Коэн Д.Л., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория

Подождите немного. Документ загружается.

160

Г 2

владельческую знать), как это было в собраниях сословного государства

(Stdndestaat). С другой стороны, сословие фабрикантов представлено в

\ нем депутатами от ассоциаций, общин и корпораций (nossenschaen,

@emeinden,Korp

orationen)

KOTopeBce являются ассоциациями корпора

тивного типа. Ге гель даже не видит необходимости указать на то, что при

данном положении из политической жизни практически исключается

один из классов, класс трудящихся, по его мнению, полностью дезорга

низованный;

Ге гель

не считает нужным как-либо обосновывать такое

исключение 113. Однако более важным, чем эти конформистские и кон-

сервативные черты, являются для взглядов Ге геля вьщвигаемые им дово

ды в пользу совеННQЙ-вереипредстаВn Jlраfения:-G0гласно

Ге гелю, когда гражданское обществ� избирает своих политических депу

татов, «оно делает это ... не как атомистически распавшееся на единичные

лица и собравшееся на мгновение только для единичного временного ак

та без дьнейшей связи»114. Скорее, в процессе обсуждения кандидатур

и выбора депутатов общественные ассоциации и собрания обретают

связь с политикой; и это же самое действо дает политике основания в ор

ганизованной общественной жизни. Именно на этом уровне, в этом ме

сте, где происходит взаимопроникновение гражданского общества и

государства, Ге гель вновь обнаривает античный topos политического

общества и осуществляет его интеграцию в свою систему (правда, прямо

он об этом не говорит).

Со

брание сословных представителей берет на себя завершение той

работы, которая была начата корпорацией, - правда, уже в масштабе об

щества в целом, так сказать, на уровне «всеобщности» (именно так зву

чит английский перевод данной идеи). Эта работа состоит в порождении

публичной сферы - и даже, более того, - публичной ид ентичности 115. И

снова, по аналогии с учением о корпорации, легислатура рассматривает

ся здесь как некий опосредующий орган - на этот раз речь идет об опо

средовании ежду правительством (Regierung) и народом, состоящим из

индивидов и ассоциациЙl16. Первое благодаря этому не становится тира

нией, а второй уже не является простым скоплением, массой, обладаю

�_неорганизованными и потому опасными мнениями. Конечно же,

Ге гель подчеркивает ту роль, которую играет в законодательстве и даже в

создании конституции собрание сословных представителейl17, но в ос

новном его внимание неизменно приковано к фигуре законодателя и да

же более того, к поиску надлежащей опосредующей законодательной

сферы. Категория публичности сама по себе являеТся указанием на то,

что легитимными субъектами законотворчества являются лишь истин

ные представители общественности. Вводимые ими законы могут быть

признаны легитимными лишь в том случае, �СЛ го_собюдаются

процедуры публичного обсуждения. Поскольку Ге гель настаивает на

ИСРИЯ ПОНИЯ в РДННЕСОВРЕМЕНН ЭПО И ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ СИНТЕЗ

161

том, чтобы процедура обсуждения была подлинной, на том, чтобы

стремление депутатов к всестороннему рассмотрению законов не встре-

чало на своем пути никаких препятствий, он - в противовес принципу

традиционного Stndeestaat - решительно отвергает мандаты-обяза-

тельства. Ибо, по его замысл собрание должно «осущеслять живую,

направленную

на взаимное осведомление и совещание деятельность»

1�

�

Сформулированное Гегелем требование поинной публичности

за





кон



ес

(равно ЮIК и судопроизводства) имеет под собой и рЯд до)

полнительных ваых оснований. Он стремится развивать знания, каса

ющиеся публичной сферы в обществе, и желает (пусть и не всегда после

Довательно) сделать собрание сословных представителей открытым я

влияния общественного мнения. В своем отношении к общественному

мнению Ге гель столь же неоднозначен, как и то енное

мнение, определяемое им как «формальная объективная свобода, заклю

чающаяся в том, что единичные лица как таковые имеют и выражают

свое собственное суждение, мнение и подают свои советы, касающиеся

всеобщих дел»

(причем эти суения «проявляются В

совместности»)1l9,

является внутренне противоречивым и «заслуживает В одинаковой степе-

ни как уважения, так и nрезрения (geachtet a verachtet»)120 Уважения. об

щественное мнение заслуживает потому, что в нем присутствует - прав-

да, в замутненном виде - разумное как некая «существенная

основа»,

ко-

торая непосредственно не дана общественному мнению и лишь «светит-

ся» В конкретной эмпирической форме его выражения. Таким образом,

интерпрета общественного мнения является прерогативой интеллек

�ЬHЫX и политических элитl

l. Ради облегчения задачи формирования

общественного мнения Ге гель выступает в поддержку широких свобод

«публичного

сообщения»

(особенно свободы слова и печати) и не слиш-

ком беспокоится о связанных с этим возможных издержках. Ведь он по-

лагает, что истинная публичность дебатов вокруг законотворчества слу-

жит подходящей предпосьmкой для преобразования общественного мне-

ния и освобоения его ото всего произвольного и наносного, благодаря

чему «публичное

сообщение»

обретает определенные «гарантии безопас

ности»122.

Вместе с тем он имеет в виду и то, что дебаты в собраниu: 90:.

словных представителей способны настолько преобразовать обществен-

ное мнение, что его основное содержание и при сущие ему рациональные

элементы будут подняты на более высокий уровень. В этом смысле не

только занимающаяся законотворчеством политическая общественность

контролирует общественное мнение, как особо подчеркивает Гегель,

ваую роль в становлении общественной жизни в политическом смыс-

ле играет тае и дополитическая публичная сфера.

Разработанное Ге гелем понятие общественного мнения не свободно

от тех же антиномий, что присущи его политической философии в це-

6. Заказ  83

162

ГЛАВА 2

лом. В данном контексте этатистская направленность его мысли заяв

ляет о себе как стремление поставить под контроль общественное мне

ние, как стремление лишить его собственной власти, дабы оно не меша

ло управлению государством. С друтой стороны, свойственная Гегелю

солидаристская тенденция заставляет его говорить о том, что промежу

точная между государством и обществом парламентская форма, откры

тая для контроля со стороны общественности, означает переход обще

ственного мнения на более высокий уровень рациональности. С эта

тистской точки зрения, общественное мнение, в конечном счете, пред

ставляет собой определенную опасность, и потому для политических (в

том числе и парламентс�их) элит правильной будет тактика манипули

рования им. С точки зрения же солидаризма, общественное мнение яв

ляется предпосылкой общеполитической жизни, и в -этом смысле для

элит правильней было бы вести публичный диалог с ним, в ходе кото

рого истина устанавливалась бы с помощью более или менее убедитель

ной аргументации, а не являлась бы неоспоримым достоянием какой

то одной из сторон. Сфере публичности, создаваемой собранием

сословных представителей, именно потому принадлежит определенная

роль в просвещении и воспитании общественного мнения, что заклю

ченная в ней истина не является заранее известной, а возникает в ходе

самой дискуссии одновременно с возникновением тех свойственных

государственным деятелям добродетелей, которые могут служить об

разцом для подражания со стороны широкой общественности123• Кое

что в рассуждениях Гегеля позволяет сделать вывод о том, что в государ

ствах, законодательство которых носит истинно публичный характер,

должна измениться и сама структура обшественного мнения: «То, что

должно быть значимым теперь, значимо уже не посредством силы и в

не значительной степени как следствие привычки и нравов, а преиму

щественно благодаря пониманию и доводам (Einsicht und Griinde) 12

Однако в иных случаях данная диалогическая модель рационального

политического рассуения ограничивается рамками парламентской

публичности. И тогда этатистская составляющая гегелевской филосо

фии, зиждушаяся на ложной аналогии меу поиском наной истины

и достижением нормативной истины в политике, не позволяет ему рас

пространить эту модель на всю публичную сферу.

Здесь, как и в гегелевской политической теории вообще,

главный

во

прос сво�тся К T�y,  чем заключается общественная

своб

"акова

ее

�

�РQда

,

·МЪ1

'сотласны с интерпретацией, в соответствии с которой

свое политическое учение Гегель стремился вырабатывать с помощью

целого ряда опосредований, релятивизирующих имевшееся в римском

праве различение частного и публичного права 125. Но принять эту интер

претацию мы можем при двух оговорках.

ИСТ

ОРИЯ ПОНЯТИЯ В РАННЕСОВРЕМЕННУЮ

ЭПОХУ И ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ

СИНТЕЗ

163

Во-первых, данные опосредования видятся нами как два различных

ряда: государственные служащие - полиция - государь и сословия -

корпорация - собрание сословных представителей - общественное

мнение. Наличие двух рядов отражает присутствие в философии Ге геля

противоречивых тенденций. Ведь даже в самом способе опосредования

ими сфер, регулируемых частным и публичным правом, имеются СуШе

ственные различия. Первый ряд предполагает использование категорий

публичного права как в частном, так и в публичном качестве. Второй ряд

предполагает развитие структур публичности внутри совокупностей,

подлежащих компетенции частного права, и принятие ими на себя об

шественных функций, присуШИХ таким структурамl26. Этот второй ряд

аналогичен модели, согласно которой конституционные права пред

ставляют собой права частных лиц, находящиеся в ведении публичного

права 12

. Однако стоит только разделить эти два ряда, и понимание пуб

личной сферы у Ге геля становится расплывчатым. Какая из ее парадигм

является здесь преимушественной - парадигма публичной власти или

парадигма публичного сообщения? Если же сохраняют силу обе пара

ДИГМЫ, то каково их взаимоотношение?

Во-вторых, мы не приемлем ни заложенного в данной интерпрета

ции молчаливого отождествления государства и общественной сферы,

ни представления о том, будто каждый последующий шаг гегелевского

рассмотрения однозначно представляет собой (даже в логике его собст

венных суждений) более высокий по сравнению с предшествующим

уровень общественной жизни. Ибо для Ге геля ВЫСlей целью общест

венной жизни несомненно являл ось порождение всеобшей разумной

идентичности, приравниваемой им к патриотическому этосу государст

ва. Неясно только, приписывается ли порождение этого этоса государ

ственной сфере, подчиняющейся исполнительной власти и связанной

лишь с проецированием государства на гражданское общество, или же

сфере,

находящейся в ведении законодательной инстанции, питаемой

такими независимыми социетальными источниками, как корпорация и

общественное мнение. Это затруднение невозможно разрешить, исходя

лишь  проблемы опосредования частной и публичной сфер, такими

опосредования ми могут служить большинство категорий гегелевской те

ории Sittlichkeit, начиная с системы потребностей. Разрешить его можно,

лишь связав процесс порождения современной, разумной коллективной

идентичности с понятием общественной свободы, неоднократно при

влекавшимся Гегелем в данном контексте, Т.е. с процессом, допускающим

действенное участие индивидов в свободном формировании смысла

понятия «мы». Очевидно, что общественная свобода есть нечто СуШест

венно большее, чем та, что дана субъектам системы потребностей, не

способным участвовать в формировании какого бы то ни было коллек-

1

Г 2

тивного самоопределени. Но Гегель высказывает серьезные сомнени

также и по вопросу о том, способно ли современное государство как та

ковое служить пространством дл реализации общественной свободы, и

эти сомнени находтс в прямом противоречии с этатистской тенден-

• цией его философии.

Следует еще раз подчеркнуть, что, хотя Гегель нигде не дает система

тизированной концепции публичной сферы ( ent/ichkeit), категорим

публичной власти, общественной свободы, общественного духа, обще

ственного мнения и публичности принадлежит ключевая роль в его ра

ботах. Вспомним тезис Илт�нга, согласно которому «Философия

права»

имеет своей главной целью осуществление синтеза негативной свободы

современного либерализма и позитивной свободы античного республи

канства. Относящиеся к публичной сфере категории Qлицетворяют те

важные направления, по которым могло осуществлется утверждение

республиканства в философии Гегеля после его предполагаемого перехо

да на позиции консерватизма. Но и здесь есть существенные расхое

ния с античным республиканством. Не ограничивая формирование об

щественной свободы одним-единственным социальным уровнем -по

литическим обществом, -Гегель разрабатывал современную теорию ре

спублики, в которой решающая роль принежала сразу нескольким

уровням, включа публичные права частных лиц, публичность судопро

изводства, общественную жизнь в корпорациях и взаимодействие меу

общественным мнением и публичным обсуением в законодательных

органах. Не все из названных процессов имеют целью публичную поли

тику. Но все они являются этапами познания, ведущими к формирова

нию общественной идентичности. Все они обеспечивают свободное пуб

личное участие всех заинтересованных лиц в принятии соответствующих

решениЙ1

8. Общественное значение действий полиции, порой отожде

ствляемой им со всеобщей (agemeine) и даже с общественной (o entche)

властью, я Гегеля несомненно. То же можно сказать и о действиях ис

полнительной власти, а в Rechtsstaat -также и о действиях государя. Од

нако в подобных случаях Гегель не говорит ни о формировании общест

венного духа, ни об актуализации общественной свободы. На деле, как

отмечалось в другом месте, там, где Гегель наиболее непосредственно ка

сается темы общественной свободы, он противопоставляет принежа-

. щую гражданскому обществу корпорацию современному государству:

«В наших современных государствах (modemen Staaten) граждане

лишь в ограниченной мере принимают участие во всеобщих (agemeinen)

делах государства; однако нравственному человеку необходимо предо

ставить кроме его частной цели и деятельность всеобщую. Это всеобщее,

которое современное государство не всегда ему предоставляет, он нахо

дит в

корпорации»1

ИСТОРИЯ ПОНИЯ В РАННЕСОВРЕМЕНН ЭПО И ТЕОРИЧЕСКИЙ СИНТЕЗ

165

В данном отрывке Гегель не только констатирует наличие напряжен

ности между современным государством и общественной жизнью, но и

по-иному, чем ассики античности, определяет сферу публичной свобо

ды. По его словам, «столпы публичной

свободы» (o entlishe Freiheit)130-

это корпорации. Однако я Гегеля возможная в корпорации публичная

свобода, предполагающая относительно высокую степень астия, в об

ществе в целом не может играть первостепенной роли. Пельчинский и

другие совершенно справеиво утверждают, что Гегелю казалось, будто

он доказал, что «[современное] государство являет собой актуализацию

конкре

ной

свободы»l

Как правило, это утверждение подкрепляется

указанием на то, что собрание сословных представителей, эта истинная

корпорация корпораций, обладает большей всеобщностью по сравне

нию с неизбежно партикуляристскими общественными ассоциациями.

Но при этом оно маскирует истинный характер современного государст

ва как иерархии учреждений, как монопольного владельца средств при

нуения, как принудительной ассоциации. Перевернув несомненную с

точки зрения социологии иерархию современного государства, сделав

законодательную власть первичной, а исполнительную вторичной, Ге

гель создает искусственную конструкцию легитимации как в смысле

обоснования вопреки фактам определенной структуры власти, так и в

смысле установления ряда открытых для критики нормативных требова

ний. Возможные объекты такой критики начинают вырисовываться тог

да, когда, например, то собрание, на основе которого формируются нор

мативные требования государства, характеризуется как проникновение в

государство гражданского общества.

Гегель, творец социальной теории, которому не бьmо равных в его

эпоху, несомненно разбирался в социологии современного ему государ

ства. К счастью, в нащем распоряжении имеется проделанная Итлингом

тщательная реконструкция перехода Гегеля от своей пер во начальной

концепции, подчеркивающей свободу гражданина в государстве, к кон

цепции,

подчеркивающей свободу государства

. Этот сдвиг вполне мог

иметь независимую интеллектуальную мотивацию, подкрепленную

впоследствии гегелевской реакцией на Карлсбадские постановления. Ге

гель бьm знаком и с абсолютистской, и с революционной разновиднос

тями этатизма, отметая и ту и другую, о чем свидетельствуют многие вы

сказывания в его «Философии права». Будет ли преувеличением считать,

что реакционный поворот в прусской политике заставил его (как не

сколько позже То квиля) осознать, что те черты двух современных госу

дарств, которые казались ему отклонениями, в действительности свойст

венны еальному типу этого государства? Будь так, переход к инам

граанского общества как столпам публичной свободы был бы ло

гичным и единственно возможным с точки зрени ее укрепления по-

1

ГЛАВА

средством парламентских институтов государства. Та ким образом? Ге 

гель в своем зрелом сочинении не только узрел ограниченность возмож

ности свободы гражданина в государстве, но и, по словам Илтинга, рас

ширил свободы (Freiheitsrechte) гражданского общества, включив в них

права участия (Teilnehmerrechte) .

Наиболее очевидным возражением на наше прочтение Ге геля было

бы то, что сам он не признавал двойственности своей философии и, во

имя сохранения системы, должен был отрицать эту двойственность. По

добное возражение не представляется нам серьезным (как бы там ни бы

ло, реконструкция Илтинга его опровергает), равно как не интересуют

нас системостроительные цели гегелевского творчества. Нас интересует

исключительно возможность перестроить концепцию Ге геля в свете за

ключенной в его политической философии, возможно; в ее подтексте,

антиномии, с тем чтобы уветь, как возникала в виде наиболее инсти

туционально разработанной концепции новая теория гражданского об

щества, у которой до сих пор есть чему поучиться. Поэтому наиболее се

рьезным возражением на произведенную нами реконструкцию является

утверждение типа того, что было выдвинуто молодым Марксом в 1843 г. ,

а именно, что особо выделенные нами аспекты представляют собой от

нюдь не современные элементы философии Ге геля - в отличие от таких

современных составляющих ее, как концепция системы потребностей, с

одной стороны, и концепция бюрократии, с друтой. В данном прочтении

гегелевская «корпорацию> выядит как попытка спасти ср еднееекоеую

корпоративную доктрину; его собрание сословных представителей -

как желание увековечить институты Stiindestaat; его представление об об

щественном мнении - как стремление сохранить раннебуржуазную\об

щественную сферу; и, возможно, сама идея общественной свободь� -

как воспроизведение античных городов-государств. Соответственно со

временные черты гегелевской социальной теории нам следовало бы ис

кать в его критическом описании капиталистической экономики (Лу

кач) или в предвосхищении им государства всеобщего благосостояния

(Авинери).

Конечно, каждый благосклонный интерпретатор Ге геля пытается

толковать его в рамках своей концепции и даже записать его в союзники.

Предлагаемая нами теория гражданского общества не составляет здесь

исключения. Вместе с тем мы полагаем, что с точки зрения последующей

социальной и интеллектуальной истории подчеркиваемые нами катего

рии не являлись неким атавизмом ни во времена Гегеля, ни тем более в

постлиберальную (а теперь также и в постэтатистскую) эпоху. В этом

плане важные, пусть и не окончательные, доказательства дает история

социальной теории. Если теория системы потребностей получила

плодо

творное развитие в рамках марксистской традиции, а теория

бюрокраТИ;

ИСТОРИЯ ПОНЯТИЯ В РАННЕСОВРЕМЕННУЮ ЭПО И ТЕОРИЧЕСКИЙ СИНТЕЗ

1

стала краеугольным камнем творчества Вебера и его последователей, то

представлению о гражданском обшестве как о главной области социаль

ной интеграции и общественной свободы суждено было сыграть столь

же плодотворную роль в теоретической традиции, заложенной Токви

лем, продолженной Дюркгеймом, английским, Французс�м и амери

канским плюрализмом, а также Гр амши, и достигшей своей наивысшей

точки в работах Парсонса и Хабермаса. По нашему мнению, эта тради

ция интерпретации продемонстрировала по меньшей мере то, что основ

ные категории гегелевской «Философии права» вполне переводимы на

язык современной науки. И если верить свидетельствам общественных

деятелей Востока и Запада, Севера и Юга, подобные реконструирован

ные аналитические понятия все еще не исчерпали своего критического и

конструктивного потенциала.

Примечания

1 Manfred Riede1, sescha/t, biierliche в О. Вгuппег, W. Gonze, R. Koselleck,

eds., Geschichtliche Grundbegrfe, Bd. 2 (Stuttgart: Кlett, 1975).

2 Nik1as Luhmann, Gesellscha/t в

So zi% gische

Aujklrung, Bd. 1 (Op1aden:

Westdeutscher Ver1ag, 1970), 138.

з К. Po1anyi, Aristotle Discovers the оnот

в G. Dalton, ed., Priт itive, Archaic and

Modeгn onoтies. Essays 0/ Ка г/ Ро /аn

; (Boston: Веасоп Press, 1968).

4 Вряд ли следует напоминать о том, что в таком сообществе, как полис, граж

дaHC�BO распространялось далеко не на всех; им не могли обладать иностранцы,

женщины и, обычно, представители физического труда.

5 M.I. Fin1ey, Po litics in the Ancient Wo r/d (Cambridge, Eng1and: Cambridge

University Press, 1983).

6 Riede1, «Gesellschaft, biirger1iche,>.

7 О . . Вгuппег, Land und Herrscha/t , 5. ЛиП. (Darmstadt: Wissenschaftliche

Buchgesellschaft, 1973), pt. 2, 115.

В частности, в своих дебатах с Ге рке и нще. См.: Land und Herrscha/t ,

156fТ., 161fТ.

G. J ellinek, Th e Dec/aration 0/ the Rights 0/ Маn and Citizen (N ew York: Непгу

Ho1t, 1901).

10 Reinhaгt

Koselleck, itique and Crisis: En/ightenтent and the Pa thogenesis 0/

Modeгn

So cie (Cambridge: MIТ Press, 1988); первоначально издана как: Kritik und

Krise (Freiburg: Каг1 Alber Ve r1ag, 1959).

Riede1,

sellschajt, biirger/iche, 740.

12 Ta lcott

Paгsons, Th e Structure 0/ So cia/ Action (New Yo rk: Free Press, 1949), 89ff.

lЗ John Locke, The Se cond Treatise оп Goveтent [1690] (Indianapo1is: Hackett,

1980), chap. 7.

168

ГЛА 2

Ibid., chap. 8.

15 Ibid., chap.4.

Ibid.

chap. 19.

17 Montesquieu, Th e Sp irit o/ the Laws [1748] (New Yo rk: Harpers, 1949), 1 (3), 5.

18 Ibid., 6. Перевод на английский язык Ньюджента грешит серьезными иска-

жениями смысла.

19 Ibid.,

(4); V(lO, 11).

А. Pelczynski, ed., Hegel's Po litical Philosophy: blems and Perspectives

(Cambridge, England: Cambridge University Press, 1971).

21 Для Руссо гражданское общество фактически является обществом граждан;

политическая свобода означает для него участие свободных и равных граждан в

отношениях управления и подчинения.

См.: Koselleck, Critique and Crisis.

23 Та кое «общество,} противопоставляется также и семье. Это неудачное про

тивопоставление, ибо сопряжено с гендерным неравенством, в основе которого

лежит тот фа, что только мины причислялись к гражданскому обществу, а

роль женщины ограничивалась заботой о домашнем очаге. Таким образом не

смотря на то, что эгалитарные нормы нового гражданского общества задумыва

лись как противовес иерархическим принципам, статусам и кастовости, вся эта

конструкция покоилась на сохраняемой в новой, всеобъемлюшей форме систе

ме гендерной кастовости. В отличие от собственности, которую в принципе мог

приобрести каждый и с которой, согласно Локку, каый и начинал свой пь

(Локк имел в виду обладание собственным телом), половая принадлеость как

условие участия в граанском обшестве вступала в прямое противоречие с его

собственными принципами.

24 Koselleck, Kritik und Krise, 46; We er Сое, Ше Sp annungs/e ld von Staat und

Gesellscha im Vo z в Conze, ed., Staat und Gesellschaft im deutschen Vo rmгtz

18J5-1848 (Stuttgart: Юеtt, 1962), 208.

25 Riedel, Gesellscha, biirgerliche, 748-750.

Ibid., 740-742; W. Сое, So zialgeschichte в Н. U. We hlef,

ed., Modee Deutsche

So zialgeschichte (Konigstein: Аthепёum, 198 1).

27 Riedel, Gesellscha, Ыierliche, 758-761.

Ibid.,

764.

29 G. Heiman, Тhe So urc and Signicance о/ Hege l Coorate Doctrine в Pelczynski,

ed., Hegel Political Philosophy, 111-135.

30 В своей, пожалуй, наиболее выдающейся из всех работ, посвященных по

литической теории, молодой Маркс уделил огромное внимание имеющейся у Ге

геля связи между государственничеством и системотворчеством: см. его произве

дение К крити

е гегевской фософии права.

G. W.  Hegel, Grundlinien der Philosophie des Rechts, в: We rke, vol. 7 (Frankfurt:

Suhrkamp, 1970; далее Rechtsp hilosophie) раг. 255 addendum. Перевод  М. Нокса

(

М. Кnox, He gel's Philosophy о/ Righ t (New Yo rk: Oxford University Press, 1967; да-

ИСРИЯ ПОНЯТИЯ В РАННЕСОВРЕМЕНН ЭПО И ТЕОРИЧЕСКИЙ СИНТЕЗ

169

лее - PR) не вполне точен. Здесь и ниже цит. по:  В. Ф. Ге гель Философия пра

ва, М.: Мысль, 1990. С. 227-228.

32 PR, раг. 4, 142. С. 67, 200.

33 В определенном смысле Ге гель, изображая семью (дом) в виде естествен

ной предпосылки граанского общества, следует Аристотелю, Н9 та форма се

мьи, которую имеет в виду он, весьма отличается от обозначаемой термином

oikos

«расширенной» семьи. Гегель берет за основу буржуазную нуклеарную се

мью, лишенную множества тех экономических функций, которые принадлежали

более ранней форме семьи и которые теперь взял на себя рынок. Соответствен

но, по мере расширения сферы внесемейных экономических функций главы хо

зяйств

стали взаимодействовать между собой не только в сфере политики, но и в

сфере экономики.

34 PR, раг. 33. С. 93.

35 Charles Taylor, Hegel (Cambridge, England: Cambridge University Press, 1975),

382.

36 Ibid., 376.

37 PR, раг. 147, 151, 155. С. 201, 205, 207.

38 Конечно, он не может принять этого тождества на традиционных, нере

флексивных основаниях и предупреждает против опасности восприятия этоса

по привычке. Однако как это ни удивительно, у него всегда оставалось незыбле

мое убеение, что наличный этос, подвергшись рефлексии, проявит свою ра

зумность. Но что если результатом подобной тщательной рефлексии явится вы

вод о неразумности этоса? В этом аспекте становится очевидным, что кантов

ская концепция практического разума куда более современна, чем гегелевская.

39 PR , раг. 213. С. 250.

40 PR, раг. 142. С. 200.

41 Не исчезает это разделение и на уровне семьи. В самом гегелевском рас-

. смотрении реальной буржуазной семьи ошущается напряженность между нор

мативной моделью моногамной буржуазной семьи, воплощающей собой сооб

шество, пстроенное на любви и предполагающее взаимопризнанное равенство

меу представителями каждого из поколений семьи, и патриархальной иерар

хической структурой, воспроизведенной в законах.

42 Действительный дух семьи и народа, PR, раг. 156. С. 207.

43 PR, раг. 157. С. 208.

 PR, раг. 181. С. 226.

45 PR, раг. 184. С. 229. Конечно, уровень Sittlichkeit, на котором, по мнению Ге 

геля, нет напряженности между сущим и должным, между обшим благом и част

ным интересом, между правом и обязанностью, - это не уровень государства,

как полагал Те йлор, а уровень семьи, этот «естественный,} уровень Sittlichkeit.

. А. Pelczynski, Th e Hegelian Co nception о/ the State в Pelczynski, ed., Hegel

Po litical Philosophy, 12. Здесь и в других местах Пельчинский подчеркивает воз

рождение внутри гражданского обшества позитивной социальной интеграции.

170

ГЛАВА 2

Русское издание Фософии права не содержит терминологических эквивалентов

понятиям ensittlichkeit или Antisittlichkeit. - Пр еч. пер.

7 PR, раг. 255. С. 277.

Результатом иллюзии системотворчества является и то, что семья предста

ет в виде естественной, непосредственной формы Sittlichkeit, являющейся не

чем-то, что внутри гражданского общества, и не чем-то, что к нему относится, а

чем-то внешним по отношению к нему, предшествующим ему. Характерное геге

левское изображение нравственности в виде триады требует пояснений. Гегель

противопоставляет семью и гражданскому обществу, и государству, но это лишь

первая из оппозиций, о которых идет речь в данном контексте. Сама по себе

дифференциация на семью и гражданское общество, образующие систему по

требностей, не слишком удивительна, ибо принятая в рыночной экономике ис

ключительная ориентация на индивидуальную корысть участников рынка, инте

грация которых происходит посредством обезличенных отношений, кажется

чем-то особо отличающимся от взаимности чувства (любви), общности цели (де

ти) и интересов (семейная собственность), лежащих в основе представлений Ге 

геля о моногамной семье. Однако в отличие от марксовой концепции, гегелев

ская теория гражданского общества не ограничивается системой потребностей.

Наоборот, наиболее важным открытием Ге геля в том, что касается гражданского

общества, является установление им того, что оно строится по принципу добро

вольной ассоциации и предполагает новые формы солидарности, равноправно

го участия, членства и нравственности. Именно ассоциации гражданского обще

ства (корпорации, сословия) служат той почвой, на которой складываются но

вые формы солидарности, коллективной идентичности и общих интересов. К

числу наиболее важных их функций относится смягчение центробежных тенден

ций системы потребностей, объединение индивидов в интересах осуществления

общих целей и ограничения эгоистических наклонностей. Именно поэтому Ге 

гель называет корпорацию «второй

семьей»

(PR, раг. 252. С. 275).

Почему же в таком случае, вместо того чтобы рассматривать семью как доб

ровольную ассоциацию par excellence, Ге гель и вовсе исключает ее из гражданско

го общества, притом что он повсеместно использует слово

«семья»

как метафору

солидарности? (Так, гражданское общество Ге гель называет всеобщей семьей,

корпорацию - второй семьей [PR, раг. 238, 239. С. 268, 269], а государство - «са

мосознательной нравственной субстанцией, объединяющей принцип семьи с

принципом гражданского общества. То же сущностное единство, которое прояв

ляется в семье чувством любви, обретает ... форму сознательной

всеобщности»

[En�clopddie der Ph ilosophischen

ssenschaften

(1830) (Hamburg: Meiner Ve r1ag,

1969), раг. 595].)

Этому мы видим две причины - логическую и идеологическую. Ввиду сис

темности гегелевского подхода и принимая за отправную точку рассуждения

правовое лицо, порождаемое системой абстрактных прав атомизированного ин

дивида-собственника, действительно приходишь к мнению, что предполагается

ИСТОРИЯ ПОНЯТИЯ В РАННЕСОВРЕМЕННУЮ

ЭПО И ТЕОРИЧЕСКИЙ СИНТЕЗ

171

наличие некой предпосылки, а именно, некоего буквально порождающего инди

вида контекста, а таковым сама система потребностей быть не может. Субстан

циальное существование индивидуального предполагает и некое «естественное

всеобщее»

(род и его воспроизведение), а каый иивид изначально разме

щен, порожден в контексте семьи. Соответственно, Ге гель усмаивает в семье

логическую предпосылку граанского общества.

Однако для изображения семьи как дорефлексивной, естественной формы

нравственной жизни требуется еще один шаг. Ге гель признает, что естественный

фактор, половая связь, поднимается моногамной семьей до уровня духовной

значимости - взаимности любви и атмосферы доверия, - но все это, утвержда

ет он, существует в дорефлексивной форме - в форме чувства. Семья является

первой формой, в которой единство индивидов актуализируется как сообщество,

построенное на любви. Однако через институт моногамного брака устанавлива

ется нерушимая личная связь, приводящая к личной моральной привязанности

и общности личных и частных интересов. Короче, моногамная семья сплачивает

воли и интересы своих членов, придавая постоянство объединяющим и взаимо

располагающим свойствам любви:

Но в моногамной буржуазной семье нет ничего естественного; она суть исто

рическая, институциональная и правовая конструкция, о чем Ге гелю было несо

мненно известно. Кажется, он считает ее естественным сообществом, так как по

лагает, что, несмотря на физическое различие полов, здесь нет конфликта инте

ресов, «предстающего В то же самое время и как различие интеллектуального и

мораль

(

'ого

свойства» (En�clopadie der Philosophischen Wissenschaften, par. 519).

Ведь полагается, что семейные связи, единство семьи настолько всеохватываю

щи, что возникает как бы единый человек, благодаря чему то, что один человек

представляет семейную собственность, приобретает этический интерес.

То , что Ге гель явно исходит из патриархальной, буржуазной, моногамной се

мьи, не подлежит сомнению. Не столь очевидная теоретическая мотивация ис

ключения семьи из гражданского общества - это двойное допущение, согласно

которому, участвующий в системе потребностей индивид не может быть этой си

стемой порожден и единственная поистине вая динамика конфликта антаго

нистических интересов порождается системой потребностей, образуемой эконо

мическими субъектами. Соответственно, может показаться, что члены семьи не

имеют собственных отдельных интересов, пока они находятся в лоне семьи. От

сюда нерушимость связей моногамной семьи. Но единственным человеком, ни

когда не покидающим семью, является, конечно же, жена. Дети, вырастая, поки

дают семью, чтобы вступить в свою вторую семью, гражданское общество, где они

свободны действовать сообразно собственным интересам. Но создаются новые

семьи, и снова женщины как бы отстраняются от гражданского общества. Конеч

но, Ге гель прямо не говорит о том, что акторами системы потребностей являются

только мужчины, вместо этого он говорит о главах хозяйств. Но само по себе ис

ключение семьи из гражданского общества и разговор о полной гармонии инте-

172

ГЛАВА 2

ресов внyrри нее имеет смысл только если полагать, что один из двух взрослых

членов семьи не имеет собственных интересов и никогда не получает статуса юри

дичecKoгo лица или по крайней мере утрачивает этот статус по вступлении в брак

(а таково было в то время право вое положение замужних женщин повсеместно в

Европе). Поэтому на долю мужчины выпадало участие в гражданском обществе и

представление в системе потребностей интересов семьи как собственника.

Возможна и третья причина исключения семьи, как ее понимал Ге гель, из

гражданского общества; Ге гель никогда не тематизировал ее, но имело бы больщой

смысл это сделать. Патриархальная семья не похожа ни на одну другую ассоциа

цию гражданского общества, ибо полагается, что в ней не имеет место примире

ние различных частных интересов, а царит изначальное единство интересов. Но

еще в ней также отсyrствуют и два принципа интеграции, типичные для совре

менного гражданского общества: контракт (и типичная для рыночного механиз

ма системная интеграция) и добровольная ассоциация. Несмотря на такую мета

фору, как брачный контракт, семья не является договором в обычном смысле

слова. Вступить в нее можно на основе свободного договора, но она отчасти не

рушима, а такие важные ее члены, как дети, и вовсе вступают в нее без контрак

та. Ведь в другом месте Ге гель прямо отметает кантовское представление о семье

как о договорном отнощении.

Вместе с тем патриархальн семья не является такой же добровольной ассо

циацией, как дре, ибо ее внyrренняя струура и способ интеграции расходятся

с основным эгалитарным и горизонтальным способом социальной интеграции,

являющимся основным принципом координации взаимодействий в доброволь

ной ассоциации. Вместо этого патриахальная семья интегрируется по иерархиче

скому принципу и сохраняет половую кастовость, основанную на отсyrствии

равного и автономного статуса у женщин. Для того чтобы семья вошла в граж

данское общество, она должна отказаться от патриархальной формы и стать хотя

бы в принципе эгалитарной. Конечно, если говорить о детях, то в отношении их

равенство и автономия есть цели, а не исходное положение, но речь идет не об

этом. Та ким образом, семья, как ее видел Ге

ель, должна быть исключена из

граанского общества и рассматриваться как естественная, дорефлексивная

форма нравственной зни, несмотря на все свои очевидные социальные, пра

вовые и культурные параметры.

И все же мы считаем, что лучше было бы включить семью в гражданское об

щество в качестве его первичной ассоциации. Это решение во многом превзошло

бы гегелевское и с теоретической, и с нормативной т

чек зрения. Ибо тоа семья

заняла бы ключевое место в гражданском обществе, послужив, если представить

ее в эгалитарном виде, образцом гори!онтальной солидарности, коллективной

идентичности и равного доступа к участию в ее жизни всех ее обладающих авто

номией членов; а это фундаментальная задача всех прочих ассоциаций граждан

ского общества в деле наиболее полного развития гражданских добродетелей и

гражданской ответственности по отношению к политической системе.

ИСТОРИЯ ПОНЯТИЯ В РАННЕСОВРЕМЕНН ЭПО И ТЕОРИЧЕСКИЙ СИНТЕЗ

173

 w. Adorno, Cultural Criticism and Socie в Prisms (Cambridge: MIТ Press,

1981).

50 Об исторических корнях этой непоследовательности и о присущей Ге гелю

республиканской тенденции см. : к.-Н. I1ting, Th e Structure о/ Hegel's Philosophy о/

Right в Pelczynski, ed., Hegel's Po tical Philosophy и Hegel Philosophy o/ the State and

Ma's Early Critique в Z. А. Pelczynski, ed., Th e State and Civil

ocie: Studies in

Hegel's Po litical Philosophy (Cambridge, England: Cambridge Univeгsity Press, 1984).

51  Po lanyi, Great Tra ns/ormation [1944] (Boston: Веасоп Press, 1957) представ

ляет собой одновременно и яркий анализ, и симптом э:гого эаТИСТСКОГ0 наырав

ления.

52 Jean L. Cohen, Class and Civil Society: Th e Limits о/ Maian СгШсаl Th eory

(Amherst: Univeгsity of Massachusetts Press, 1982).

53 См., напр.: PR, раг. 190. С. 135.

54 PR, раг. 187. С. 231.

55 PR, раг. 183. С. 228.

PR, раг. 182.

57 Тол ько применительно к системе потребностей Ге гель мог верать, что

«в гражданском обществе каждый  себя - цель, все остальные для него ни

что».

См. PR, раг. 182, add. С. 228.

58 Georg Lukcs, Th e Yo ung Hegel, (Cambridge: MIТ Press, 1975); Shlomo Avinery,

Hegel Th eory o/ the Mode State (Cambridge, Eng1and: Cambridge Univeгsity Press,

.1972).

59 PR, раг. 184. С. 229.

Ibid.

61 Это и есть то, что Хабермас называет «системной

интеграцией»

(PR, раг. 187,

199. С. 231-233, 240)

62 РЯ, раг. 189 и add. С. 234-235.

PR, раг. 243. С. 271.

64 PR, раг. 195. С. 238.

65 PR, раг. 196, 198. С. 238-239.

PR,

раг. 243. С. 271. См.: Av inery, Hegel's Th eory, 108-109, 149 passim.

67 PR, раг. 207. С. 245.

68 PR, раг. 206, 207. С. 244-245.

69 См.: Cohen, Class and Civil Socie.

70 Здесь предвосхищен Маркс, и данная формулировка, согласно которой

пролетариат сествует в рамках гражданского общества, но не является его ча

стью, окажет влияние на Маркса.

71 PR, раг. 203. С. 241-243.

72 PR, раг. 204. С. 243.

PR, раг. 205. С. 243-244.

74 PR, раг. 200. С. 240.

75 PR, раг. 241. С. 270.

174

TA

A 2

Между тем он обозначил проблему конфлиного управления со стороны

публичной власти (раг. 236.

. 266-268).

ело в том, что в гегелевском понятии гражданского общества присству-

ют два различных вида интеграции - системная интеграция и социальная инте

грация.

М. . 3 о Парсонсе и гл. 9 о Хабермасе.

8 П

рисутствующее в политичесх воззрениях Ге геля противоречие этатизма и

антиэтатизма проявляется в последовательности изложения вопроса. Если в

параграфе 273, в набросках рассуждений о государстве, он идет от законодательной

к ИСолнительной власти, а, в конечном счете, к власти государства как наивысше

му уровню власти, то реальное изложение в параграфах 275-320 движется от влас

ти государя к исполнительной и, наконец, к собственно законодательной власти,

получив свое наивысшее выражение в учении об общественном мнении. Конечно

же, законодательная власть является граждансм обществом в государстве!

PR, раг. 213, 218.

. 250-251, 256.

80 PR, раг. 215, 216, 224.

. 252-253, 260.

81 PR, раг. 217. С. 254-256.

82 PR, рат. 211.

. 247-249.

83 PR, раг. 209. с. 246-247.

84 PR, раг. 211, 216. С. 246-249, 253-254.

85 Это противоположно тейлоровской интерпретации понятия Sittlichkeit, со

гласно которой <щель, к которой стремится высшая этика, уже

реализована»

(Hegel, 383).

PR,

раг. 212.

. 250.

то утверждение является справедливым и для более ранней части рассуж-

дения, хотя нам следует признать, что часть системы потребностей - а именно

раздел о сословиях, в котором уже просматриваются две логики, - принадлежит,

хотя бы отчасти, к более позднему рассмотрению социальной, а не системной

интеграции.

развитии этои модели гражданского общества см.: Cohen, Class and Civil

Socie.

89 Это подчеркивает Авинери, см.: Avinery, Hegel's Th eory o/ the Moderп State.

90 PR, раг. 205. С. 243-244.

91 PR, раг. 296.

. 335.

это сделать тоже не так просто, как казалось Марксу в 1843 г.

б этом нам

смог бы поведать сам автор Восем

адцатого брюмера.

93 Та к, Ге гель явно не страдает от того, чем, по замечанию Никласа Лумана,

страдают пользующиеся дихотомией госуд

�

рства/общества теоретики, вынуж

денные заниматься бессмысленным выстраиванием реальных индивидов по ту

или другую сторону общественного разлома.

94 PR, раг. 303. С. 343-344.

95 PR, раг. 295.

. 334-335.

PR, раг. 234.

. 266.

ИСТ

ОРИЯ ПОНЯТИЯ В РАННЕСОВРЕМЕННУЮ ЭПОХУ И ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ СИНТЕЗ

97 PR, раг. 236.

. 266-268.

98 PR, раг. 239.

. 269.

99 PR, раг. 245.

. 272.

\00 PR, раг. 248.

. 273-274.

Th e

Old Regime and the French Revolution (1856).

102 PR, раг. 239, 240.

. 269 

\03 PR, раг. 241, 239.

. 269-270.

\04 PR, раг. 249.

. 274.

175

105

м. Rechtsp hilosophie, раг .. 238. Если бы главной заботой Гегеля была демо

кратизация, а не интеграция, тогда, вероятно, семья в ее эгалитарнок форме за

няла бы свое место в гражданском обществе и служила бы ярким примером гори

зонтальных, солидарных связей для других добровольных ассоциаций. Проблема

состоит в том, что Ге гель не стремился проследить все следствия современной

ему концепции добровольных ассоциаций. Конечно, он знал, что последняя от

личается от представлений об общине, так как предполагает наличие у ее членов

не только обще групповых интересов, но и индивидуаЛЬНЫХ,

особенных. Знал он

и то, что добровольная ассоциация не сводится к либеральной модели группы по

интересам, ибо она способна порождать новые типы связей, солидарности и да

же коллективных идентичностеЙ. Понятие добро

оль

ая означает, что допускает

ся свободное вступление и выход из такого рода ассоциаций. Понятие ассоциа

ция (предполагается, что это ассоциация равных) означает, что таковая должна

предоставлять одинаковые голоса каждому из своих членов и гарантировать им

взаимное признание в качестве носителей единой коллективной идентичности.

Лишь в демократической, эгалитарной ассоциации, вступление в которую и вы

ход из которой основаны на всеобщих критериях, в ассоциации, где каждому

принадлежит равный голос, социальная интеграция способна быть такой эффек

тивной, как это представлял себе Ге гель. Но для того чтобы достичь этой цели, а

именно осуществить самоинтеграцию гражданского общества на полностью мо

дернизированной основе, необходимо отказаться от привнесенных Ге гелем огра

ничений относительно набора и типов добровольных ассоциаций гражданского

общества.

См

eiman, So urces and Sign cance о/ Hegel's Corporafe Doctrine.

107  М. Кnox, примечания переводчика к Hegel's Philosophy о/ Rigt, 360.

108

PR, раг. 295.

. 334-335.

\09 PR, раг. 289.

. 330-331.

110

eiman, So urces and Signicance о/ Hegel's Coorate Doctrine, 125.

111 PR, раг. 303.

. 343-344.

112 PR, раг. 311. С. 349-350.

113

Этот вопрос Ге гель затрагивает исключительно в плане полемики, на-

правленной против демократического, т. е. всеобщего участия в политике всех

членов гражданского общеGтва. Го воря его же словами, его соБСТВенное желание

включать в политику только тех, кто уже организован, представляет собой силь-

176 Г 2

ный довод. Непонятно, почему он не высказывает пожелания об организации в

ассоциации, корпорации и сообщества всех членов гражданского общества, с

тем чтобы все могли участвовать в политической жизни и выборах депутатов.

Далее, голосование неорганизованных людей за депутатов, которые сами по се

бе уже организованы (как это бьшо при жизни Гегеля в Англии или Америке,

ибо уже тогда существовали политические партии), могло бы не иметь тех по

следствий, которых опасался Ге гель - появления на политической арене атоми

зированных мнений. Другое дело, что в контексте либерализма XIX в. участие

демократического электората в его тогдашнем виде влечет за собой проблему

«трудностей с решениями» или

«неуправляемости»,

что явственно показали де

баты вокруг воззрений Карла Шмидта. Подобное было возмоо лишь в случае,

если утрачивала силу одна из ключевых, согласно пониманию Ге геля, составляю

щих законотворчества, а именно рациональное, публичное обсуждение и рассмо

трение. См.: Karl Schmitt, Th e Crisis о[ Paraтentary пето

га

у [1923] (Cambridge:

MIТ Press, 1985).

114 PR, par. 308. С. 346-347.

 PR, .par. 301. С. 340-342.

116 PR, рас. 302. С. 342-343.

117 PR, par. 298. С. 330-331.

118 PR, par. 309. С. 347-348.

119 PR, par. 316. С. 352.

120 PR, par. 318. С. 354.

121

Справеиво обращая наше внимание на то, что общественное мнение не

постоянно и им легко манипулировать, Ге гель вместе с тем настойчиво утверает,

что именно общественное мнение яяется выразителем и посредником при рас

пространении основополагающих истин полити. Достойно сожален то, что

прерогативу интерпретации этих истин он отдает политичесм лидерам и теорети

KaM. Следование общественному мнению, как в жизни, так и в науке, он счит

ет

участью посредственностей. В то же время он не вит ничего зазорного в пассив

ном восприятии общественным мнением взглов элиты. (PR, par. 318 - С. 354).

122 PR, рас. 319. С. 354-357.

123 PR, par. 315. С. 351-352.

124 PR, par. 316. С. 352.

125 См.: Heiman, Sources and Sign icance о[ Hege l Corporate Doctrine, 129-135.

Не столь ясен в сущности аналогичный довод Илтинга, согласно которому

«гражданское общество и

государство»

являются у Гегеля «двумя различными

сферами публичной

жизни»

(The Structure о[ Hege l's Philosophy о[ Right, 107).

126 См.: Jurgen Habermas, Th e Structural Tra ns[orтation of the Public Sp here [1962]

(Cambcidge: MIТ Pcess, 1989).

127 См.: Jellinek, Declaration o[ the Rights о[ Мап dnd Citizen, 2-3, 49.

128 Критика Ге гелем якобинства и реСПУБЛИК�СТва основана на его альтерна

тивной их воззрениям теории гражданского общества. Резкое проrивопоставле-

ИСТОРИЯ ПОНЯТИЯ В РдННЕСОВРЕМЕНН ЭПО И ТЕОРИЧЕСКИЙ СИНТЕЗ

1П

ние якобинством и республиканством личного эгоизма и гражданских доброде

телей соответствовало модели, представляющей общество разделенным жестким

дуализмом общественного и личного, что оставляло лишь морализаторскую воз

можность преодоления особенных интересов и частных пристрастиЙ. В отсутст

вие опосредований между уровнем иивида и уровнем политичекого сообще

ства, логика подобного морализаторства, по мнению Ге геля, в конечном счете

вела к террору. См. Введение в ox, ed., Hegel's Philosophy о[ Right, 22.

129 PR,

par. 255. С. 277-278. Цитировано в: Pelczynski, Po litical Coттuni and

Individual Freedoт, 72, в переводе Нокса (который нам пришлось переделать).

130 PR,

par. 265. С. 291.

1 Цит. по: Pelczynski, Politica! Coттuni and In dividual Freedoт, 76.

132 Hegel's

Concept o[ the State and Ma

s Early Critique, 100-103.

азви

ие

еории граанского об

ес

ва



веке

Несостоятельность гегелевского синтеза и крах его исходных системных

посылок не означают конца теории гражданского общества. Однако в

дальнейшем теоретики предпочитали рассматривать исключительно ча

стные аспекты многоуровневой гегелевской концепции и, развивая их,

игнорировали все остальные аспекты. Маркс подчеркивал негативные

стороны гражданского общества, его атомизм и негуманистичность; но

при этом ему удалось углубить анализ экономической стороны системы

потребностей и намного превзойти Гегеля в анализе социальных по

следствий капитистического развитияl. Токвиль же очистил дискус

сию о публичности от всех неясностей, увидел в добровольных ассоциа

циях современный эквивалент анахроничной корпорации и доказал,

что гражданское общество совместимо с демократией - правда, данное

доказательство он осуществил применительно к ситуации современной

ему Америки, которую считал нетипичным представителем современ

ного общества. Грамши изменил редукционистскую направленность

Марксова анализа, поставив в центр своего рассмотрения вопрос об ас

социациях и кул ьтурных опосредованиях и найдя современные эквивален-

. ты гегелевских корпораций и сословий. И наконец, Парсонс поставил в

центр своих исследований понятие социьной интеграции, в которой он

. усматривал целый ряд институтов, составляющих то, что он назыв�

«социетальным

сообществом».

Будучи ближе других к Гегелю в своеи

склонности к системотворчеству, Парсонс попытался синтезировать

нормативные притязания традиции с аналогичными притязаниями со

временности. Уступки, которые он делал идеологии (и в гом также на

поминая Ге геля), явились той ценой, которую ему ПРИЦlлось заплатить

за провал предпринятой попытки.

РАЗВИТИЕ ТЕОРИИ ГР НСКОГО ОБЩЕСТВА В  ВЕКЕ

179

Основное внимание в данной главе мы намерены уделить двум

предпринятым в ХХ в. попыткам разработать теорию гражданского об

щества на заложенном Гегелем фундаменте. Анализ этих попыток пред

ставляется нам наилучшей стратегией определения жизненности

любой из тех форм теоретизирования, которые изначалО связаны с

проблематикой раннесовременных государств и индустриального об

щества; убедительность своих эмпирических обобщений подобные

формы теоретизирования черпают из уцелевших идеологий и институ

тов прежних эпох, таких, как города-государства, Standestaaten

и со

словные общества.

Соседство в данной главе таких фигур, как Парсонс и Гр амши, оп

равданно. И тот и другой находились под влиянием Ге геля и при этом

оба они вносили коррективы в его теорию, проводя различие между

гражданским обществом и экономикой, гражданским обществом и

государством. Один преодолел либеральный редукциНизм, другой 

редукционизм марксистский. Оба склонны интерпретировать граж

данское общество в духе функционализма - как сферу, ответственную

за соцймьну ;нтеграцию целого. в то же время оба хотя и невнят

но, но признают нормативные достижения современного граждан

ского общества. Решающие различия между ними, связанные с тем,

что они представляют различные теоретические традиции и занимают

различные политические позиции, состоят в том, каким образом осу

ществляет каждый из них соединение нормативной и функциональ

ной теорий. Парсонс отождествляет нормативно желательное с насто

ящим, реально функционирующим гражданским обшеством, стано

вясь тем самым в неубедительную позицию апологета современного

американского общества. В отличие от него Грамши, ставя во главу

угла в качестве нормативно желательного будущее (социалистичес

кое) гражданское общество, склонен рассматривать функционирова

ние cOBeMeHHoro ему гражданского общества лишь как систему гос

подства, которую он полностью отрицает. Соединение в его воззрениях

избыточ'ной утопии с избыточным реализмом не позволяет ему по-на

стоящему быть критичным в отношении Советского Союза, этой ре

волюционной страны, в которой оказалось уничтожено не только

буржуазное, но и какое бы то ни было гражданское общество. Таким

образом, оба оказываются недостаточно критичными по отношению

к 'собственной идеологической традиции, и как следствие ни один из

них не может полностью осознать двойственность современного

гражданского общества - его свободолюбивых обещаний и его при

частности к гетрономии.

•

ос

овные

осу

арс

ва

(н

м.)