193
В.Б.: Вы опять шутите? Думаю, однако, что если такие ее
именования и всплывают у кого-то, то скорее в ироническом
контексте современного постпостмодернистского (использую
Ваш термин) сознания. Собственно, в буквальном-то переводе с
греческого библиа, как Вы знаете, просто книги, и Первая Книга
Культуры так и была названа в процессе исторического осозна-
ния ее духовного смысла – просто Библиа. Об упомянутых смыс-
лах не мне сейчас судить, но понятно, если я осмелился, вполне
сознавая свою ответственность, назвать ее «Апокалипсисом», и
Последней книгой (biblos eschate, а «эсхатэ» сегодня тоже имеет
многие и не только тривиальные смыслы...), то это (отпираться
здесь бессмысленно) – высокая претензия (известная черта рус-
ского, в какой-то мере еще младенческого в исторической рет-
росперспективе, художественно-интеллектуалистского созна-
ния – мы все здесь амбициозны). Хочу надеяться, что ее содер-
жание если и не оправдывает эту претензию, то хотя бы самой
претенциозностью привлечет к себе внимание.
Более того, я не исключаю, что какой-нибудь талмудист
будущего, когда смысл «Апокалипсиса» станет яснее, а мастер-
ство талмудистов изощреннее (хотя куда уж более?), мог бы рас-
суждать примерно так. Первая Книга Культуры была явлена
человечеству, когда оно осознало свою космоантропную связь
с Богом, Великим Другим, получило от него Закон (Пятикни-
жие Моисея, Тору) и заключило с Ним Союз-Завет, Ветхий За-
вет, как бы присягая на верность этому Закону. Логическим раз-
витием и продолжением-снятием его стал Новый Завет, Союз с
Богом на основе «Нового Закона» – Благодати, принесенной
человечеству Иисусом Христом и принятой в качестве руковод-
ства к действию христианами. Последняя Книга Культуры была
написана обычным человеком, когда человечество в лице сво-
ей интеллектуальной верхушки отказалось от веры в Бога, Ве-
ликого Другого, полностью утратило с Ним связь и решило
строить свою жизнь по своим, чисто человеческим законам,
принципам, установлениям.
Первая Книга была Священной Книгой, сакральной, ду-
ховно и энергетически креативной. Последняя – ничем этим
не владеет. Это человеческая, слишком человеческая книга, в
которой вообще «русский дух, в ней русью пахнет».