Дэвис Н. История Европы
Подождите немного. Документ загружается.
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru
Дэвис, Н. История Европы — М.: ACT: Транзиткнига, 2005. — 943 с.
291
1456 г., всего лишь три года спустя после того, как турки захватили Константинополь, и сам
он считал себя христианским борцом с неверными. Одна лишь экспедиция за Дунай
доставила ему, говорят, только 23883 пленников, посаженных на кол, не считая тех, кого
милосердно обезглавили или сожгли заживо. Дома он ознаменовал начало своего правления
массовыми убийствами местной знати, когда 20000 мужчин, женщин и детей были посажены
на целый лес кольев прямо под окнами его замка.
Венгерский король Матиаш Корвин арестовал Дракулу и заключил в тюрьму; затем в 1463
г. Вене было опубликовано изложение его преступлений Geschichte Dracole Way. На этой
книге основывались в дальнейшем все рассказы о Дракуле. Русская версия, вышедшая в
1488 г., конечно, была известна Ивану Грозному, который, кажется, кое-чем воспользовался.
Этот текст может послужить нам напоминанием о том, что религиозный фанатизм часто
связан с патологической жестокостью как на Востоке, так и на Западе. Анналы испанской
инквизиции и рассказы о преследованиях, развязанных католиками в Англии в период
правления королевы Марии [Марии Стюарт], как о них повествует Джон Фокс в Книге
мучеников (1563 г.), принадлежат к тому же вызывающему у нас отвращение литературному
жанру, что и страшные рассказы о князе-вампире из Валахиию [LUDI] [TORMENTA]
этого момента у защитников оставалось только три возможности: победа, смерть или
обращение в ислам. 27 апреля отслужили общую (экуменическую) литургию в Св. Софии
для греков и итальянцев, православных и католиков. «В этот момент церковь
Константинополя была едина»
41
.
Решающая атака началась примерно в половине второго ночи во вторник 29 мая, на
пятьдесят третий день осады. Первыми выступили башибузуки
42
, за ними турки-анатолийцы
и затем янычары: «Янычары наступали бегом, но они не рвались бездумно вперед и
сохраняли свои ряды в идеальном порядке, не позволяя вражеским снарядам их разорвать.
Их поддерживала военная музыка, и она звучала так громко, что была слышна, несмотря на
грохот пушек даже за Босфором. Сам Мех-Мед вел их вплоть до рва, а потом остался там
стоять, выкрикивая одобрения солдатам... ряд за рядом
эти свежие, великолепные тяжеловооруженные воины устремлялись вверх на частокол,
бросались на бочонки с землей, которые его поддерживали, и на бревна, его подпиравшие,
приставляли лестницы... каждый ряд уверенно и спокойно прокладывал путь следующему
за ним»
43
.
Как раз перед рассветом пуля попала в нагрудник кирасы Джустиниани, и он упал,
обливаясь кровью. Гигант-янычар Хасан был убит после того, как взобрался на частокол, но
он продемонстрировал, что это возможно. Отступившие греки оставили открытыми
маленькие ворота для вылазок (проход через гласис) Керкопорте, и турки туда устремились.
Император спешился со своего белоснежного арабского скакуна, бросился в драку и исчез.
Константинополь был разграблен. Затем начались невероятные убийства и насилия. Св.
София
330 PESTIS
была превращена в мечеть: «Муэдзин поднялся на самую высокую башню, провозгласил
оттуда ezan, или общее приглашение... имам произнес молитву, и Мехмед II совершил
намаз благодарения на великом алтаре, где еще недавно совершались христианские
таинства в присутствии последнего из кесарей. Затем он прошел в покинутые царские
покои, где жили сотни потомков великого Константина... полные меланхолии мысли о
превратностях человеческого величия пришли ему на ум, и он произнес элегантное
персидское двустишие: «Во дворце Цезарей вьет свою паутину паук, в башнях Афрасиаба
дозор несет сова»
44
.
Римская империя ромеев перестала существовать.
По мере покорения восточного Средиземноморья оттоманские турки постепенно
определяли условия торговых отношений в этом районе, контролируя торговые пути,
которые связывали Европу с Левантом и Индией. На практике турки были терпимы к
купцам-христианам, так что нежелание Генуи и Венеции поддержать Константинополь
можно объяснить только их успешной торговлей уже осуществлявшейся с государствами
турок-османов. Но тем, кто стоял ближе к событиям, ситуация могла видеться в ином свете,
и расцвет оттоманов обычно связывают с попытками христианских владык Запада (под
руководством Португалии) найти новый путь в Индию. Вполне возможно, что португальцы
были также не нужны венецианцам, как и туркам, или же их притягивало обилие
африканских рабов и великолепные острова.
-- Как бы то ни было, но в течение 40 лет принц
Энрике Португальский (1394-1460 гг.), известный как Мореплаватель, посылал одну за
другой экспедиции вдоль западного побережья Африки, то есть по следам прошедших здесь
раньше арабов. Ero корабли открыли Пуэрто — Санто (1419 г.), Мадейру (1420 г.),
Канарские острова (1421 г.), которые позднее он уступил Кастилии, Азорские острова (1431
г.), мыс Бранко (1441 г.) и Кабо-Верде, или острова Зеленого Мыса (1446 г.). Судьба
Канарских островов, где испанцы истребили местное население гуанчей, показала, что
будут в дальнейшем делать европейские колонисты. В 1437 г. был основан Колониальный и
Морской институт в Сагреш — первый из такого рода институ-
тов. К 1471 г. у португальцев уже было достаточно сил, чтобы отвоевать Танжер у
мавров. В 1486 г., плывя из португальских поселений на Золотом Берегу (побережье
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru
Дэвис, Н. История Европы — М.: ACT: Транзиткнига, 2005. — 943 с.
292
Гвинейского залива), Бартоломео Диас обогнул Саbо Tormentoso, впоследствии
переименованный в мыс Доброй Надежды. В 1497 г. Васко да Гама проплыл от Лиссабона
до Калькутты, обогнув таким образом сферу турецкого влияния. [GONCALVEZ]
В соседней Испании эта эпоха ознаменовалась замечательным политическим союзом.
Между давними соперниками — Кастилией и Арагоном — соперничество всегда
перемежалось династическими союзами и браками. И теперь брачный союз Хуана I
Трастамарского, короля Кастилии (правил 1379-1390 гг.), с Элеонорой Арагонской породил
основателей и Кастильской и Арагонской династии следующего века. Один сын — Генри
III — правил (1390-1406 гг.) в Кастилии, а второй — Фердинанд I — был неожиданно
избран в 1412 г. на Арагонский престол в Барселоне. Брак между внучкой Генри III
Изабеллой, принцессой Кастильской (1451-1504 гг.), прозванной La Catolica, и внуком
Фердинанда I Фердинандом, принцем Арагонским (1452-1516 гг.), известным как
Фердинанд Католик, заключенный в 1469 г. в Вальядолиде, был похож на прежде
заключенные браки, но его будущие последствия оказались беспрецедентными.
И жених, и невеста были наследниками безнадежно озабоченных семейств и спорных
королевств. Они были двоюродными и хорошо знали, чего ждать, буде их родственники
или знать получат власть. Изабеллу, прямую и набожную, усиленно пытались просватать
уже и в Англии, и в Португалии, и во Франции, пока она была ребенком, и она избежала
венца с нежеланным претендентом только потому, что он умер по дороге на свадьбу. Она
стала претенденткой на трон Кастилии только благодаря незаконному удалению из
престолонаследия ее племянницы; а ее вступление на престол в 1474 г. развязало и
гражданскую войну, и войну с Францией и Португалией. Фердинанд, хитрый и набожный, в
браке с ней искал разрешения собственных несчастий. Его детство прошло среди ужасов не
прекращавшихся волнений в Каталонии. Он стал претендентом на арагонский престол
только потому что из пре-
Христианский мир в кризисе, ок. 1250-1493 331
GONCALVEZ
В 1441 г. Антан Гонсалвиш, отплыв на крошечном корабле из Лиссабона, поплыл на юг
вдоль Атлантического побережья Марокко, мимо Канарских островов и обогнул мыс Бохадор.
Так как здесь ветры дули преимущественно на север от побережья Африки, то только за
семь лет до него португальскому кораблю впервые удалось обогнуть этот страшный для
моряков мыс и благополучно вернуться в Европу.
Гонсалвиш отправился в плавание за ворванью и тюленьими шкурами. Но, когда он
высадился на берег Рио-де-Оро, ему пришла в голову мысль захватить несколько туземцев в
подарок его господину принцу Генриху. Вот почему следующим вечером группа в десять
моряков отправилась вглубь материка. На закате они возвращались ни с чем через песчаные
дюны и заметили голого бербера, бредущего рядом с верблюдом и несущего два копья.
Бербер храбро защищался, но все же был ранен и захвачен. Его вместе с несчастной
чернокожей женщиной, возможно местной рабыней, также появившейся здесь, связали и
увезли. Это были первые рабы, захваченные европейцами к югу от Сахары, о которых у нас
имеются письменные сведения.
Вскоре после этого экспедиция Гонсалвиша соединилась с другим кораблем под
командой Ниньо Тристана. Команды обоих кораблей предприняли ночное нападение на
местное поселение. С дикими криками «Португалия!» и «Сантьяго!» они напали на
спящих туземцев, троих убили, а десятерых захватили. Всего они привезли в Лиссабон 12
пленников. Их «деяния» описаны составителем хроники Азурарой, а принц Генрих отправил
в Рим посольство, испрашивая папского благословения на этот новый тип крестового похода.
Папа даровал «полное отпущение грехов... всем, участвовавшим в указанной войне».
Захват рабов и работорговля в Африке были известны с незапамятных времен, но
европейцы впервые занялись этим ремеслом, которым до того занимались африканские и
мусульманские купцы. Это случилось за пятьдесят лет до открытия Америк, и европейские
предприниматели получили преимущества в использовании открывшихся новых
возможностей. В 1501 г. Испания декретом ограничила экспорт христианок в гарнизонные
бордели по ту сторону Атлантики. В 1515 г. Испания впервые отправляет черных рабов
прямо из Африки в Америку и одновременно принимает первый корабль, груженый сахаром,
который вырастили и произвели американские рабы.
Через сто лет после предприятия Гонсалвиша начинается новый этап работорговли по
Атлантике, когда англичане вторгаются в эту монопольную сферу испанцев и португальцев.
В октябре 1562 г. Джон Хокинс отплыл из Плимута к
побережью Гвинеи на трех кораблях: Salomon, Swallow, и Jonas. Хокинс, которого
называют то пиратом, то адмиралом, установил Великий круговой маршрут, доставлявший
тройную выгоду: английские товары продавались в Африке, африканские рабы — в Вест-
Индии, и американские продукты — в Англии. В своем первом плавании он сократил путь,
снявши груз рабов с португальского корабля прямо в море. В его втором плавании в 1564 г.
он уже заручился финансовой поддержкой самой английской королевы; королева
впоследствии отличила его произведением в рыцари и дарованием ему герба с «полумавром
в цепях». В своем третьем плавании в 1567 г. он получил 470 рабов в качестве военной
добычи после того, как предоставил свою команду царям Сьерра-Леоне и Кастро в качестве
наемников в их войне против Зачина и Затекама.
Таким образом европейские купцы приобрели себе надолго завидных партнеров в лице
их африканских поставщиков. «Зло коренилось, — пишет один историк, — в том, что, с одной
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru
Дэвис, Н. История Европы — М.: ACT: Транзиткнига, 2005. — 943 с.
293
стороны, была потребность в рабах, а с другой, африканские племенные вожди были
заинтересованы в европейских товарах». Работорговля прекратилась только в XIX в., но до
тех пор из Африки вывезли 15 млн рабов для работы в Западном полушарии. Из них только
11-12 млн живыми сошли на новый берег.
332 PESTIS
столонаследия был незаконно удален ero незаконнорожденный кузен Ферранте
Неаполитанский, а ero сводный брат Карл Вианский, принц Наваррский, был отравлен.
Брата Изабеллы Генри IV (правил 1454-1474) называли «несчастным, ненормальным
ничтожеством». Отец Фердинанда Иоанн II (правил 1458-1479 гг.) был ненавистным всем
отравителем собственного сына и дочери. Не удивительно, что Фердинанд и Изабелла, эти
«католические монархи», были сторонниками сильного и устроенного правления.
Пока, впрочем, союз Кастилии и Арагона оставался только личным; оба королевства
сохраняли собственные отдельные законы и правительства. Изабелле не оставалось ничего
иного, как атаковать аристократию Кастилии; Фердинанду не оставалось ничего иного, как
сотрудничать с Кортесами Арагона. Даже тогда, когда он просил закрыть окно в комнате,
он был вынужден добавлять «если fueros позволят». Ощущение общности целей
достигалось отчасти введением общей валюты и отменой торговых барьеров, отчасти же
навязанной общей ультракатолической идеологией. В 1476 г. Изабелла учреждает
зловещий, но эффективный правоохранительный орган, который первоначально был
нацелен против благородных кастильских разбойников — Santa Hermandad, или Святое
Братство. В 1483 г. от Кастилии, как и от Арагона, потребовали, чтобы они приняли у себя
первый институт объединенной Испании, реорганизованную королевскую версию Святой
инквизиции под председательством духовника королевы доминиканца Фомы Торквемады
(1420-1498 гг.). С этих пор стало трудно провести различие между предательством и
ересью. Нонконформисты, евреи
и отступники подвергались жесточайшему преследованию. И больше уже нельзя было
терпеть существование эмирата Гранады. [DEVIATIO]
Окончательное покорение Гранады началось в 1481 г. и продолжалось десять лет.
Богатством и плотностью населения Гранада так же превосходила другие провинции
Испании, как Константинополь превосходил другие города Востока. Семьдесят обнесенных
крепостными стенами городов, снабжавшихся самыми плодородными сельскими угодьями,
могли, казалось, сопротивляться бесконечно долго. Однако разногласия среди
мавританских правителей позволили соединенным испанским силам вступить в Гранаду.
При осаде самой Гранады для осаждавших был построен деревянный город Санта Фе
(Святой город); 2 января 1492 г. Гранада капитулировала. Особенно пылким христианам
казалось, что Константинополь был отомщен.
Покорение Гранады совершилось с удивительным вероломством; обещания
веротерпимости постоянно нарушались. Когда королева Изабелла колебалась, Великий
инквизитор Торквемада, говорят, вытягивал в руке крест со словами: «Иуда продал своего
Господа за 30 серебряников. Сколько ты возьмешь за этот крест?» Относительно евреев был
издан указ, который предписывал им обращение или изгнание
45
. Около 20000 семей
сефардов выбрали изгнание — причем, достаточно парадоксально, они отправились в
Смирну и в Стамбул, откуда за ними султан выслал корабли
46
. Весьма пополнился класс
conversas, многие из которых по-прежнему были тайно преданы иудаизму. Декрет 1502 г.
поставил и мусульман перед таким же выбором. Тогда многие эмигриро-
DEVIATIO (ДИССИДЕНТСТВО)
Из институтов средневековья потомки особенно осуждают Святую инквизицию.
Современные люди просто не могут понять той свирепости, с какой инквизиция
преследовала еретиков, евреев или ведьм [HEXEN]: инквизиторы представляются нам
ненормальными. Между тем, поразмыслив немного, легко понять, что явление это при-
надлежит не только средневековью. Определение нормы и отклонения всегда
субъективно. Людей, которые своим необычным поведением задевают глубинные интересы
других, всегда легко объявить сумасшедшими или опасными. Вот почему часто сравнивают
инквизицию с противодействием современного медицинского
истеблишмента, например, Движению за психическое здоровье. Можно сравнить с
инквизицией и то, как советский режим обходился в 80-е годы с диссидентами: несогласных
быстро объявляли шизофрениками, насильственно помещали в психиатрические лечебницы
и там «лечили» сильнодействующими препаратами.
Христианский мир в кризисе, ок. 1250-1493 333
вали в Северную Африку; оставшиеся составили вторую группу сомнительных
обращенных — морисков. И только в Арагоне Кортесы не позволили королю вынуждать
местных сервов-мусульман mudejares к перемене религии. В создавшемся климате
религиозной ненависти и подозрительности инквизиторы едва справлялись с работой. По
всей Испании пылали костры autos-da-fe [актов веры]. Испанцы были одержимы идеей
limpieza de sangre [чистоты крови].
По стечению обстоятельств, свидетелем падения Гранады в 1492 г. стал моряк из Генуи,
который пришел в лагерь Санта-Фе, чтобы заручиться поддержкой католических монархов.
Христофор Колумб (ок. 1446-1506 гг.), известный как Кристобаль Колон, давно уже мечтал
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru
Дэвис, Н. История Европы — М.: ACT: Транзиткнига, 2005. — 943 с.
294
получить королевскую поддержку своему проекту переплыть Атлантику в поисках пути в
Азию. И там (в Санта-Фе) после падения Гранады он заключил эту сделку. 3 августа в
качестве Адмирала Океана он отплыл из порта Палоc на трех крошечных кораблях — Santa
Maria, Pinto и Nina. Через десять недель плавания в 2 часа ночи 12 (21) октября один матрос
из его команды увидел впереди землю. На рассвете Колумб высадился на берег, назвал его
Сан-Сальвадором и заявил на него права от имени Кастилии и Леона. Он вернулся через
Азоры и Лиссабон 15 марта 1493 г., убежденный, что он открыл путь к (Восточным)
Индиям
47
.
В том же году, удовлетворяя настойчивым требованиям Испании и Португалии, папа
Александр VI согласился установить границу между заморскими сферами влияния этих
двух государств. Все земли на запад от линии, лежащей в 100 лигах [льё (мера расстояния;
= 4,83 км)] за Азорскими островами, принадлежали Испании, все на восток — было
португальским. На основе исключительного авторитета папы мир был аккуратно разделен
на две части. В 1494 г. по Тордесильскому соглашению эту линию передвинули на 250 миль
на запад. Это было совершенно средневековое по своей сути событие. И все же оно едва ли
совершилось бы и уж, тем более не имело бы последствий, если бы государства Иберии не
освободились от ислама. В Конце концов Фердинанд и Изабелла не желали ничего
обсуждать с Колумбом, пока не нала Гранада. [ГОСУДАРСТВА]
В трех тысячах миль к востоку, на другом конце христианского мира сдвиг границы
между христианством и мусульманством также принес много тревожных перемен. К 1452 г.
почти весь православный христианский мир находился под властью чужеземцев.
Православие греческого обряда (за исключением крошечной Византии и зависимых от нее
территорий) подпало под власть оттоманских турков. В свою очередь, православие
славянского обряда, за малым исключением, находилось под властью татар, венгров и
королевства Польши и Литвы. Так что, когда Константинополь сдался, казалось,
православие Европы попадет теперь в тот же бесконечный плен, в каком пребывало
православие в Азии и Африке с VII века. И только в одном месте — в Москве — будущее
виделось иным.
Москва в середине XV в. хотя номинально и оставалась под властью татарского хана, но
на деле пользовалась большой независимостью. Там правил великий князь Василий II
(правил 1425-1462 гг.), который из-за потери зрения должен был во всем полагаться на
своего сына и наследника. Так что Иван III (правил 1462-1505 гг.), когда взошел на престол,
был уже умудрен опытом. Некогда могущественная татарская Орда теперь сильно ослабела,
и Москва не платила ежегодной дани уже с 1452 г., у Ивана появилась надежда избавиться
от татарского ига навсегда. Очевидно было, что для достижения этой цели он должен был
выступить в роли поборника православия против мусульман на юге и против Польши и
Литвы на западе. Если бы ему удалось завоевать признание своей независимости, он мог
стать единственным независимым православным князем на земле.
Неожиданно планы Ивана нашли поддержку Римского папы. После трагедии 1453-го г.
папы взяли на себя опеку Зои Палеолог (родилась в 1445 г.), племянницы последнего
византийского императора. Зоя, дочь Фомы, деспота Мореи, родилась в Греции, но
получила прекрасное образование в Риме. В 1469 г. эта умная молодая женщина 24-х лет
мечтала избавиться от своих опекунов. Папа Павел II, венецианец, подумывал о том, чтобы
влить новую жизнь в Флорентийскую унию и навязать московитам союз против турок.
Поэтому, когда он услышал, что Иван III недавно овдовел, он тут же нашел ему
подходящую невесту. Папские эмиссары появились в
334 PESTIS
ГОСУДАРСТВО
В 1493 г., когда Колумб вернулся в королевство Кастилия, на карте Европы (от
Португалии до Астраханского ханства) было, по крайней мере, 30 суверенных государств. А
500 лет спустя (если не учитывать Андорру и Монако, Кальмарскую унию и Шведскую
федерацию, бывших независимыми только de facto) ни одно из указанных на той карте 30
государств не сохранилось как отдельное независимое государство. Из суверенных
государств Европы на карте 1993 г. четыре образовались в XVI в., четыре — в XVII в., два —
в XVIII в., семь — в XIX в. и не меньше чем 36 — в XX в. Возникновение и разрушение
государств — это самое важное явление современной Европы и нынешнего мира.
Образование государств в Европе уже было предметом разнообразных исследований.
Традиционно этот процесс рассматривают с точки зрения конституционного и
международного права. Описывают ту правовую структуру, в рамках которой империи,
монархии и республики создают свои пра-
вительства, осуществляют контроль над зависимыми субъектами и добиваются
признания. С недавних пор больше внимания стали уделять долгосрочным факторам,
например продолжительности существования государств. Так, Норберт Элиас считает
образование государств частью цивилизационного процесса, развивающегося со времени
феодальной раздробленности через постепенное расширение (и укрепление) княжеской
власти.
Другие больше заняты взаимодействием внутренних структур с внешними отношениями.
Согласно одной точке зрения, в основном имеется три типа государств: империи,
собирающие дань, системы раздробленной независимой власти и национальные
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru
Дэвис, Н. История Европы — М.: ACT: Транзиткнига, 2005. — 943 с.
295
государства. Их жизнеспособность зависела или от концентрации у государства капитала,
как в Венеции и Соединенных провинциях, или от концентрации средств принуждения, как в
России, или различных сочетаний первого и второго, как в Великобритании, Франции или
Пруссии. Но главными
факторами повсюду были деньги и насилие. Влияние государства на международные
дела зависело от участия этих государств в сложных многосторонних властных
объединениях, которые постоянно создавались и распадались в ходе более 100 больших
войн, которые Европа пережила со времени Возрождения. Так что следует, прежде всего,
ответить на вопросы: «Как государства производят войны?» и «Как войны производят
государства?». Примерно такие вопросы исследованы на большом фактическом материале
Полем Кеннеди.
В создании государств главной целью считается создание национального государства, и
эта цель достигалась многократно. Но к ней вели самые разные пути. Впрочем, в конечном
счете все зависело от силы. Так, Ришелье писал: Qui a la force a souvent la raison en matiure
d'État. [В делах государственных сила всегда права]. Так что задумаешься, действительно ли
национальное государство является конечной целью.
Москве, и брак был устроен. Зоя отправилась в путь вслед за послами через балтийский
порт Ревель. Она перешла в православие и обвенчалась с Иваном 12 ноября 1472 г. Трудно
переоценить, как был почетен для князя Ивана брак с византийской принцессой. До тех пор
Москва была самой далекой провинцией самой незначительной ветви христианства.
Тамошние княжества даже не попадали на карты. А теперь они касались порфиры кесарей.
Они и сами были всего в одном шаге от того, чтобы подогнать ее под себя.
В 1477-1478 гг. Иван выступил против Новгорода Великого, пять провинций которого
территорией превосходили Московское княжество. В то время Новгород только что
признал светскую
власть Литвы и церковную власть митрополита Киевского. Иван увидел в этом вызов
себе, и ero армия довольно быстро принудила плохо защищенный город сдаться и
присягнуть на верность. Во второй раз московский князь посетил Новгород, чтобы подавить
мятеж, за чем последовали массовые расправы и высылки. Та же участь постигла Псков и
Вятку. Летом 1480 г. золотоордынский хан Ахмад начал третий поход с целью принудить
Москву платить дань. Он рассчитывал на помощь Польско-Литовского княжества, но
таковая помощь не последовала. Иван проявил твердость, Ахмад отправился восвояси с
пустыми руками, и зависимость Москвы от Орды наконец прекратилась. Москва
освободилась. К этому вре-
Христианский мир в кризисе, ок. 1250-1493 335
мени Иван уже называл себя царем и самодержцем — русскими вариантами кесаря и
автократора. Как и Карл Великий за 700 лет до него, князь полуварварского народа являл
себя не основателем нового государства, но, скорее, возродителем старой, ушедшей и
оплакиваемой империи ромеев.
Праздник Крещения (Богоявления), 6 января 1493, Кремль, Москва. Шла
торжественная праздничная служба в великолепной домовой церкви Великого князя —
Благовещенском соборе. Был двенадцатый день по Рождестве, конец Святок. Звонкие
голоса певчих, участвовавших в этой службе по византийскому
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru
Дэвис, Н. История Европы — М.: ACT: Транзиткнига, 2005. — 943 с.
296
Карта 15
336 PESTIS
канону и на древнем церковнославянском языке, отдавались эхом под куполом собора и
разносились по всему храму, украшенному замечательными фресками. Иконостас,
отделявший алтарь, был намного древнее, чем сам храм. В нескольких ярусах иконостаса
разместились иконы, написанные величайшими мастерами средневековья: Феофаном
Греком, Андреем Рублевым, Прохором из Городца. Длиннобородые священники в
праздничных облачениях неспешно двигались вокруг престола с каждением, совершали
утреню и готовили Дары.
По случаю праздника Крещения вместо обычной литургии св. Иоанна Златоуста
совершалась литургия св. Василия Великого
48
. Славянский вариант этой службы совпадал в
основном с тем, как она служится православными на Балканах. Народ в храме, хотя и
хорошо знал службу, но понимал древний ее язык не лучше, чем итальянцы и испанцы
понимают церковную латынь. Литургия (Synaxis) началась входом служащих священников,
затем дьякон провозгласил Мирную ектенью «О свышнем мире и о спасении душ наших
миром Господу помолимся. О мире всего мира...». Затем последовали стихиры, тропари,
псалмы, апостольское чтение и чтение из дневного Евангелия, молитвы, опять ектеньи и
Херувимская. Евангельское чтение на этот день было Зачало 2 главы от Матфея:
Священник, поклонившись, взял Евангелие с престола, и дьякон с Евангелием,
вышел Царскими вратами, в то время как священник возглашает, обратясь на Запад:
«Премудрость, прости! Услышим Святого Евангелия чтение. Мир всем».
Дьякон: «И духови твоему. От Матфея Евангелия, чтение».
Хор: «Слава Тебе, Господи, слава Тебе».
Священник: «Вонмем!»
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru
Дэвис, Н. История Европы — М.: ACT: Транзиткнига, 2005. — 943 с.
297
Затем дьякон читает: «Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя
Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: где родившийся Царь
Иудейский? Ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему...» (Мф. 2,
1-2)
Вторая часть службы Анафора, или Предложение Даров, начинается Великим входом,
когда священники и дьяконы торжественно выходят с молитвами, каждением и свечами.
Затем следует Верую, преложение хлеба и вина, молитва Господня и причастие. Во время
причастия хор поет: «Тело Христово примите, источника бессмертного вкусите». По
православной традиции священник называет по имени каждого причастника: «Раб Божий
Иван причащается Святого Славного тела и крови Господа нашего Иисуса Христа во
оставление грехов и в жизнь вечную». После благодарения священник раздает освященный
хлеб и преподает крест для целования, затем входит в алтарь Царскими вратами, и они за
ним закрываются. Последние слова Отпуста: «С миром изыдем» сопровождаются пением
Кондака Четвертого гласа: «Явился еси основание неколебимое Церкве, подая всем
некрадомое господство человеком, запечатлея твоими веленьми, небоявленне Василие
преподобие».
А далеко от Москвы неизвестный русским Адмирал Океана именно в это время боролся
с яростными зимними ветрами на обратном пути в Испанию. Через неделю он выйдет на
берег в Палосе.
В этом году Рождество и Святки в Москве были окрашены особенными переживаниями.
Ученые монахи предсказывали уже некоторое время, что никто не доживет до конца года.
По православным подсчетам, август 1492 г. — тот месяц, когда Колумб отправился в свое
плавание, — знаменовал конец седьмого тысячелетия от Сотворения мира, и давно уже
было предсказано, что это будет концом мира. На следующие годы даже не рассчитывали
церковные календари. Хотя православные пользовались тем же юлианским календарем, что
и латинская Церковь, но для определения anni mundi (то есть лет творения) У них была своя
система, как и византийцы, они начинали год 1 сентября. Итак, поскольку они верили, что
слова «семь дней творения» метафорически означают семь тысячелетий творения, а само
Творение они относили к 5509 г. до РХ, сле-
Христианский мир в кризисе, ок. 1250-1493 337
довательно, в 1492 г. по РХ исполнялось 7000 лет, то есть пришло время Судного дня.
Сначала критической датой полагали 31 августа; когда миновал этот день, стали думать, что
трубный глас раздастся 31 декабря, в последний день светского года и в середине
празднеств Рождества. Наконец и Крещение подошло без всяких происшествий, так что
Москва вздохнула с облегчением
49
.
Москва в это время стояла на пороге новой судьбы. Великий князь Иван III вовсе не
рассчитывал на близкий Судный день. Он был близок к завершению грандиозного плана
перестройки кремля (укрепленного города) своей столицы и собирался запустить в
символах и учении мощный русский Миф, который бы соответствующим образом
поддержал растущую политическую мощь Москвы.
Большинство русских городов имело свой кремль. Но Московский Кремль, каким он
стал после перестройки его Иваном III, затмил все, что было до него. В январе 1493 г,
прошло только несколько месяцев, как достроили его стены из красного кирпича и его
высокие круглые башни. Московский Кремль занял площадь громадного
(неравностороннего) треугольника с периметром в 2,5 км, и здесь можно бы было уместить
половину лондонского Сити. Сердце Кремля — это воздушное пространство открытой
площади, вокруг которой высятся четыре собора и великокняжеские палаты.
Благовещенский собор был закончен только за три года до того. Расположенному рядом с
ним Успенскому собору — митрополичьему — было тринадцать лет. Он был построен
архитектором из Болоньи Аристотелем Фиорованти, который должен был приспособить для
новых нужд стиль древнего Владимира. Успенский собор стал затем образцом для
церковной архитектуры Москвы.
Внутри собора открывалось большое открытое пространство (без галерей) под куполом
и с боковыми приделами. Его еще расписывали в то время фресками, на которых чистыми и
яркими красками сияли удлиненные фигуры грека Дионисия. Собору Ризоноложенья на
другой стороне было семь лет, Архангельский же собор был пока еще только в проекте. В
Грановитую палату, творение итальянцев Марко Руффо и Пьетро Антонио Солари,
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru
Дэвис, Н. История Европы — М.: ACT: Транзиткнига, 2005. — 943 с.
298
названную так по особой (граненой) отделке камней на ее фасаде, только что вселилась
семья великого князя. Князь переехал сюда после того, как прожил несколько лет в доме
своего любимого министра. Грановитую палату построили на месте деревянного чертога, не
один век служившего предшественникам Ивана III. Мало нашлось бы христианских столиц
(исключая только Рим и Константинополь), которые бы сравнились с Москвой в этом ее
великолепии.
Внутри Грановитой палаты семью Ивана раздирало соперничество двух сильных
женщин: его второй жены Зои Палеолог и его невестки Елены Степановны. Зоя,
племянница византийского императора, стала женой Ивана после смерти его первой жены
Марии Тверской. Теперь ее главной заботой было защитить интересы семерых своих детей,
из которых старшему Василию было тринадцать лет. Елена была дочерью Стефана IV,
господаря Молдавии, вдовой наследника и преемника Ивана — Ивана Младшего, который
недавно умер. Елена стремилась соблюсти интересы своего девятилетнего сына Дмитрия. В
1493 г. Иван еще не решил, кого назначить своим наследником: Василия или Дмитрия и
попеременно выделял то одного, то другого. Так что атмосфера в Кремле, должно быть,
была наэлектризована
50
.
338 PESTIS
В России помнят, что Иван III освободил страну от татарского ига. И мало кто
вспоминает, что в финансовых вопросах, военных и политических делах он без колебаний
пользовался методами татар, что он заменил татарское иго московским, постоянно меняя
союзников из ханов и князей. В борьбе с Золотой Ордой, главенство которой он отверг еще
в 1480 г., ближайшим союзником ему был Крымский хан, и хан помогал ему покорять
братские христианские княжества так усердно, как татары никогда не решались. С точки
зрения Москвы, и это мнение стало господствующим, Иван Великий восстановил
гегемонию русских. С точки зрения новгородцев и псковитян, он был антихристом,
который разрушил древние русские обычаи. Когда пришло ему время писать завещание, он
назвал себя (как, впрочем, до него сделал и его отец) «многогрешным рабом Божьим»
51
.
Иван III первым начал называться царем, то есть кесарем: за двадцать лет до
описываемых событий он прибег к этому титулу в договоре с псковской республикой, по-
видимому, чтобы подчеркнуть свое превосходство над другими поместными князьями. И он
повторяет это несколько раз в 1480-е годы. Но царь, хотя и стоял выше князя, не был
эквивалентом византийского василевса. Этот титул невозможно истолковывать в смысле
императорского достоинства в отсутствие других атрибутов империи. В конце концов,
кесарями (цезарями) называли также и соправителей императора и наместников верховного
августа.
В 1489 г. Иван III рассматривал и другую возможность. В сношениях его с Габсбургами
ему сказали, что он мог бы получить от папы королевскую корону. Его положение на
Западе, конечно, тогда укрепилось бы. Но титул rex, или король, имел такие смысловые
оттенки, которые были оскорбительны для московитов. [КРАЛЬ] И принять титул короля
значило бы снова предать истинную веру, как ее предали греки во Флоренции; поэтому
Иван отказался. «Мои предки, — объяснил он, — некогда дружили с императорами,
которые отдали Рим папе»
52
. Что он действительно сделал, так это заимствовал у
Габсбургов их императорскую эмблему. И с 1490-х гг. двуглавый орел начинает появляться
как эмблема государства в Москве, как и в Вене, и в Константинополе. [AQUILA]
Помимо страха перед приближающимся концом света, московская церковь переживала
также в то время период неопределенности. Она уже порвала с Константинопольским
патриархом (см. сс. 446-447), но не получила полной самостольтельности. В отличие от
митрополита Киевского, который в то время жил в Литве, Московский митрополит
избирался епископами и возглавлял церковную организацию, которая не признавала над
собой никакого главы. В течение уже сорока лет невозможно было примирить такое
положение дел с отсутствием императора, а потому и с византийской традицией
нераздельности Церкви и Государства. Как не могло быть императора без правой веры, так
не могло быть и правой веры без императора. Некоторые возлагали надежды на то, что
православные вернут себе Константинополь и христианского императора (так называемая
великая идея). Другие надеялись как-то договориться с германским императором латинян.
Но это было отвергнуто. Москве оставался только один путь: сделать то, что в прошлом
сделали Сербия и Болгария — обрести собственного императора.
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru
Дэвис, Н. История Европы — М.: ACT: Транзиткнига, 2005. — 943 с.
299
Пока же ближайшей задачей было составить новые пасхалии на восьмое тысячелетие. За
эту задачу взялся митрополит Зосима осенью 1492 т. «Мы сознаем, что Господь близок, —
писал он в Предисловии, — но время Его прихода не известно». Затем он дает краткое
историческое обозрение. Константин основал Новый Рим, св. Владимир крестил Русь.
Теперь Иван III должен стать «новым императором Константином в новом
Константинополе — Москве»
53
. Так впервые появляется то родословие, которое теперь
Москва будет на себя примеривать.
В том же 1492 г. впервые «новый Константинополь — Москва» получает и другое, более
знакомое нам наименование: Третий Рим. В том году Новгородский архиепископ Геннадий,
предположительно, получил перевод римской легенды о Белом клобуке, а с ним и
предваряющий рассказ, как рукопись этой легенды была некогда найдена, в Риме. Между
учеными нет единого мнения о возрасте этого текста, части которого могут быть
позднейшими интерполяциями. Но не случайно Предисловие ясно намекает на Москву как
на Третий Рим. Автором Предисловия некоторые считают известного переводчика, который
тогда трудился над Апокалипсисом Ездры. А этот труд
Христианский мир в кризисе, ок. 1250-1493 339
был частью проекта архиепископа Геннадия снабдить московскую Церковь полной
версией Библии вроде латинской Вульгаты
54
.
Как только удастся подчинить русские княжества, имперские амбиции Москвы
обязательно обратятся против Великого княжества Литовского — западного соседа
Москвы. Литва, как и Москва, выиграла от монгольского нашествия, сумев аннексировать
территории, некогда принадлежавшие Руси, К концу XV в. Литва, как и Московия,
контролировала огромную территорию — в основном в бассейне Днепра, — которая
протянулась от Балтики до Черного моря.
Но, в отличие от Москвы, Литва была открыта западным влияниям. Уже более века
Великое княжество процветало в условиях личной унии с Польшей (см. сс. 429-430). К
1490-м гг. литовский двор в Вильно и католические иерархи были в значительной степени
полонизованы по языку и культуре. Литовская династия владела не только Польшей, но и
Богемией и Венгрией. В отличие от Москвы, Литва допускала довольно широкое
религиозное многообразие. Католические иерархи мирились и с численным превосходством
православных, и с постоянным ростом еврейского элемента. В отличие от Москвы,
Православная церковь Литвы не порвала с Константинополем, сохранив старинную
преданность Византии. И митрополит Киевский имел все основания сопротивляться
сепаратизму Москвы, разделявшему православных славян и направлявшему события к
отделению Русской православной церкви.
В январе 1493 г. отношения Москвы с Литвой начали принимать новый оборот. За шесть
месяцев до того умер Казимир Ягеллончик, польский король и великий князь Литовский,
разделив свои владения между вторым и третьим сыном. Польское королевство отошло к
Яну Ольбрахту, Литва — к неженатому Александру. (Старший сын к тому времени был уже
королем Богемии и Венгрии.) Иван III увидел в происшедшем новые для себя возможности.
С одной стороны, он готовил посольство в Вильно для переговоров о заключении
политического брака Великого князя Александра и дочери Ивана Елены. Но в то же время
он уже готовился подорвать modus vivendi этих двух государств. Впервые в истории
Москвы он снабдил посла инструкциями потребовать от литовцев признания доселе не
известного никому ти-
тула государя всея Руси
55
. Эта была настоящая «двойная игра» дипломатии: одно
направление деятельности — определенно дружественное, а другое - открыто враждебное.
Литва намеренно втягивалась в такой сговор, который ставил под вопрос будущее всех
восточных славян.
Для достижения заветной цели Иван прибег к прямой демонстрации: незадолго до
Рождества он арестовал двух литовцев, работавших в Московском Кремле. Их обвинили в
том, что они замышляли отравить Ивана. Обвинения против Яна Лукомского и Мачея
Поляка звучали не очень правдоподобно, но их вина или невиновность не имели большого
значения. Арестованных выставили в клетке на замерзшей Москве-реке на всеобщее
обозрение; накануне отбытия посольства в Литву их там же заживо сожгли
56
. Когда в
пламени жаркого костра таял лед и тяжелая металлическая клеть шла иод воду, увлекая в
клубах пара обуглившиеся останки узников, проницательный зритель мог понять:
сценарист что-то хотел сказать этим о политическом будущем Литвы.
Для присвоения титула государь всея Руси не было достаточных оснований ни в
историческом прошлом, ни в реалиях того времени. Претензии на этот титул были из
разряда претензий, например, Англии на Францию. В 1490-х гг., по прошествии двух с
половиной веков с тех пор, как исчезли все следы некогда единой Киевской Руси, у
русского князя было не больше прав на этот титул, чем у короля Франции, если бы он в
борьбе с Германией претендовал на титул государя всех франков. К тому времени этот
титул противоречил отдельной идентичности рутенов Литвы, обретенной ими
относительно русских Москвы. И в самом деле, казалось невероятном, чтобы литовцы
согласились заплатить такую цену из желания угодить Ивану. В то время они, конечно, не
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru
Дэвис, Н. История Европы — М.: ACT: Транзиткнига, 2005. — 943 с.
300
знали, что позволили заложить краеугольный камень территориальных притязаний, на
удовлетворение которых уйдут следующие 500 лет.
Таким образом, к 1493 г. уже имелись в наличии все элементы идеологии Третьего
Рима: сложившаяся автономная ветвь православия ждала своего императора, князь,
связанный родственными узами с последним византийским императором, уже назывался
царем и претендовал на то, чтобы быть «государем всея Руси». Единственное, чего не
хватало, так это подходящего идеолога, кото-
340 PESTIS
рый бы создал из этих составляющих некое мистическое построение, необходимое в
высшей степени теократическому государству. Такой человек был под рукой.
Филофей Псковский (ок. 1450-1525 гг.) был ученым монахом псковского Елеазарова
монастыря. Ему были известны пророчества библейского Ездры и Даниила, исторические
прецеденты (в Сербии и втором Болгарском царстве), писания псевдо-Мефодия и хроники
Манассии, а также легенда о Белом клобуке. Впрочем, все это было известно и другим, но
только у Филофея было горячее желание воспользоваться этим знанием на благо
московских князей. Псков, как и Новгород, жил в вечном страхе и трепете перед Москвой, и
большинство псковских монахов были настроены решительно против Москвы. В своих
летописях они упоминают сон Навуходоносора и четырех зверей из видения Даниила в
таком ключе, что Москва предстает как новый Навуходоносор. Не известно почему, но
Филофей был готов обратить все на пользу Москве. В 1493 г. ему было за сорок, и он еще
не приобрел никакого положения в монастыре, где позднее он стал игуменом (то есть
аббатом), и не написал еще ни одного из тех посланий, которые прославили его
впоследствии. Но в Церкви уже бродили дрожжи, которые заквасили его взгляды. Со
временем он должен был выдвинуть идею полного подчинения христиан царю и
решительного противостояния латинской Церкви. В послании преемнику Ивана III он
призывает царя править по справедливости, потому что мир теперь вступает в последний
этап истории: «Блюди же и внемли, благочестивыи царю, яко вся христианская царства
снидошася в твое едино царствие. Два убо Рима падоша, а третии стоит, а четвертому не
быти. И уже твое христианское царство пнем, по великому Богослову, не останет, а
христианьстии Церкви исполнися блаженнаго Давида глагол: «Се покои мои в век века, зде
вселюся, яко же изволих»
57
.
Позднее в Послании к Мунехину Филофей метал громы и молнии «против астрологов и
латинян»: «И едина ныне святаа соборнаа апостольская Церковь восточнаа паче солнца во
всеи поднебеснеи светится, и един православныи великии русскии царь во всеи
поднебеснои, якоже Ной в ковчезе спасены от потопа, правя и окормляа Христову Церковь
и утверждаа православную веру»
58
.
Так через двадцать лет после смерти Ивана III (но, несомненно, в русле его политики)
была сформулирована такая идеология отношений церкви и государства, которая не
оставляла места никакому компромиссу.
Позднее сложилась русская традиция утверждать, что Москва просто наследовала
порфиру Византии. На деле же русские сохранили лишь формы византинизма, но утратили
его дух: московитов нисколько не интересовали универсальные и экуменические идеалы
Восточной Римской империи. Самый выдающийся исследователь данного вопроса называл
идеологию Третьего Рима «фальшивой подменой». «Христианский универсализм Византии
преображался и искажался в узких рамках московского национализма»
59
.
Последовательность теологии Москвы была несколько потревожена в последние годы
правления Ивана III дискуссиями, которые разрешились в пользу самых бескомпромиссных
идеологов. Одна дискуссия разгорелась вокруг воззрений секты жидовствующих. Другая —
вокруг предполагаемого обогащения монастырей через землевладение. Иосиф, игумен
Волоколамский, возглавил и антижидовствующих, и стяжателей.
Землевладение было неотделимо от силы московской Церкви. Но против него выступали
монахи-нестяжатели, во главе которых стояли «заволжские старцы», придерживавшиеся
более древней традиции монахов-отшельников. Кажется, Иван III был уже готов к
секуляризации монастырских земель, но его уговорили воздержаться от этого. Проблема
достигла критической стадии после его смерти, когда бывший его фаворит Патрикеев,
теперь ставший монахом, опубликовал новое издание Номоканона — Собрания
православных канонов. Один из сотрудников Патрикеева Максим Грек, который выступал
за «нестяжание» по отношению к церковным землям, едва уцелел.
Еще большие страсти разожгли жидовствующие. Они появились в 1470-х гг. в
Новгороде, где, как говорят, объединились в антимосковскую партию. Взгляды
жидовствующих сформировались, предположительно, под влиянием польских и литовских
евреев, а их самих считали скрытыми приверженцами иудаизма. Кажется, их деятельность
не смущала царя, который даже назначил подозревавшегося в жидовствовании нов-
Христианский мир в кризисе, ок. 1250-1493 341
тородца настоятелем Успенского собора; возможно, их даже поддерживала Елена
Степановна. Несмотря на созыв Собора 1490 г. для рассмотрения обвинений в иконоборстве
и отпадении от учения о Троице, эти идеи продолжали циркулировать в высших слоях
общества. Но игумен Иосиф не сдавался. В 1497 г. в своем «Просветителе» он обвиняет, ни