Мак-Нил, Уильям. В погоне за мощью: Технология, вооружённая сила и общество в ХI-XX веках

Подождите немного. Документ загружается.

} 2. ² } ~³. 1000 – 1500

нем Востоке в

в. превзошла прежние племенные рамки, что в оп-

ределенной степени было обусловлено усовершенствованным воо-

ружением. Так, торговля с цивилизованными соседями и поставки

в достаточном количестве сделали металлический доспех и шлем

стандартной экипировкой киданьского войска. Те же кидани научи-

лись использовать катапульты и другие осадные орудия, преодолев,

таким образом, былую неспособность степной конницы брать штур-

мом укрепления. Однако новое вооружение было менее важным, чем

новые модели общественной и военной организации

—

в. систе-

ма управления и военная дисциплина, позаимствованные у циви-

лизованных соседей, заменили (или, по крайней мере, модернизи-

ровали) старые племенные структуры. Кидани, например, подобно

ассирийцам, организовали свою армию на основе десятичной систе-

мы

—

десятков, сотен тысяч и т. д.

Захватившие Иран и Месопотамию турки были еще более ра-

дикальны в разрушении племенной модели, став воинами-рабами

на службе у своих цивилизованных властителей (во всяком случае,

до тех пор, пока не узурпировали эту власть в свою пользу)

⁷¹

Рост военной мощи кочевников в результате взаимопроникнове-

ния с цивилизованными обществами достиг вершины в

xii

в. Чин-

гисхан (правил в 1206 – 1227) объединил почти все народы степи в еди-

ную командную структуру. Его армия также строилась по десятично-

му принципу (покоренные степняки попросту отправлялись в войска

начинать службу рядовыми), а карьерный рост зависел от успеха

в бою. Когда эта могучая армия вторглась в цивилизованные зем-

ли Северного Китая и Центральной Азии, монгольские полковод-

цы перенимали любой новый вид оружия. Так, китайская взрывчат-

ка была использована в кампании 1241 г. в Венгрии, а превосходив-

шие воображение китайцев осадные орудия мусульман

—

в кампании

1268 – 1273 гг. против северной сунской династии. Как уже указывалось

ранее, Хубилай захватил и преобразовал океанский флот южносун-

ских императоров для вторжения в Японию и другие земли за мо-

рем. Вместе с тем ошеломляющий успех монгольских армий в

xiii

в.

таил в себе и рок, веками губивший степных завоевателей. Комфорт

и услады цивилизации на протяжении двух-трех поколений гарни-

⁷¹

Относительно киданей как представителей «нового поколения» степного обще-

ства см. Gernet, Le monde chinois, p. 308; по воинам-рабам Ближнего Востока

см. Patricia Crone, Slaves on Horse: The Evolution of the Islamic Polity (New York,

1980); Daniel Pipes, Slave Soldiers and Islam: The Genesis of a Military System (New

Haven, 1981).

 -

зонной жизни были более чем достаточным средством для того, что-

бы напрочь извести былые выучку, слаженность и боевой дух. Этого

следовало ожидать, и в полном изгнании монголов из Китая в 1371 г.

нет ничего удивительного. В западной Азии и Руси монголы не были

изгнаны

—

в конце

xiii

в., когда сюзеренитет Великого хана в Пеки-

не утратил даже ритуальное значение, их просто поглотили числен-

но превосходящие тюркоязычные племена.

Однако эти естественные варианты изгнания или ассимиляции

не были решающими в противостоянии степняков цивилизованным

обществам. Расширение монгольской империи в Азии дало жизнь

двум случайным побочным факторам. Первым было демографиче-

ское бедствие, обрушившееся на степняков, и в истории Европы из-

вестное под именем Черной смерти (1346 г.). Вероятно, впервые ба-

циллы эпидемии были занесены в степь монгольскими всадниками,

возвращавшимися из походов в Юнань и Бирму (где заболевание су-

ществовало на эндемическом уровне населения, жившего по соседст-

ву с норными грызунами). В новой среде обитания бацилла оказалась

в благоприятных условиях, а кочевники оказались беззащитными пе-

ред лицом дотоле неизвестной, смертоносной инфекции. Результа-

том было резкое сокращение численности населения; целые облас-

ти Евразии полностью обезлюдели.

Постепенно возникли народные средства, достаточно эффектив-

но защищавшие от возможных новых инфекций. Подобные методы

уже в 1920-х наилучшим образом зарекомендовали себя в маньчжур-

ских степях при последней серьезной вспышке эпидемии в этой час-

ти мира. Однако приобретение подобного опыта требовало време-

ни, а за два столетия после 1346 г. зараза, занесенная обозами в ре-

зультате победоносной экспансии за тридевять земель, выкосила

население степи

⁷²

Последовавшее прекращение постоянного демографического

давления степи на цивилизованные земли привело к нарушению од-

ного из основных векторов человеческой миграции в Старом Свете.

Ко времени, когда население степи начало возвращаться к прежним

показателям численности, в действие вступил второй фактор, также

обусловленный монгольской экспансией

—

появление огнестрельно-

го оружия, позволившего успешно бороться с кочевыми лучниками.

Оно стало широкодоступным начиная с середины

xvi

в. и сразу же

положило конец господству степной конницы на поле боя. Нача-

⁷²

Доводы и свидетельства для восстановления событий представлены у William

MsNeill, Plagues and Peoples (New York, 1976), pp. 149 – 65, 190 – 96.

} 2. ² } ~³. 1000 – 1500

лось обратное движение

—

земледельцы двинулись на восток, рас-

пахивать пригодные для обработки области степной полосы Евра-

зии. Продвижение в 1644 – 1911 гг. России Романовых на восток и Ки-

тая при маньчжурской династии

—

на запад явилось политическим

показателем этой обратной волны. По иронии судьбы, распростра-

нение огнестрельного оружия, ознаменовавшего окончательный за-

кат Великой Степи к середине

xviii

в., было побочным продуктом

военных успехов монголов, а также крайнего рационализма, прояв-

ляемого ими в подборе и разработке вооружений, тыловом обеспе-

чении и управлении.

–

xii

вв. тюркская солдатчина Ближнего Востока и Индии

в союзе с арабскими, иранскими и индийскими горожанами пришла

к власти. Бывшие кочевники восприняли исламскую городскую куль-

туру и совместно с городскими купцами и ремесленниками присту-

пили к беспощадной эксплуатации земледельцев

⁷³

. По этой ли при-

чине, или в силу иных обстоятельств, в срединных арабских землях

начался экономический спад. Купцы Ирака и соседних земель, дос-

тигшие вершин богатства в

–

вв., в тринадцатом начали терять

былое влияние и капитал

⁷⁴

. Ирригационная система Ирака также

пришла в упадок; соответственно резко снизилась плодородность

земель (не исключено, ввиду климатических сдвижек). Теплое сухое

лето и небывало богатые урожаи зерновых в Европе могли означать

засуху и неурожай на Ближнем Востоке; и тогда пашни уступали ме-

сто пастбищам даже близ городов (что, соответственно, означало

возрастание политического веса кочевников)

⁷⁵

В любом случае, исламский мир не сумел в полной мере задейство-

вать новые технические возможности, ставшие доступными благода-

ря распространению китайских знаний в ходе объединения Евразии

монголами. Точнее говоря, турки-османы задействовали артиллерию

при взятии Константинополя в 1453 г., однако пушечных дел мастера-

⁷³

John E. Woods, The Aqquyunlu: Clan, Confederation and Empire: A Study in

15th / 19th Century Turco-Iranian Politics (Minneapolis, 1976), предлагает при-

мер взаимодействия и союза городского и кочевого элементов, вместе создав-

ших множество неустойчивых государств, раздробивших единый поток исла-

ма в начале

в.

⁷⁴

См. S. D. Goitein, «The Rise of the Near Eastern Bourgeoisie in Early Islamic Times»,

Journal of World History 3 (1957): 583 – 604.

⁷⁵

Я не осведомлен относительно научного обсуждения изменения климата

на Ближнем Востоке. Относительно Европы см. Emmanuel LeRoy Ladurie, His-

tore du climat depuis l’an mil (Paris, 1967).

 -

ми у Мухаммеда Завоевателя были венгры. Уже к середине

в. про-

изводство пушек у латинян находилось на более высоком уровне, чем

в других областях цивилизованного мира, включая Китай.

То, как латинские христиане смогли достичь такого уровня, а также

бесповоротность, энтузиазм и эффективность, отличавшие их уси-

лия по коммерциализации военного дела, является темой следующей

главы.

} 3

ВОЕННОЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО В ЕВРОПЕ

1000

–

1600

В 1000 г. почти все население западной части европейского континен-

та, известное под именем Латинского христианства, жило в деревне.

Общественные роли определялись тонким сочетанием или балансом

традиции и индивидуальных качеств носителя каждой данной роли.

В случае опасности каждый взрослый и здоровый член общины был

обязан внести свой вклад в местную самооборону

—

от транспортиров-

ки ценностей в укрепленный пункт до более агрессивных действий

против вторгшихся чужаков. С зарождением института рыцарства

в районе между Сеной и Рейном и последующим расширением его гео-

графических границ обязанность гораздо более эффективной оборо-

ны от потенциальных грабителей была возложена на узкую касту ры-

царей, обладавших дорогими боевыми конями и с детства обучавших-

ся обращению с оружием. Мало что известно о рыцарском оружии

и доспехах, хотя очевидно, что они производились узкоспециализи-

рованными ремесленниками

. Размер и характер платежей простых

крестьян новоявленным военным специалистам довольно скоро уста-

новился, стабилизировав общественные взаимоотношения сословно-

го различия между рыцарями и простым людом. Священники, монахи,

певцы и музыканты без труда вписывались в эту простую иерархию,

однако горстка купцов и торговцев, также обитавших в сельской среде,

являлась потенциальным возмутителем спокойствия. Рыночная пси-

хология была глубоко чужда логике сельской жизни, и купцы в столь

малогостеприимной среде должны были сами заботиться о своей без-

опасности. Таким образом, в обществе образовалась вторая, относи-

тельно хорошо вооруженная прослойка, связанная с сельским инсти-

тутом рыцарства только рядом шатких перемирий.

Иными словами ситуацию в

–

xii

вв. можно обрисовать как не-

См. J. F. Fino, «Notes sur la production de fer et la fabrication des armes en France

au moyen age», Gladius 3 (1964): 47 – 66.

 -

обходимость частого уточнения купцами условий «налога на защиту»

ввиду слабости больших государственных образований Латинской

Европы. Передвигаясь среди воинственного и склонного к насилию

общества

, европейские торговцы могли выбирать между наймом

и вооружением достаточного для защиты числа людей или предло-

жением местным правителям части товара в уплату за безопасный

транзит. В других цивилизованных обществах (возможно, за исклю-

чением Японии), купцы были менее готовы применить оружие для

самозащиты и более надеялись получить защиту от властей.

Свойственное европейским купцам слияние военного духа с ком-

мерческим уходило корнями в варварское прошлое. Прямыми пред-

ками торговцев

в. в Северной Европе были викинги, которые

должны были находить рынки для сбыта награбленного. В Среди-

земноморье неразрывность набега и торговли можно проследить,

по крайней мере, до микенской эпохи. Точнее, торговля сменила

набег в

в. до н. э., когда Рим успешно монополизировал организо-

ванное насилие, однако старые привычки возродились в

в. н. э.

—

с установлением вандалами контроля над морем. Далее, в

vii

–

xix

вв.,

культурная антипатия между христианами и мусульманами оправды-

вала и подогревала постоянную войну на южных морях Европы.

Рыцарское общество Латинского христианства появилось за сто-

летие до 1000 г. и продемонстрировало свою способность к дальним

завоеваниям и колонизации. Завоевание Англии норманнами явля-

ется наиболее известным примером, однако основная географиче-

ская экспансия проходила на землях восточнее Эльбы, где герман-

ские рыцари и поселенцы к середине

xiii

в. взяли под свой контроль

равнинные земли Северной Европы вплоть до Пруссии. К концу века

германские рыцари продвинулись далее на север и восток, покорив

крестьянские общины на пространстве вплоть до Финского залива.

Расцвет европейского рыцарства не привел к появлению покорного, неагрес-

сивного крестьянства. Склонность к кровопролитию была глубоко укоренив-

шейся и постоянно подпитывалась массовым забоем скотины (в живых остав-

лялись лишь производители) ввиду отсутствия зимнего корма. В отличие

от Индии и Китая население к северу от Альп воспринимало забой крупного

скота как нечто вполне естественное. Вышесказанное может иметь отношение

к готовности западноевропейцев без особых угрызений совести проливать

и человеческую кровь. По первоначальной жестокости Северной Европы см.

Saga of Olav Trygveson, а также Georges Duby, The Early Growth of the European

Economy: Warriors and Peasants from the Seventh to the Twelfth Century (London,

1973), pp. 96, 117, 163, 253 и далее.

} 3. ~~ ~~  ~~. 1000 – 1600

Латиняне продемонстрировали завидную агрессивность и на дру-

гих направлениях: в Испании и южной Италии против соответст-

венно мусульман и византийцев; однако основным и самым красоч-

ным примером был Левант, где в ходе первого крестового похода

(1096 – 1099 гг.) армия рыцарей овладела Иерусалимом.

К 1300 г. эта экспансия исчерпала себя. Климатические условия

остановили бесконечное расширение полей, обрабатываемых от-

вальным плугом. Поля эти являлись основным источником пищи для

Западной Европы, и когда засуха в Испании или заморозки в Север-

ной и Восточной Европе снизили урожайность, тяжелый плуг и при-

водивший его в движение тягловой скот уступили место более про-

стым и дешевым способам хозяйствования. На этих географических

границах относительно многочисленные поселения отвального плу-

га Латинского христианства сменялись малонаселенными простран-

ствами, обитатели которых жили в основном животноводством, охо-

той, собирательством и рыболовством. Там, где рыцарские завоева-

ния вышли за область хозяйствования на основе вспашки отвальным

плугом, общественный уклад отличался от западноевропейского. Воз-

никшие политические образования были в основном неустойчивыми

и краткосрочными

—

государства крестоносцев исчезли с карты Леван-

та в 1291 г., основанная четвертым крестовым походом (1204 г.) власть

латинян на Балканах к 1261 г. перешла к местным правителям. В Испа-

нии, Ирландии и на восточном побережье Балтики завоеватели суме-

ли удержаться и стать пограничьем ареала Латинского христианства.

А в это же время в Польше, Богемии и Венгрии идея отражения гер-

манского натиска вызвала к жизни королевства, в основе своей имев-

шие модель рыцарско-крестьянского устройства Западной Европы

Á~~ ~} ~~

 ~~ 

Военная экспансия латинян в

в. сопровождалась расширением

масштабов рыночного поведения. Разумеется, как и в случае с Кита-

ем, в наиболее выигрышном положении оказались области с хорошо

Легкая кавалерия и маленький легкий плуг были дешевле западных аналогов

и более соответствовали условиям менее урожайных цетральноевропейских

земель. Связь между феодалом и крестьянином была менее жесткой; в то же

время простота и доступность практики сжигания леса под новые пашни дела-

ла знать и земледельцев более мобильными.

 -

развитыми путями сообщения и транспортом. Коммерческое разви-

тие Европы в Средиземноморье также определялось возможностью

восприятия новшеств от более развитых соседей

—

Византии и ис-

ламского востока

—

расклад, благоприятствовавший Италии. Второй

центр торговли возник в Нидерландах, где сливались судоходные

реки Рейн, Маас и Шельда. Эти два торговых и ремесленных цент-

ра сообщались по внутренним водным путям и устраивали масштаб-

ные ярмарки в Шампани. Постепенно начала расти доля продуктов,

производимых специально для продажи на рынке; специализация

привела к возрастанию благосостояния и сместила стрелку равнове-

сия в пользу купцов-капиталистов. В самых процветающих экономи-

ческих центрах к концу

xii

в. они стали оспаривать доминирующие

позиции рыцарей и социальной иерархии, основанной на сельских

взаимоотношениях.

Эти общественные и экономические перемены сопровождались

ослаблением превосходства рыцарства на поле боя. В

в. несколько

сотен норманнов смогли завоевать южную Италию и Сицилию и ос-

новать там свое правление; немногим позже несколько тысяч кре-

стоносцев сумели взять штурмом и удержать Иерусалим. Однако уже

xii

в. германские рыцари потерпели неожиданное поражение при

Леньяно (1176 г.), тщетно пытаясь пробиться сквозь строй пикинеров

городов Северной Италии. Эта победа, подобно крепостным стенам,

которые вырастали везде, где число купцов и ремесленников стано-

вилось достаточным для финансирования подобного предприятия,

продемонстрировала оборонительный характер военной мощи Лом-

бардской лиги.

Результатом (по крайней мере, в Италии) была патовая ситуация

между старой и новой организацией войны и формами обществен-

ного правления. Вооруженные горожане пытались контролировать

прилегающие земли, чтобы обеспечить безопасный провоз товаров

и доставку продовольствия в город. Иногда им удавалось достичь со-

глашения с землевладельцами, а иногда сами знатные латифундисты

переезжали на жительство в город, чтобы оспорить власть купцов-ка-

питалистов. Над всем этим разворачивалось расколовшее страну про-

тивостояние императора и папы

—

оба одинаково тщетно пытались

установить свое господство над лоскутной картой владений и уделов.

Военное равновесие в Италии было столь же неопределенным,

сколь и политическое. Дисциплина, достаточная для защиты кре-

постных стен или поддержания строя пикинеров в поле, наделяла

торговцев, ремесленников и других обитателей больших городов

способностью отразить нападение рыцарей. Однако это станови-

} 3. ~~ ~~  ~~. 1000 – 1600

лось все более и более трудным в условиях, когда прежние общест-

венные связи уступали место рыночно обусловленному поведению,

которое оказывало влияние на людей и события за сотни миль, само

определялось ими. Гражданские смуты ослабляли оборону городов.

Напряжение конфликта между двумя противоборствующими сто-

ронами усиливалось частыми столкновениями интересов богатых

и бедных, капиталистов и наемных работников. В подобных усло-

виях особое значение приобрела практика найма чужаков, которые

должны были заменить граждан на войне. На практике это означа-

ло распространение непростых взаимоотношений между работода-

телем и работником (уже нарушивших уклад жизни богатых городов

Италии) в область военных дел.

Как только торговля и специализация ремесел стала обуславливать

жизнь все большего числа людей, прежние внутриобщинные отно-

шения в Европе перестали выполнять роль эффективного регулято-

ра повседневной жизни

—

что повлекло возникновение множества но-

вых проблем в области социального и военного управления. Несколь-

ким городам Северной Италии удалось прийти к верному решению,

поскольку именно в их стенах надличностные рыночные взаимоотно-

шения впервые стали определять поведение десятков тысяч людей.

Новым фактором между

xiii

вв., стало увеличение Барсе-

лоной и Генуей производства арбалетов в такой мере, что те стали

определять исход сражений. Вначале арбалеты использовались для

защиты судов

—

горстка стрелков в «вороньем гнезде» на мачте могла

серьезно осложнить захват даже слабозащищенного торгового суд-

на. Наступательная мощь арбалетчиков была доказана в ходе Ката-

лонской кампании 1282 – 1311 гг., в столкновениях с лучшей конницей

эпохи. Вначале каталонцы разбили войско рыцарей (преимущест-

венно французских) на Сицилии (1282 г.), а в последующие десятиле-

тия наносили поражение за поражением турецкой легкой коннице

на полях Балкан и Анатолии. Как и в Китае, крупномасштабное про-

изводство мощных арбалетов требовало наличия специалистов-ме-

таллургов, однако сложность в изготовлении искупалась простотой

применения и мощью на поле боя. Всадник в доспехах более не мог

единолично определять успех в бою, поскольку любой крепкий муж-

чина мог сбить рыцаря с коня на расстоянии ста и более метров. Не-

удивительно, что Второй Латеранский Собор (1139 г.) посчитал арба-

лет слишком смертоносным для войн между христианами и запретил

его применение в сражениях с единоверцами!

Для защиты флангов и преследования разбитого противни-

ка строй пикинеров и арбалетчиков нуждался в кавалерии. Време-

 -

на безоглядного натиска кучки рыцарей остались в прошлом; война

становилась все более сложным делом. Одной лишь передаваемой

из поколения в поколение доблести оказалось недостаточно, чтобы

выигрывать битвы или сохранить господствующую роль в общест-

ве. Пришло время искусства войны

—

необходимы были полководцы,

умеющие управлять согласованными действиями пикинеров, арба-

летчиков и кавалеристов. Пехота нуждалась в тщательной отработке

поддержания строя, поскольку стоило последнему рассыпаться, как

пикинеры становились легкой добычей рыцарей. После каждого вы-

стрела арбалетчики также становились беззащитными и нуждались

в защите пикинеров для того, чтобы успеть вновь взвести оружие.

Неудивительно, что граждане итальянских городов не могли сразу

достичь столь высокой степени согласованности, необходимой в но-

вых условиях боя. Города остальной Европы находились в еще более

неутешительном состоянии и могли рассчитывать лишь на пассив-

ную оборону за крепостными стенами. Тем не менее значительные

изменения вследствие преобразований, которые горожане и торгов-

ля принесли в сельское общество в

–

xiv

вв., значительным об-

разом повлияли и на состояние военных дел в Европе. Сложность

нового искусства войны явилась усиливающим фактором для ро-

ста местничества. Новая технология оказалась труднопостижимой

даже наиболее развитым городам

—

и вдвойне более сложной для

восприятия старыми территориальными образованиями

—

княжест-

вами, королевствами, и более всего

—

таким гигантом, как Священ-

ная Римская империя. Потому-то возникнувшие в Латинской Евро-

пе

–

xii

вв. формы экономической и военной мощи привели к раз-

валу имперских структур в

xiii

в. В следующем поколении, к 1305 г.,

стал очевидным провал курса Святого престола на возрождение но-

вой вселенской монархии на руинах Священной Римской империи.

Папство, как и империя, было пережитком римской старины. Па-

мять о славном прошлом живуча

—

во всяком случае, в среде теорети-

ков политики, нехотя пришедших к принятию политического плюра-

лизма лишь в

xvii

в. Сумей Иннокентий

iii

(1198-1216) и Бонифаций

viii

(1294-1303) осуществить план по установлению папского господ-

ства над всем христианским миром, сделав военных, горожан и кре-

стьян подданными теократии, Западная Европа уподобилась бы Ки-

таю, где Сын Неба властвовал над обществом посредством преданно-

го конфуцианским идеалам аппарата служащих.

Конечно, христианство не идентично конфуцианству

—

и тем не ме-

нее, правление римской церкви

xiii

в. странным образом уподоб-

лялось китайским бюрократическим процедурам. Для рукоположе-