выделяющими для феномена массы, поскольку известно, что стихийно воз-
206
никающими, а также неустойчивыми во времени вполне могут быть и некоторые
«классические» группы.
К такого же рода заблуждениям, безусловно, следует отнести, далее, ссылки на
признаки, имеющие силу лишь в отношении отдельных исторических, прежде всего
типично капиталистических, форм существования массы, вроде тех, что масса — это
неизменно «дегумапн-зированная» общность, множество «атомнзиро-вапных»,
обезличенных индивидов и т. д. Как мы увидим дальше, интересующие пас общности в
действительности могут быть не только атомистическими, но и неатомнстнческими (ас-
социативными), характеризоваться не только «выхолащиванием» входящих в их состав
личностей, но и сохранением человеческого «Я», отличаться не только «угнетенным»
копформп-стским сознанием, но и подлинным единодушием.
По тем же причинам в общем определении не может фигурировать и такой,
наиболее часто встречающийся в литературе признак массы, как внушительность ее
размеров. Разумеется — и об этом у нас уже п е раз шла речь,— многие виды современных
масс насчитывают в своем составе ог ромные количества индивидов: тысячи, десятки и
сотни тысяч, миллионы. Более того, в некоторых исследовательских ситуациях именно
данное обстоятельство оказывается весьма существенным с точки зрения понимания тех
или иных особенностей функционирования массы. И все же количественный момент явно
не может приниматься во внимание, когда речь заходит о выделении общих п ризнаков
массы как специфического рода соци-
207
альной общности. Во-первых, потому, что «большие размеры» сами по себе вовсе
не обязательная характеристика всякой массы. Напротив, с принципиальной точки зрения,
при прочих равных обстоятельствах в современных обществах она может насчитывать,
по-видп-мому, любое — свыше двух — количество «единиц». Да и на практике мы
ежедневно сталкиваемся с вполне «камерными» (всего в несколько человек) вариантами
ее существования. Во-вторых, если все же продолжать настаивать на «больших размерах»,
нельзя не прийти к выводу, что данное понятие в высшей степени неопределенно, в
результате чего оно практически не может использоваться при идентификации многих
общностей в качестве «масс» или «пе-масс», особенно тех из них, что лежат в
«пограничной» зоне между заведомо «большими» и заведомо «небольшими» К Кроме
того, какой бы ни была количественная определенность массы, она все равно не может
считаться ее сколько-нибудь отличительным, выделяющим признаком в сравнении с
«классическими» группами, поскольку те, как известно, также могут обладать любыми
объемами (в диапазоне от многомиллионной нации до супружеской пары) и, стало быть,
то уступают по своим размерам каким-то видам масс, то, напротив, превосходят их.
Наконец, перечисляя разного рода ошибочные суждения относительно
специфических свойств массы, н еобходимо упомянуть и о целом ряде, так сказать,
откровенно мнимых признаков, которые не только не характеризу-
1
См. об этом: Массовая информация в советском промышленном городе, с. 29—30.
208
ют массу как таковую, но и не присущи ни одному из ее конкретных видов. Два
заблуждения в этом плане кажутся особенно типичными. Первое, разделяемое
некоторыми советскими авторами, заключается в утверждении, будто бы масса (в отличие
от группы, коллектива) — это множество индивидов, не осуществляющих никакой
совместной деятельности. Второе, лежащее в основе большинства буржуазных
представлений о массе, связывает ее существование лишь с «нижними» слоями общества
— народом, представителями трудящихся классов, «чернью» и т. п., противостоящими его
«верхним» слоям — так называемой «элите». В действительности же ни то, ни другое
суждение не имеет к характеристикам массы никакого отношения.