальных че-

ловеческих ценностей, как равенство, свобода и справедливость.

Взаимоотношения людей регулируются, как пишет В. С. Нерсе-

сянц,

«...по единому абстрактно-всеобщему масштабу и равной

мере (норме) дозволений, запретов, воздаяний и т. д. Этот тип

(форма) взаимоотношений людей включает в себя: 1) формальное

равенство участников (субъектов) данного типа (формы) взаимо-

отношений (фактически разные люди уравнены единой мерой и

общей формой); 2) их формальную свободу (формальную незави-

симость друг от друга и вместе с тем подчинение единой равной

мере, действие по единой общей форме); 3) формальную справед-

ливость в их взаимоотношениях (абстрактно-всеобщую, одинако-

во равную для всех меру и форму дозволений, запретов и т. д.,

исключающую чьи-либо привилегии). Равенство (всеобщая рав-

ная мера) включает в себя свободу и справедливость, свобода —

равную меру и справедливость, справедливость — равную меру

и свободу. Сказанное означает, что равенство, свобода и спра-

ведливость как свойства правовой сущности (моменты принципа

формального равенства) носят формальный (формально-содер-

жательный, а не фактически-содержательный) характер, являют-

ся формально-правовыми качествами (и категориями), входят в

понятие права, возможны и выразимы лишь в правовой форме»

В рамках указанных теоретических подходов и разрабаты-

вается концепция правового государства как результат сопостав-

ления и обновления позиций. Так, усилиями легистов (позитиви-

стов) разработаны основные аспекты доктрины и догмы дейст-

вующего права, вопросы законотворчества, толкования и приме-

нения права, проблематика юридико-логического анализа пози-

тивного права. Благодаря вниманию юснатуралистов к естествен-

ным правам человека начались поиски разумного компромисса

Нерсесянц

В.

С. Право как необходимая форма равенства, свободы

и справедливости. С.

118

Глава II

между естественным правом и государством (с его позитивным

правом) на общеправовой основе принципа формального равен-

ства в условиях наметившегося перехода от прежней силовой

концепции государственного суверенитета к современной право-

вой концепции государственного суверенитета. Либертарно-юри-

дическая теория права и государства свободна от крайностей ле-

гизма (позитивизма) и юснатурализма. В ней юридически значи-

мые проблемы разработаны с позиции более абстрактной и фор-

мализованной, логически более последовательной юридической

теории.

Различные трактовки права и правового государства в по-

литическом контексте предстают как дилемма: оправдание гос-

подства или освобождение от него. Подобная постановка вопроса

порождает государственно-правовой позитивизм и анархизм, ко-

торые каждый на свой лад ставят под сомнение смысл и возмож-

ность дискурса справедливости

. Государственно-правовой по-

зитивизм воздерживается от постановки проблемы легитимации

и лимитирования государственно-правовых отношений, исклю-

чая всякую нравственную критику государственных решений. Го-

сударственно-правовой анархизм настаивает на полной свободе

от господства. С принятием такой позиции всякий правовой и

государственный порядок оказывается нелегитимным.

Эти подходы имеют под собой фундамент в виде историче-

ского опыта. Государственно-правовой позитивизм взывает к

порядку, исходя из факта различных политико-религиозных гра-

жданских войн. В ходе гражданских войн люди наглядно убеж-

даются в том, зачем им нужны основные политические институ-

ты.

Право и государство необходимы, чтобы обеспечить мир и

выживание, сделать возможными свободу и счастье человека;

они рассматриваются как нейтральные по отношению к мораль-

ной сфере. Право и государство мыслятся сквозь призму понятий

власти и конкуренции.

Противоположное течение исходит из опыта угнетения и

эксплуатации. Оно недооценивает значение власти и конкурен-

Хёффе

О.

Указ. соч. С. 7.

Исторические и

цивилизационные

типы социальной справедливости 119

ции в политике, обнаруживает склонность к замалчиванию необ-

ходимости правопорядка и его общественного обеспечения через

государственную власть. Эти теории нередко принимают край-

нюю анархистскую форму, объявляя сами правовые и государст-

венные структуры источником угнетения.

Однако и опыт угнетения и эксплуатации, и опыт граждан-

ской войны свидетельствуют о пренебрежении правом на спра-

ведливость. Поэтому политическое сознание должно постоянно

удерживать перед мысленным взором три понятия: право, спра-

ведливость и государство. Между ними существует систематиче-

ская связь: справедливость понимается как правовое понятие, она

связана с осуществлением в государстве

Правовое государство с полным основанием можно считать

смыслообразом социальной справедливости индустриального

общества, поскольку оно имеет антропологическое, гуманистиче-

ское измерение. Через механизм права — формального (правово-

го) равенства — несвободная масса людей в ходе исторического

развития преобразуется в свободных индивидов. Правовое равен-

ство делает свободу возможной и действительной во всеобщей

нормативно-правовой форме, в виде определенного правопоряд-

ка. Требования социальной справедливости с правовой точки зре-

ния рациональны и могут быть признаны и удовлетворены лишь

постольку, поскольку они согласуемы с правовой всеобщностью

и равенством и их можно выразить в виде требований правовой

справедливости в соответствующих областях социальной жизни.

Так обстоит дело и в тех случаях, когда правовой справедливости

противопоставляют требования моральной, нравственной, поли-

тической, религиозной и иной справедливости.

Однако право не игнорирует особые интересы и притяза-

ния.

Они должны найти в нем надлежащее (т. е. именно справед-

ливое) признание, удовлетворение и защиту. А это возможно

только потому, что справедливость (и в целом право, правовой

подход и принцип правовой регуляции) не сливается с этими при-

Там же. С. 12.