Ефименко П.П. Первобытное общество. Очерки по истории палеолитического времени

Подождите немного. Документ загружается.

170

ГЛАВА ВТОРАЯ

имеют несколько более законченный облик, но в целом все же сохраняют

тот же неустановившийся, случайный характер. В Ферраси в слое, содер-

жащем эти орудия, встречено было несколько небольших „рубилец",

достаточно тщательно выделанных, что позволяет будто считать данный

инвентарь вовсе не таким ранним, как полагают некоторые авторы. Его

с достаточным основанием можно, очевидно, рассматривать как непо-

средственного предшественника мустьерского кремневого инвентаря.

Белькэр Из Других местонахождений Дордони, относящихся к описываемой

группе памятников, нельзя обойти молчанием убежище Белькэр. Нужно

отметить, что и здесь остатков мамонта и носорога нет, чем под-

тверждается как будто не случайный характер этого явления в ряде

других „премустьерских" стоянок Европы.

Лишь менее крупные животные, как бык и лошадь, являются здесь

постоянной добычей человека. Однако наличие в списке фауны Белькэр

остатков северного оленя, хотя и незначительных, с полной определен-

ностью свидетельствует, вопреки довольно распространенному мнению,

о невозможности относить стоянки с „атипическим" или „премустьер-

ским" кремневым инвентарем к особенно раннему (дошелльскому!)

времени плейстоцена.

Изделия из кремня в убежище Белькэр обильны и весьма харак-

терны для стоянок данного типа. Если исключить одно небольшое, грубо

сделанное

;

„рубильце" типа, известного по нижнему слою пещеры Киик-

Коба в Крыму и по находкам у Ненасытца, — остальной инвентарь

стоянки представлен массой кремневых отщепов, иногда с легкой под-

правкой края или следами употребления, то есть тем, что можно назвать

орудиями случайного применения.

Орудий сколько-нибудь законченного характера с правильной, целе-

сообразно нанесенной подретушевкой здесь вообще нет. Как и в других

стоянках того времени, одни из таких слегка подретушеванных отщепов

треугольной формы несколько напоминают остроконечники, другие, из

широких отщепов, — скорее скребла, имеющие слегка подправленный

рабочий край. Часто встречаются и весьма типичные для этой группы

памятников орудия, представляющие комбинацию острия и выемки.

Наблюдающиеся иногда на отщепах будто намеренные „резцовые"

сколы заставляют исследователя, этой стоянки, в сущности, очевидно,

без достаточного основания, относить примитивный инвентарь Белькэр

к очень позднему времени среднего палеолита, к эпохе, уже довольно

близкой, собственно, к позднему палеолиту

Время „пре- В оценке возраста описанных выше находок Г. А. Бонч-Осмоловский

мустьерских"

Н0

время был склонен присоединиться к авторам, считающим возмож-

памятников

ньш посеЛ€НИЯ типа

нижнего горизонта Киик-Коба с так называемым

премустьерским инвентарем, к которым принадлежит и нижний горизонт

Микок, датировать самой начальной порой палеолита, видя в них зача-

точные формы использования кремня, может быть отчасти даже пред-

шествовавшие шелльской эпохе, от которой в более позднее время берет

свое начало мустьерская техника.

Другими словами, подобные местонахождения, несмотря на свой

характер настоящих охотничьих лагерей, согласно мнению ряда буржуа-

зных археологов, являются памятниками древнейшей стадии развития

палеолитического человечества, по времени восходя к дошелль-ской

эпохе.

Такое наблюдение представляет особенный интерес в связи с несомненным

применением техники микросколов для „нуклевидных" орудий в кремневом инвентаре

нижнего горизонта Киик-Коба и Ненасытца.

ПЕРВОБЫТНОЕ СТАДО

171

Это состояние культуры, по взглядам, развиваемым Обермайером

и другими авторами, в дальнейшем будто бы сменяется на Западе,

благодаря волнам пришельцев из Северной Африки, типичным древним

палеолитом, характеризующимся ручными рубилами, тогда как в Восточ-

ной Европе тоже в очень раннее время в среде другой расы, пришедшей

с востока, оформляется древняя мустьерская культура, не знающая

типичного ручного рубила. Так намечаются первые культурно-расовые

круги буржуазной „доистории", которые Менгин, ярый представитель

культурно-исторической школы в археологии, а также многие другие

пытаются преемственно прослеживать в истории первобытного челове-

чества в течение ряда последующих эпох.

Совершенно ясно, насколько такие взгляды, — вытекающие из

теории культурных кругов, расовой теории, проповедуемой теми же

учеными, и теории миграций, в целом в современной западноевропейской

археологии являющиеся одним из реакционнейших проявлений буржуаз-

ной идеологии, — находятся в противоречии не только с научно обосно-

ванными представлениями о характере исторического процесса, но

просто с теми фактами, которыми оперируют эти авторы.

В отношении интересующего нас вопроса, помимо всего прочего,

было бы невозможно привести сколько-нибудь серьезные основания

в пользу исключительно большой древности так называемых премустьер-

ских стоянок типа нижнего слоя Ла Микок, Ла Ферраси, Киик-Коба и др.

В них в большинстве случаев господствует умеренно холодная фауна

среднеледникового времени, где спорадическое присутствие мамонта

и шерстистого носорога указывает на уже значительное понижение тем-

пературы по сравнению с предшествующим временем, что и заставило

древнего слона и носорога Мерка отступить на юг, к берегам Средизем-

ного моря, хотя последние остатки этих животных, как выше отмечалось,

еще удерживаются кое-где и в Средней Европе. Таким образом, совер-

шенно очевидно, что так называемая премустьерская „культура" не

могла существовать одновременно с „культурой" шелля или даже пред-

шествовать последней, как это в какой-то мере предполагает, например,

Г. А. Бонч-Осмоловский

. В ходе исторического развития первобытного

общества Европы данный комплекс памятников должен был, очевидно,

следовать по времени за тем, что называется более ранним ашелем.

Вместе с тем можно считать вполне допустимым, что „атипический" Длитель-

инвентарь, как показано ниже, не представляет явления, строго локали-н°

стьс

УЩ

е_

зованного в смысле времени. Появляясь очень рано, в эпоху Существо-

™ипиче-

вания древнего слона и носорога Мерка, с обликом так называемых "

кого"

„клэктонских" обработанных кремней, он местами удерживается инвентаря

в употреблении до той поры, когда теплая фауна раннего плейстоцена

окончательно уступает свое место холодной фауне, в среде которой

появляются уже первые представители полярного мира животных.

Действительно, было бы трудно представить, чтобы на громадных

пространствах Европы, в среде разбросанных, мало общающихся, замк-

нутых, еще стадных групп людей, при весьма различных условиях при-

родной обстановки, процесс трансформации средств производства, в част-

ности того, что называется кремневым инвентарем, мог итти в совершенно

Г. А. Бонч-Осмоловский, Итоги изучения Крымского палеолита, „Труды II меж-

дунар. конф. АИЧПЕ", в. V, JI., 1934, стр. 141; К вопросу об эволюции древне-

палеолитических индустрий, журн. „Человек", 1928, № 2—4, стр. 184; также „Палеолит

Крыма", в. 1, М.—Л., 1940, стр. 96, 163 и сл. и В. И. Громов, Палеонтологическое

и археологическое обоснование..., „Труды Ин-та геол. наук АН СССР", в. 64, М., 1948,

стр. 220.

172

ГЛАВА ВТОРАЯ

одинаковом темпе и совершенно тождественным образом. Это противо-

речило бы тому, что известно о первобытном человечестве.

Конечно, общий путь развития оставался одинаковым не только для

населения Европы, но и для всего обитаемого мира. Вместе с тем,

сходство условий в целых больших областях, например в той же Европе,

неизбежно вело к тому, что в общем масштабе исторического процесса

с течением времени выравнивались отдельные местные особенности этого

процесса.

В этом смысле можно говорить в частности и о первобытном ашель-

ской обществе Европы как о чем-то едином и целостном, несмотря на

то, что оно состояло из небольших разобщенных людских коллективов.

Но из этого было бы совершенно неправильно делать вывод, что измене-

ние отдельных типов орудий либо тех или других приемов техники

обработки кремня может быть использовано как какой-то точный хроно-

метр, отмечающий все этапы истории палеолитического человека. Это

приходится подчеркнуть ввиду нередко наблюдающейся у специалистов

по палеолиту склонности к чрезвычайной переоценке общей историче-

ской значимости относительно небольших изменений в технике обработки

кремня или в формах орудий. Это может иметь значение и при решении

вопроса о времени, к которому следует относить восточноевропейские

памятники палеолитической культуры.

„Неоэволюционизму" этих ученых, переносящему на технические

приемы палеолита чисто биологические представления о будто бы полной

преемственности и всеобщности даже незначительных изменений, кото-

рые они стремятся построить в целую систему „развития палеолитиче-

ских индустрий", можно противопоставить совершенно иные факты.

Во французской археологической литературе, посвященной изучению

палеолита, довольно большое внимание уделяется вопросам, связанным

с так называемой премустьерской стадией. В одной из таких работ

приводится классификация палеолитических памятников Западной

Европы, в которой дается соотношение во времени различных типов

кремневого инвентаря с рубилами и без рубил, клэктонского, прему-

стьерского и т. д. Эта классификация показывает воочию, насколько

сумбурность и антинаучность исторических построений даже ведущих

представителей современной буржуазной археологии, вроде Брейля,

Обермайера и многих других, обесценивает их знание вещественного

материала.

Можно, действительно, привести весьма серьезные возражения

против устанавливаемой этими археологами последовательности во вре-

мени отдельных групп памятников. Совершенно непонятно, например,

почему они относят к риос-вюрмскому времени такие памятники, как

Эрингсдорф, Крапину, Вилльфранш и аналогичные местонахождения

с теплой фауной, всюду в Средней Европе характеризующей дорисские

слои. Не менее рискованным с этой точки зрения является отнесение

памятников позднего мустье к послевюрмскому времени.

Основанием для разделения „индустриальных" типов древнего палео-

лита у современных буржуазных авторов служат такие признаки,

которые сами по себе, конечно, совершенно недостаточны для того,

чтобы говорить, как это делают многие из них, о каких-то „культурах"

с особыми путями развития. Эти палеолитические „культуры", — за

которыми, очевидно, следует предполагать какие-то особые группы чело-

вечества, жившие обособленной исторической жизнью, подчиняясь своим

собственным законам развития, — являются, несомненно, вздорной

выдумкой современной буржуазной археологии, руководимой археоло-

ПЕРВОБЫТНОЕ СТАДО

173

гами-клерикалами типа Брейля. В них трудно усмотреть что-либо

иное, чем беспочвенные, научно недобросовестные измышления, которые

нужны псевдоученым идеологам реакционной буржуазии лишь в целях

фальсификации науки.

Мы остановимся ниже на том, в чем именно следует искать объясне-

ние неоднородности кремневого инвентаря в заключительное время древ-

него палеолита. Во всяком случае ясно, что ашельская, клэктонская,

примитивно мустьерская и другие „индустрии" представляют собой в дей-

ствительности лишь те или иные варианты приемов обработки кремня

в ту эпоху. Тем более что, например, в тех же древних террасах Сены,

Соммы и Темзы подобные приемы обработки кремня, равно как и типы

кремневого инвентаря, нередко чередуются в разных горизонтах напла-

стований одних и тех же местонахождений.

Однако эти признаки, отличающие те или иные группы палеолити-

ческих памятников, как явление повторяющееся, заслуживают быть отме-

ченными. Для „клэктонского" типа характерными являются преимуще-

ственно сравнительно крупные, неправильные, случайного облика отщепы,

полученные расщеплением либо просто кусков кремня, либо грубых

нуклеусов, напоминающих дисковидные формы. По мнению некоторых

авторов, для этой цели кремень обрабатывался на наковальне (твердой

подставке, вероятно просто камне), в результате чего удар должен был

терять упругость. Отщепы здесь бывают очень грубы и имеют очень

широкую площадку скалывания, образующую с плоскостью раскола

открытый угол. Равным образом благодаря сильному и неискусному

удару на этой площадке и на отбивной поверхности пластины наблю-

даются трещины и выпадения. Естественно, что и отбивной бугорок

бывает у них чрезмерно велик и резко выраженной конической формы.

Более поздняя по времени техника „леваллуа" отличается уже

умением получать более правильные, удлиненные пластины, для чего, оче-

видно, требовалось тщательнее предварительно подготовить нуклеус.

Отсюда — наблюдающиеся следы подтески на ударной площадке

пластины.

Наконец, приемы обработки кремня, связанные с тем, что француз-

ские археологи называют типом ,,тейак", характеризуются преимуще-

ственно широкими треугольными отщепами, тогда как технике „микок"

свойственна, главным образом, старая техническая традиция — двусто-

ронняя обработка кремней.

Но в значительном большинстве известных местонахождений поздне-

ашельского времени эти признаки в действительности оказываются сме-

шанными, с некоторым лишь преобладанием тех или других приемов

обработки кремня.

Подобные памятники, как ныне выясняется, имеют весьма широкое

распространение в Европе.

Нелепо, конечно, говорить о „рабах мустьерцев", которым приписы-

вает Рюто подобные находки кремневых изделий примитивного харак-

тера. Совершенно искусственным, чтобы не сказать больше, является

допущение, что различные технические приемы были свойственны носи-

телям особых „культур", разным „народностям" эпохи древнего и сред-

него палеолита, постоянно менявшим места своего обитания.

С нашей точки зрения этот факт становится понятным, если пред-

ставить себе чрезвычайно раздробленное и разобщенное общество на

ступени первобытного стада, где отдельные, слагающие это общество,

замкнутые бродячие группы могли часто применять и развивать совер-

шенно различные приемы использования кремня.

Франция

Англия

175 ГЛАВА ВТОРАЯ

ДРУГИЕ ПОЗДНЕАШЕЛЬСКИЕ ПАМЯТНИКИ

Из позднеашельских памятников СССР, помимо уже ранее отмечен-

ных многочисленных находок подобного рода остатков на Черноморском

побережье Кавказа, затем стоянок Армении типа Арзни, Сатани-Дар

и т. п., значительный интерес представляет небольшой грот у с. Выхва-

тинцы (на левом берегу Днестра, в пределах Молдавской ССР), раско-

панный Г. П. Сергеевым в 1946 г. Богатая и притом весьма показатель-

ная фауна его, в которой сочетаются такие виды, как слон, близкий

к трогонтерию, с одной стороны, и северный олень — с другой, описана

выше.

Судя по сравнительно слабой насыщенности культурного слоя изде-

лиями из камня, этот грот должен был играть роль временного убежища

для какой-то охотничьей общины неандертальцев. Среди небольшого

числа собранных здесь орудий выделяются такие характерные формы,

как небольшие рубила, изготовленные из массивных отщепов, пластины

типа леваллуа и пр., составляющие в целом инвентарь, указывающий,

очевидно, на время, уже довольно близкое к раннемустьерским памят-

никам Украины типа стоянки Кодак у Днепропетровска.

Очевидно, к несколько более раннему времени относится другое

местонахождение — Круглик (в 30 км от Запорожья, на правом берегу

Днепра), открытое в том же 1946 г. В. Н. Даниленко в основании

Я&волъно мощной, ныне размытой толщи наносов на древнем скалистом

берегу реки.

Видимо, по условиям залегания, культурные остатки здесь сохра-

нились лишь в виде грубо обработанных камней, несколько напоминаю-

щих „аморфный" инвентарь нижнего горизонта Киик-Коба.

Древний возраст указанного местонахождения вполне подтверждается

другим памятником того же типа, но со значительно более богатыми

остатками, открытым: А. В. Бодянским на 20-метровой террасе по левому

берегу Днепра, против Ненасытецкого порога, в условиях, весьма близких

к Круглику. Эти находки уже описаны выше.

Во Франции, кроме ранее названных, к памятникам ашельского

типа относится еще целый ряд местонахождений. Такой характер, напри-

мер, носят находки в местности Шалосс по левому берегу р. Адур,

в департаменте Нижних Пиренеев на юго-западе Франции. К той же

группе памятников можно, очевидно, присоединить нижний слой грота

Обсерватории с его основным инвентарем из больших грубых отщепов,

изготовленных из очень плотного известняка. Другая стоянка с аналогич-

ным инвентарем, состоящим из массивных, толстых отщепов, указы-

вается в Кюрсон (Дром), в долине Роны, где достаточно давно было

известно богатое местонахождение с очень грубыми рубилами из квар-

цита. Недалеко, в Вилльфранш на Соне, имеется еще одна стоянка

с находками клэктонского типа и теплой фауной — древним слоном

и носорогом Мерка.

В Англии ашельекое время, как и в северной Франции, представлено

одинаково хорошо местонахождениями с орудиями, изготовленными

посредством двустороннего обтесывания, и кремнями типа отщепов. Из

числа последних наиболее известным является Клэктон (Clacton-on-Sea)

в Эссексе, расположенный на берегу моря, севернее устья Темзы, именем

которого обычно обозначается в настоящее время своеобразная, прими-

тивная ашельская техника отщепов, хотя некоторые авторы пользуются

для ее определения термином „месвинская индустрия".

Для уточнения возраста остатков человеческих поселений в Клэктоне

большой интерес представляет то обстоятельство, что из двух террас,

ПЕРВОБЫТНОЕ СТАДО

175

содержащих следы раннепалеолитической культуры, верхняя, более

древняя терраса содержит лишь находки шелльских ручных рубил. Они

залегают в гравии вместе с валунами, видимо оставленными максималь-

ным оледенением, причем рубила, как правило, оказываются сильно

поврежденными.

Значительно ниже находится вторая, более поздняя терраса, остав-

ленная рекой, отложения которой уходят под уровень моря, — с крем-

нями клэктонского типа, сопровождающимися теплой фауной миндель-

рисского времени. Встреченные здесь остатки гиппопотама, не гармони-

рующие с общим характером фауны, возможно, происходят из более

древних отложений в результате их перемывания рекой.

В нижних слоях этой террасы многочисленные собранные здесь

кремни представляют обычные массивные неправильные отщепы лишь

со случайной подретушевкой, иногда с двусторонним обтесыванием. Их

сопровождают грубые дисковидные не то рубила, не то нуклеусы

Если принять во внимание различный характер материала, следует отме-

тить, что комплекс находок в Клэктоне, очевидно, довольно близко напо-

минает каменный инвентарь, сопровождающий остатки синантропа.

В более верхних слоях той же террасы кремневый инвентарь, сохра-

няя свой клэктонский характер, приобретает тем не менее уже явственно

выраженные черты мустьерской техники, сказывающиеся в большей тон-

кости отщепов, правильности ретуши, большей законченности некоторых

типов орудий.

Существует представление, что если грубый кремневый инвентарь

типа отщепов, характерный для клэктона, должен, действительно, отно-

ситься к ашельскому времени, то некоторые другие находки южной

Англии можно относить к так называемой стрепийской стадии, которую

отождествляют с дошелльской эпохой.

Нельзя не присоединиться, однако, к мнению других авторов, что Другие

так называемая стрепийская стадия (strepyien) настолько скомпроме- находки

тирована фальсификатами, вроде кремневых кинжалов и т. п., опублико-

в нглии

ванными Рюто, что пользоваться ею как определенным понятием пред-

ставляется крайне затруднительным. Что же. касается, таких место-

нахождений Англии, как Swanscombe (Barnfield Pit) в долине Темзы,

то имеющиеся сведения дают основание скорее причислить его к памят-

никам клэктонского типа, как и целый ряд других местонахождений

в долине Темзы и к северу от нее, у Кембриджа и Ипсвича.

Вместе с тем для тех же местностей южной Англии известны мно-

гочисленные находки типичных ашельских рубил, которые в Swanscombe

залегают выше горизонтов с „клэктонской индустрией". В Гоксн, близ

Ипсвича, позднеашельские рубила, сопровождающиеся холодной фау-

ной — мамонтом и северным оленем, связаны с галечниками, в нижней

части которых были собраны клэктонские отщепы, тогда как в глинистом

слое, покрывающем галечник, встречаются кремни типа „леваллуа".

В Бельгии, где почти неизвестно ни находок ручных рубил ранних Бельгия

типов, ни „теплой" фауны совместно с остатками раннего палеолита,

имеется зато довольно много клэктонских (месвинских) местонахождений

с фауной мамонта. К ним относятся главным образом находки в районе

Монса, как Спиенн, Месвин и др.

В Германии к этой группе памятников палеолитической культуры Германия

относятся нижние горизонты известных местонахождений Таубаха

и Эрингсдорфа в долине р. Ильма, вызвавшие столько разнообразных

Интересно, что подобные дисковидные камни с грубой круговой обивкой

найдены и в отложениях Чжоу-Коу-Дяня.

176

ГЛАВА ВТОРАЯ'

предположений. Наличие в культурных отложениях этих стоянок настоя-

щих кострищ, больших скоплений костей животных — лошадей, носо-

рогов и т. д., большей частью расколотых, нередко обожженных, указы-

вает на сравнительно позднее, во всяком случае следующее за шеллем

время Таубаха и Эрингсдорфа. Совершенно необоснованным следует

считать стремление некоторых германских археологов придавать этим

находкам какой-то исключительно древний, иногда даже дошелльский

возраст. В действительности так называемая „ильмская стадия" палео-

лита Средней Европы, представленная названными местонахождениями,

восходит, самое раннее, ко времени ашеля. Так смотрят на этот вопрос

более серьезные немецкие и французские археологи, относящие нижний

слой культурных напластований Таубаха и Эрингсдорфа к ашелю, тогда

как верхние горизонты ильмских местонахождений относятся ими даже

не к ашелю, а к мустье.

Некоторые французские авторы, очевидно по существу правильно,

сопоставляют Эрингсдорф („атипический" инвентарь его нижних слоев)

с „премустьерскими" стоянками Франции.

Насколько редки пока в Германии стоянки с ручными рубилами,

настолько же хорошо представлены здесь находки этого „атипического"

инвентаря, иногда сопровождающегося, как в культурных напластова-

ниях нижнего слоя Ла Ферраси, отдельными экземплярами ручного

рубила. В большинстве случаев они характеризуются умеренно холодной

фауной первой половины среди ел едникового времени. Такова пещера

Рюбеланд на Гарце, нижний слой пещеры Зиргенштейн и др.

Австрия Сходную картину дает нижний слой пещеры Гуденус в Нижней

Австрии: здесь, кроме лошади и быка, находились остатки сибирского

носорога и мамонта. Обычный „атипический" кремневый инвентарь

пещеры Гуденус, имеющий примитивно мустьерский характер, сопро-

вождается некоторым количеством грубых небольших „рубил".

Крапина Сюда же можно причислить пещеру Крапина, где такие же изделия

в виде грубых отщепов из кремня, яшмы и т. д. были найдены среди

остатков кострищ. Ввиду особенного значения этой пещеры для пони-

мания условий, в которых протекало существование человека, в эпоху,

переходную к среднему палеолиту, остановимся на ней несколько подроб-

нее. Грот Крапина в северной Хорватии находится в гористой местности

между Дравой и Савой, в живописной долине ручья Крапиницы, метров

на 25 выше его современного ложа. В какое-то раннее время плейстоцена

последний протекал значительно выше и подмывал склоны долины, сло-

женные из песчаников. Это объясняет происхождение грота, имеющего

характер невысокой ниши в стене песчаника; дно этой ниши было по-

крыто отложениями речного происхождения. В последующее время ниша

почти заполнилась всякого рода обломками и продуктами распада гор-

ной породы.

Раскопки здесь производились Горьяновичем в 1899—1905 гг.

Им

было обнаружено восемь „культурных прослоек", то есть следов обитания

с остатками кострищ и разнообразными отбросами первобытного стой-

бища. Исследование велось старыми приемами, без разделения слоев

и без изучения каждого из них в отдельности, хотя Горьянович утвер-

ждает, что находки в них имели более или менее одинаковый характер.

Фауна Остатки фауны, собранные в Крапине, дают типичный лесной мир

животных вместе, однако, с носорогом Мерка, что можно, видимо, рас-

сматривать, как указание на дорисское время стоянки. Известно, что

это животное, представленное и в Таубахе, довольно долго удерживается

Gorjanovic-Kramberger, Der diluviale Mensch von Krapina, Wiesbaden, 1907.

ПЕРВОБЫТНОЕ СТАДО

177

кое-где в Средней Европе. Его оттесняет к югу пришедший на смену

ему другой вид, более приспособленный к холоду, — сибирский носорог.

На Апеннинском же и Пиренейском полуостровах носорог Мерка изве-

стен в стоянках не только среднего, но даже позднего палеолита. Из

других животных в список этой фауны входят: пещерный медведь, дикий

бык и, в меньшем числе, бобр, лошадь, кабан, гигантский и благородный

олени, косуля, куница, выдра, сурок и т. д.

Любопытную особенность Крапины, как и убежища Чжоу-Коу-Дянь Остатки

под Пекином, составляют находки многочисленных человеческих костей человека

(около 500 фрагментов), встречающихся здесь совершенно в тех же усло-

виях, что и кости животных, вперемежку с ними, так же расколотых

для извлечения мозга и иногда обожженных. Человеческие кости, пред-

ставленные всеми частями скелета, никогда не сохраняются целыми,

даже кости детей. Бесспорным свидетельством обращения с человеком,

как с добычей, являются, по указанию Горьяновича, не только расколо-

тые трубчатые кости, но и следы сильных ударов на черепных костях,

которые чаще всего попадаются в виде осколков черепной коробки

Это обстоятельство трудно объяснить иначе, как допустив, что перво-

бытные обитатели Крапины были каннибалами.

По общему подсчету, число человеческих особей в находках Крапины

достигает 21, причем, насколько можно судить по сохранившимся остат-

кам, они принадлежат к неандертальскому типу, обнаруживающему

признаки значительной вариантности от весьма примитивного до более

развитого (ср. находки синантропа).

Материал для изготовления орудий из камня добывался обитателями Каменный

пещеры тут же, неподалеку, среди булыжников на берегу ручья, и пред- инвентарь

ставлен пестроцветным кремнем, яшмой, зеленокаменными изверженными

породами и пр. На большое количество в общем весьма грубых и слу-

чайных отщепов, среди которых многие носят следы некоторой подрету-

шевки, приходится лишь сравнительно немного имеющих более опреде-

ленную форму, хотя и не слагающихся еще в стойкие типы орудий.

В целом, таким образом, этот инвентарь носит ясно выраженный клэк-

тонский, или примитивно мустьерский, характер. В числе орудий с извест-

ной условностью можно указать широкие отщепы с несколько подрету-

шированным краем — зачаточные скребла; реже попадаются треуголь-

ные (листовидные) пластинчатые отщепы —• типа, известного по находкам,

сделанным в Таубахе. Судя по опубликованным данным, здесь имеются

также пластины с несколько более тонкой отделкой стесыванием и те

совсем маленькие грубые „рубильца" (4—6 см в длину), которые были

встречены в нижнем слое Киик-Коба.

На некоторых костях животных заметны следы использования,

вероятно, для каких-то производственных целей.

Среди других мест поселений с подобным примитивным инвентарем Шипка

в более восточных областях Европы можно назвать еще Шипку в Мора-

вии, где чрезвычайно грубые отщепы из кварцита, которым здесь поль-

зовался человек как материалом для своих изделий, сопровождаются

остатками мамонтов, носорогов, дикой лошади; однако северных форм

животных нижний культурный слой Шипки не содержит

Gorjanovic-Kramberger, Tiber Beschadigungen an Parietalien des doluvialen

Menschen von Krapina, „Die Eiszeit", Bd. Ill, H. I, 1926, стр. 1.

Нужно заметить, что К- Абсолон рассматривает, очевидно вряд ли с доста-

точным основанием, архаический кварцитовый инвентарь Чехословакии, представлен-

ный Шипкой, Чортовой Дырой и рядом описанных им местонахождений на открытом

воздухе, как примитивно ориньякский, относя сюда и стоянки типа Вильдкирхли

в Швейцарии.

12. Первобытное общество.

178

ГЛАВА ВТОРАЯ'

На другом конце Европы, в Испании, такие же „атипические" изделия

из камня встречены в нижнем слое грота Castillo в провинции Сан-

тандер.

Пластины Выше не раз упоминались так называемые пластины леваллуа.

леваллуа Под именем „леваллуа" обычно подразумевается особая поздняя пора

ашельской эпохи, характеризующаяся своеобразным приемом изготовле-

ния орудий — в виде крупных кремневых пластин. Свое название эти

находки получили от местности под Парижем, где такие пластины были

встречены впервые в большом числе в слоях древнего лёсса. Они имеют

вид широких массивных пластин, иногда овальной формы, с гладкой

отбивной стороной и с очень характерным

огранением спинки. У типичных экземпля-

ров пластин леваллуа эта особенность бы-

вает хорошо выражена (рис. 43): их спин-

ка представляет ряд фасеток, следов

скалывания, сходящихся от окружности

к центру. Иногда их сравнивают как бы

с расколотым вдоль на две половины

ашельским „ручным рубилом". Это сравне-

ние имеет известное основание в том

смысле, что пластины леваллуа получа-

лись не обычным приемом отщепления

кремневых пластин, практиковавшимся

в мустьерское время, а требовали особых

заготовок из кремня, предварительно осо-

бым образом обтесанных, от которых

посредством бокового удара отделялась

пластина с характерно фасетированной

спинкой. Во всяком случае, очевидно, что

они являются продуктом относительно вы-

сокой техники обработки камня.

В особенно большом количестве пластины леваллуа находят на

местах массового их изготовления, например на стоянке-мастерской

Монтьер на Сомме, затем в Леваллуа под Парижем, наконец, в палеоли-

тической мастерской в Дордони, где на большом пространстве залегал

слой кремней, состоявший почти исключительно из подобных пластин.

Можно думать, что по своему применению эти пластины стоят близко

к мустьерскому „рубилу", представляя собой крупный и прочный режу-

щий инструмент. Особенно в этом смысле они близки к тем более поздним

„рубилам", которые выделывались из пластин и имеют обтесанной иногда

только одну спинку.

В смысле времени их распространения вряд ли можно сомневаться,

что пластины леваллуа свидетельствуют лишь об одном из приемов

использования кремня в позднеашельское время, хотя, как отмечалось,,

они известны почти во всех горизонтах нижнего грота Мустье. В древних

наносах Сены и Соммы, где они часто встречаются, пластины типа

леваллуа находят обычно вместе с небольшими ручными рубилами тех

типов, которые считаются характерными для той же позднеашельской

эпохи.

На территории СССР этот тип орудий представлен среди других

находок, например в типичном памятнике того времени — гроте Выхва-

тинцы на Днестре (см. стр. 174).

Рис. 43. Пластина типа

леваллуа, ок.

/з н. в.

ПЕРВОБЫТНОЕ СТАДО

179

МНОЖЕСТВЕННОСТЬ ТИПОВ КРЕМНЕВОГО ИНВЕНТАРЯ

В ПОЗДНЕАШЕЛЬСКОЕ ВРЕМЯ

Происхождение описанных выше лагерей охотников на диких лошадей,

быков, оленей, а иногда и более крупных млекопитающих, с так назы-

ваемым аморфным, или премустьерским, инвентарем вряд ли можно

понять вне связи с тем в известной мере переломным состоянием, кото-

рое переживало первобытное население Европы в связи с все более

усиливавшимся значением охоты как главного источника существования.

Очевидно, это был процесс не чисто эволюционного характера. Совер-

шившись относительно быстро, по крайней мере в более северных,

в первую очередь захваченных надвигавшимся оледенением областях,

он мог сопровождаться упадком ранее сложившейся техники изготов-

ления ручных рубил, которые оказались мало приспособленными

к новым потребностям хозяйства и бытового обихода. Их место

заняла мелкая, дробная техника кремневых отщепов, в сущности

говоря известная и в древнем палеолите и там столь же примитивная,

но в условиях шелльской — раннеашельской эпохи игравшая часто

более или менее второстепенную производственную роль по сравнению

с рубилом.

В новых условиях кремень становится важнейшим материалом для

изготовления орудий, поскольку использование его свойств — твердости,

острого режущего края отщепов, получаемых при раскалывании

кремня, —• было необходимо человеку для удовлетворения насущных

потребностей охотничьего обихода. Кремень и аналогичные с ним

породы, имевшиеся под рукой у первобытного человека в неограничен-

ном количестве в расщепленном виде, в форме грубых осколков, •—

вполне отвечали этим запросам.

Легкость раскалывания кремня и отсутствие определенных типов

инструментов, которые выработались только в результате очень долгого

опыта, делали первоначальное использование кремневых отщепов случай-

ным, в пределах потребности сегодняшнего дня, хотя постоянное приме-

нение этих случайных орудий должно было вести, по крайней мере

ближе к концу древнего палеолита, к некоторому однообразию намечаю-

щихся категорий первых подобных орудий труда. Среди них появляются

так называемые скребла — режущие отщепы с подправкой по длинному

краю, затем заостренные, более или менее треугольные сколы тоже

с краевой подретушевкой — прототипы будущих мустьерских остроко-

нечников, а также выемчатые скребла и изогнутые режущие острия, если

говорить о наиболее обычных видах этих простейших орудий, получив-

ших свое окончательное оформление только в кремневом инвентаре

собственно мустьерской эпохи.

Как уже отмечалось, такое переломное состояние, переживаемое

производством орудий из кремня, очевидно, все же не в одинаковых

формах отразилось в среде населения Европы. Если, с одной стороны,

от этого времени до нас дошли стоянки описанного типа с грубыми

орудиями, изготовленными из отщепов, то, с другой, в иных место-

нахождениях ручное рубило еще очень долго не выходило из повседнев-

ного употребления. Оно, нужно думать, крепко держалось за технические

навыки первобытного человечества, хотя такое орудие здесь и меняло

в значительной степени с течением времени свое назначение.

Мы видели его в стоянке Торральба в Испании, в гроте Обсерва-

тории в окрестностях Ментоньг, как и в пещерных стоянках Палестины,

на каких-то ранних этапах сложения новых форм первобытного охот-

ничьего хозяйства. Теперь придется обратиться к рассмотрению тех.