Алиев С.М. История Ирана. XX век

Подождите немного. Документ загружается.

возглавлял министр финансов д-р Али Амини), в ультимативном

порядке потребовал ратификации соглашения иранским парла-

ментом. Захеди пришлось уступить [2].

Для того чтобы создать «соответствующую обстановку» в

стране на завершающих этапах переговоров с иностранными

компаниями, осенью 1954 г. иранские власти усилили репрессии

против демократических и оппозиционно настроенных лиц, в

число которых входило большое количество профсоюзных деяте-

лей и армейских офицеров. Из 660 арестованных по всей стране

после переворота лиц 130 были бывшими работниками нефтяных

предприятий в городе Абадане. Значительная часть арестованных

офицеров были членами партии Туде [3].

Обсуждение в меджлисе проекта соглашения о нефти нача-

лось 19 октября 1954 г., после приведения в исполнение смерт-

ных приговоров группе офицеров - членов Туде. 29 октября со-

глашение было одобрено обеими палатами парламента и после

утверждения шахом вступило в силу (против соглашения откры-

то выступили М. Дерахшеш в меджлисе и Лесани и Диванбеги в

сенате). На следующий день была расстреляна вторая группа

офицеров - членов Туде в составе шести человек и 8 ноября -

третья (пять человек). 10 ноября по приговору военного трибуна-

ла был казнен Хосейн Фатеми - министр иностранных дел в пра-

вительстве Мосаддыка. Перед казнью он был подвергнут звер-

ским истязаниям [4].

В октябре 1954 г. президент США вручил послу США в

Иране Л. Гендерсону орден «За отличную службу» - высшую на-

граду, присуждаемую сотрудникам госдепартамента. Посол был

награжден «за важную роль, которую он сыграл в урегулирова-

нии англо-иранского конфликта». Американский журнал «Тайм»,

опубликовавший это сообщение и фотоснимок посла, в том же

номере от 1 ноября 1954 г. поместил статью о продолжавшихся в

Иране расстрелах противостоявших шаху деятелей, а также фото-

графию, изображавшую сцену расстрела группы иранских офице-

ров-тудеистов.

Все это явилось ознаменованием наступления новой, амери-

канской, эры в современной истории Ирана. Решающая помощь

американского правительства шаху и господствующему классу в

свержении правительства Мосаддыка обеспечила супермонопо-

лиям США внушительную долю в иранской нефти. Первоначаль-

но все акции МНК полностью принадлежали семи крупнейшим

нефтяным компаниям Запада: 40% акций получила АИНК, кото-

рая вскоре стала именоваться «Бритиш Петролеум К°» (БП), 14% -

англо-голландская «Ройял Датч-Шелл» (РД-Ш), 40% - американ-

ская «большая пятерка» («Стандарт Ойл оф Нью-Джерси», «Соко-

ни Вакуум Ойл», «Стандарт Ойл оф Калифорниа», «Тексас Ойл»

и «Галф Ойл Корпорейшн»), 6% - французская государственная

«Компани Франсез де Петроль» (КФП). Узнав, что в результате

тайных переговоров крупнейшие нефтяные тресты США вкупе с

«БП» и «РД-Ш» и «КФП» образовали международный консорциум

для добычи, переработки и экспорта иранской нефти, ряд неболь-

ших американских нефтяных компаний подняли шум. Их предста-

вители подчеркивали, что создание подобного объединения явля-

ется нарушением антитрестовских законов США [5].

Государственный секретарь США Джон Ф. Даллес открыто

встал на сторону «большой пятерки» и выступил против приме-

нения антитрестовских законов в отношении указанных компа-

ний. Тем не менее, поскольку дело получило большую огласку, в

апреле девять американских нефтяных компаний («Гетги Ойл»,

«Америкен индепендент Ойл К°» и семь других «мелких» трес-

тов) образовали объединение под названием «Ирикон Эдженси»,

которое получило 5% акций МНК из доли «большой пятерки».

Этой уступкой американское правительство пыталось снять с

себя ответственность за пособничество в организации многона-

циональной монополии [6].

МНК явился новым типом организации англо-американского

капитала. Входившие в нее восемь компаний контролировали 99%

производства сырой нефти в капиталистическом мире за преде-

лами США. Условия соглашения, заключенного между Ираном и

МНК, в некоторых важных пунктах соответствовали предложени-

ям, сделанным АИНК иранскому правительству в 1951-1952 гг. и

отвергнутым Мосаддыком. Так, соглашение устанавливало выпла-

ты Ирану 50% суммы чистых прибылей компаний, входивших в

консорциум. Вся промышленная и коммерческая деятельность

была сосредоточена в руках компаний - членов консорциума. Срок

действия соглашения был определен в 25 лет-до 1979 г.

Абаданский завод и примыкавшие к нему промышленные

объекты передавались во временное пользование МНК. Распреде-

лительная сеть бывшего АИНК в Иране, небольшой нефтепере-

гонный завод в Керманшахе и промыслы в Нефтшахе за опреде-

ленную компенсацию перешли в собственность Иранской нацио-

нальной нефтяной компании.

ИННК формально предоставлялось право контролировать дея-

тельность оперативных и коммерческих компаний в Иране, объ-

единенных в МНК. Однако в целом соглашение не обеспечивало

полный суверенитет Ирана над его нефтяными ресурсами, что пре-

дусматривалось иранскими законами, касавшимися национализа-

ции нефти. После свержения Мосадддыка они не были отменены.

Финансовая помощь входивших в международный консорци-

ум нефтяных монополий, широкая сеть их коммерческих и

транспортных организаций дали им возможность в кратчайший

срок восстановить и резко увеличить добычу и экспорт иранской

нефти. Соглашение с МНК позволило Ирану получить значитель-

но большую сумму от нефти, чем в период существования

АИНК. В 1950 г. АИНК, добыв 31,8 млн. тонн нефти, выплатила

Ирану в качестве концессионных платежей 16 млн. ф. ст., то

МНК в 1957 г., добыв 34,9 млн. тонн, выплатил тегеранскому

правительству 75,4 млн. ф. ст. [7]. Однако наибольшую выгоду от

иранской нефти получили компании МНК. Дело в том, что себе-

стоимость иранской нефти была в несколько раз ниже себесто-

имости американской. Поэтому зарубежные компании были глу-

боко заинтересованы в резком увеличении добычи именно сырой

нефти в Иране. Далее при дележе доходов основой служила цена

на сырую нефть. В то же время компании МНК основную массу

добываемой в Иране нефти сбывали в виде нефтепродуктов, в ре-

зультате чего общая сумма прибылей, получаемых ими от иран-

ской нефти, становилась во много раз больше, чем сумма, кото-

рая доставалась правительству Ирана.

Функционирование в Иране Международного нефтяного кон-

сорциума оказало сильное воздействие на политическую и эконо-

мическую ситуацию в стране. Возобновление деятельности нефтя-

ной промышленности и начало экспорта нефти из зоны Персид-

ского залива содействовали процессу консолидации правящего в

Иране слоя вокруг шахского двора. Западные страны, прежде

всего США и Англия, всемерно способствовали этой тенденции.

Хотя США, как было отмечено, сразу после августовского пере-

ворота 1953 г. заявили о своем намерении оказать шахскому пра-

вительству всемерную финансовую помощь и поддержку, но

настоящая их активность в этой области началась лишь после

ноября 1954 г., когда иранское побережье Персидского залива

покинул первый танкер, нагруженный сырой нефтью [8].

С этого времени США приступили к оказанию систематичес-

кой финансовой, военной и технической помощи и, конечно,

политической поддержки возрождавшемуся шахскому режиму.

Отныне США превращались в наиболее влиятельную внешнюю

силу в Иране. В августе 1955 г. был заключен договор о дружбе,

экономическом сотрудничестве и консульских отношениях меж-

ду Ираном и США. Но для шаха этого было недостаточно. Ради

упрочения своей власти он добивался более тесных связей с

Западом, и особенно с США, рассматривая их гарантом сохране-

ния монархии Пехлеви.

Намерение шаха установить широкие отношения с Западом

имело под собой довольно твердое основание. Западные держа-

вы, главным образом США и Великобритания, оказали серьезную

поддержку иранскому руководству во время советско-иранского

кризиса, связанного с демократическим национальным движени-

ем в Иранском Азербайджане и Северном Курдистане, и с совет-

скими домогательствами в отношении так называемой «северной

нефти» в конце Второй мировой войны. Западная, главным обра-

зом американская, поддержка и помощь имели чуть ли не реша-

ющее значение для выживания шахского режима в начале 50-х

годов, когда конфликт между правительством Мосаддыка и АИНК

в конечном итоге перерос в антагонистическое противостояние

между шахом и главой иранского правительства. Исходя из этих

обстоятельств, шах добивался официального закрепления союз-

нических отношений Ирана с Западом. Он не без основания пола-

гал, что в результате такого сближения западные державы будут

нести большую, чем прежде, ответственность за сохранение иран-

ского режима. Шах также надеялся, что новые отношения позво-

лят ему модернизировать вооруженные силы, которые показали

свою политическую значимость во время конфликта двора с пра-

вительством Мосаддыка.

Усиление прозападной, точнее проамериканской, тенденции

во внешней политике шаха было в немалой степени связано и с

происходившими в регионе событиями. Расширение националь-

но-демократического движения на Арабском Востоке, поддержи-

ваемого социалистическим лагерем, провал тройственной (англо-

франко-израильской) агрессии осенью 1956 г. против Египетской

Республики (благодаря твердой поддержке СССР Египта) и неко-

торые другие события подталкивали иранскую верхушку на воен-

но-политический союз с Западом. Но руководство США в проти-

востоянии с Советским Союзом не рассматривало Иран в качест-

ве вероятного военного союзника.

Американский президент считал, что значительное усиление

военного потенциала «страны шаха» окажется слишком тяжелым

бременем не только для иранской экономики, но и для США.

Может быть поэтому, когда в 1955 г. Великобритания, Турция,

Пакистан и Ирак приступили к созданию военно-политического

союза, он будто бы намеревался отговорить шаха от вхождения в

это объединение. Но после подписания соглашений о сотрудни-

честве между Турцией и Пакистаном, между Турцией и Ираком в

иранской печати и радио была развернута широкая кампания в

пользу присоединения Ирана к создаваемому пакту.

Шах в своих устных высказываниях, а позже и в написанной

им книге следующим образом объяснял тягу Ирана к союзу с за-

падными державами и прозападными государствами Среднего

Востока. Он утверждал, что нейтралитет, которого, согласно ему,

придерживался Иран в области внешней политики в течение 150

лет ничего хорошего не принес. «Поэтому, - писал он, - необхо-

димо смело избрать свой путь, чтобы, с одной стороны, приоб-

рести себе достойных союзников, а с другой - добиться уважения

других государств» [9].

Выбор шаха вызвал отрицательную реакцию как крайне пра-

вых сил, исламских экстремистов (группа «Федаян-е эслам»), так

и левых - просоветской партии Туде. Обе эти организации дей-

ствовали в подполье. Против вступления в пакт высказывались

также не только находившиеся в эмиграции сторонники Мосад-

дыка из НФ, но и некоторые правые националисты (Хаеризаде,

Хадженури и др.). В политических кругах Тегерана ходили слухи

о том, что против вхождения Ирана в Багдадский пакт будто

высказывался и Захеди.

Принимая во внимание сведения, полученные от своих англо-

американских друзей, шах решил избавиться от генерала Захеди,

которого он в августе 1953 г. был вынужден назначить главой

правительства. Беззастенчивая коррумпированность стала чуть ли

не главной чертой в деятельности первого послемосаддыковского

правительственного кабинета. В секретном отчете, отправленном в

начале 1956 г. из английского посольства в Тегеране в Лондон,

говорилось, что «имеется большое подозрение, что за последние

месяцы нахождения у власти его (т. е. Захеди - С.А.) главной

целью было набить свои карманы и карманы своих друзей» [10].

Преувеличивая свою роль в осуществлении правительствен-

ного переворота в августе 1953 г., в результате которого была

восстановлена власть шаха, генерал и его сын Ардешир Захеди в

обществе своих близких друзей называли себя «таджбахш» (в пе-

реводе с перс, «даровавший корону»). Во время одной из личных

встреч с британским послом Ф. Захеди мимоходом указал на «не-

искренность и интриганство» шаха, но тут же, видимо опомнив-

шись, добавил, что «шах имеет для Ирана существенное значение

и нельзя сменить шаха всякий раз, когда это кому-то хочется». [11]

Судя по имеющимся данным, Ф. Захеди добровольно не пожелал

уйти в отставку. Шаху пришлось оказать на него сильное давле-

ние. Отстранение генерала стало для шаха неизбежным после по-

лучения данных из внутренних и иностранных источников. Но

скрытные происки Захеди с целью сохранить свой пост изменить

что-либо не могли. Окончательное решение о его отстранении

шахом уже было принято. Захеди ничего не оставалось, как по-

дать в отставку.

На посту премьер-министра его сменил Хосейн Ала

(17.VII.1956), бывший министр двора, один из близких шаху при-

дворных деятелей старшего поколения. Он был выходцем из ари-

стократического рода Каджаров. Еще в 1919 г. он был направлен

в США в качестве посланника, где ему удалось заручиться опре-

деленной поддержкой американской администрации в вопросе,

касавшемся участия Ирана в работе Парижской мирной конфе-

ренции. По поручению премьера Кавам ос-Салтане он подписал в

США соглашение о деятельности американской финансовой мис-

сии в Иране. Миссию возглавил известный эксперт по налогово-

финансовым вопросам д-р А. Мильспо. Впоследствии он входил

в состав иранских правительств, возглавлял дипломатические

представительства в Париже, Вашингтоне и т. д.

Возглавив правительство, X. Ала успешно выполнил возло-

женную на него шахом миссию - организовал вступление Ирана

в Багдадский пакт. При этом за свои энергичные действия в этой

области он чуть не поплатился жизнью. Перед самым отъездом в

Багдад, где должна была состояться церемония оформления офи-

циального вхождения Ирана в пакт, он был слегка ранен членом

организации «Исламские федаины» [12].

Возглавляемое X. Ала правительство предприняло новые ша-

ги в области развития ирано-американских политических отно-

шений. Оно одобрило «доктрину Эйзенхауэра». Визит в декабре

1956 г. американского президента явился новым выражением воз-

раставшей поддержки шаха правительством США. Оказываемая

в конце 50-х гг. по различным линиям помощь шахским властям

со стороны Вашингтона имела огромное значение для известной

стабилизации внутриполитического положения в Иране. Однако

время от времени вновь давала о себе знать политическая напря-

женность. Американские друзья постоянно напоминали шаху о

необходимости общественно-политических реформ.

С присоединением Ирана к Багдадскому пакту четко опреде-

лился внешнеполитический курс режима. Несколько позже руко-

водители окрестили линию иранской политики «позитивным на-

ционализмом». Сам глава государства противопоставлял новый

курс «негативному равновесию» Мосаддыка (т. е. отрицательно-

му отношению к противостоянию великих держав и к вызывав-

шим напряженность международным конфликтам). Доктор Мо-

саддык полагал, что Иран может плодотворно развиваться лишь в

обстановке политической разрядки, поэтому должен соблюдать

нейтралитет в условиях возраставшей напряженности между ка-

питалистическим Западом и социалистическим Востоком, своей

политикой способствуя сохранению мира. Шах отвергал идею

«негативного равновесия» как несостоятельную с точки зрения

интересов Ирана. Он утверждал, что сторонники Мосаддыка, на-

стойчиво выступая против Великобритании, будто в то же время

открыли двери «для проникновения в Иран коммунизма».

Характеризуя идею Мосаддыка о нейтралитете как «пассив-

ный национализм», как политику самоизоляции, шах утверждал,

что «позитивный национализм... подразумевает политику макси-

мальной политической и экономической независимости, совмес-

тимую с интересами определенного (иностранного) государства.

В то же время позитивный национализм не предполагает полити-

ку неприсоединения или выжидания» [13].

Шах также отмечал, что его страна готова «принять дружбу

любого государства». При этом он подчеркивал огромное значе-

ние американской поддержки для сохранения существовавшего в

Иране политического строя, особенно в августе 1953 г. (речь идет

об антимосаддыковском перевороте. - С.А.).

6.2. Хрущевская инициатива

Преобладание в иранской внешней политике явно проамери-

канской ориентации, однако, не помешало шаху позитивно отно-

ситься к предложениям советского руководства, направленным на

улучшение взаимоотношений между двумя государствами. Эти

предложения были сформулированы по инициативе и при участии

Н. С. Хрущева, нового советского руководителя. В декабре 1954 г.

было заключено соглашение по пограничным и финансовым воп-

росам. В частности, были удовлетворены справедливые финансо-

вые претензии Ирана, связанные с периодом Второй мировой вой-

ны [14]. Были разрешены и некоторые другие спорные вопросы.

В апреле 1957 г. в Тегеране были подписаны протоколы о

декларации редемаркации советско-иранской границы, а также

соглашение о транзите через территорию СССР. В августе того

же года было заключено соглашение о совместном использова-

нии ирригационных и энергетических ресурсов пограничных

участков рек Араке и Атрек, а в январе 1958 г. - соглашение о

железнодорожном сообщении между Москвой и Тегераном. Одна-

ко выполнение некоторых соглашений, заключенных с Советским

Союзом, иранской стороной затягивалось, что отчасти было свя-

зано с дальнейшим сближением Тегерана с Вашингтоном.

Американцы продолжали оказывать Ирану финансовую по-

мощь. Иранская армия получала из Америки также вооружение и

военную технику. Но объем поставок не удовлетворял иранских

руководителей. Шах усердно добивался вступления США в Баг-

дадский пакт. Однако вначале Дуайт Эйзенхауэр отрицательно

относился к предложениям шаха. Это было связано с тем, что за-

ключение американских экспертов относительно шахского режи-

ма носило негативный характер. В аналитических записках и ста-

тьях они обращали внимание на рост авторитарности шахского

правления и расширение масштабов коррупции среди руководи-

телей властных структур, особенно среди членов правительствен-

ного кабинета. Подчеркивалось: иранские лидеры не сумели

эффективно воспользоваться нефтяными поступлениями и соб-

ственно американской помощью. Американцы полагали, что

шахская армия в критической ситуации будет не в состоянии вы-

полнить роль союзника США и НАТО [15].

В то же время происходившие на Арабском Востоке значи-

тельные политические перемены 50-х годов вызвали усиление со-

ветского влияния в регионе. Американская реакция на эту ситуа-

цию нашла свое воплощение в провозглашенной 5 марта 1957 г.

так называемой «доктрине Эйзенхауэра». Президент писал о не-

обходимости оказания помощи государствам Среднего Востока в

«укреплении их национальной независимости от угрозы комму-

низма». Америка решила расширять свое официальное сотрудни-

чество с восточными участницами Багдадского пакта.

Попытка реализации военно-политических задач Багдадского

пакта на деле обернулась его развалом. В июле 1958 г., в связи с

антизападными выступлениями в Ливане, король Иордании Ху-

сейн попросил у иракских властей военной поддержки. Однако

офицеры девятой иракской бригады, получившие приказ о направ-

лении в Иорданию, подняли мятеж и двинулись в Багдад. В сто-

лице они объявили о свержении короля Фейсала II и торжественно

провозгласили образование Иракской Республики. Это событие

получило название «Революция 14 июля 1958 года». Король Ирака

Фейсал П, его регент Абдулла, премьер-министр Нури Саид и ряд

других представителей правящей династии были казнены [16].

В руководство республики вошли офицеры - приверженцы

идей арабского национализма. Иракская Республика вышла из

Багдадского пакта. Военный союз сохранился. Он получил новое

название - «Сентрал Трити Организейшн» - СЕНТО.

Новое иракское руководство ликвидировало иностранные во-

енные базы и разорвало неравноправные соглашения с Велико-

британией. Изменилась нефтяная политика республиканского

правительства.

В регионе сложилась новая геополитическая ситуация.

Между Ираном и Иракской Республикой с самого начала

возникли серьезные разногласия по пограничным и другим воп-

росам. На осложнение этих разногласий значительное воздействие

оказывали проблемы Персидского залива, связанные с усилением

борьбы западных компаний за богатые нефтяные месторождения в

континентальном шельфе. Немаловажное значение имело и пред-

стоявшее вынужденное предоставление Великобританией государ-

ственной независимости ряду стран арабской части залива.

Происходившие на Среднем Востоке перемены спровоциро-

вали советских лидеров на ответные действия. Рассматривая зак-

люченные с Ираном в конце 50-х годов соглашения как солидную

политико-экономическую базу, председатель советского прави-

тельства Н. Хрущев решился на прорыв в отношениях с Тегера-

ном. Еще во время визита иранского монарха в СССР летом

1956 г. советское руководство прозондировало возможность за-

ключения с шахом нового всеобъемлющего договора. По сути, он

должен был служить целям переустройства советско-иранских

отношений. При этом наиболее важным мотивом для СССР было

желание предотвратить военное присутствие американцев в Иране.

Уже в начале переговоров выяснилось, что участие Ирана в

СЕНТО является главной преградой для заключения с Тегераном

документа под рабочим названием Договор о дружбе и ненапа-

дении. В случае выхода Ирана из пакта советское правительство

было готово денонсировать статьи 5 и 6 советско-иранского дого-

вора 1921 г. [17]. Во время переговоров выражалась надежда на

рассмотрение и ряда других вопросов: о судоходстве на Каспии,

о советско-иранском договоре 1927 г. и др.

Переговоры по советско-иранскому соглашению происходили

в Тегеране. Они начались 30 января 1959 г. К этому времени обе

стороны уже представили свои проекты. Ожидалось, что в Теге-

ране будет утвержден текст договора, поскольку у сторон не было

серьезных возражений по проектам. Однако в ходе переговоров

возникли острые разногласия, которые не удалось разрешить [18].

Дело в том, что «мирный демарш» Н. Хрущева в отношении

шахского Ирана был актом запоздалым.

Со времени официального визита шаха в СССР в 1956 г.

международное положение Ирана существенно изменилось. Пре-

жде всего, оно было вызвано политикой Иракской Республики.

Новое руководство Ирака, пришедшее на смену прозападной мо-

нархии, полностью переориентировало внешнюю и военную по-

литику. Иракский лидер генерал Абдулкарим Касим значительно

увеличил численность вооруженных сил. Особое значение для

Багдада приобрели отношения с Советским Союзом, который стал

главным источником поставок вооружения и военной техники.

Политическое влияние Москвы особенно возросло после воз-

вращения из СССР на родину Моллы Мостафы Барзани и подъ-

ема курдского национального движения. Этому также способ-